which witch?

- Ну, как сходил к Мирону Яновичу? Чёртов Хасанов сидел на диване в квартире Коновалова (и как он только зашел?) и читал какие-то буклеты типа тех, что раздают возле выхода из метро ребята, которые не смогли найти работу лучше, чем стоять на палящем солнце весь день. - Тебя волнует? – парировал Андрей и пошел на кухню. С наигранным возмущением Дима кинул буклет куда-то в сторону и пошел вслед за приятелем, усаживаясь на стул и облокачиваясь на его спинку: - Я тебе говорил, что надо было меня взять. Я бы точно уговорил. - Он бы подумал, что тебе снова деньги нужны, и послал бы тебя нахуй – вот, что бы было. Там даже до сути дела не дошло бы. - Сейчас обидно было вообще-то, - Хасан отвернулся и взял сухарик из пакета на столе. Андрей лишь пожал плечами и двинулся на балкон, держа в руке чашку чая. Он взял сигарету из мятой пачки и закурил. Нужно думать, что делать: поддержки никакой нет, Ресторатору не позвонишь – ещё больше проблем будет, Тимур в беде, а если пойти одному – это просто самоубийство. Хоть молодой ведьмак за последние двести лет смог более-менее подучиться и стать сильнее, сомнения в своих способностях не оставляли его ни на минуту. У него даже отряда ведьм нет, которые могли бы ему помочь разобраться с Олегом; ведь это было так умно сказать Ресторатору, мол, нет, Саша, я прекрасно справлюсь с курированием района, когда теперь даже не знаешь, что делать, когда твой друг в беде. Правда, есть Хасанов, но это не вариант, вообще ни разу; идти с ним – двойное самоубийство, ещё хуже – придется скорее всего оттаскивать его задницу от поля боя. Конечно, парень не сомневается, что Дима достаточно перспективный ведьмак, но для того, чтобы идти сражаться с Олегом, нужно навыка чуть больше, чем «эй, киса, посмотри, какие клевые шары из электричества я могу делать». - Ты действительно собираешься пойти на это, нарушив все правила? – с легкой наивностью спросил Хасанов, пройдя на балкон следом за ним. - Да, - Коновалов громко выдыхает дым; нервничает. – Другого выхода у меня нет. Дима вздыхает и поворачивает к себе парня, в привычной манере обхватывает его лицо ладонями, как будто собирается сказать что-то пиздецки важное, и прикасается своими губами к его; целует совсем легко, воздушно, не пытаясь как-то углубить поцелуй, тем самым развращая этот весьма нежный и интимный момент. Андрей забывает, как дышать, и чуть не роняет сигарету от изумления. - На удачу, - говорит Хасан, когда отстраняется и смотрит прямо в эти большие, мутные глаза и уже который раз убеждается, что этот ведьмак похож на кота, такого большого, домашнего, слегка тупого кота. - Ты же знаешь, что не верю, - спокойно отвечает Коновалов, стараясь скрыть улыбку; приятные воспоминания об их прошлом, резко нахлынувшие после поцелуя, греют душу. Хасанов берет сигарету из пачки приятеля и прислоняется спиной к стене: - Любишь его? – на самом деле несложно догадаться, о ком идёт речь, если ты не совсем тупой, потому что это просто, как дважды два. - Может быть, - ведьмак пожимает плечами. – Если жертвую всем ради него, то, наверное, да. Хотя всё равно не знаю. - Может, мне пойти с тобой? - Нет, Дим, это личное, да и проблемы из-за меня тебе не нужны. В кармане Андрея завибрировал телефон, и парень быстро достал его, после чего стал внимательно изучать экран мобильного; буквально через несколько секунд парень потушил сигарету о пепельницу, вышел с балкона и, швырнув телефон на стол, удалился в другую комнату. Хасанов непонимающе покосился на дверной проём, в который пару мгновений назад выбежал хозяин квартиры, и, последовав его примеру, потушил свою сигарету, а затем направился за ним. В другой комнате Коновалов доставал из шкафа вещи, Дима всё ещё с удивлением смотрел на него, пока молодой ведьмак не начал снимать майку. Внимание Хасана сразу привлек рваный, некрасивый шрам на половину грудной клетки – самое больное место ведьмака, о котором спрашивать не стоит, но так хочется. - Было больно? – спросил он. - Ты о чём? – Андрей не сразу понял, к чему этот вопрос. – А, об этом. Ну, если бы тебя насквозь живая энергия пробила, как