***
А из настоящего давно уже наполненного «жизнью» Лабиринта за Кёрсти Гудден, нет за Кёрсти Коттон, по-прежнему наблюдают. Первосвященник видел всё: и то, как шатенка навещала Уилльяма, надеясь, что он вспомнит, но не желая напоминать, не желая причинять страдания, видел их встречу с Тревором, бурный роман, свадьбу. Кажется, она была действительно счастлива. А сенобиту оставалось лишь наблюдать. Наблюдать и давить в себе чувство, которое люди зовут злобой. Слишком человеческое чувство. Душа Кёрсти уже отмечена, она открыла Шкатулку и теперь принадлежит Лабиринту. И ему. Он мог бы явиться женщине во сне, так же, как себя являет Лабиринт, но сенобит упорно отказывается от такой возможности. Сны — ненастоящие, сны лишь почва для семян страданий. Не более. Да и так ли велика его роль в создании этих снов? Нет, это лишь сознание и подсознание Кёрсти заставляют её вновь блуждать по мрачным закоулкам. А лидер ордена Разверзшейся раны лишь наблюдает, а о снах узнаёт со слов самой Кёрсти. Женщина должна сама открыть Шкатулку, сама должна признать, что её сны-видения вызваны не страхом, а желанием, желанием вновь ступить за запретную грань. И сколь бы она сама ни отрицала это — желание лишь крепнет с каждым днём.***
Просыпается Кирст, как и всегда после снов о Лабиринте, в холодном, липком поту, вызывающем сильное желание отправиться в душ и смыть с себя грязь и, что увы невозможно, страх, что просочился наружу из кошмара. И в совершенно никчёмном настроении. А ведь сегодня годовщина их с Тревом свадьбы. Обычно солнечные лучи разгоняют страх и даруют тепло, но сегодня озноб продолжает стайками мурашек бегать по позвоночнику. «Зачем?» — шепчет в пустоту Кёрсти. Ответа, разумеется, нет. А может это и не Ад вовсе, а собственное сознание? Пожалуй, стоило бы обратиться к врачу за успокоительным, только вот с психиатрами (спасибо доктору Чаннарду) у женщины не слишком хорошие отношения. Так что всё, что остаётся миссис Гудден это пойти принять освежающий почти ледяной душ (холод струй кажется реальным, что не может не радовать) и сделать себе горячего кофе, который можно спокойно потягивать из кружки, наслаждаясь годовщиной, которая так удачно совпала с выходным. И не обращать внимание на дурное предчувствие, хотя интуиция Кирст никогда не подводила. Но одиночество гнетёт, заставляя смотреть на часы каждые пять минут. Это у неё выходной, а у Тревора полноценный рабочий день, и придёт он только в шесть часов вечера, если не позже. «Скоро они уже разберутся с этим проектом?» — спрашивает себя Кёрстин, стараясь поверить, что он задерживается именно на работе и именно по работе. И не важно, как сильно факты будут доказывать иное, Кёрсти продолжит верить. Она слишком боится вновь остаться наедине с кошмаром. А Тревор любит её, заботится… Наверное. Женщина включает телевизор, стараясь сосредоточиться на очередном дешевом сериальчике — смеси драмы и комедии с давно уже заезженным сюжетом и главное - с неизменным, порой откровенно притянутым за уши, хеппиэндом. Сказки (а ведь кино тот же вымысел) учат нас тому, что всё живое, если оно идёт по пути добра и правильности, заслуживает счастливого конца. Кёрсти горько усмехается: интересно, а что там после конца? После финальных титров? Всё та же вечная любовь? По сути почти из любой человеческой жизни можно сделать неплохой фильм, главное правильно выбрать временной отрезок, в котором герой справляется со всеми своими бедами и несчастьями и вовремя показать финальную заставку, пока персонажа-человека не настигли новые неприятности. Кёрсти старается не думать о том, что в её случае неприятности снова могут оказаться слишком близко, но предчувствие продолжает неприятным клубком сворачиваться где-то в районе желудка. Ещё тридцать минут, и Тревор должен прийти. Не так долго. Можно подождать. Только не хочется. «Сделаю ему сюрприз,» — решает Кёрсти, вставая.***
Медленным шагом молодая женщина подходит к зданию. Всё-таки хорошо, когда до работы супруга не больше пяти минут ходьбы. Тем более, учитывая тот факт, что погода, такая прекрасная и настраивающая на весёлый лад ещё с утра, начала портиться. Сначала набежали свинцовые тучи, закрывшие собой большую часть неба, а стоило миссис Гудден отойти на десяток шагов от дома, начался ещё и ледяной дождь, крупными каплями падающий на тёмные волосы Кёрсти и забивающийся под воротник её плаща неприятным холодом. Кёрсти, толкнув дверь, входит в холл здания, где и останавливается ждать своего супруга. Никого больше в холле, как ни парадоксально, нет. Как будто рабочий день уже закончился. В соседнем кабинете слышатся чьи-то голоса. Миссис Гудден они кажутся знакомыми, хотя слов не разобрать. Один точно принадлежит её супругу, второй — женский — узнать сложнее. Кёрсти прижимается к двери, стараясь услышать. Нет, конечно, она отлично помнит, что главная в компании, где работает мистер Гудден, женщина, только вот причина, по которой её муж остался с этой дамой после работы интригует. Голоса становятся всё громче. Кажется, это ссора. Кёрсти удивлена — при ней Тревор казался другим — мягким и тихим, никогда не повышал голос. Но это именно мистер Гудден. Кёрсти уже может разобрать слова: — Может тебе сразу всю компанию отдать? — Да, шатенка оказалась права в своих подозрениях — вторая спорящая — никто иная, как Гвен. — Я свою часть выполнил! — Мистер Гудден, кажется, вне себя от злости. Какую такую часть? — Один раз лёг под меня, и всё? — ярится женщина, — Думаешь сама не видела, как ты меня взглядом раздевал? Меня ли одну? Думаешь, я не знаю о твоих отношениях с Кэтти? — слышится в ответ. — Да не удивлюсь, если ты каждую особь женского пола в этом здании перетрахал! Кёрсти становится скверно: её подозрения начали подтверждаться, как минимум в двойном объёме. Да ещё в такой день! «Вот тебе и сюрприз! — беззвучно всхлипывая и выбегая под дождь из здания думает Кёрсти. — «А я ведь ему доверяла!» — в душе женщины начинает подниматься волна гнева. Она не может вспомнить, когда последний раз так злилась. Мир перед её глазами превращается в размытое пятно, дождь вместе со слезинками стекает по щекам. Самую сильную боль может причинить тот, кто любит. Это знают все, но не все готовы с этим мириться. Кёрсти тоже не готова. Но что она может сделать?