Недоверие

Тем временем в замке Дреяр… — Живо найдите моего Ромео! — разнесся по, довольно-таки, огромному двору крик Лаксаса Дреяра. Солдаты стояли ровно в ряд: на лицах застыло строгое выражение, за которым скрывалось искреннее сочувствие. Никто не верил, что сын лорда жив, но никто не находил в себе сил высказать своё мнение отцу мальчика. Честно говоря, Лаксас и сам не раз задумывался о худшем, однако свято верил, что сын вернется домой. Блондин повернулся к своим младшим братьям. Фрид и Джерард стояли рядом в ожидании приказа Дреяра старшего. — К сожалению, я не могу отправить на поиски всех, ведь замок останется без защиты. Доверяю вам то, чем я дорожу превыше всего, — жизнь собственного сына. Возьмите по небольшому отряду и немедленно отправляйтесь на поиски. Верните мне Ромео! Фрид, второй из трех братьев Дреяр, кивнул: — Ты же знаешь, что мы не успокоимся, пока не найдем его. — Не сомневаюсь, — подтвердил Лаксас. Братья ушли, чтобы заняться сборами. Вождь клана, то есть Лаксас, долго стоял, наблюдая, как те отдают своим воинам короткие приказы, а после прикрыл глаза и, пытаясь справиться с гневом, до боли сжал кулаки. « — Кто посмел украсть моего сына? -, задавал себе один и тот же вопрос мужчина, — уже прошло три дня, с тех пор как пропал Ромео.» Служило ли похищение предупреждением о нападении? Готовились ли враги нанести удар в лоб, когда все воины отправлены на поиски сына лорда? Взгляд блондина скользнул по разрушенным и еще не полностью восстановленным стенам крепости. Вот уже восемь лет подряд он без устали пытался вернуть к жизни родной клан. Древнее имя Дреяр столетиями служило символом могущества и гордости клана. А тогда, восемь лет назад, случилось несчастье. Возлюбленная Джерара, Миллиана, совершила страшное предательство, и из-за этого враги напали на замок, застав воинов врасплох. И отец, и молодая жена Лаксаса погибли, а новорожденный сын выжил чудом — только потому, что верные слуги успели спрятать ребёнка. С поля битвы братья вернулись на… пепелище. Вместо домов, их ждали руины. Все, кому довелось уцелеть, ушли в поисках жилища, а от когда-то непобедимой армии осталась лишь жалкая «кучка» изможденных и израненных воинов. Вот такое наследство пришлось принять старшему из трех братьев. С той страшной поры ремонт разрушенного замка не прекращался, а возрождение клана продолжалось и по сей день. Армия снова обрела былую мощь и восстановила славу самой организованной и обученной на севере Фиора. И сам лорд, и оба его брата трудились от зари до зари, чтобы обеспечить достойное пропитание старикам, женщинам, детям. Здоровые мужчины обходились малым. Медленно, но верно клан укреплялся и рос, жизнь постепенно возвращалась в надежное мирное русло. Уверенность в себе и своих людях позволила задуматься о мести. Точнее, именно стремление к отмщению и служило главным источником сил на протяжении восьми лет. За все это время ни дня не прошло без размышлений об окончательной победе над врагом и без конкретных планов боевых действий. — Милорд, появилась новость о вашем пропавшем сыне! , — произнёс воин. Лаксас повернулся и увидел одного из солдатов: судя по тяжелому дыханию, всадник гнал во всю и только что примчался. — Говори! — нетерпеливо приказал он. — Три дня назад один из Скарлетов схватил Ромео на северной границе наших земель. Хотел отдать своему вожаку, чтобы тот потребовал выкуп, но мальчик убежал, и с тех пор его никто не видел. Блондин нахмурился. — Немедленно возьми десять человек и отправляйся к Скарлету. Скажи ему, что, если похититель сегодня же не будет стоять у ворот моего замка, смертный приговор можно считать подписанным. А если не согласится, я приеду сам, и тогда