aomg, just aomg

Сонхва следующие несколько дней ходит полупрозрачной тенью или призраком самого себя, потому что всё происходящее разом отдаёт в голову, как выстрел снайпера, вышибающий одним махом мозги. Всё бы классно, если бы не, э, всё. Он не любит собственные проблемы и умеет решать их быстро и без особых трабблов, пока не переросло во что-то глобальное, поэтому после – после, ну, понимаете – он откапывает среди завалов студии драгоценный завернутый в бумагу косяк с криво нацарапанной G на белой поверхности. Через несколько затягов его уже ничего не парит, а, когда возвращается ясное сознание, то Сонхва думает, что проблемы уже нет или она настолько незначительна, что лучше пойти наваять очередное произведение искусства, чем жрать себя бесполезными мыслями. Окей, у него получается это на ура. Особенно, если проводить ебанный сравнительный анализ с Хёку, который и в обычном-то состоянии не сильно отсвечивает, а теперь словно вообще старается не попадаться никому на глаза. У него бы это получалось, нет, правда, если бы Сонхва не замечал редких появлений младшего в поле зрения, ненарочно, просто потому что так сложилось. Первый день Локо по жести мучается головной болью и туманом перед глазами, благо, вести его до туалета не приходится никому – Джебом находит какие-то совершенно волшебные таблетки и весь вечер проводит с Хёку, помогая ему по мере надобности и возможности. В этот момент он реально похож на мамочку, как бы ни отрицал. Грей замечает и это, неосознанно застопорив движение в главной комнате. Джей тут же припахивает его принести ещё воды. На следующий день Хёку ко всем чертям устраняется от любых событий и разговоров, заползает в раковину в одно неуловимое мгновение, и вытащить его оттуда решительно невозможно. - Посмотри, - коротко бросает Сонхва хмурому и явно не расположенному к разговорам Джебому, и кивает в сторону Локо. Тот ведет плечом и смотрит сначала на него самого, оценивая, стоят ли внимания чужие слова, и только потом переводит взгляд на Хёку. И Грей ни в чем не ошибается, потому что выражение джеевского лица моментально меняется, вытаскивая из-под вороха безразличия и незаинтересованности обеспокоенность. Жара и духота горячего города сменяется духотой под навесами тяжелых туч, и в воздухе, полном испарений дорог и потрескивающего напряжения, самого воздуха уже не остается как такового. На несколько дней небо становится облачно-серым и вот-вот грозит пролиться дождем, но никак не может, и все вокруг ходят как пришибленные, огрызаясь на каждое необдуманно брошенное слово. Атмосфера накаляется, хотя все упорно делают вид, что всё хорошо. - Разберусь, - отвечает Джебом и действительно идет разбираться. Подробностей Сонхва не видит, не знает и знать не хочет, но лучше ничего не становится определенно. Потому что Хёку все ещё потерянный и странный, как будто похмельный синдром затянулся у него на дольше, чем должно быть, и Грей даже почувствовал бы вину, если бы не знал, что чисто физически так не бывает. Он снова видит, как Локо уходит с запланированных посиделок в компании, где никогда не бывает скучно, и возмущается (правда, молча), что Джебом не идет следом. Он, конечно, как бы никому ничего не должен, но ведь он же сео, мать его, так почему бездействует?.. В следующий раз Хёку с Джеем уходят вместе, и Сонхва едва не смеется оттого, как забавно выглядит Джебом, сверлящий через плечо спину Саймона взглядом а ля "это не месть". Кисок даже не оборачивается, и ситуация действительно становится... сложной. Дважды он слышит, как Джей напористо в своем стиле спрашивает, сначала «всё ли в порядке?», а потом – «что не в порядке?», но Локо упрямится и не признаётся ни в чем. Он, конечно, мягкий и совсем не дерзкий (когда не на сцене или не пьян), но если вдруг придётся держать круговую оборону – Хёку будет в этом деле лучшим. Не в пример Грею, которого за последние три дня припрягли так, что проще было затянуть петлю на шее, чем успеть сделать всё в срок и не проебаться с нужными вещами. Саймон снова скрывается в коридорах