By the way

– В этом году я получу шоколад! Сейчас или никогда! С этой фразы этот день начинался каждый год. И в этот раз Гинтоки горел энтузиазмом больше, чем в прошлом году. – Гин-чан, ты говоришь об этом каждый раз. И ничего не меняется. Если тебе кто-то и подарит шоколад, то только из жалости, – флегматично протянула Кагура, развалившись на диване. Она хотела отправить ему шоколадку, анонимно, конечно, просто посмотреть на его реакцию, но даже она не была настолько злобной. Сого бы сделал (вообще-то он и правда сделал это в прошлом году, но Кагура утрамбовала сладость в своем желудке до того, как Гинтоки нашел её, и она не была уверена, что это не своеобразная шутка Сого в её адрес). – Молчи, Кагура, ничего ты не понимаешь. Она только пожала плечами: “Твоя правда – хочешь верь”. – Если тебе подарят хоть одну, я её съем, – прошептала она еле слышно. Гинтоки её и правда не услышал. Он собирался воодушевленно пройти по городу, надеясь, что чудо все же свалится на него. Раз в третий уже собирался. Ожидаемо, это было бесполезно. Сарутоби предлагала “сладкого”. Но её понимание подарка на День Святого Валентина явно выходило за рамки приличия. Что-то определенно пошлое и с элементами садо-мазо. Даже если там и присутствовали кондитерские изделия, отказаться было делом чести. Ну правда. Куда ниже падать? Гинтоки отчаялся ещё не настолько. А шоколада, видимо, и правда не планировалось. “Я же был хорошим весь год, где мои подарки?”. И плевать, что праздник другой, да и возраст уже не тот. Ближе к вечеру Гинтоки впал в депрессию. Похороны утренней воодушевленности он планировал устроить на осколках собственной радости. И львиной доли отчаянья, ибо даже незаметному очкарику его подружка по переписке отослала шоколадку. А Гинтоки страдал. Может, от нехватки сладкого. Может, он нехватки внимания. – Гин-сан, к тебе пришли, – бодренький и радостный (тебе-то подарили шоколадку) Шинпачи вплыл в комнату, заводя за собой гостя. Гинтоки удивленно его рассматривал. – И каким ветром тебя сюда занесло? Хиджиката пожал плечами и даже не стал начинать перепалку (как минимум это некультурно – приходить в чужой дом, чтобы поругаться). Официально кашлянул в кулак и протянул сверток. – Держи. – Что?.. – Тебе же явно ничего не подарили. Хиджиката даже улыбался как-то официально, и Гинтоки, смотря то на него, то на шуршащую бумагу, чувствовал, как метафизичные шарики и ролики в его голове взрываются при столкновении. Он неуверенно улыбнулся, забирая сверток. Сомнений, что там внутри него, уже не оставалось. – А как же “Сенпай, вы мне нравитесь, давайте встречаться”? – у него вышла чудесная пародия на заикающуюся влюбленную школьницу, каша в голове как раз этому способствовала. Тошши оценил. – Вот у тебя хорошо получилось, посчитаем, что так и было. – Эй! Я же не девушка! – И я тоже. – Но ты принес мне шоколад. Хиджиката вздохнул так, словно долгое время пытался ребенку доказать, что деревья зеленые – выражение на его лице говорило примерно об этом, он устало опустился на диван рядом, укладываясь головой на спинку. – Слушай, это ты помешан на сладостях, а не я. Какие ещё аргументы тебе нужны? И этот поразительно спокойный и рассудительный взгляд, что спорить было бы просто бесполезно. Гинтоки все устраивало: от аргументов (это же практично, а?) до атмосферы. Шоколадка от малознакомой симпатичной девушки (да даже от Кецуно Аны) и вполовину не обладала бы такой ценностью, как эта. Разворачивая обертку, Гинтоки все думал, осознает ли Хиджиката, что, несмотря на дань традициям и практичность, этот поступок можно расценивать как признание в любви. Вероятно, он все же это осознавал, потому что смотрел он...по меньшей мере заинтересованно. Сколько, интересно, получают в Шинсенгуми, чтобы хватало на дорогой шоколад, даже если раз в год? Это было вторым аргументом – деньги у Гинтоки редко когда водились, чтобы тратить их на подарки. Хотя было бы желание. – Хочешь кусочек? – предложил он, понимая, что Хиджиката все равно откажется, но он не мог не спросить. По какой-то причине. Ну и пусть он потратил половину своей месячной зарплаты. Зато один кудрявый идиот, забравшись с ногами на диван, поглощал сладость, даже поделиться хотел, и улыбался так, словно половина девушек Эдо ему на этот шоколад скинулась. Хиджиката просто наблюдал и ему этого хватало. Для их обоюдного счастья этого было достаточно. (Всегда ведь можно потребовать потом с него платы. Фантазии у замкома предостаточно.)