Lovely Moments

I've lived and loved, And I have learned, And there was so much pain. And this is what I've learned - Never trust a pretty face, You might regret it. Amanda Lear - Never trust a pretty face.

      Любовь. Нечто, что может вознести ввысь, но так же может низвергнуть на самое дно. То, что приносит счастье и подвергает мучениям. То, что требует самоотверженности и ради этого лишает защиты в угоду союза.       Изначально эта концепция была вовсе не чужда Лаксити. Романтическая любовь, привязанность и забота одно время были тем, к чему он стремился. Найти бота, которого он мог бы назвать своим партнером и испытывать к нему столь светлое чувство до конца актива, было его главной мечтой. Он был настолько дерзновенным и полным надежд о прекрасном будущем, что запросто подался вслед за таковым ботом, стоило ему появиться в его активе. Лаксити не беспокоился о том, что вынужден покинуть родной город и знакомое ему общество, вполне удовлетворенный тем фактом, что рядом с ним будет его партнер. Какая разница, где они и чем заняты, если они вместе, верно?       Тем не менее, самоотверженность является качеством, которое применимо не всегда и не во всех случаях. Иной раз симпатия, доброта и поддержка могут быть вероломно использованы против того, кто доверился тому, кому не следовало. Увлекшись своими чувствами, Лаксити заподозрил неладное слишком поздно, не приняв во внимание ни отстраненность, ни необоснованные претензии, ни даже обвинения в том, что он являлся обузой, полагая, что это лишь временные трудности и что он действительно что-то сделал не так. Забыв об осторожности, отдавшись любви всем своим существом, он не сразу осознал, что произошло, когда в один из циклов его партнер просто исчез, а вместо него явились несколько ботов, представившиеся коллекторами и объявившими о крупной задолженности партнера Лаксити. Ограничившись столь кратким объяснением причины своего визита, боты описали все имеющееся имущество, включая кварту, после чего, придя к выводу, что некоторой суммы все еще не достает до покрытия долга, забрали с собой и Лаксити для «разговора с боссом».       Пожалуй, та встреча могла бы закончиться иначе, однако праксианское происхождение Лаксити ввиду своего нетипичного для иных ботов строения – дверцекрыльев, опущенных вниз и слабо трепещущих, и загнутого шеврона, - позволило ему отделаться несерьезными травмами, пусть и с погубленной честью. Впервые столкнувшись с таким явлением, как физическая жестокость, Лаксити оцепенел и нескоро пришел в себя, начав, наконец, анализировать ситуацию. Конечно, вариантов у него было немного – все его имущество было взято в уплату долга, ему не принадлежащего. Вернуться домой на прежних условиях он не мог. Тем не менее, возвращение в Праксус было единственным оптимальным вариантом.       Жгучая обида, гнев и яростное желание мести воцарились на месте доверия, привязанности и заботы. Прокручивая вновь и вновь воспоминания о случившемся, лилово-зеленый мех окончательно утвердился в своем решении поймать оплавка, бросившего его разбираться со своим шлаком, и заставить его ответить за случившееся. Однако осуществить подобное без каких-либо ресурсов было весьма непростой задачей, ведь у Лаксити не было ни доверенных лиц с какой-никакой властью, ни даже средств на то, чтобы нанять такого бота.       Из процессора не шли сомнительные комплименты и комментарии о его внешности, в особенности полупьяное признание в том, как хорошо он смотрелся бы роли интербота. Несмотря на то, что это было довольно постыдным сравнением и должно было быть оскорблением, Лаксити решил принять его во внимание и рассмотреть в ином свете.       Да, конечно, интерботы были чем-то вроде касты вне каст. Отдельное сообщество, с отдельными правами и обязательствами. Интеры имели дело с весьма обширной базой клиентов, включающей в себя всех, кто мог заплатить за предоставляемые услуги. И ни для кого не было секретом, что интеры совершали сделки с особо влиятельными клиентами в обмен на какие-то услуги или привилегии – чаще всего это было распространено в тех городах, где интеры были вынуждены обеспечивать свою безопасность сами. В Праксусе это обстояло несколько иначе, но, тем не менее, это открывало возможность добраться до мерзкого шаркова сына и отомстить ему за произошедшее, не говоря уже о том, что без кредитов Лаксити бы не остался. Что значит лишиться возможности создать семью, заключить бонд-связь, заискрить бету, когда Лаксити уже ощутил сполна, чем может обернуться промах на таком поприще? Возможно, кому-то повезет найти правильного бота, но лилово-зеленый мех твердо решил, что вновь ослаблять подобным образом свою бдительность он не станет. Самоотверженность ради другого бота, который ничем не доказал свою надежность, была большой ошибкой. Лаксити счел самым верным вариантом не рисковать еще раз и не пытаться снова доверять кому-то столь безоговорочно.       