прежних мест обитания, отрываясь от привычной жизни aomg, но дышать становится свободнее. Сонхва пожимает плечами в ответ на вопрос Джукёна: - Локо, типа,… что-то с ним не так?.. – и оставляет всё на чужих плечах, потому что на его собственных аранжировка и два бита, один из которых нужно написать с нуля, а другой поправить в местах несоответствия ритма. - Окей, - Джебом прижимает его к стенке, когда греевская заебанность достигает необозримых высот. – Что ты мне с Локо сделал? Сонхва пребывает в полной уверенности, что проблема не в нем, и думает, что Джей не его, а Хёку должен к стенке прижимать, ибо сам виноват, что мудак, и потому ничего не отвечает. Джебом не злится, но моментально просекает, что не на того напал, и отлипает, как насосавшаяся крови пиявка. В следующий раз Грей жалеет о том, что сказал, потому что Джей начинает доебываться до Локо в два раза активнее. Тот показывает характер – но против Джея, выяснено уже, не устоишь, и Сонхва замирает у дверей комнаты, не собираясь, конечно, подслушивать. Просто вынужденное бездействие и молчание Хёку наталкивают на разные нехорошие мысли, и хочется уже, наконец, узнать причину чужой отстранённости. - Ну? – грубовато спрашивает Джебом и Грей мельком замечает его напряжённую спину, когда тот встает в проходе, закрывая выход собственным телом. – Меня заебало это, вот серьёзно. Ты же знаешь, я не давлю, но, блять, это я… Хёку обрывает: - Хён, - но Джей сразу же перебивает: - Вот-вот. Я буду хорошим хёном, ок? Обещаю. Локо шипяще смеётся, почти издевательски, и Сонхва вдруг думает, что они его не знают. Вообще. Джебом подходит ближе на пару шагов и склоняет голову с коротким усталым: «Что случилось, а?», и Хёку морщится, словно от укуса вредного насекомого. У него мешки под глазами и заметный недосып во всем облике, Сонхва готов ворваться в комнату с громким невтемушным “feel u bro” и хлопками по плечам, но верит, что Пак разберётся с этим, как всегда разбирается со всем говном, происходящим не только в пределах компании, но и зачастую вне её. - Да что? – Джей ерошит собственные волосы в бессильном порыве, потому что уже потерял всякое терпение. - Дерьмо, - ругается вдруг в полной тишине Локо, и это так странно звучит от него, что Сонхва дергается на месте, а Джебом поднимает заинтересованный взгляд и псевдо-восхищённо выдыхает «ууууу~». - Всё нормально, да? – выдаёт Хёку странно звонким голосом в густой воздух и хмурится. – Нормально? Старший взмахивает руками и, Грей готов поспорить, выглядит как «ну ептвою, я ж у тебя это уже неделю выпытываю». Локо выдыхает длинно, и, теряя в уверенности, моментально становится будто ниже ростом. Он трёт собственную шею, странно смотря в ответ. - Да нет же, хён. Я ничерта не помню, что у меня с Сонхвой было, а ты говоришь… - Джей, наверное, собирается возразить, что ничего такого он и не говорил, но Хёку отворачивается, не давая ему даже начать. – Всё неправильно. Я его предупреждал, что ничем хорошим это не кончится, а какого чёрта он не остановил ничего, если он с Кисок-хёном?.. – младший делает резкий шаг в сторону, снова становится лицом к лицу с до сих пор невдупляющим проблему Джебомом и повышает голос, - и почему ТЫ ничего не говоришь об этом, если Кисок-хён с тобой?.. - он замолкает, хотя и Джей и Грей явственно видят не сказанное, но плящущее на губах "Но с тобой ведь я, а не хён, так какого черта вообще творится?". Джей выдаёт «Пффф», которое можно было бы счесть презрительным, если бы они не знали его, а потом на полном серьёзе спрашивает: - Тебя это реально парит, да? Сонхва готов свести свою собственную реакцию к аналогичной, хотя не может похвастаться большим ментальным хреном, который по жизни кладёт на проблемы, как Джей, но вдруг смотрит на Локо по-новому и понимает, что происходящее действительно крепко прижало его. Возможно, потому что он младше их всех, или ещё по какой-то причине – но он выглядит так отчаянно, что хочется взять на себя роль спасателя в шаблонно-оранжевом жилете, который вытащит тонущего Хёку из волн его мыслей. Но напротив