Против всего мира

— Мама, а я правда на тебя похожа? — девочка сощурилась и скрупулёзно осмотрела своё отражение с разных ракурсов. — Правда, солнышко, — женщина улыбнулась, подходя к ней и вставая рядом. — А почему у меня глаза совсем другие? Я хочу такие как у тебя. — Она нахмурилась и взяла маму за подол пышного нежно-голубого платья, задевая пальцами длинные иссиня-чёрные локоны, которые всегда были мягкими как шёлк и пахли сиренью. Этот нежный запах закрадывался всюду, вея тепло и любовь, получаемые Хинатой от самого дорогого в мире человека. — Милая, — женщина наклонилась к ней, а в зеркале отразились нежная улыбка и добрые глаза с маленькими морщинками по краям, — у тебя замечательные глаза. Такие же, как у твоего папы. — Честно? — маленькая эльфийка моргнула, склоняя голову набок. — Честно. — Хьюга! — в голову резко ворвался жутко недовольный мужской голос. От неожиданности Хината вздрогнула и почувствовала, как теряет равновесие, падая с ветки. С криком она свалилась на холодную землю и простонала, принимая вертикальное положение. Сверху вниз на неё в это время смотрели скучающие черные глаза. Эльфийка даже сначала не сразу вспомнила, кто это. В сознание по-прежнему стоял образ её улыбающейся покойной матери, заслоняя сумеречной пеленой реальный мир. — Доброе утро, принцесса, — Учиха сощурился. — Я уж думал, ты не проснёшься. Отчего-то Хьюга почувствовала себя виноватой. И совершенно внезапно для обоих вырвалось: — Прости. Саске недоверчиво покосился. — Да ладно, — но всё же ухмылка тронула его тонкие выразительные губы. Хината вздохнула, потягиваясь. Так грубо её ещё никто не будил. С другой стороны, у принца нет никаких оснований любезничать. Их народы поддерживали между собой исключительно холодные нейтральные отношения, стараясь не вставать друг у друга на пути. Особенно обострилась ситуация после восстания. — Солнце давно встало. Нам пора отправляться. Если будем передвигаться быстро, к вечеру преодолеем границу и доберемся до моста реки Скорби. Там сделаем привал. Река Скорби, да? В книге «Легенды Алимистера» сказано, что она состоит из слёз к погибшим воинам, чьи жизни унесло Великое сражение Двенадцати Стран. Не лучшее место, но ей ли перечить? Эльфийка скормила коню два больших красных яблока из сада Его Величества, что лежали в ее набедренной сумке, и отвязала, перебирая тонкими пальцами мягкую гриву. — А ты на чем? — она удивлённо посмотрела на Учиху, который проверял исправность арбалета. — На своих двух, — он пожал плечами, поворачивая к ней голову. — Это же медленно, — Хьюга озадаченно нахмурила брови. — А нам и не следует передвигаться быстро. Дорога просто кишит тварями, которые с удовольствием обглодали и мои и твои косточки. Обглодали… косточки? Брр… *** — Остановимся здесь? — Хината сомнительно взглянула на заросли, которые скрывали берег реки около каменного моста. — Да, здесь, — эльф сделал останавливающий жест и прислушался. — Слезай. — Прошептал он, придерживая коня за гриву. — Что такое? — Хьюга тоже понизила голос, спешилась, доставая из колчана стрелу. Зашумел холодный ветер, а на небе сгущались темные тучи. — Ты что не слышишь? Там кто-то есть, — принц показал пальцем на заросли и сжал руку в кулак. Хината зажмурилась, но нет… пусто, она и впрямь не слышит. Лишь завывающий ветер, который почти сбивает с ног и путает лёгкие волосы, доносится до её остроконечных ушей. Саске вытянул спину и повернул к ней голову, непонимающе оглядывая. — У тебя же бьякуган. Посмотри, что там, — он продолжал шептать, а эльфийка почувствовала, как болезненно сжалось её сердце. Кусты зашевелились, и Хьюга скорее машинально, чем намеренно, выпустила стрелу. Послышался рёв, означающий только одно. Она попала. — Черт бы тебя побрал, принцесса, — Учиха оттолкнул её, заставляя попятиться назад, а сам встал впереди, доставая меч. Бешеный стук собственного сердца заглушал все вокруг, а ноги совершенно перестали слушаться, будто их и не было вовсе. Лучи заходящего за горизонт солнца освещали грациозную боевую стойку эльфа, выдающую его благородное происхождение. Но и этот величественный храбрый вид расплывался в глазах, выглядя ненадёжным под тонным грузом затупляющего ум страха. В кустах, которые сейчас казались ужасающе-темными, нагоняющими панику, засветились огромные глаза, налитые кровью, от чего радужки совершенно слились с белком, показывая лишь чёрный суженный зрачок. А затем. Протяжный животный вой, заставивший замереть и ощутить мертвецкий холод по всему телу, разнёсся, кажется, по всему лесу, оглушая. Совсем не такой как у волка, абсолютно безумный, практически маниакальный. И в этом вое выражается только одно желание. Желание убивать. Эльфийка учащённо задышала, хватая принца за плечо, чтобы найти спасательный круг в океане головокружительного омерзительно-холодного ужаса, когда чёрные покрытые шерстью лапы с длинными острыми когтями раздвинули ветви. И на свет вышло чудовище с зубоскалящей окровавленной пастью, чем-то отдалённо действительно напоминавшее волка, но аналог этот отталкивающий и неправильный. Что даже появляется вопрос: «Как природа смогла допустить такое?» Саске