***
Вечер отвоевал свои права у дня, и теперь небосвод постепенно затягивался сиреневой дымкой. Утомленные ожиданием новостей гости расползлись по комнатам, за ними невидимой тенью следовали шпионы. Капитан королевской охраны, обошел ближайшие посты, проверил пару отчетов, поменял трех сомнительных, по мнению короля, охранников, приставил своих лучших людей к графине Леффлер, и вернулся в тронный зал, где по-прежнему скучала королева. Сегодня день музыки, и поэтому, не переставая, в тронном зале играли. Арфу сменила скрипка, потом откуда-то притащили клавесин, но веселее как-то не становилось. Северные двери распахнулись и в зал вновь вошла она, улыбаясь и сияя, вот только была ли эта радость настоящей? Лоррелия сразу же растворилась в толпе не разошедшихся или уже вновь собравшихся придворных. Она говорила, смеялась, пила и ела, обнималась со своими сестрами и племянницами, отворачивалась от нежелательных кавалеров, и совершенно не замечала его. Леонардо покинул свой неофициальный пост, пробрался сквозь придворных и появился рядом с Лер совершенно случайно. – Добро пожаловать, графиня, – он изящно склонился и поцеловал ей руку. – Вы заставили себя ждать, Его Величество недоволен. – Король уже высказал мне свое недовольство. Я не могла оставить поместье раньше, требовалось привести в порядок дела после вашего визита. Леонардо усмехнулся. – Не говорите столь страшных вещей. Люди вокруг могут подумать, что слуги Его Величества неприлично вели себя в вашем доме. Лоррелия сощурила глаза и подцепила болтливого кавалера под локоть. – Еще как вели. Перевернули весь дом, разогнали всю прислугу, сожрали все запасы и выпили все вино! А самое главное уехали не попрощавшись. Придворные стали отпускать смешки. – Позвольте мне просить у вас прощения? Я безумно виноват перед вами! – Думаете мое прощение так легко заслужить? – В таком случае не хотите прогуляться? Сегодня отменная погода, а во дворцовых садах построили новые фонтаны, вы наверняка еще не видели этой красоты. Они вышли из дворца. За ничего не значащей беседой о кустарниках и ландшафте, Лео завел женщину вглубь сада, где была малая вероятность встретить кого бы то ни было. Женщина оперлась бедрами на бортик фонтанной чаши, а мужчина подошел почти вплотную к ней, обнимая за талию. – Я скучал, – произнес он и склонился, чтобы поцеловать ее губы. Она рассмеялась, пряча улыбку за веером. – Я так и знала, что вы начнете с чего-то подобного. Мужчины… – Прошу простить, если расстроил. Что сказал тебе король? Лоррелия закусилу нижнюю губу, будто бы сомневалась в ответе. – Он собирается упразднить завещание дядюшки. – Но ведь мы вместе составляли его. Ни один законник не нашел ни одной лазейки! – Он король. – Лоррелия повернулась к своему оппоненту и произнесла медленно, почти по слогам, – И у него есть право вето на все. Он не оставит мне майорат на землю, но согласен пожертвовать его в качестве моего приданого, если я выйду в течение года замуж. В противном случае все перейдет короне, как это было с герцогствами магов воздуха и земли. – В таком случае, мое предложение еще в силе, – Лео протянул раскрытую ладонь, на которой лежало небольшое огненное колечко. – О нет! – Лер вновь рассмеялась, взмахнула рукой и маленький огонек пламени погас под обрушившимся на него водопадом. – Я уже говорила, и повторюсь вновь – я не позволю стать твоему отцу владельцем половины страны. Ваша семья и так обладает гораздо большим влиянием, чем король. Где, в какой сфере еще не встретилась фамилия Рокс или Карреж? – Этого следовало ожидать, – Лео высушил руку и положил поверх запястья Лер. – Но война неизбежна. И мой отец сделает для этого все. Уже сделал. Тебе придется выбирать: на чью сторону встанешь. – Я буду держать нейтралитет. И встану на сторону победителя. Я сохраню свои земли нетронутыми, своих людей живыми, а их семьи счастливыми. Это важнее, чем какое-то возрождение старых принципов мироустройства. Ведь какая разница как пасти коров? – Не понял? – Все воины начинаются одинаково. Кому-то не нравится, как сосед пасет коров и он начинает всеми способами доказывать, что его тактика лучше. А в сущности, какая разница? Зажигать огонь кремнием или щелчком пальцев? Важен лишь результат. Лео усмехнулся такому сравнению. Странное, но вполне емкое. Он обязательно расскажет об этом сестре и братьям. – Ладно, кого же тогда будешь искать на роль супруга и отца своим дочерям? – Кого-то достаточно глупого, чтобы не мешал моим делам и алчного, чтобы подписал бумаги не глядя, покусившись только на мои деньги. – Здесь есть несколько, из разорившихся, подходящих под твое описание, но они тебе не пара. Слишком неправдоподобно это будет выглядеть. – Я сомневаюсь, что это будет дворянин. Любой из них слишком хорошо осведомлен о нашем семействе. Столько родов прервалось просто потому, что ни одна женщина из нашей семьи не смогла родить сына. И у меня уже есть две