***
Когда Эд открыл дверь, то на пороге его встречал Ал, давно уже освободившийся от пут. — Брат, — протянул он с каким-то отчаянием в голосе. — Отстань, Ал, — устало пробурчал Эд. — Опять нашли труп, опять никаких зацепок, и опять надо писать отчет Мустангу... — Лучше иди спать, брат, — посоветовал доспех. Немного подумав, Эдвард потопал в спальню, бормоча: — Посплю часок, и за работу... Не раздеваясь и даже не сняв ботинки, Эдвард рухнул на кровать и тут же захрапел. Печально вздохнув и накрыв брата одеялом, Ал отправился звонить Рою Мустангу.Глава 1. Улика
15 декабря 2012 г. в 09:12
Тупик в переулке на самой окраине Централа был перекрыт военными. Сновали туда-сюда люди в синей форме, насквозь промокшие под проливным дождем; мигали фары подъезжающих и отъезжающих машин; слышались сонные ругательства поднятых среди ночи военных. В близлежащих домах был включен свет, в окнах то и дело появлялись любопытные фигурки. Некоторые даже не погнушались выйти на улицу и теперь, стоя в тапочках и в плащах, вытягивали шеи, пытаясь увидеть за ограждением и спинами военных что-нибудь интересное.
В стороне с предполагаемыми "свидетелями" разговаривали несколько военных. Один из них, дослушав быстро говорящую что-то женщину, кивнул и, надвинув капюшон на голову, отошел к ограждению, где под козырьком стояли его коллеги, пытаясь укрыться от дождя и ветра.
— Ну, что, Френк? — спросил его один из военных, подавая мужчине стаканчик с кофе. Тот принял его и осушил быстрыми глотками, будто пытаясь таким образом побороть накатывающий на него сон.
— Никто ничего не видел, как всегда, — сказал он, кидая пустой стаканчик в урну. — Даже криков не было. Людей разбудила яркая вспышка, потом собаки залаяли. В результате...
Френк не договорил, вместе с остальными уставившись на фигуру в красном плаще, что приближалась к ограждению. Когда же эта фигура попыталась нагло пролезть под ним (человек нормального роста перешагнул бы...), Френк загородил ему дорогу.
— Куда? Не видишь, оцеплено. Иди, давай отсюда, малявка!..
Договорить Френк не успел, в лоб ему прилетело что-то тяжелое, больно ударив и оставив между глаз внушительную шишку. Кинувшая это что-то фигура в красном плаще, подобрала из лужи серебряные часы.
— Ах, ты!.. — Френк сжал кулаки и двинулся было на негодяя, но был обескуражен и остановлен знаком государственного алхимика в руках "малявки".
— Еще раз назовешь меня микробом-от-земли-не-видно, вылетишь со службы, — устало произнесла фигура, пряча часы в карман брюк.
Военные переглянулись и отошли в сторону, позволяя алхимику пролезть на огороженную территорию. Оказавшись внутри, тот огляделся. По его сгорбленной спине и опущенному низко капюшону было видно, что он с радостью бы развернулся и пошел назад, но вместо этого парень двинулся в сторону переулка.
— А, вот ты где, Стальной! — Не успел он сделать и пары шагов от ограждения, как его окликнули. Из-под капюшона послышался нескрываемый скрежет зубов, потом Элрик развернулся, откидывая промокшую ткань назад.
— И вы тут, полковник, — недовольно пробормотал Эдвард, вжимая голову в плечи, когда за шиворот ему начала затекать холодная дождевая вода.
— Что так долго, Стальной? — спросил Мустанг. Он был с зонтом, позади него стояла Хоукай со стопкой бумаг в руках. Их, а не свою голову, она прежде всего прятала от дождя.
— Как смог, так и пришел, меня, между прочим, среди ночи подняли, — пробурчал Эд, оглядываясь и решая, куда будет лучше смыться от надоевшего начальства.
— Где Ал? — продолжал опрос Мустанг.
— Он дома, — почти зашипел рассерженный Эдвард, — связан...
— Связан? — удивилась лейтенант.
— Угу, он не хотел меня сюда пускать.
— Ну, раз ты тут, — прервал его полковник, явно не желающий это слушать, — осмотрись. Утром с тебя доклад.
— Опять жертва? — спросил Эдвард, направляясь с полковником и лейтенантом в сторону переулка.
— Хант Тейлор, — прочел Мустанг с бумаги, которую своевременно подала ему Риза. — Двадцать пять лет, спортсмен, жил на этой вот улице. Возвращаясь с тренировки, домой не дошел...
— Опять эта же банда? — поморщился Эд. — И что на этот раз?
— Сердце, — сказал Мустанг, останавливаясь. — Умер от потери... сердца.
— Очень смешно, полковник, — проворчал Эдвард.
— Смешнее то, что тело нашли поздно. Когда сюда приехали военные, дождь смыл практически все следы... Ладно, Стальной, передаю это дело тебе, а я домой, спать...
— Чтоб ты не проснулся, лошак, — буркнул ему вслед Эд и, показав часы очередному охраннику, проник на место преступления.
Переулок был освещен яркими лампами, привезенными военными. Они же кое-как натянули между стенами домов тент, пряча место преступления от проливного дождя. Тент давно наполнился водой и опасно нависал над головами снующих туда-сюда людей. Мустанг был прав, от улик в буквальном смысле остались только мокрые пятна. Дождь смыл даже кровь, что осталась на стенах лишь несколькими капельками и подтеками. Там же на стене, как всегда полустертый, проглядывал нарисованный мелом алхимический круг для малых преобразований. Эд прошел мимо него даже не взглянув. Он давно пришел к мысли, что этот круг - просто обманка, оставленная преступниками затем, чтобы сбить военных со следа. Он направился прямо к тому месту, где на земле лежал черный мешок, рядом с которым сидели медики.
