Равновесие нарушено

Что такое не везет, и как с этим бороться? Что делать, когда день не задался с утра и ты понимаешь, что лучшим днем в твоей жизни ему уже не стать? Дамы и господа, шокеры! В этот вечер страдают для вас Антон Шастун и Арсений Попов! — пронеслось в голове у Арсения, когда Паша проверил рабочее состояние шокеров и приступил к объяснению задания. — Началось! — «обрадовался» Шастун, морщась от неприятных ощущений. Жить, творить и импровизировать, на этот раз, им предстояло в магазине строительной техники. Роль дотошного покупателя получил Антон, и тут же начал вживаться в отведенную для него роль. Импровизация началась, и все сначала шло гладко. Первую букву Арсений угадал без труда, в отличии от Антона, который о ней даже не догадывался. А потом везение кончилось. — Помогите! — вопрошает покупатель Антон, протягивая продавцу Арсению ведерко с краской. В эту же секунду Шастуна передергивает, и краска летит на пол, с высоты антоновского роста. Ведро плюхается на пол и обдает красивыми брызгами лицо продавца Арсения. Зал визжит, а на лице импровизатора, кроме сдержанной улыбки, не дрогнул ни один мускул. Выдержка, мать ее, и долгие годы тренировок делают свое дело и заставляют импровизатора сохранять душевное равновесие в любой ситуации. Только вот Антону так не показалось. В спокойном, измазанном краской лице импровизатора, таилось нечто, угрожающее жизни Антона. — Простите! — только и смог вымолвить Шастун, глядя на то, как Попов медленно, очень медленно наклоняется за ведром и подходит ближе. В какой-то момент, Арсению действительно захотелось вылить содержимое ведра на голову Шастуна, но в последний момент импровизатор меняет ход своих мыслей, словно решает повременить с расправой. — Все в порядке, — произносит Арсений, улыбаясь, и его бьет током. «Видимо, не все» — проносится в голове у импровизатора. — Посмотрю гвозди! -Шастун решает сменить тему и несется к стеллажу с гвоздями, подталкиваемый разрядом тока. — Я вам и там помогу, — Арсения, жаждущего отомстить, ничего не остановит. Ничего, кроме очередного разряда тока. Импровизатор от греха подальше ставит банку с краской на стол. — Гвозди нет! — почему-то останавливает продавец Антона, и Шастун удивленно замирает. — Почему? — удивленного Шастуна прошибает током, и коробки с гвоздями начинают призывно грохотать. — Положи на место! — голос Арсения спокоен, но внутри у импровизатора назревает буря, возможно, даже беспокойство. Попов еще помнил осколки стекла, на которые напоролся Шастун, ведь на ладони Антона до сих пор виднеются шрамы. Что будет, когда Шастун просыплет гвозди — про такое даже думать не хотелось. За слова «положи на место» импровизатора пронизывает током, но Арсений, похоже, этого не замечает. Его взволнованный взгляд направлен на Антона, который явно ничего не понимает, и оттого выполнять просьбу, похоже, не собирается. Говорят, в тихом омуте черти водятся. Видимо, это сейчас один из них вырвался наружу и орет на Шастуна голосом Попова. — Положи, нахрен, гвозди на место! — такого Арсения мир еще не видел. Импровизатор зол не на шутку, тяжело дышит и вновь не замечает, что его тело пронизывает разряд. А может замечает, но сейчас это не имеет никакого значения, лишь бы Антон убрал свои длинные руки от этих гребаных гвоздей. Гвозди… Теперь, наверное, Арсений будет вздрагивать всякий раз, когда услышит это слово, которое сумело вывести импровизатора из равновесия. До Антона, похоже, доходит, и он отскакивает от стеллажа, улыбаясь и подняв руки вверх. Такого Арсения Шастуну видеть еще не доводилось. Воля, словно издеваясь, добавляет