Хроники Зеленолесья

Бескрайняя равнина с выжженной солнцем травой, в багровом свете заходящего солнца выглядящая омерзительно и безжизненно. В лицо бьют жгучие и слепящие лучи кровавого солнца, в спину веет пронизывающий до костей холодный ветер. Кругом расставлены колья, на каждом из которых - скрюченные тела мужчин, женщин и детей и искаженными мукой лицами. Самое ужасное - все они живы, и их глаза устремлены на меня. Сколько в них боли и ненависти... - Палач! Убийца! Я пробираюсь сквозь чудовищный лес из кольев, мне на голову падают капли крови, ноги увязают в жиже из крови, рвоты, какой-то гнили и экскрементов по щиколотку. Кругом с гудением вьются стаи жирных мух. Я бреду. Сразить чудовище, превращающее людей в подобных ему. Бреду, от усталости уже не сознавая, зачем я это делаю. Золотой меч в моих руках, но моя усталость передается и ему - он кажется неподъемно-тяжелым, как бетонный столб, и в то же время хрупким и безвредным, словно детская игрушка. Да, я вижу покрытое серебряной краской пластмассовое лезвие с черными царапинами, которое блестит на солнце, но и в этом блеске есть что-то фальшивое. Задеваю один из кольев клинком, и он гнется, словно прутик, и тут же с унылым дребезжанием пластмассы упруго распрямляется. Я чуть не падаю с ног, едва удержав тяжелое и хрупкое оружие. Стоны и проклятья умирающих... Стыд, омерзение и страшная усталость... Беспощадное багровое солнце... Мерзостная вонь дерьма, гнили и свернувшейся крови... Между кольев ко мне резко устремляются несколько гибких и быстрых черных фигур с пастями вместо лиц. Отвожу меч и размахиваюсь, зная, что мне нечего терять. Словно ожидая, что я остановлюсь, жижа под ногами подается, и я начинаю погружаться в вонючую трясину... Золотая вспышка и четыре огромных золотых крыла надо мной, а затем слепящий свет... Я медленно поднялся со стола. Там, где некогда был распят казненный мной начальник концлагеря, стоит несколько пустых бутылок сорокаградусной. Одну из них, полупустую, я держу в руке. Голова раскалывается, свет солнца в окне режет глаза, совершить движение без посторонней помощи кажется непосильным подвигом. Во рту сухо и гадостно. Доползаю до умывальника и держу голову под струей ледяной воды, пока не начинаю соображать. И то, что я вспоминаю из беседы с покойным обер-палачом, а так же из обыска лагеря, заставляет меня развернуться в сторону унитаза и выплеснуть все содержимое желудка наружу. Чудовищные эксперименты, направленные на выяснение паранормальных способностей человека. Жестокие физические и моральные издевательства, призванные с помощью боли и страха пробудить из глубин подсознания дремлющие там силы. Сверхсовременное оборудование, направленное на контроль "проявившихся". Уничтожение неспособных и бракованных. Полный запрет творчества, вынуждающий дремлющие внутри фикрайтеров силы прорываться в сокрушительных выбросах энергии. Но где все это? Пока в коррекционном лагере найдено только оборудование для контроля и транспортировки отобранных для эксперимента фикрайтеров: транквилизаторные винтовки, шоковые дубинки, длинные палки с захватом на конце, огромный грузовик с просторным закрытым кузовом, куда подавался усыпляющий газ, массивные наручники, кляпы... Мучимый чудовищным похмельем, выхожу из кабинета, и тут же встречаю Сату, Арайну и Пестролисту. Три девушки, вооруженные до зубов, дежурят у моего кабинета и весьма воодушевляются, увидев мою мрачную и опухшую мину. У Саты вид какой-то сонный и измотанный. Арайна тут же забабахала какой-то травяной чай для всех нас, снявший бодун за минуту. Как оказалось, девушка раньше увлекалась живой природой, была экологом, отсюда и определенные навыки, в том числе знание трав. Я не удерживаюсь и мстительно поведал то, что вырвал у начальника с помощью варварской пытки. Сказать, что девушки были в ужасе и ярости - это ничего не сказать. Особенно горячилась Арайна. С её слов, так издеваться над природой человека - это фашизм какой-то. Я "успокоил" её, обнадеживающе заявив, что эти уроды по жестокости и доктора Менгеле оставили далеко за спиной. Потрясая винтовкой, она отправляется карать начальника. Тут настал черед удивляться уже мне. - Э...