Уже несколько месяцев Элрик-старший буквально ловил дым голыми руками. В Централе начала действовать банда алхимиков, проводивших над своими жертвами различные трансмутации и преобразования.
Началось все с того, что Ал принялся помогать Ческе в библиотеке. От неё-то, а точнее от Ала, Эд и узнал об этом деле. Заинтересовавшись преобразованиями, которые проводили над своими жертвами преступники, Эдвард незаконно отштудировал несколько совершенно секретных докладов, а после отправился прямиком к Мустангу с просьбой вручить это дело ему. Сначала это "из породы конных" отчитал Стального за незаконное изучение архивных материалов, а потом спросил, с какой стати он должен перепоручить расследование.
Заявив полковнику, что он подозревает банду в попытках создания Философского камня, Эдвард заполучил-таки в свои руки драгоценную папку с материалами. Сначала ему даже почудился подвох, - слишком уж легко получилось выцарапать бумаги у Мустанга, - но, как оказалось, от этого дела уже отказались пара военных. С тех пор, как Эд взялся за расследование, прошло два с половиной месяца, а у Элрика-старшего не было даже малейшей зацепки. И вот банда, замолчавшая практически на месяц, снова вышла на охоту.
Первой их жертвой стала Мертал Сток - продавщица из овощного магазина. В отличие от остальных жертв, она была сильно избита перед смертью, ей вырезали глаза, застрелили, а тело сбросили в канаву.
Дальше преступники немного умерили свой пыл. У следующей жертвы, парня шестнадцати лет, были извлечены легкие, но каких-либо других повреждений на теле подростка так и не обнаружили.
Труп следующей жертвы, мясника, весьма сильного на вид мужчины, нашли четвертованным на работе. Голова была отделена от тела, руки исчезли, а ноги потом нашли в мясорубке, на половину перемолотые и смешанные с остальным фаршем.
Затем были еще две жертвы. Одной из них вырезали печень, другой извлекли из грудной клетки все ребра.
Последней жертвой банды стал Хант Тейлор, который лишился сердца.
Что это? Торговля органами? Эдварду так не казалось. Дело становилось для него важнее всего на свете, за эти два с половиной месяца он похудел и осунулся, мало ел и спал, проводя почти все время в лабораториях, библиотеках, на местах преступлений и за сочинением отчетов для полковника. Ала это все очень беспокоило, и он, безуспешно правда, пытался отговорить брата вести это дело. Надо ли говорить, что он не добился в этом ни малейшего успеха?
Эдвард подошел к медикам, когда они уже грузили тело на носилки. Показав им серебряные часы алхимика, Эд велел распечатать мешок. Осторожно поглядев на промокшего парня с синяками под глазами и весьма усталым видом, один из врачей заявил, что это зрелище не для слабонервных и совсем не для детей. Закатив глаза к небу и стараясь держать себя в руках, Эдвард во всех подробностях поведал мед. персоналу о вывернутом наизнанку теле женщины, из которого один за другим алхимическим путем извлекали ребра. Видевшие всякое, врачи с позеленевшими лицами разбежались кто куда, оставив Элрика наедине с трупом.
Эд расстегнул замок черного плотного мешка, открывая зрелище воистину не для слабонервных. Большая дыра в груди с загнутыми и опаленными краями - во всех случаях (кроме четвертованного мясника) органы и части тела изымались алхимическим путем - с торчащими обломками белой кости была на своем месте и даже не привела Эдварда в должный ужас. Он лишь поморщился, показав отвращение. Из раны уже не текла кровь, впрочем, тело слишком долго пролежало под дождем, что смыл не только багровые реки, но и почти все улики, как уже проинформировал Мустанг. Эдвард правой рукой осторожно отогнул ворот черного мешка. На лице и на шее, да почти по всему телу и на руках особенно, имелись следы ударов, синяки. Хотя Хант Тейлор был весьма сильным человеком, так что казалось вполне логичным, что он пытался сопротивляться своим убийцам.
Оглядев тело, Эдвард поднялся и стал мерить ногами землю около стен, глядя под ноги опухшими от недосыпа глазами.
Возможно, Эдвард так и ушел бы ни с чем, если бы один из военных, шарахнувшись в сторону от трупа, который Эд и не подумал запечатать обратно, не задел спиной стойку с прожектором. Прожектор не упал, но в вильнувшем свете Эдвард заметил странный отблеск у дальнего угла. Подойдя туда и присев на корточки рядом со стеной, Элрик поднял и оттер от грязи небольшой предмет: серебряный круглый медальон, со вставленным в крышку камнем розоватого оттенка, кажется, рубином. Открыть медальон у Эда не вышло, тогда он сунул подвеску в карман, подумав, что вряд ли Хант Тейлор был настолько сентиментальным человеком, что носил женские украшения. Если же это обронил один из преступников...
"А может, оно лежало тут уже несколько дней и вообще не имеет никакого отношения к моему делу..." — устало подумал парень.
Когда он поднялся, тент, копивший все это время на себе воду, не выдержал и порвался. Место преступления и всех, кто находился там, окатил душ холодной дождевой воды. Военные побледнели, поняв, что их и так тщетным поискам улик пришел полный конец. Мокрый до последней нитки, злющий на весь мир, а на Централ в особенности, Эдвард Элрик высушил себя с помощью алхимии и вылетел прочь из переулка. Сдав найденный медальон, как возможную улику, главный человек, ведущий это дело, наглым образом сбежал домой, где его ждал связанный Ал.