ток, видимо, чтоб импровизаторам было еще веселее. Но градус веселья и так зашкаливает. Арсений вновь подходит слишком близко к Антону, в руках у импровизатора краска и валик. — Умоляю! — произносит Антон в надежде выбраться сухим из воды, вернее из строительного магазина. А в следующие несколько минут Арсения буквально за каждое слово дубасит током. Тут уж никакие годы тренировок не помогут. Силы теряются, и Антон, которому прилетает меньше, первым догадывается о спрятанной букве. Букву меняют, но ситуация лучше не становится. По крайней мере, для Арсения. Импровизатор нервничает, это видно по его хаотичным движениям. В какой-то момент разряд буквально пригибает импровизатора к земле, но он находит в себе силы, чтобы продолжить. Похоже, мститель сам становится жертвой. — Не уходите, — Антон подыгрывает, и его передергивает. Импровизатор, дергая рукой, просыпает какой-то порошок, который синим облаком оседает на пол. — Что вы еще хотите?! — слышится нервный голос Арсения, и импровизатора вновь прошибает током. — Дюбели?! Берите!!! — пакет с этими самыми дюбелями летит в Шастуна, и Арсения пронизывает разряд. — Краски! — вновь разряд. Голос импровизатора срывается, и он пихает банку с краской Шастуну под ноги. — Вся ваша! Куда девалось знаменитое спокойствие Арсения? Похоже, его все вытрясли. Импровизатор напряжен как никогда, и не скрывает этого. Равновесие нарушено. Вся выдержка летит к чертям. Но, похоже, это уже и не так важно. Трудно изображать из себя интеллигента, когда ты с ног до головы залит краской и тебя дубасит током. — Успокойтесь, успокойтесь! — Антон пытается успокоить нервного продавца Арсения, хотя сам сейчас переживает за него не меньше. — Я спокоен! — дрожащий голос Попова говорит об обратном. Импровизатор устал, и это не скрыть. Антон что-то отвечает, и из банки, которую он держит, вновь вылетает голубое облако, а самого импровизатора прошибает током, и он отскакивает в сторону. — Все, стоп, хватит! Вы надышитесь этой ерундой! — Воля останавливает мучения импровизаторов, и на этом съемка заканчивается. Арсения обступают помощники, гримеры. В общем, Антону не сразу удается пробиться к импровизатору, Где-то минут через двадцать, когда и Антону удалось отмыться от воняющей краски, доступ к Арсению был открыт. Импровизатор сидел в одиночестве на пуфе с мокрыми волосами, которые, судя по всему, подверглись качественной очистке. Арсений кашлял, вероятно, дряни все-таки надышался и был печален. — Ты как? — Антон присел напротив приятеля, протягивая ему бутылку с водой. — Жить можно, просто устал, — Арсений пожал плечами. — Гребанный день! — Ты извини, за вот это вот все. — Шастун дотронулся до руки Арсения, заглядывая ему в глаза. — Ты ж не специально, — Попов хмыкнул. — Ты меня тоже извини, что я наорал на тебя. Просто не знаю, что нашло. Но ты реально придурок! — Я реально испугался. Ты просто дикий, Арс! — Шастун улыбнулся. — Обхохочешься! — Арсений вздохнул. — Теперь вот нервную систему восстанавливать, дергающийся глаз и нервный тик. А в строительные магазины я теперь никогда и ни за что. — Арсений улыбнулся, и это было хорошим знаком. — Ладно, не кисни. Пойдем, я знаю, как поднять тебе настроение. Будем улучшать твой гребанный день, ведь он еще не закончился, а значит еще не поздно! — Шастун поднялся, протягивая Арсению свою руку. Арсений взглянул на Антона и улыбнулся собственным мыслям. Ведь даже самый плохой день можно исправить одним хорошим человеком. И Арсений, сегодня ночью обязательно воспользуется помощью этого хорошего человека. Для своего душевного равновесия, ну и отомстить бы все-таки не помешало…