думаешь: больно или щекотно? – парень горько усмехнулся. - Не жалеешь, что поступил так с ним? – неожиданный вопрос ввёл Коновалова в очередной ступор. Андрей начал вспоминать события полуторагодовой давности, те времена, когда конфликт с Олегом только начал нарастать. Если бы он знал, к чему это приведет. Коновалов только познакомился с Тимуром, они не с легкой руки сошлись, но в принципе один поход в бар решил все их недомолвки и ругань на пустом месте. Басота был похож на потерянного ребенка, который никак не мог найти своих родителей, но стоило ему открыть рот, как становилось понятно, что спорить и ругаться с ним не нужно, отпор мог дать, да ещё и врезать, что Андрей и испытал на себе, когда неудачно пошутил. - И много ты слышишь в свой адрес шуток про рост и голос? – спросил ведьмак. - Столько же, сколько ты про тупые подкаты, - Тимур смеется. - Меня, кстати, Андрей Коновалов зовут, - парень протянул собеседнику руку. - Тимур Басота. Было бы приятнее, если бы перед этим ты не разбил мне нос. - Скажи это моим ребрам, - Андрей рассмеялся. Хасанов говорил, что ему не особо нравится этот новый знакомый, и что вряд ли это хорошо кончится, мол, энергетика у него плохая. «Оставь свои спиритические шарлатанские штучки на глупых куриц, которых ты пытаешься окрутить вокруг пальца ради кошельков их ‘папочек’» - лишь отвечал Коновалов и в очередной раз предлагал Басоте провести хорошо время за просмотром фильма или типа того – не так важно; важно лишь то, что Андрей слишком быстро почувствовал себя комфортно рядом с этим человеком, что было не так хорошо, так как «папочка Ресторатор» запрещает сближаться с людьми: «вам что, _вашего_ окружения недостаточно, бла-бла-бла», проблема лишь в том, что ведьм у Коновалова нет, а с одним Хасановым болтаться по городу да с Олегом ругаться из-за территории – так себе развлечения. Хотелось чего-то нового и даже по-своему простого, что было целиком в Тимуре, который хоть и является той ещё занозой в заднице, но всё равно находит достаточно приятным иногда даже довольно глупое времяпровождение с новым другом. Говоря о друзьях, было бы слишком непредсказуемо, если бы их отношения дальше этой планки не ушли, поэтому Андрей, как полный малолетний придурок, так просто влюбился в этого человека и даже ни на секунду не задумывался о том, что, возможно, на процентов эдак девяносто девять эти чувства однобокие. И лишь один жалкий, как, собственно, и ведьмак в этой ситуации, процент давал надежду на то, что маловероятная взаимность станет хоть каким-то светлым этапом в жизни парня. Не было ни роз, ни свечей, ни свиданий в каких-то кафешках на окраине города, а была всего лишь квартира Андрея, очередной глупый ужастик и спонтанный поцелуй посреди какого-то чертовски кровавого и неинтересного момента. В то мгновение интереснее были губы Басоты, который даже не сопротивлялся и совершенно спокойно положил свои руки на плечи Андрея, а затем мягко толкнул его на диван. - Ты слишком долго соображаешь для того, кто так сильно может врезать по носу, - усмехается Тимур, оседлав бёдра Коновалова. Выглядело это как сахарная вата в парке аттракционов, такая притягательная, воздушная – мечта маленького ребенка, слишком идеально. Если вы когда-либо были невероятно счастливы, то вы знаете, каково это, когда ваш идеальный мир за секунду разбивается о горькие обстоятельства жизни. Мир Андрея разрушился лишь из-за одного сообщения: «Что станет с твоими чувствами, когда я заберу у тебя кое-что дорогое? Ты сам вызовешь меня на баттл или попросишь разрешения у ‘папочки’, чтобы надрать мне задницу?». Догадаться, что это Олег, было так же легко, как раскусить Хасанова перед новой «жертвой» в виде очередной тупой девчули, купившейся на внешность смазливого придурка. Угроза хоть и не казалась серьезной, всё равно вызывала тревогу и переживания. Идти к Саше и говорить, что Савченко у него в очередной раз хочет забрать территорию только сейчас посредством шантажа и угроз, бесполезно; узнает сущность угрозы и скажет, что в дела с присутствием людей даже не собирается лезть, мол, сами виноваты, вот сами и расхлебывайте