скинул с себя её руки и покосился предостерегающим взглядом, в котором не было и намёка на страх. «Не лезь» — заговорил его голос у Хинаты в голове, и она послушно отошла, прижимая трясущиеся руки к груди и видя, как оборотень встаёт на задние лапы, расправляя грудь. А Учиха стоит, не двигаясь, лишь крепче сжимая металлическую рукоять с выгравированным листом ясеня. Оборотень с рыком побежал на принца. Саске присел, увернувшись от размашистого удара и, выставляя перед собой остроконечный меч, сделал шаг вперёд, пронзая чудовище насквозь. Существо опустило громадные когтистые лапы и закатило глаза. Эльф судорожно выдохнул, толкая ногой оборотня в живот. Тот с грохотом упал, и Учиха вынул меч, омытый черной кровью. Отдышавшись, он наконец сказал: — Хорошо бы было ему ещё голову отрубить и поджечь. А ты… — принц повернулся к ней, сверкая озлобленными глазами и вытирая проступивший на лбу пот. — Ты о чём вообще думала, а? Хината сжалась, испуганно переводя глаза то на меч, то на его лицо. — Я… Через милю на юго-западе загремел вой, точно такой же, как только что звучал всего в нескольких метрах. — Время, — Саске грубо схватил её за локоть, убирая меч в ножны, помог забраться на коня и сел позади. — Быстрее. Его стая близко. Хьюга тут же задрожала, переводя Цирона сразу на галоп, и они быстро двинулись по вытоптанной дороге, оглушаемые шумом пронизывающего холодом ветра. Солнце уже село, когда они чётко расслышали погоню позади. От звуков удара лап о землю и дыхания через пасть с вперемешку с рычанием руки леденели до невыносимости. — Они близко, — Хината повернула голову к Учихе. — Знаю, — он достал арбалет и прицелился. — Надо еще ближе. А ну твари, хотите кусочек эльфятины? Какое лакомство! Он перешёл почти на крик, и реакция оборотней не заставила себя ждать. Они как один начали громко взвывать и рычать. А когда самый выносливый и сильный подобрался совсем близко, так что у самого эльфа сжалось на секунду сердце, то получил ядовитый болт с прямо в открытую пасть. Оборотень кувыркнулся назад и потерялся за поднявшейся пылью своей стаи. Саске выдохнул, готовя второй болт, тем временем оборотни приближались один за одним. Чуткий слух разобрал в какофонии скрежет зубов Хьюги, её прерывистое и взволнованное дыхание. Видимо, суждено им было погибнуть вместе. Вдруг за ними взмыла буря и красный светящийся шар из энергии возникший над их головами полетел на стаю, раскидывая их, пока оборотни, скуля, не разбежались в леса. Саске успел заметить только, как один за одним возгорали их лапы черным огнем специализации дроу. Эльф обернулся к дороге и увидел фигуру, облаченную в черный плащ. Цирон резко встал на дыбы, опрокидывая их, и метнулся с тропы в лесную чащу, скрываясь за густыми порослями деревьев, окутанных тьмой. Хината зашипела, хватаясь за руку, на глазах ее выступили слезы. Фигура начала приближаться к путникам, игнорируя направленный арбалет Учихи. — Вы должны благодарить меня, а не нацеливать оружие, — отозвался он, и темноте блеснули два красных глаза. — Ты кто? Ты не из этих мест, — наконец острое зрение Саске разобрало путника: это был дроу, облаченный в черный плащ. Он ступал по земле медленно, но решительно, в руке его пылал черным огнем посох стихий. — Я не собираюсь напрашиваться на неприятности, — зажегся костер его голоса, слегка потрескивая. — Меня зовут Менма, я шел по тоннелям бывшей земли ящеров и решил заскочить в таверну «Пьяный охотник» попить медовухи, послушать всякого, да заночевать, а то сами видите сколько нынче тварины поразвелось в здешних лесах. А вы куда путь держите? Лесной эльф встал на ноги, поправляя зеленый плащ, и щурясь с сомнением. — Да можно сказать туда же. Хината еле заставила себя подняться с сырой, пропахшей гноем, земли и с ужасом поняла, что не может шевелить рукой. Она громко вскрикнула, когда попыталась дотронуться до нее. Саске метнул на нее взгляд и устало вздохнул. — Руку сломала, похоже. Я не специализируюсь на исцеляющих чарах. Так что придётся тебе, принцесса, терпеть до Эстеларда. — Могу взглянуть? — спросил тёмный эльф, сверкнув глазами. Постучав по посоху и говоря под нос заклинание, от которого тот начал светиться, словно маленькое янтарное солнце, он начал задумчиво осматривать руку Хинаты. После беглой диагностики, Менма сформировал в ладони небольшую сферу зелёного цвета, в переливах мерцающей изумрудом. Он направил энергию к руке, и эльфийка почувствовала как боль начала отпускать её, а конечность вновь становилась чувствительной. Она облегченно вздохнула, когда маг отстранился. — Спасибо большое, — она украдкой поклонилась головой, оглядываясь по сторонам. Она будет молиться богине Листилии*, чтобы Цирон вернулся домой в целости и сохранности. — Да, — выражение лица Саске ничуть не дрогнуло. — Спасибо тебе, путник, что уберег от гибели. Ты прав, столько дряни повадилось к нам с севера приходить. — Ну что ж, думаю, нам стоит продолжить дорогу к таверне, мало ли что ещё приключится. Не торопясь дойдем за час, — добавил темный эльф, прошептав заклинание, от которого свет в его жезле окончательно потух, и дорога окунулась в чистый свет луны.