но он же покойник! Я ему кол в жопу загнал, от чего он волею Божией помре. Разве нет? Девчонки переглянулись. Пестролиста и вовсе прыснула, пробормотав что-то в стиле "пить надо меньше, Влад Цепеш хренов". Сата мягко обняла меня за плечо (как только дотянулась?) и мы проследовали в кабинет (Юмористы и пошляки: если будете шутить про отдельный кабинет, то нахуй - это во-он туда. Не заблудитесь). Оказывается, никого я на кол не сажал. Вместо этого у меня случился очередной приход, и я в одно рыло зачистил голыми руками набежавшее через переход из второго корпуса подкрепление из десяти рыл охранников с дубинками. После чего ворвался в комнату к начальнику и, потрясая колом, стал грозить подвергнуть его летальной содомии посредством оного, если он не расскажет все, что я захочу знать об охоте на фикрайтеров. Перепуганный видом забрызганного кровью детины с безумными глазами и колом в руке (картина маслом: свят Егорий во броне на лихом сидит коне, держит в руце копиё, тычет змия в жопиё), начальник достал пистолет, но тут вовремя принесло Сату. С помощью псионического удара она уложила нас обоих спать, начальнику внушила жуткую расправу, отчего тот во сне выложил все, как на духу, а информацию сохранила в моем мозгу. После чего ночь сидела над моим бренным телом, наблюдая кошмары, что снились мне сегодня и до того, пока отпизженных охранников с начальством во главе паковали и кантовали по лестнице в погреб. А то, что я посчитал бодуном, на деле оказалось отходняком после режима берсерка. Бутылки же мне девчонки понаставили чисто из хулиганства. Я помотал головой, обрабатываю информацию. С одной стороны, звучит нереально, и принцип бритвы Оккама "ut non multiplicandum entiae sine neccessitatis"*, заставляет отказать такому варианту как нереалистичному, с другой - я же кулаком дерево свалил тогда? - То есть...сверхспособности существуют? - Именно. Ты берсерк, я ведьма, или, вернее, эспер или экстрасенс. Всезнайка шаман. Есть подозрения насчет Рэда и Макса. Ну и, конечно, у нас есть новые люди, в том числе и настоящий ангел...сам увидишь, короче. Охохонюшки. Ладно. Хоть ружье у косяка - реальнее некуда. И то хлеб. Надеюсь, и обрез из него получится столь же реальный. Меня познакомили с новыми людьми из числа освобожденных. Ночная Ласточка, смугловатая черноволосая девушка с винтовкой, по темпераменту ярко выраженный сангвиник - вроде и спокойная, но заводится с пол-оборота. Ирен Айриш, русоволосая девушка в камуфляже, представитель местной лагерной оппозиции, по надуманному обвинению отбывавшая наказание в карцере. Великая Водная Змея, зеленоглазая смуглокожая девчушка пятнадцати лет от роду, запомнившаяся необычным оружием: парой миниатюрных арбалетиков с подобием стволов, что позволяло стрелять и болтами, и круглыми пулями. Еще одна, пришедшая из леса и аттестованная как "нереально крутая", которую именовали не иначе как "наш ангел", на данный момент улетела на разведку. Улетела, бля. Просто, бля, взяла и упорхнула, ёпта. Похоже, мне пора лечиться, а то среди этих упоротых амазонок позднешкольного возраста я окончательно поеду крышей. Если ещё не.