Едва лишь восстановившись от полученных повреждений, Лаксити вернулся в Праксус и сразу же взялся за дело. Подписав кипу разных документов, он был официально зарегистрирован в базе данных, как интербот, и, после нескольких собеседований, медосмотра, дюжины различных тестов и ремонта, был направлен на свое первое рабочее место, где после и начал свою бытность интером.       Стоило признать, что, несмотря на определенные и отнюдь не маловажные, лишения в некоторых правах, включавших в себя не только заключение бонд-связи и прочего, интерство не было для Лаксити столь тягостным. Конечно, приходилось удовлетворять спрос клиентов с самого разного рода пристрастиями, типом альтформы и статусом в обществе, однако интерботы были действительно весьма сплоченной общиной, насколько это только было возможно. Все так или иначе старались приглядывать друг за другом, особенно за новичками. Лаксити учился распознавать желания клиента и его личностные особенности по малейшим изменениям в его поведении. Вскоре после окончания первого ворна работы лилово-зеленый мех принялся довольно быстро набирать популярность, а вместе с тем повышалась стоимость его услуг, список которых стал значительно длиннее.       Через два с половиной ворна Лаксити смог выйти на бота, который действительно мог бы помочь ему свершить возмездие несостоявшемуся партнеру, воспоминания о котором были столь ненавистны, что Лаксити не колебался ни мгновение, предлагая сделку приезжему боту с особой меткой-символом на броне, означавшем его принадлежность силовым структурам некоего полукриминального синдиката. И не сомневался в верности своего решения, рассматривая после принесенные в качестве доказательства холографии. Конечно, за такую услугу требовалась соответствующая оплата, но Лаксити счел ее вполне справедливой, не будучи против заплатить нужную сумму, отработав чуть дольше в текущем заведении прежде, чем отправиться в другое. Тем более, что после достойного завершения истории с его первой и последней попыткой обрести взаимную любовь, Лаксити стал гораздо более умиротворен. Кошмарные симуляции отступили, он стал менее чувствителен и перестал болезненно реагировать на попытки обычных ботов уязвить его новый статус в обществе. Да, Лаксити был интером. И его это устраивало в определенной степени. Он заводил друзей среди своих коллег, помогал освоиться новичкам, не боялся новых клиентов и легко поднимался в своей классовой принадлежности, как интербот. Через несколько ворн он перешел в разряд элитных интеров, переселившись в одно из немногих престижных заведений, обслуживавшим непосредственно нобилей и прочих, весьма зажиточных ботов, которым были по средствам подобные расходы.       Клиенты менялись, какие-то становились постоянными, какие-то меняли бордель или находили другого, более симпатичного им, интера. У Лаксити был довольно большой список клиентов, чтобы не беспокоиться потере одного из приходящих – такие клиенты появлялись все время. Он подружился с новичком-сержантом из полиции нравов, поставленным дежурить на посту возле борделя, в котором работал Лаксити, и обеспечивать интерам защиту. Почти что сплошь черный полисбот обладал язвительным чувством юмора и довольно пылким темпераментом, но при этом он так же был весьма деятельным, и к своим обязанностям относился с серьезностью. Хватило всего одной демонстрации того, что Ардент способен сделать с зарвавшимися клиентами, чтобы даже самые властные из нобилей притухли и не решались лезть в открытый конфликт со строгим полисботом. Даже те клиенты Лаксити, увлекавшиеся садистическими способами получить перезагрузку, поначалу сильно сдали назад, стоило Арденту начать интересоваться тем, почему Лаксити частенько возвращается на рабочее место с многочисленными повреждениями на броне. Ардент остро реагировал на любую несправедливость, отчего незаметно отступать от перечисленных в дополнениях к услугам поправок и правил для клиентов было довольно непросто.       