это дерьмо, слишком много ведьмаков умерло во имя любви и прочей чепухи к обычному человеку. Было одно лишь верное решение, которое могло хоть немного оградить Тимура и самого Андрея от навязчивых идей Олега – и оно чертовски не нравилось ведьмаку. - Я люблю тебя, - говорит Коновалов и целует Басоту, после чего обнимает, мягко проводит рукой по его отросшим волосам, слегка отстраняет и перебирает пальцами в воздухе, вытягивая тонкие нити воспоминаний последних месяцев, проведенных в отношениях с Тимуром, а затем крепко сжимает эти нити в руке. Басота теряет сознание и падает на Андрея; требуется заменить пустые дыры, возникшие на месте воспоминаний об их отношениях. Это уже совсем не важно, совсем нет. Ведьмак долго сидит над телом друга, думая о том, какие яркие моменты равноценны тому счастью, что Тимур, возможно, испытывал во время близости с ним, но в голову ничего не приходит, кроме того, чтобы тупо убрать все романтические сцены из воспоминаний и вместо них создать что-то совершенно обыденное, типа походов в кино или посиделок у кого-то из них дома – неравноценно, однако уж лучше, чем то, что они оба будут слишком уязвимы. Когда Тимур очнулся, он спросил, что случилось, и Коновалову пришлось придумывать какую-то глупую историю о том, как парню резко стало плохо – вот и всё. После его ухода Андрей ещё долго ходил по квартире в раздумьях, заканчивать ли то, что он начал, или смириться с тем, что в его сердце навсегда поселится бесконечная пустота, периодически наполняемая болью. Но Олег почувствует, Олег будет знать о том, что малейшая угроза Тимуру – и Андрей пойдет на всё. «Приходи срочно, нужно будет убрать кровь» - кратко написал ведьмак Хасанову. Заклинание было сильным, сильным настолько, что Андрей еле мог сдержать всю ту мощь, которая буквально искрилась на кончиках его пальцев. Он сделал глубокий вдох и выдох; ужасно страшно, но Дима придет только через минут пятнадцать или около того, к его приходу ведьмак ещё будет жив и кровотечение можно будет остановить - если, конечно, Андрей не будет медлить и живая энергия просто не разорвет его тело. Нужно было всего лишь дотронуться до груди рукой и терпеть; терпеть всю боль, которая словно электрическим зарядом проходила через тело, и если бы Коновалов мог, он бы кричал так громко, что к его дому вызвали бы весь ОМОН, что есть в его городе и близ располагающихся. Примерно через пару минут ведьмак начал сжимать пальцы на груди и медленно отстранять руку от тела. Из последних сил он разжал пальцы и вылил на пол липкую мутную жижу из крови и остатков того, что люди называют ‘чувствами’, а затем рухнул на пол и в полуобморочном состоянии всё ещё пытался прижать руку к ране на груди. - Нет, не жалею, - соврал Коновалов, зная, что Дима всё равно не поверит. *** - Все ведьмаки такие глупые, - рассмеялся Олег. – Стоило только назначить время и место, как твой Андрей, я уверен, начал нервно носиться по квартире и отмахиваться от любой помощи, чтобы на его руках не было чьей-либо крови. Басота молчит и не говорит ни слова, сидит прямо и всё ещё немного удивляется, что находится не в какой-нибудь темнице и не в наручниках, не привязан к стулу с заклеенным ртом; хотя, если уж он попытается сбежать, его мигом остановит эта пресловутая магия, про которую этот хипстер разглагольствует почти целые сутки, что Тимур здесь находится. Спину до сих пор больно жжёт, и парень всё ещё чувствует, как по ней стекают капли густой крови. Он даже не видел, что за чертово клеймо ему поставили - этот придурок, который, видимо, всем здесь управляет, сказал, что это название его собственного клана, и так как Андрей всё равно умрет (Тимур отказывался в это верить), то Басота может считаться собственностью своего якобы нового хозяина. Полный бред. - И как долго вы вместе с Коноваловым? – внезапный вопрос выбивает Тимура из колеи. - Не понял, - парень вопросительно смотрит на Олега. – Мы не вместе. - Так вы расстались? - Мы не встречались. Савченко делает небольшую паузу, а затем довольно усмехается. - О, так он тебе не сказал. Эта битва становится всё интереснее и интереснее.