дочери… Они не примут их. – А дочерей короля? – Лео лукаво сощурил глаза. – А вот об этом никто не должен знать. – Лер прижала пальцы к губам Леонардо и прошипела сквозь зубы. – И если ты проболтаешься, я уже говорила, что сделаю с тобой. – Помнится, ты обещала запереть меня в отсыревшем подвале, – Лео обхватил ее пальцы губами. – Прекрати, - прошипела Лер и, высвободив руку, обмакнула пальцы в воду. – Отчего же я должен прекратить? Самая прекрасная женщина отказывает мне второй раз, а я должен сдаться? По всем законам жанра я докажу тебе свою любовь любыми способами, – Лоррелия изобразила страдание. – Почему я объясняю тебе такие простые вещи? Брак – это политика. Мне нужно получить герцогство в свои руки, я должна править им единолично, понимаешь? Глупый супруг с вязанкой долгов подойдет идеально. К тому же в нем отпадет необходимость сразу после появления на свет наследника. А уж подать чашечку «особого» кофе я смогу, поверь. А союз с тобой – это значит отдать землю в руки твоего отца, затем твоих братьев и благополучно забыть о ней. – Да что ты так вцепилась в это герцогство? – Я обещала. – Кому? – Догадайся. – У меня совсем нет шансов? – Почему же. Может быть, когда-нибудь... – Ты жестока. – Не более других. – Надеюсь, мне ты не преподнесешь такого кофе? – Только если не будешь лезть, куда не надо. – Пойдем? Скоро ужин, а меня ждут дела. – Король не может провести и часа без капитана своей охраны? – Ох, если бы король. – Неужели королева? – Лер округлила глаза. – Мне казалось она не в твоем вкусе? Лео рассмеялся – Да, ты права, мне не по вкусу селедки из северного моря. Леонардо взял женщину под руку и они медленным шагом направились к выходу из сада. Они смеялись и шутили, обсуждая блюда, которые обязательно будут на ужине.Часть 1
6 июня 2016 г. в 12:45
Он стоит, привалившись плечом к колонне и наблюдает.
В этом дворце слишком много людей. Король организовал огромное празднество в честь рождения сына – наследника. Он собрал все дворянство под этой крышей, со всех, даже самых удаленных уголков государства, всех: разорившихся и богатых, герцогов и баронетов. Он говорит о великой радости, которой хочет поделиться со всеми, но на самом деле безумно боится, и это сборище – прямое и неприкрытое тому доказательство. Королевство нестабильно. Нынешняя власть едва-едва держится, а после странной смерти всеми полюбившейся королевы и возведения на трон юной принцессы, представительницы исконно недружелюбной страны, смута и восстания множатся. Пока их удается сдерживать. Пока армия еще верна своему королю. Пока… Но это «пока» длится уже не один и не десяток лет, и вероятнее всего что в ближайшее время ему придет конец.
Король понимает это, лучше многих, но не знает что делать, именно поэтому он собрал все дворянство здесь, на целый год. Приехали почти все гости, за исключением единиц, еще пара дней и ловушка захлопнется. Дворец наводнен шпионами, они следят за каждым, за тем, куда человек ходит, с кем говорит, что ест, пьет, читает, слушает, пишет. Каждый день кабинеты короля, и его собственные полнятся доносами, которые необходимо разбирать, читать и думать. Эта навязчивая идея скоро сведет всех с ума и разорит небедную казну, но никто не имеет права спорить с сюзереном. Его слово закон, даже если он прикажет всем ходить без одежды и есть из собачьей миски. Так повелось. И изначально этому было вполне веское обоснование, но с тех пор все слишком изменилось. Магов почти не осталось, точнее пару сотен лет назад очередной король, узревший в магии проклятье, поклялся вытравить эту дрянь из своих земель. Но Лео слишком хорошо были известны обстоятельства тех дней. За каждым мужчиной стоит женщина. За плечом того сумасброда, стояла милая, хрупкая, белокурая дева, дочь северного народа. Ее отдали Марагскому королю как гарантию мира на ближайшие пару десятков лет, но она оказалась хитрее. Притащив свои традиции и взгляды, она принялась перекраивать чужое и непонятное, чтобы это стало хоть чуточку напоминать отчий дом.
В те далекие времена устояли и выжили немногие. Но четыре повелителя стихий сумели сохранить себя. Им хватило наглости и силы, чтобы отстоять, а затем показательно отречься от своего дара. Вместо титула «Верховного мага» они получили «герцога», вместо «учеников» – «подданных», вместо «обрядов» – «законы». И так и стали жить, втайне передавая знания своим детям, и тем, кто мог и хотел сохранить способности. Прошло почти четыреста лет и вновь на троне хрупкая, белокурая принцесса, вздрагивающая от каждого шума и с опаской обходящая семейство Рокс стороной. История циклична, к сожалению. Только в этой войне, они не дадут себя уничтожить.
Леонардо Рокс, обернулся на обращение своего подчиненного, тот докладывал о прибытии графини Леффлер, одной из родственниц ныне покойного повелителя стихи воды. Он приказал проводить ее в отведенные покои, и как можно скорее привести на поклон к королю.