него стоит не Грей, а Джебом, и он, чёрт возьми, директор – пусть скажет, как говорят директора, как они должны говорить: чтобы разрешить всё на корню и не поднимать неудобную тему. (И плевать, что сама тема так же далека от рабочих, как и от окончательного решения, потому что Сонхва знает – вряд ли кто-то из них найдёт в себе силы отказаться от странного «вместе», объединяющего их четвёрку в странное сплетение «ты нужен мне сильнее» и «хочу тебя, хм, ну, и его тоже».) - А тебя нет?.. Тебя не парит? – тихо переспрашивает Локо и качает головой. – Конечно нет. Но в Корее, хён, не принято такое. Меня, знаешь, учили, что… не важно. Неправильно это, - повторяет он и мотает головой. Джебому стоит поднапрячься, чтобы подобрать правильные слова, потому что сегодня Хёку явно не воспримет то, что он скажет, на святую веру, как всегда, ибо ситуация не располагает. Сонхва в какой-то момент понимает, что и сам ждёт того, как Джей объяснит происходящее и какие слова сможет найти в защиту их всех, но тот молчит непозволительно долго, так что Грей начинает опасаться, что он скажет младшему «свали, раз такой умный». Но тот опровергает все мысли к чертям. Он кладёт руку Локо на плечо и начинает заливать о том и о другом одновременно. «Мы другие», «это нормально», «не зря мы aomg, мы выше их всех», но самое странное и глупое, что приходит ему в голову, это: - Не говори, что готов от этого отказаться. Локо смотрит на него обвиняюще, дергается и едва не выскальзывает из-под держащей руки, но Джей сильнее. - Знаешь, - говорит он настойчиво, - что самое потрясное? То, что здесь нет никаких рамок. Ты можешь быть…, - Джебом тянет «Loooco» намеренно, и улыбается вдруг в открытую, - или быть Хёку. Быть с кем-то или со всеми. И мы примем тебя любым. Вот, как он это оценивает, думает Сонхва. Вот, значит, как охренительно круто быть собой. Кредо Джебома. Несмотря на то, что он вдруг fall in love со страшной силой и взгляды его на Саймона говорят за себя. Джей никогда не притворяется, он всегда – именно он и никто другой, и в этом его сила, отличие ото всех и причина невероятной притягательности (пора, понимает Грей, признать это перед самим собой). В том, что показывать свои эмоции – это нормально, и ещё в том, что ему удалось убедить в этом остальных. И их лейбл действительно особенный – и дело тут совершенно точно не только в музыке. Сонхва перехватывает взгляд Локо, который, наконец, заметил его присутствие, и явно не собирается говорить об этом Паку. Окей, отвечает Грей одними глазами. Он прав. Он так чертовски прав, ты же знаешь. Хёку не успевает кивнуть, потому что в тот же момент Джебом что-то спрашивает у него совсем тихо, Сонхва не слышит слов. - Ну? – повторяет он уже громче, добиваясь однозначного ответа, и Локо улыбается. - Все ещё верен Пак Джебому, - переиначивает он свои строчки из bo$$, и легонько пихает Джея в плечо. – Куда я от тебя денусь, директор. - Никуда, - соглашается тот и тянет его на себя. – Никуда не денешься. Этот поцелуй – не решение всех проблем, как часто показывают в фильмах. Типа, сначала у всех всё было плохо, потом они вдруг начали целоваться, и всё прошло; нет. От этого не становится легче понять, что происходит между ними, но зато дышать сорванно – легче. Всё не могло закончиться иначе, думает отстранённо Сонхва. Он-то, в отличие от Хёку, помнит всё. Помнит, как чужие руки сжимали и гладили кожу, как чужие губы прикасались везде-везде, почти до стыда, и ещё как блестели чужие глаза, когда он позволял – и сейчас, когда вместо напористого Локо он видит податливого и совершенно беспомощного перед Джебомом Хёку, Грей не понимает, как это может быть один и тот же человек. Им нужно друг от друга, каждому от каждого, что-то своё. И это потрясно, что они могут это дать. - Пойдем, - говорит потом Джей на подъеме и хлопает Хёку по плечу. - Поможешь мне организовать нам выступление. Сонхва с облегчением выдыхает, скрываясь в переплетении коридоров. Погода грозит снова измениться, а они действительно слишком засиделись. Пора выходить на сцену.