смерть покажется ему счастливым избавлением. Передай слово в слово, ничего не упусти! , — приказал солдату Лаксас. — Да, сэр! Воин коротко поклонился и поспешил исполнить приказ, а Дреяр ощутил облегчение, пусть и на гневе. « — Ромео жив… ну или был жив еще недавно.», — подумал Лаксас. Нарушив соглашение о перемирии, Скарлет совершил непростительную, даже грубую, ошибку. Кланы трудно было назвать союзническими, и все же до сих пор у Скарлета хватало здравого смысла не навлекать на себя гнев молодого, но всё же, лорда, Да, замок клана Дреяр все еще нуждался в восстановлении, а подданные жили небогато, однако могущество клана уже возросло в два, а то и в три раза. Воины клана Дреяр составляли грозную, надежно вооруженную и хорошо обученную армию. Но внимание блондина привлекали вовсе не многочисленные соседи-драчуны. Зигрейн — вот кто оставался самым главным врагом. Лаксас понимал, что не успокоится до тех пор, пока земли священного Фиора не пропитается кровью этого опасного зверя. Северная часть Фиора. Магнолия. « — Мда… Этот замок не внушает особого доверия, — подумала Кана, — И что же меня ждёт на этот раз?!» Кана устало смотрела на огромный мрачный замок. Отряд преодолел подъемный мост и въехал во двор, больше похожий на глубокий каменный колодец. Мысль о побеге пришлось оставить: « — Из этой ловушки сама мышь не выскользнет! , — обреченно вздохнула шатенка.» Повсюду ходили люди. Многие упражнялись в военном искусстве, некоторые занимались ремонтом стен, другие отдыхали неподалеку от входа и пили воду прямо из ведра. Ромео, казалось, услышал мысли своей подруги и взглянул на нее испуганными темно-фиолетовыми глазами. Кана не переставала обнимать товарища по несчастью. Она и сама дрожала, как осиновый лист. Солдат, который вел лошадь под уздцы, внезапно остановился, и от неожиданности девушка чуть ли не полетела кувырком. Хорошо, что «товарищ по несчастью» успел вцепиться в гриву лошади своей мёртвой хваткой. Лойд спустился с лошади и без церемоний снял пленницу с седла. Ромео не удержался, выскользнув из объятий Каны он с удивленным возгласом шлепнулся на землю. Предводитель грозных воинов поставил Кану на ноги, но все еще продолжал до боли сжимать ей ладонь. Она дернулась, освободилась и, несмотря на связанные, чем-то похожим на веревку, руки, помогла Ромео подняться с сырой и грязной земли. Движение вокруг остановилось: люди, словно по щелчку бросили свои дела и как один повернулись к незнакомцам. Несколько женщин смотрели на них издалека и о чем-то шептались. Шатенка осознавала, что выглядит не лучшим образом, но, по сравнению с происходившими недавно с ними событиями, это обстоятельство казалось сущей мелочью. Трудно было вообразить, что произойдет, когда сам лорд Зигрейн соизволит посмотреть на только что пришедших гостей. Оставалось лишь просить помощи свыше…  — Так, так, так… — все, кто находился во дворе обратили внимание на источник звука. И вот он появился. Вышел из замка и остановился на крыльце, внимательно оглядывая двор. Слухи о жадности и жестокости лорда рождали в воображении шатенки образ самого дьявола. И вот сейчас перед ней стоял красивый, полный сил человек. Сам Зигрейн представлял собою мужчину лет двадцати семи с длинными сине-черные волосами до плеч с серо-зеленными глазами. Одежда грозного лорда выглядела безупречной. Впрочем, упрямые факты свидетельствовали об ином: лекарям нередко приходилось лечить раненых, пострадавших от рук этого умелого и безжалостного воина. Мягкие кожаные штаны, темно-синий с черной каймой плащ, высокие, отполированные до блеска, сапоги — костюм выглядел не только щегольским, но и чересчур новым. На боку сверкал наточенный меч. — Ну