Мистик-Фоллс. Штат Вирджиния
Клаус не знал кто он или что. Понимание всего происходящего было за рамками разума и нормальности. Он уже понял, что всё сделанное Бонни, ему на пользу… А на долго ли? Сможет ли он противостоять Марселю и прочим тварям, которые всё норовят занять его «королевское» место в Новом Орлеане? Не известно.
— Бонни! — блондин крикнул ведьмочку, которая мило разговаривала со Стефаном. Она была рада миру меж ней и Еленой. Да и оставалось переговорить с Джереми и всё уладить.
— Что?
— Как Кэролайн и дружёк Ребекки? — кривился гибрид. Его раздражал Алик и его популярность у женщин, которые ему дороги.
— Вроде всё в норме… — ответила с сомнением мулатка. Она знала, что Алик не особо рад такому возвращению из мёртвых. Теперь у парня новая жизнь, которая ещё не понятна и наполнена кровавыми позывами и режущимися клыками.
— Ты сомневаешься? — нахмурился Клаус.
— Ничего особенного.
— Кэр точно человек?
— Да. На сто процентов. Её мама очень рада и мы… с Еленой.
— Ну, у вас женихи — вампиры, так что надолго вы люди?! — почесал с ухмылкой голову блондин. — Кстати, а когда я пропустил ваш романчик со Стефаном? Парень не промах…
— Хм… — скривилась Беннет. — Это не твоё дело. Да и вообще-то я тебе помогла, Никлаус.
— Оу, спасибо.
— А как ты себя чувствуешь? — осмотрела Майклонсона Бонни. Она заметила в нём что-то странное.
Он не был слишком бел, как остальные вампиры. Его серо-голубые глаза отливали красными сосудиками, а зрачок был очень сильно увеличен. Дотронувшись до лба, девушка подметила, что он весь горит и мокрый от дикого пота.
— Как-то двояко…
— Ты не вампир… — сделала вывод ведьмочка, пристально смотря в глаза собеседнику.
— Чёрт! Тогда кто я? Кто я?! Бонни… — вышел на минуту из себя Ник. Его бросало в пот.
— Я похожа на всезнайку? Не ори на меня, а то расплавлю твой мозг! — перешла в некую оборону Бон-Бон. Она была сильна как ведьма, но не могла всё знать и предвидеть.
— Не надо… — скалился Ник.
— Но я могу предположить, что ты оборотень. Твой настоящий отец был оборотнем, значит и ты такой.
— А как же бессмертие? Я должен жить вечно и приглядывать за братьями, Ребеккой и дочкой… — расстроился парень.
— Я не знаю.
— Я не оставлю это так! Я должен противостоять Марселю и отомстить за Тайлера! — вопил как ненормальный Майклонсон.
— Извини, но я в этом бессильна… — пожала хрупкими плечами Бонни.
— Какого хрена?! Ты же Беннет? — краснел от злости и непонимания гибрид.
— Я тебя сейчас прикончу… Не дави на меня, Никлаус?! — злилась милашка-Бонни. Она ненавидела Клауса с самого его первого приезда в Мистик-Фоллс. Ей пришлось помогать этому негодяю из-за лучшей подруги.
— Ладно, сам решу эту проблему. Стерва! — блондин скривился и отошёл от ведьмы. А она сверлила его спину злым взглядом.
Стефан налил пару кружек свежесваренного кофе и принёс одну из них возлюбленной. Они присели возле большого шкафа, на фоне большой картины с изображением давней эпохи.
Парень был одет в чёрную футболку с длинными рукавами и серые джинсы, свободного кроя. Ему как и брату очень шёл чёрный цвет.
— На, — передал кружку с коричневой жидкостью вампир.
— Спасибо, Стефан, — улыбнулась Бон-Бон. Она была очень влюблена в зеленоглазого вампира и не могла не заметить его флюиды в сторону Елены, во время заклинания.
— Ты была прекрасна во время ритуала. Я горд за свою девушку.
— Спасибо, — на секунду покрылась краской ведьмочка.
— Тебя уже достал Никлаус? Он что-то недоволен…
— Как всегда… — продолжила мулатка. — Не возможно угодить всем, Стефан.
— Согласен, — подмигнул зеленоглазый.
— Можно спросить? — закусила губу девушка. Ей очень шла ярко-синяя рубашка, которая имела небольшой вырез и оголяло нежно-шоколадную ключицу и грудь, совсем чуть-чуть.
— Да, — ответил Сальваторе и нахмурил свои идеальные, волнующие брови.
— Ты всё ещё не разлюбил Елену? — ждала ответа мулатка, теребя браслет на запястье.
— К чему такие вопросы?
— Я заметила твои взгляды на неё во время ритуала. Я…Я понимаю, что вы были долгое время вместе. Но она сделала выбор… Она с Деймоном.
— Извини. Я постараюсь быть более сдержанным и не давать тебе повода для ревности. Я обожаю тебя Бонни и это ничего не изменит.