А незадолго после того, как Лаксити сдружился с Ардентом, который оказался более чем хорошим другом, в борделе появился приезжий интер, впоследствии ставший соседом Лаксити по апартаментам, выделявшимся для персонала на верхних этажах заведения. Флюстерн влился в их функционал так, словно всегда был его частью. Подвижный и бойкий желто-оранжевый мех на долгие ворны стал практически семьей для Лаксити, который, собственно, отнюдь не возражал. С Флюстерном было весело и уютно, особенно в те неудачные циклы, когда кто-то из клиентов перегибал палку в процессе получения вожделенного. Со временем Лаксити начал считать, что после всего, через что он прошел и что успел повидать, его уже ничем не удивить. Но это было до того, как в его актив вмешался еще один неординарный бот.       Йокетрон удивил его в самую первую встречу, заказав его в свое первое же появление в заведении на весь рабочий цикл. Это было нестандартным поведением для нового клиента, и Лаксити ожидал, что ему нужно будет иметь дело либо с каким-то крайне необычным способом интерфейса, либо с целом списком… причуд. Чего он точно не ожидал, так это того, что заявленный новый клиент, отвесив короткий поклон и представившись, предложит ему сыграть в настольную игру. Фактически, весь рабочий цикл Лаксити провел за игрой, философской болтовней и распитием коллекционного энергона. Йокетрон говорил красиво, вел себя, как джентельмех на приеме у высокопоставленного лица и не предпринял ни единой попытки не то что перейти к коннекту, но даже не облапав ни разу заказанного интера. По истечению оплаченного времени, а это была немаленькая сумма, Йокетрон поднялся, поблагодарил за прекрасно проведенное время и ушел. В следующее его появление в борделе «Кувырок» история повторилась. Лаксити недоумевал.       Он сообщил управляющему о странном клиенте, но, поразмыслив, оба пришли к выводу, что, пока тот не доставляет проблем, предпринимать по поводу Йокетрона они ничего не станут. Йокетрон же, помимо своего загадочного поведения, действительно не доставлял никаких беспокойств, вместо этого являясь приятным разнообразием среди всех прочих клиентов, которых интересовал непосредственно интерфейс.       Лаксити, разумеется, не переставал быть очень внимательным – Йокетрон не был типичным клиентом, и это не могло не настораживать. Бело-черно-золотой мех читал ему странные стихи, развлекал историями о своих путешествиях, играл с ним в игры на логику и внимание, дискутировал на разные философские темы и по-прежнему никак его не трогал, предпочитая, как видно, наслаждаться одним общением. Кроме этого, Йокетрон очень живо определял, когда Лаксити пытался, по обыкновению, притвориться перед клиентом в угоду ему, и просил вести себя естественно и не лгать ради него.       - Ложь может быть талантливой и умной, но я задаю этот вопрос не затем, чтобы услышать ложь, а затем, чтобы услышать твое мнение, - говорил он, манипулятивно-ненавязчиво призывая Лаксити к честности. Он возвращался раз за разом, всегда заказывая Лаксити на весь цикл и тем самым позволяя ему отдохнуть от своих обычных обязанностей. Йокетрон был необычным ботом, и его компания была довольно приятной.       Конечно, Йокетрон не мог делать все это из чистого альтруизма – нет, ему было что-то нужно от Лаксити. Он предлагал протекцию, возможность перестать быть интером, предлагал уехать вместе с ним и стать кем-то иным, чтобы получить шанс показать себя с лучшей стороны и перевести весь тот потенциал, что у него имелся, в действие. Забавно, ведь Лаксити уже был на своем месте, и другого ему было не нужно, пусть Йокетрон продолжал предлагать ему присоединиться к нему в его школе боевых искусств. Зачем? Кто знает. Йокетрон не давал простого ответа, вместо этого пускаясь в пространные дискуссии о том, что есть свобода и уникальность, в процессе выворачивая суть вопроса таким образом, что смысл вовсе терялся. Но Йокетрон не понимал, что Лаксити не бросил бы ни своих друзей, ни общество, в котором крутился, ни свою бытность интером ради еще одного непроверенного шанса попытать счастья, рискнув при этом привычным активом.       Лаксити больше не доверял, и всех разговоров в мире не хватило бы, чтобы переубедить его в этом, даже если предложенное и казалось благом. Может, Йокетрон не лгал, действительно желая помочь, но что бы там ни было, Лаксити не стал бы проверять - он не нуждался в помощи.