что, привез девку? — зло крикнул Зигрейн, продолжая неподвижно стоять на крыльце. — Да, сэр. — Лойд подтолкнул пленницу и для вида встряхнул, словно мешок с овощами, — Вот это и есть Кана Клайф. « — Вот это, между прочим, — девушка, то есть я! Урод, — выругалась про себя Кана» Зигрейн прищурился и нахмурился так, будто он разочаровывается в очередной раз. Неужели он давно ее разыскивает? Девушка вздрогнула, однако сумела подавить страх, сменив его на смелость. — Где доказательства, что это именно она? , — потребовал лорд. Лойд грубо, и в то же время больно, дернул Кану и прижал к груди. От сильного удара она едва не сложилась пополам. Рядом появился еще один воин и, не дожидаясь приказа, без стеснения задрал юбку ее платья. Зигрейн спустился по каменным ступеням замка и подошел ближе. Лицо его выражало сосредоточенность. Мгновение — и его глаза вспыхнули дикой радостью, а с губ сорвался торжествующий возглас. Пальцы осторожно коснулись метки, на губах появилась улыбка. — Королевский герб Гилдатца Клайва Е. Фиора! — прошептал он. — Все это время тебя считали мертвой, а Свет Феи— навеки утраченным. Клондайк! Отныне ты принадлежишь мне, а вместе с тобой и богатство! , — торжественно выкрикнул злодей.  — Черта с два тебе, а не богатство. Урод! , — зло прошипела Кана. На мгновение враг опешил, но быстро взял себя в руки, отступил и коротко кивнул Лойду: — Прикрой. Воин послушно опустил юбку шатенки, после чего выпустил ещё из железных объятий, если это так можно назвать. После мальчишка сразу рванул к Кане и спрятался за ее юбку. — Это еще кто? — удивленно воскликнул Зигрейн. — Ее ребенок? Откуда? Я не слышал о нем! — Нет, господин Зигрейн, — успокоил лорда воин. — Мальчишка не ее. Поймали, когда пытался украсть лошадь, но она нам не позволила прикончить его на месте вот и защищает его! Сущие пустяки, — сказал Лойд. — Убрать его с моих глаз, мешать ещё будет! , — издал приказ Зигрейн. Кана лишь обняла Ромео, не скрывая ненависти, посмотрела в угрюмую моську лорда и сказала: — Только троньте, я мигом покончу жизнь самоубийством! Зигрейн растерянно заморгал, однако не прошло и мига, как недоумение сменилось яростью. — Ты… ты осмеливаешься мне угрожать, девчонка?! — Что ж, давайте, убейте меня на месте, — спокойно произнесла шатенка. — Моя смерть принесет немало пользы, разве не так? , — с сарказмом в голосе спросила Кана. Злодей с силой ударил девушку по щеке. Дева упала, но не издала ни единого стона. — Не трогай ее! — отчаянно закричал темноволосый. Шатенка дотянулась до руки мальчика, заставила лечь рядом и прикрыла. — Тише! Молчи, а то станет ещё хуже! , — сказала Кана Ромео. — Вижу, ты образумилась! , — зло сказал Зигрейн, — Постарайся и дальше вести себя хорошо! « — Ага! Прям разбежалась! , — подумала про себя шатенка, — Это ещё начало…» Кана лежала молча, прижав мальчонка, и смотрела на чисто отполированные сапоги тирана. Наверно, а даже наверняка, этот человек никогда не работал. Даже рука, которой он отвесил ей пощечину, показалась мягкой. К могуществу этот человек шел по сломанным спинам других. — Отведите ее в замок и отдайте женщинам. Пусть вымоют! — с отвращением распорядился тиран. — Иди за мной, — шепнула Кана Ромео. Отдать мальчика врагам она не захотела, мол надежней! Лойд поднял девушку на ноги и потащил вверх по каменным ступеням. Хотя внешний вид замка внушал почтение, но внутри оказалось темно, грязно и сыро, как в темнице! Здешний воздух давно пропитался запахом эля. Где-то недалеко бешено лаяли собаки, а в ноздри бил отвратительный запах туалета. « — Твою мать, как здесь люди-то живут! Вонища несусветная, как на помойке побывала! , — комментировала замок Кана.» — Поднимайся! , — скомандовал