— А если они растянуться с Деймоном? — поставила в тупик парня Бонни.
— Я обожаю только тебя, Бонни Беннет. Я не кричу о любви. Я жду, когда моё сердце станет теплее и довериться тебе. Да, я не подарок и всё ещё не могу забыть свою бывшую, но… Но я восхищён тобой и готов на всё ради нас и будущего.
Стефан был искренним. Он всегда был романтиком и меланхоликом, который верил лишь во что-то сложно-понимающее другими.
— И я тебя обожаю… — ответила Беннет. Она не скрывала своей ревности и некой
разочарованности.
— Спасибо, что рядом со мной… — Стефан поцеловал девушку в щёчку и забавно улыбнулся, оголяя ямочки.
— Я хочу позвонить Джереми и извиниться… — призналась ведьмочка.
— Я не против.
— Спасибо, Стефан. Я долго над этим думала.
— Ты — лучшая, Бонни.
Стефан был романтичен и податлив. Наверное, он думал, что малыш Гилберт не встанет на его пути. Джереми ясно дал понять, что с Бонни у них всё кончено. Как-то он спешил… наверное Анна в ином мире заждалась. Но не об этом…
***
Бонни закрылась в тихой комнате возлюбленного. Здесь было мрачновато и сквозило прохладой из приоткрытой форточки. Ветерок медленно, словно под музыку, раскачивал тюль.
На прикроватной тумбе горел светильник. На столе, на подобие компьютерному, лежали множество бумаг, дневников, книг и прочего. В рамке стоял снимок. Он был очень милым и сделанным недавно. Там была Елена, которая обнимала Деймона, рядом сидел Стефан, очень печальный. Он издавал улыбку, которая была похожа на какую-то болезнь. Всем было ясно, что вампир любил Елену по настоящему. Странно, желать прожить всю свою жизнь с одним, единственным человеком, а потом лишиться его.
Все понимали, что Бонни лишь неподходящая замена Елены. Стефан никогда не полюбит её и лишь выводит милашку-Елену на эмоции. Если быть честным, у него это выходит. Ну, а зачем? Зачем всё это? Елена не приз или награда победителя. Да и к некому трофеи она не относиться. Просто желание ей обладать и решать её бесконечные проблемы. Гилберт «любила» проблемы, или они её обожали, вставая на жизненном пути девушки.
Опять об Елене и её проблемах…
Этот рассказ так и любит этого милого персонажа. Но не об том. Вернёмся к Бонни…
«Елена…»
«Снова ты»
«А я так надеюсь стать кем-то большим для Стефана. Подарить ему всю себя, до капли, до крошки… сложно…»
Бонни любила Стефана и довольствовалась младшим Гилбертом, слишком долго. Она не могла не иметь хоть какой-то симпатии к Джереми, но это чувство не называлось любовью…
Трясущимися пальцами она набрала номер Джереми Гилберта и села на твёрдую кровать Стефана. Нужно было извиниться.
« — Привет, — начала разговор Бонни.
— Здоров, всё-таки решила позвонить мне? — недовольно и с вызовом спросил Джер.
— Да, — мялась Бон-Бон.
— Хорошо. Что хотела?
— Извини. Просто извини меня за всё… — с добротой попросила прощения ведьмочка.
— Почему Стефан?
— Не знаю… Я пока не разобралась в этом… — мялась Бонни.
— Ты всегда всё знаешь, Бонни Беннет. А я знаю тебя и то, когда ты врёшь…
— Я не вру.
— Ты любила Стефана всегда, а я наивный что-то думал на будущее. О нас с тобой и свадьбе… Знаешь, наверное я ещё мал и не понимаю всего этого… — вздохнул Гилберт.
— Я не знаю. Ты мне дорог, Джереми. Ты всегда останешься в моём сердце.
— Я не верю тебе. Стефан наиграется и бросит. Он — вампир… Жаль, что ты меня не слушаешь. Жаль, что никто меня не слышит, даже собственная сестра…
— Ты охотник и тебя раздражают вампиры. Мы всё это понимаем, но ничего сделать не можем. Елена любит Деймона…
— а ты Стефана… — перебил Гилберт.
— Постой!
— Не нужно слов, они словно вода, словно не о чём… Прощай! »
Джереми положил трубку, а Бонни расплакалась. Никто не побеспокоит её в комнате Стефана. Никто не спросит её ни о чём…
И пусть на дороге много преград,
И пусть кто-то дышит в спину.
Всё пройдёт и вырастит виноград,
Не кидайся на ненужную лощину.
И пускай сердце любит того, ко не мил,
Кто пройдёт не заметив, не мешкая.
Ты представь, что это просто, вспылил,
И ты не так… безнадежная.
Не довольствуйся меньшим, иди на пролом,
Не падай от боли, бери живьём,
Не важен мотив и о чём поём,
Бери всё твоё, остальное, как по сердцу ножом,
Что имеем не бережем…
