Возвращение Владычицы

Голова у Нэрвен шла кругом от обрушившегося на нее потока внимания со стороны окружающих, от здешнего свежего, пропитанного запахом моря и его даров воздуха, от обилия сильнейших эмоций и впечатлений и от того невероятного душевного подъема, который она не надеялась уже пережить и даже не думала, что способна чувствовать подобное. Она была не в силах оторвать взгляда от счастливого лица деда Ольвэ. Ей хотелось говорить с ним, хотелось слушать его, хотелось танцевать или изо всех сил бежать куда-то, чтобы ветер свистел в ушах от скорости. В ней пробудился спавший доселе источник неукротимой энергии. Силы были нужны как никогда ранее. Столько было необходимо рассказать и столько выслушать, стольким поделиться и столько узнать, а еще видеть, созерцать, чувствовать, пробовать на вкус, вдыхать аромат, ощущать подушечками пальцев и всею поверхностью ладоней. Все кружилось и мелькало перед взором Артанис. Все впечатления и образы пестрили, мельтешили, искрились, мигали, словно ночные фонарики на праздниках, что устраивали эльдар Золотого Леса. И Нэрвен казалось, что, едва ступив на родной берег, она вновь превратилась в юную принцессу Третьего Дома, дочь младшего сына Финвэ, славную своими золотыми волосами, сильную, гордую, упрямую и своенравную Артанис Нэрвен. Строгая, недоступная грациозно-кружевная Леди Галадриэль, Владычица Лотлориэна исчезла, и на ее месте теперь была жемчужина Альквалонде, высокая Муж-Дева с густой гривой волнистых волос, забранных в хвост, любящая рядится в удобное мужское платье, ходившая уверенной, широкой походкой и превосходящая мужеством и силой даже старших братьев. — Если пожелаете, я помогу вам освоиться здесь в первые дни, — предложил свое содействие неизвестно как оказавшийся рядом с ними, подходившими к парадному входу во дворец, Олорин, — я готов ответить на любые ваши вопросы и быть рядом с вами, куда бы ни лежал ваш путь, моя Леди, — он слегка поклонился. Артанис все еще дичилась его в этом новом притягательном обличье. Не так-то просто было принять тот факт, что старый, морщинистый Митрандир вдруг заделался таким отчаянным красавцем. — Благодарю вас, Митрандир, — сухо отвечала она. — Может, будем на «ты»? — тихо спросил тот в ответ. Нэрвен лишь кивнула головой в знак согласия. — Спасибо, — тепло улыбнулся он, — Мне скоро предстоит сопроводить тебя в Валмар, в Круг Судеб, прекрасная дева Артанис, — добавил он словно невзначай. — Хорошо, я буду готова, — решительно произнесла Нэрвен, ступив на первую из широких мраморных ступеней парадного входа. Олорин поклонился и растаял в воздухе, и она повернулась к бывшему свидетелем их разговора деду. — Ты сумела покорить даже майар из свиты Манвэ? — с беззлобной усмешкой обратился к ней Кириаран. — Ну что ты, дед, — смешалась его внучка, — Это не так! И я замужем, ты же знаешь? — Знаю, знаю, моя лебедушка, — улыбнулся ласково Ольвэ, вводя ее в просторную беломраморную приемную, — Хочешь чего-нибудь с дороги? — А что есть? — спросила обрадованная Нэрвен. — Все, что тебе всегда нравилось, жемчужина! — торжествующе воскликнул Ольвэ, — Я ждал тебя, и твои любимые лакомства всегда найдутся в моем доме. Слуги, вошедшие за ними, вносили в приемную один за другим сундуки с платьем, украшениями и различными личными вещами бывшей Леди Лориэна. — Я скажу им отнести все это в твои комнаты, милая, — сказал Ольвэ, — Ты же хочешь снова жить здесь, на половине, что принадлежит твоим отцу и матери? — Они здесь?.. — потрясенно молвила Нэрвен, — Разве они не в Тирионе? А моя дочь? Где она? Я надеялась, она сможет встретить нас. Вместе со мной сюда прибыл ее супруг, Лорд Имладриса. Ольвэ качал серебрящейся головой и хмурился. — Мы почти не видели твою малышку, Артанис. Когда она прибыла, то сразу была взята под опеку одним из целителей нолдор и отправлена в сады Ирмо и Эсте. Серебряная Королева так и живет там. Видно, раны, нанесенные ее душе, оказались слишком глубоки… — он вздохнул. — Я отправлюсь проведать ее завтра с рассветом! Мы пойдем в сады Лориэна