Леффлер – прекрасное создание, очаровавшее его и покорившее сердце. Они были почти ровесниками, все детство провели рядом, но никогда он даже не задумывался о том, что она может завладеть его сердцем.
Пятнадцать лет назад все было иначе. Им было по семнадцать и они только-только вырвались из цепких рук своих гувернанток, менторов и родителей. Первые дни во дворце, дуэли, влюбленность, интриги, скандалы. Венценосные супруги были молоды и счастливы, и создавали вокруг себя невозможно радостную атмосферу. Балы, маскарады, осенняя и зимняя охота, летние выезды на море, всевозможные конкурсы и турниры – они все жили этими яркими днями, каждый из которых помнился и сейчас. Тогда, в одно лето, когда королевская чета изволила отдыхать в поместье Форальбергов, в столицу они возвращались без Лоррелии. Девушка осталась помогать своему старому дяде. Все, разумеется, похвалили ее порыв, потому что она единственная из многочисленных родных и двоюродных сестер герцога изъявила такое желание, но за спиной решили, что судьба девицы кончена и дальше ее ждет только монастырь. Она еще дважды появлялась во дворце и однажды пригласила весь двор, как и раньше, в поместье на отдых. С тех пор она не появлялась и не давала знать о себе, как и покойный герцог, скрывшийся даже от своих единственных друзей и союзников – повелителей огненной стихии.
Задумавшись, заблудившись в воспоминаниях, Лео вздрогнул, уловив сквозь нудную арфу, легкий звон браслетов, южанки отличались какой-то нездоровой любовью к этому виду украшений. Лоррелия влетела в зал неприлично быстро. Толпа расступилась перед ней, удивленно перешептываясь и осуждающе шипя. Графиня Леффлер была прекрасна: синее платье легкими складками стелилось по полу, длинные черные локоны, при помощи жемчужной нити переброшенные назад, спускались до тонкой талии, изящные запястья были унизаны серебряными тончайшими браслетами.
– Ваше Величество, – она склонилась в низком реверансе, – рада выразить вам свое почтение и радость, которая поселилась в моем сердце, как только я узнала такую прекрасную новость.
Она поднялась и теперь, гордо вздернув подбородок, смотрела на короля, восседавшего на троне. Бледная моль рядом, чуть не грохнулась в обморок, благо хватило то ли ума, то ли гордости не опозориться перед всеми подданными.
– Графиня, мы счастливы видеть вас. Вы стали редкой гостьей в нашем дворце. Я понимаю, траур дело святое, но вы слишком молоды, чтобы так долго грустить.
Глаза короля стали отвратительно блестеть. Леонардо сразу понял, в чью спальню сегодня наведается Его Величество, какие коридоры придется охранять и создавать видимость того, что «все идет так, как должно». Это его работа, прямая обязанность – охранять короля, его покой и его досуг, но если Лер не захочет, ни одна корона мира не сможет прорваться к ней. Он сделает все для этого.
– Герцог Форальберг стал мне почти отцом, и это очень тяжелая потеря для меня. Но срок траура прошел, и сегодня не стоит о грустном. Я прошу позволения вручить вам, вашей супруге и принцу дары, от ваших верных подданных.
Она вновь присела, а затем махнула рукой в сторону восточных дверей. Несколько пар мужчин в синих ливреях внесли сундуки. Крышки открывала сама графиня, щелкая маленьким ключиком в замках.
– Слитки серебра, наивысшей пробы, с наших рудников, – она взяла один из них и покачала в руке, любому стало бы понятно, что металл слишком тяжел для хрупкой женщины. – А здесь – жемчужины, на любой вкус, Ваше Величество, – она обратилась к королеве и зачерпнула горсть круглых бусин, пропуская их сквозь пальцы, – белые, розовые, коралловые, темные. Они подойдут для любого украшения, которое вы пожелаете. Имею смелость рекомендовать вам наших ювелиров, они истинные мастера своего дела.
Лео зачарованно наблюдал, как пестрая блестящая волна проходила сквозь тонкие пальцы. Так же умело Лоррелия обращалась и со своей стихией: изящно, ловко, точно, смертоносно. Она не нуждалась в уроках, но дружеские советы приняла к сведению.
В третьем сундуке оказались ткани и золото – дар маленькому принцу. Толпа придворных слишком громко молчала, кто-то все же не вытерпел и пошептался о возможности выгодной женитьбы. Леонардо все так же стоял, опираясь плечом на колонну, и усмехался подобным разговорам. Этот дар – бартер, обмен, публичный вызов, и, кажется, из всех людей это понимают только двое.
– Вы несказанно щедры, – величественно протянул король, – и я должен отплатить вам той же монетой.
А нет, Лео ошибся – трое, только трое поняли к чему сейчас все шло. Оно и к лучшему.
– Пройдемте со мной.
Его Величество слетел с трона и, распорядившись унести сундуки, скрылся за северными дверями. Леффлер последовала за ним, унося с собой легкий перезвон металла, и возвращая звуки набившей оскомину арфы.