Lovely Moments

      Жизнь имеет обыкновение преподносить нам уроки. Чаще всего – о том, что является наиболее ценным. Кредиты, связи, положение в обществе… или те, кому отводится особенное место в нашем функционале.       Няня, которого Вортексу по счастливому стечению обстоятельств удалось так выгодно заполучить, обожали решительно все. Во-первых, сами беты, для которых он и был нанят – Ригглера они любили едва ли не больше друг друга, и определенно больше Вортекса. Во-вторых, согештальтники, которым больше не приходилось присматривать за четверыми исчадиями Юникрона. В-третьих, соседи, на которых Ригглер оказал исключительно благоприятное впечатление. И, в-четвертых, сам Вортекс, которому его нынешний актив так нравился, что он даже вовсе перестал вспоминать о славных циклах военного времени, когда ему во время штурма позволялось тренировать свое чувство прекрасного на автоботах столько, сколько влезет.       Каждый цикл был словно даром от самого Праймаса – Вортекс проводил свой оффлайн спокойно и без происшествий. Беты не доставали его без нужды, и теперь они гораздо меньше действовали ему на проводку, отчего даже начали ему страшно нравиться. Кварта всегда была чиста и уютна, энергон никогда не заканчивался. И вообще актив засиял яркими красками, заставив довольного винтолета стать дружелюбнее к окружающим.       Резюмируя итог, актив был восхитителен и абсолютно ничто не предвещало угрозы, поскольку даже обвешенный спарками и улыбающийся во всю ширь Вортекс не переставал быть больным на процессор садистом, отнимать игрушки у которого мог только совсем потерявший страх оплавок.       За ворны войны и тесного общения с гештальтом Вортекс выработал у себя способность чуять, откуда тянет дымом, и стараться если не потушить огонек, то хотя бы сбежать от стремительно разгорающегося пожара на безопасный срок. Впервые тревожный звоночек зазвенел, когда он обнаружил непривычно тихого Ригглера сидящим в энергарии и пялящимся в пустоту.       - Все нормально? – спросил он, внутренне полагая, что беты-де все же умудрились вымотать горячо любимую няню.       - Да. Все в порядке, - отозвался тот, как ни в чем не бывало, и сломал датапад, державший в манипуляторах до этого, надвое. Выбросив обломки в корзину для шлака, он похлопал винтолета по плечу, проходя мимо: - Просто немного устал. Спокойного оффлайн.       Второй раз он заметил странности в поведении Ригглера, когда тот оттирал со своей брони краску, которой спарки обычно пользовались для рисования, и вместе с тем – дорожку омывателя с фейсплейта. Но нет, беты и в этот раз остались ни при чем, хотя Вортекс отчетливо помнил, как они однажды умудрились довести до траты омывателя Бластоффа. Греша на соседей, он провел разъяснительную беседу с Астротрейном, но и в этот раз оказался не прав – соседи, по их же заверениям, без угрызений совести прибили бы на месте любого, кто смел бы огорчить Ригглера, ибо он был залогом спокойствия.       В третий раз он вновь застал его за выкидыванием инфорамки, в четвертый – за сжиганием с помощью паяльника нескольких инфоносителей, а в пятый он обнаружил его прячущимся в мойке, застывшим в углу в позе протоформы, совершенно неподвижного, несмотря на то, что очиститель сверху лился ледяной. Вырубив очиститель, Вортекс, не теряя времени, поскольку порядком испугался нервного срыва у няни, забрался в мойку и потряс его за плечо:       - Ригглер!       С судорожным полувскриком-полувздохом тот резко поднял голову. Оптика была так широко раскрыта, словно он ожидал увидеть кого-то еще вместо винтолета. Осознав свою ошибку, он тут же переменился в лице и попытался выдавить слабую улыбку:       - Долго я тут просидел? Я иногда в мойке теряю счет времени.       - Когда сидишь под холодным очистителем и прячешься в углу?       - Вроде того, - разноцветный мех вытянул манипуляторы и попытался встать на серво. – Не поможешь? Кажется, тяжи слегка заело…       Чуя угрозу своему спокойствию, если он немедленно не вмешается и не устранит эту проблему, пока она не переросла в нечто большее, Вортекс, не говоря ни слова, закинул легкого колесного на плечо и направился к своему отсеку. Благо, беты были в перезарядке – за такое неуважительное отношение к няне винтолет мог ощутить восемь рядов острых дент на своих лопастях и броне. К чему, к чему, а к удобствам Ригглера спарклинги относились весьма серьезно, готовые атаковать любого, кто счел себя достаточно опасным, чтобы дерзить их няне. Ходить с ними в торговые точки было одним удовольствием.       Заперев дверь и сгрузив Ригглера на платформу, Вортекс скрестил манипуляторы на честплейте и поинтересовался:       - Что происходит? Просто для сведения – я редко такое спрашиваю, обычно я подвешиваю кого-нибудь за самые нежные части корпуса и мне сами все рассказывают, но так как в противном случае я рискую стать дезактивом, потому что все мое окружение наквинт угрохает меня в тот же момент, как я решусь сделать подобное, я просто спрошу тебя. И я жду честный правдивый ответ без единого намека на ложь, поскольку я уже заинтересован, и правду все равно раскопаю.       - Это не так уж важно, - Ригллер развел манипуляторами и вновь попытался улыбнуться. Винтолет с шорохом раскрыл лопасти-лезвия, принимая устрашающий вид, но при этом более никак не шевельнувшись, разве что подняв один надлинзовый щиток в саркастичном выражении лицевой. – И можешь перестать прикидываться большим злобным коном, я тут у вас достаточно кручусь, чтобы знать, что есть мехи и пострашнее.       - Да? Прекрасно, - кивнул Вортекс, но лопасти так и не сложил. – Тогда мне просто следует пригласить всю тусовку, чтобы выяснить, что за ржа с тобой творится в последнее время. Уверен, заинтересуются все.       - А если я не хочу говорить?       - Слушай, гаечка, рядом со мной по соседству проживает дознаватель, который может мягко выудить из тебя все подробности. Я сам специализируюсь в допросах, но мои методы более жесткие. Хочешь или нет, а сказать все равно придется, так что выбирай – скажешь сам или придется идти трудным путем?       Разноцветный мех буравил его взглядом какое-то время, а после сдался:       - Ладно. Но это не так важно, как ты думаешь.       - Это мне решать, - отрезал винтолет, абсолютно не желая расставаться с полюбившимся ритмом функционала. – Так что происходит?       - Мой старый наниматель из Симфура требует меня назад.       - Так пошли его наболт, - удивился боевикон. – В чем проблема?       - Уже посылал, - терпеливо отозвался Ригглер. – И продолжаю посылать, но он не из тех ботов, которые принимают отказ. Я… мы расстались на не очень хорошей ноте, так что…       - Это тот, которого я назвал скраплетским выплавком?       - Нет, я работал у него задолго до встречи с тобой, еще когда только получил лицензию, - Ригглер посмотрел на свои манипуляторы. – Мне показалось, что это выгодное предложение, только все не так обернулось. Он шлаков псих, жутко напугал меня, но у него связи почти повсюду, а теперь он вдруг хочет, чтобы я вернулся обратно в Симфур и снова начал у него работать.       - Ты сказал ему, что у тебя контракт и ты не можешь? – деловито поинтересовался Вортекс, ощущая внутри себя знакомое сладкое желание раскроить кому-нибудь шлем.       - Сказал, но он не принимает отказов, как я уже говорил. Он чокнутый, он… он сказал, что сделает что-то плохое с моими гранд-альфами, если я не приму его условия. Я просто не знаю, что мне полагается делать теперь, - нянь пожал плечами и невесело улыбнулся. – Пока я у него работал, то видел... всякое. Ему все с манипуляторов сходит, я почти уверен в том, что он свои угрозы выполнит, а гранд-альфы из Симфура съезжать не хотят, хотя я им уже предлагал не раз. Они почему-то считают, что способны за себя постоять, - Ригглер поглядел в сторону, - даже при том, что их вечно обманывают. Они слишком хорошие для всего этого шлака, но упрямые в край.       - Ладно, - кивнул Вортекс. – По этому поводу можешь не беспокоиться, с твоим нанимателем мы разберемся, как и с твоими гранд-альфами.       - Он псих.       - Я тоже. И к его несчастью, я отказов тоже не принимаю, так что ему придется осадить назад, - боевикон с шелестом сложил лопасти. – Захочет со мной связываться – ему же хуже. Иди к себе перезаряжаться.       - А можно, я побуду тут? – попросил вдруг тот, поглядев на Вортекса незнакомым ранее взглядом. Словно маленький спарклинг, которому сказали, что никаких искроедов под платформой не прячется. В трактовке боевикон, впрочем, уверен не был – его приемные беты сами напугали бы любого подплатформенного монстра.       - Спарки припрутся и начнут бузить, - скривился винтолет. Ригглер рассмеялся:       - Я прослежу за тем, чтобы тебя в онлайн они не вывели, - с этими словами он нырнул под изолетик и свернулся там в компактный клубок. – Мне сейчас нужно, чтобы рядом кто-то был. Если ты не против.       - Я сегодня щедр на всякие милости, - махнул когтистым манипулятором Вортекс, сканируя взглядом съежившийся корпус под изолетиком. – Но моя платформа – мои правила.       - Коннектить не дам.       - А кто говорил про коннект? Ты сейчас весь холодный и мокрый, - упав рядом, боевикон обхватил завернутого в изолетик меха за, предположительно, бампер. – Я тебя просто облапаю.       - Если так, то ладно, - разрешил нянь, прижавшись в приватизированном изолетике поближе и греясь о большой теплый корпус. – Нельзя отбирать все сразу, не дав чего-то эквивалентного взамен.       Вортекс заржал:       - Ты обжимашки в изолетике эквивалентным коннекту считаешь? Ржа, мне тебя точно как-нибудь сконнектить придется, раз ты прошлый раз не запомнил. Знай: интерфейс со мной – это нечто, чего ты ни с кем больше не испытаешь.       - Если это хотя бы вполовину так же жутко, как полеты с тобой, то наквинт.       - Тебе же понравилось? – подколол его боевикон. – Что-то там восторженно орал во весь вокалайзер…       - Ты мои вопли: «Хватит, мне же страшно, болт нештампованный!» воспринял за восторг? Тебя бы к Хуку, проверить аудиосенсоры.       - Успеется, - заворчал двигателем винтолет, закрывая оптику и складывая лопасти поплотнее – если нагрянут спарки, то точно сломают какое-нибудь лезвие, повиснув на нем всем весом. Под когтистой ладонью сжался в клубок разноцветный колесный, пробуждая приятные воспоминания о прошлом.       Говоря о прошлом, кое-кому следовало напомнить о грозной славе Брутикуса и его составляющих. ----------------------       - … и под сем подписываюсь как Вортекс, гроза автоботов и тупых оплавков, не уважающих чужие контракты. Все записал? – деловито поинтересовался он у перепуганного бота, который спешно возил стилусом по датападу, силясь не пропустить ни слова из сказанного. Услышав вопрос, адресованный ему, он энергично закивал, со страхом глядя на двух своих товарищей, один из которых висел за окном, весело раскачиваясь на тросе вниз головой, подвешенный за серво, а второй уже почти целый джоор исступленно целовался со стенами до вмятин на лицевой. – Прекрасно. Так и передашь своему боссу. А если не захочет отступать, то скажи, что в таком случае визит я нанесу ему лично. Запомнил? Ну и оквинтенно, - напоследок пнув бота с треснувшим фейсплейтом под бампер, он промаршировал к пролому в стене, салютовал и, трансформировавшись, с гулким ревом лопастей, бьющих по воздуху, унесся прочь.       В целом, такого предупреждения обычно хватало даже тем, кто о Вортексе прежде не слышал. Но Ригглер был прав, назвав своего экс-работодателя психом, поскольку тот, уже спустя через орн, сделал свой ход, окончательно внеся себя в список тех, кому не терпелось прокатиться с винтолетом.       Разноцветный мех был подавлен и рвался в Симфур спасать своих гранд-альф, вооружившись металлическим бруском, из которого Вортекс еще надеялся сваять нечто шикарное. Вколов ему для спокойствия одолженный у Хука транквилизатор и сгрузив его на платформу, Вортекс, насвистывая мотивчик из подслушанной им бетской песенки, принялся складывать свой рабочий инвентарь в походную сумку.       - Шаттл голубой летит-шатается, упившись сверхзарядкой до краев, - напевая интерпретированные слова любимой песенки приемных бет, он убедился в том, что Ригглер будет мирно пребывать оффлайн весь остаток цикла, заботливо прикрыл его изолетиком, огляделся, проверяя, не забыл ли что-нибудь важное, и уже собирался было идти, как в коридоре столкнулся со спарками. Сваггерер, Кибитцер, Хидмайнд и Родент столпились прямо перед ним с такими мрачными выражениями фейсплейта, что сомнений в том, что огорченный нянь вызвал у них горячее желание вендетты, не оставалось.       - Ну что, миниконы? За няней смотреть, кварту не громить, отработку справлять исключительно в положенном месте, ничего не поджигать, никому фейсы не бить, вернусь – проверю, - завершив список требований, он направился к выходу из кварты.       Беты, однако, вновь перегородили ему путь, бросившись за ним следом и вцепившись ему в серво.       - Так, - испытывая искушение потрясти серво, чтобы сбросить упертых бронегрызов, Вортекс поглядел вниз, - что еще за новости?       Родент обнажил острые денты в оскале и зашипел. За время, проведенное со спарками, боевикон научился определять, какое шипение несло в себе угрозу, а какое – предложение. Хотя беты вполне умели говорить, общаться они по-прежнему предпочитали тем способом, каким пользовались до этого. Ригглер утверждал, что скоро это пройдет, однако винтолет знал, что хитрые маловорновые шлакоделы на самом деле изъясняются словами только в присутствии няни.       - Нет, - отрезал Вортекс и решительно спихнул прилипчивых спарков со своих серво. – Валите к себе в отсек и стройте какую-нибудь квинтотень из своего конструктора, пока взрослые мехи решают между собой дела.       Кибитцер издал раздражающе громкий и высокий писк, будучи отлично осведомлен о том, что такой писк их приемного альфу решительно не устраивает. Хидмайнд скрестила манипуляторы на честплейте, подражая Ригглеру, когда тот бывал недоволен. Сваггерер был занят тем, что разглядывал свое отражение в оперативно стащенном у Вортекса из сумки (и когда только успел забраться в нее, паршивец?!) широком лезвии.       - Брысь, - отобрав лезвие у слишком шустрого и себялюбивого мехлинга, боевикон бросил его обратно в сумку и бодрым шагом преодолел оставшееся пространство до двери. – Без вас разберусь. Следите за няней – если вдруг станет плохо, доставайте Баррикейда или Онслота, я буду занят.       Хоровой отчаянный вопль, за спиной, призывающий его остановиться, впрочем, заставил его притормозить на миг на пороге. Обернувшись, он мотнул головой:       - Цыц. Обещаю принести сувенир.       Ненадолго успокоившись обещанному призу, спарки утихли, и боевикон, вновь насвистывая, отправился на поиски того оплавка, который счел себя достаточно рисковым для полета с ним. ---------------------       - Так он больше не хочет, чтобы я работал у него? – с подозрением спросил Ригглер. Вортекс покачал головой:       - Нет, он признал свою ошибку. Долго извинялся за свое неподобающее поведение и обещал компенсировать неудобства.       - А мои гранд-альфы?       - На редкость странные боты, но это их не портит. Отчего-то сочли меня полисботом, хотя я не раз повторил, что к полиции отношения никакого не имею.       - Значит, - разноцветный мех пристально воззрился ему в оптику, - теперь все в порядке? И никто не будет иметь претензий?       - Ригглер, - Вортекс улыбнулся, демонстрируя денты, - уж не ставишь ли ты под сомнение мой профессионализм?       Нянь глянул в сторону бет, которые делили между собой принесенные приемным альфой «сувениры», бывшие прежде, насколько он помнил, особыми предметами декора в доме его старого нанимателя.       - А это обязательно было брать с собой?       - Я обещал сувенир, а тот непоследовательный псих страстно желал искупить свою вину, вот и подарил свои цацки. Я поначалу отказывался, но он так настаивал, что отказываться дальше было просто неудобно.       - Да ну тебя, - фыркнул Ригглер, - все равно потом расскажешь.       Наклонившись над вольготно расположившимся в окружении бет и принесенного им дорогостоящего барахла боевиконом, нянь запечатлел аккуратный поцелуй на довольном фейсплейте винтолета.       - Спасибо, - сказал он. Вортекс похабно поиграл надлинзовыми щитками:       - Сочтемся.       Иной раз за комфорт приходится платить. Хорошо, если все обходится устным предупреждением, а если нет, то еще лучше иметь при себе того, кто достаточно дорожит своим покоем для того, чтобы решить твою проблему.       И уж тем более не грех приберечь подле себя как можно дольше того, кто привносит в актив этот комфорт.