вместе с ее супругом. А кто же сейчас управляет нолдор, если отец так и не сделался Владыкой? — дела политики, по привычке, интересовали Нэрвен не меньше, чем дела семейные. — Нолдор Тириона правит Нолдаран Нолофинвэ, — объяснил дед Ольвэ, — А твой отец всегда любил наш город и твою мать, никогда не стремясь к владычеству над народом. — Нолмэ? Но он же мертв… Он возвратился из Чертогов Ожидания? — Многие возвратились оттуда, — кивнул ее царственный дед. Нэрвен лихорадочно пыталась собраться с мыслями. «Бежать к отцу и матери!» — было первым, о чем она подумала. — А мои братья? Они тоже здесь? От деда Нэрвен узнала о судьбе некоторых ее родичей, разделивших с ней Исход и нашедших в Эндорэ свою гибель. Дед рассказывал о том, что Арафинвэ с Эарвен живут, как и раньше, на отведенной им половине огромного дворца. Ее братья возвратились из Мандоса: Ангарато с женой и Артаресто со своей женой живут каждый своим домом в Альквалонде. У Артаресто уже есть внуки — Финдуилас с Гвиндором и их дети живут вместе с ними. Солнце Валинора — Финдарато и младший из братьев — Айканаро, живут во дворце с родителями. Из Чертогов Нуруфантура вернулись все нолфинги: Финдекано с благородной Эриен и сыном Артанаро — Эрейнионом живут во дворце Тириона, как и Турукано с Эленве. Там же живут и их дочь и зять. Аракано женился лишь недавно, свадебные торжества были устроены по всем правилам — с нолдорским размахом. Дочь Нолмэ живет отдельно от родителей, братьев и их потомков, дожидаясь возвращения из Чертогов мужа и сына. — И у меня в доме обитателей прибавилось! — уже веселее сказал Ольвэ, — Теперь здесь живет мой младший брат, которого ты никогда не знала. Утром за завтраком я представлю вас. Слушая Ольвэ, его внучка сидела на мягком диване перед небольшим столиком и лакомилась крупными креветками в сливочном соусе. Оказалось, что и старший брат деда Ольвэ, которого она знала под именем Элу Тингола, возвратился из чертогов и жил теперь со своей супругой в садах Йаванны, иногда наведываясь в Альквалонде. — Валар! Сколько же всего случилось здесь! Мы ничего не знали о вас, живя там… — проговорила она печально. — Тебе нужно отдохнуть, девочка, — отвечал Ольвэ, — Я провожу тебя в твои комнаты. — Я хотела спросить, — она замялась, не зная, как лучше задать деду этот вопрос, — А о сыновьях дяди… то есть Пламенного Духа, ты что-нибудь знаешь? Кириаран утвердительно покачал головой, почему-то опустив взор. — Они также вернулись из Залов Мандоса, — твердым голосом отрезал он, высоко подняв подбородок. Не решаясь спрашивать больше ни о чем, что касалось сыновей дяди Феанаро, Артанис потупилась и тоже опустила глаза в тарелку. Солнце незаметно скрылось за высокими горами на западе. Наступили сумерки. В окнах дворца один за другим зажигались светильники на стенах и потолках и переносные лампы в руках стражей, охранявших покой Ольвэ, его гостей и прочих обитателей резиденции правителя Альквалонде. Ступив в когда-то принадлежавшие ей комнаты в сопровождении двух служанок, Нэрвен почувствовала себя настолько уставшей, что не было даже сил дивиться тому, что она снова здесь. Время в Амане будто застыло — за прошедшие восемь тысячелетий ее отсутствия дед Ольвэ ничуть не изменился. Дворец изменился мало, к нему лишь были пристроены дополнительные корпуса и надстроены несколько башен. Комнаты Нэрвен остались практически такими же, какими были до катастрофы, случившейся после нападения Врага и гибели Древ. Артанис бессильно упала на кровать, позволяя служанкам снять бывшую на ней одежду и облачить себя в просторное одеяние для сна. Необходимо было принять ванну, но сил на это не было. Глаза ее закрывались сами собой. Подумав о несчастной Келебриан, к которой собиралась отправиться с Элрондом, и о том, что уже утром ей предстоит увидеть собственных родителей, братьев и быть представленной новой родне, Нэрвен и без всякого дара предвидения поняла, что день предстоит не менее насыщенный впечатлениями, чем прошедший, и, перестав противиться власти чар Ирмо, погрузилась в глубокий сон.