Лойд и подтолкнул пленницу к лестнице, — И не вздумай выкинуть какую-нибудь глупость. Возле двери будут стоять солдаты. Ты можешь пошевелиться?! Господин ждать не любит! Две женщины, которым поручили искупать девушку, смотрели на узницу с сочувствием и любопытством, что, впрочем, не помешало им вымыть ее густые длинные волосы. — Может, мальчонку тоже искупать? , — предложила одна. — Нет! , — отозвался с кровати Ромео. — Не надо, — повторила шатенка., — пусть отдыхает. Две женщины прополоскали ей волосы и помогли вылезти из высокой деревянной ванны. Старательно вытерли большим полотенцем и нарядили в великолепное фиолетовое платье с расшитым чёрными нитями глубоким вырезом и таким же узором на подоле платья. Не составляло труда заметить, что цвета в точности совпадали с расцветкой костюма самого Кэмерона. Как бы не так! Рано праздновать победу! Женщины предложили уложить волосы, однако Кана молча покачала головой:  — Нет, благодарю, — поблагодарила шатенка двух женщин, — Как только высохнут, можно будет заплести колосок.  — Как скажете, госпожа, — сказали хором горничные, после чего вышли из комнаты. Кана присела на кровать рядом с Ромео, и мальчик тут же доверчиво ещё обнял. — Я тебя испачкаю, — сказал он. — Какая разница? , — недовольно сказала шатенка. — Что же нам теперь делать? , — спросил дрожащим от страха голосом мальчик. Кана поцеловала Ромео в темную макушку. — Не бойся, найдем выход. Обязательно что-нибудь придумаем, — подбодрила мальчика Кана. Внезапно дверь распахнулась, и шатенка инстинктивным движением спрятала мальчика у себя за спиной. На пороге с видом победителя стоял Лойд. — Господин Зигрейн желает тебя видеть, — сообщил предводитель воинов. Кана обернулась и, серьезно посмотрев на Ромео, сказала: — Оставайся здесь. Ни в коем случае не выходи из комнаты. Хорошо? «Товарищ по несчастью» молча кивнул. Убедившись в ответе мальчика она встала и направилась к выходу. Лойд попытался схватить ее за руку, но она не позволила прикоснуться.  — Ходить ещё не разучилась! Сама пойду! , — сказала шатенка и с гордо поднятой головой вышла в коридор «замка-вонючки», как Кана назвала его. С каждой ступенькой страх становился все больше и больше… Внизу, в главном зале, возле огромного камина ждал священник в парадном платье. Да, Зигрейн все рассчитал и приготовился действовать наверняка: венчание, постель… ее судьба и судьба Света Феи уже решена… « — Это что? Шутка? Издеваетесь?! Хотя…что от НЕГО можно ещё ожидать! , — Кана была просто в бешенстве.» Лойд подтолкнул шатенку, не позволяя ей остановиться, и она молча обратилась к Господу, умоляя послать ей мужество и терпение. — А вот и моя невеста, — провозгласил Зигрейн, прерывая беседу со святым отцом. Губы его улыбались, однако глаза оставались ледяными и смотрели враждебно, словно предупреждали о последствиях отказа. « — Боже, помоги мне!» — взмолилась шатенка. Священник откашлялся и начал церемонию традиционным вопросом: — Готова ли ты, дочь моя? , — спросил Кану священник. В зале повисла напряженная тишина. Не сказав ни слова она отрицательно покачала головой. Священник непонимающе взглянул на лорда. — В чем дело, лорд Зигрейн? Ты сказал, что брак заключается по согласию с двух сторон. Ответа не последовало, однако молчание оказалось столь КРАСНОРЕЧИВЫМ, что почтенный служитель нервно перекрестился и предпочел отойти в сторону. Зигрейн обернулся, и Кане, показалось, что она покрывается инеем от ужаса: в мгновение ока красавец превратился в чудовище. Грубо схватив ее за руку, он сжал ладонь с такой силой, что кости едва не сломались. — Спрашиваю еще раз, — произнес он подозрительно мягким голосом, — Готова ли ты вступить в этот брак?