От звезды до звезды. Беглецы

– Вакуумные выключатели серии ВВН-СЭЩ-35 – восемь штук. – Хлам. – Пять вакуумных выключателей с магнитной защелкой ВВМ-СЭЩ-10 – Хлам. – Костюм "Баррель" мужской, темно-синий с черным. – Тряпки. – Костюм защитный "Треллкем 600"? – Говно! – Рукав гидравлический высокого давления... ладно, сам вижу, что говно. Тогда стеклянные полые микросферы 3М для бурового раствора. – Эти в порядке, – Рудольф потряс контейнером. – Хоть что-то! Поршневой компрессор... Оторван вентиль. – Это еще со скидкой можно продать... Или оставить! Я починю! Хотя бы инструменты мои целы. – Да ради бога, – Йонге повел дальномером, и красный лучик ткнул в следующий предмет. – Кресло. Ну, это понятно. Кресло совершенно никуда не годилось. – Дальше... Компрессорный блок Р-410, мачта сломана. Рудольф вздохнул не слабее компрессора, к которому полагался блок. – Не починю. На продажу. – Измерительная система "Альбатрос ЦК-1". Блоки сопряжения на месте, но нет бесперебойника. – Починим, – Рудольф сделал еще одну запись в планшете. – Donnerwetter, а помимо оборудования у нас что-нибудь есть? Диван где? – Нет дивана. Кипятильник погружной, – мрачно сказал Йонге. Пальцы чесались от собственного электричества. – Кухонный. Рудольф прижал планшет к голове. – Тарелка керамическая, произведена на Салим, без подтарелочника. – Господи! – Манометры, партия... Бесконтактный уровнеметр, корростойкий термометр – восемь штук. Вихревой расходометр... Все целое. – Короче, Николай выловил оборудование и ни одной подушечки, – протянул Рудольф. – Продавай по максимуму, – подытожил первый пилот. * * * Челнок все-таки не сдюжил. Вручную поставленные стабилизаторы перегрузили стержень, перестрелка добавила, а два гигантских прыжка добили окончательно. Уже на стыковочных маневрах "Фелиция" еле тащилась, и Йонге плюнул, вызвав аварийку. Разваливающийся на ходу челнок спешно загнали в док и поставили на тестирование. Орда мелких равшанов облепила челнок, а экипаж в полном составе отправился в ближайший кафетерий, обещавший разнообразное видовое меню. Изучая список блюд, Рудольф пространно рассуждал о сложности ремонта и все косился на яута, делая особый упор на длительность срока. – В общем, недели на три застрянем, – закончил он. – Вот, рекомендую стеклянную лапшу. – Гадость же, – скривился Йонге. – Зато дешево, – отрезал механик. Сайнжа понимающе кивнул и обратился к своему наручу. Голограмма, развернутая из него, подозрительно напоминала доску полетных объявлений. – Что ты там затеял? – тревожно уточнил Йонге. – Ищу транзит на Сскульдахаргу, – невозмутимо ответил яут. – Вас я ждать не буду. Мгновенно прикинув стоимость, Йонге вскипел до покрасневших ушей. Чартерный рейс одного пассажира на планету, расположенную в стороне от всех спейсштрассе, требовал немыслимых затрат. Йонге скорей пошел бы пешком через весь космос, чем заказывать себе такую транспортировку. – Откуда у тебя столько денег, ящерица? – возопил он, наблюдая, как Сайнжа быстро формирует поисковый запрос. Бородачи за соседним столом дружно посмотрели на нарушителя спокойствия. Йонге, извиняясь, махнул рукой. – И почему ты летишь без нас? – прозорливо дополнил Рудольф. – Зависть – плохое чувство. – Это личное! – Мы живем долго и не нуждаемся в излишествах, – пояснил Сайнжа. – Поэтому за долгое время набирается много денег. Главное, не забывать, где они хранятся и сколько их у тебя. А без вас – потому что вам охота не нужна. – А, значит, две шестьсот штрафа за меня платить тебе было жалко? – не выдержал Рудольф. – Тогда ты мне не нравился, – охотно пояснил Сайнжа. – А сейчас? – немедленно поинтересовался Рудольф. Сайнжа оглядел его с ног до головы, демонстративно постучал клыками друг о друга и величественно изрек: – А сейчас ничего. Несмотря на возмутительную ситуацию, Йонге заперхал, тщательно скрывая смех. Рудольф сжал губы, но не выдержал и заулыбался. – Ты же говорил, что мы страшные, – напомнил он. – Еще и хирургов вашей имперской семейки сватал. – Объективно страшные, – после недолгого раздумья уточнил яут. – Для меня – красивые. Для многих, кто ценит физическую приспособленность, тоже красивые. Комплименты из зубастой пасти звучали как минимум странно. – И как же ты туда полетишь? – осведомился Йонге, кося на панель. – Не припомню, чтобы я давал скачивать карты. Сайнжа нахмурился. Пошевелил пальцами над откинутым экраном, медленно сжал их в кулак. – Я не думал, что вы будете мне препятствовать. Однако, даже если ты не отдашь мне координаты, я все равно полечу. Но этот полет будет долгим, а мое мнение о вас – полным отвращения. – Можно подумать, оно раньше было много лучше, – хмыкнул Рудольф. – Координаты, – повторил Сайнжа, демонстративно протягивая руку. Пилот нахмурился. Скуль и массовая охота на альясов с их производными мутациями решали только половину ремонтных проблем. По-хорошему, следовало хвататься за давно уже греющее карман предложение от господина Крачека. Заказные перевозки обещали не только деньги, но и рост деловой репутации. И для этого им точно нужен был готовый к сотрудничеству навигатор. – Ладно, я передам, – неохотно сказал он. – Гони доверенность в обмен. – Какое доверение? – Доверенность, – терпеливо поправил Йонге. – Документ, по которому я могу распоряжаться кораблем. Перерегистрация, бортовые номера… уй, ненавижу! Сайнжа закрыл наруч и озадаченно посмотрел на пилота. – Зачем? Ведь истинный корпус Фелис разрушен. Это совсем другой корабль. – Да не тупи ты! Всем понятно, что дело не в оболочке, а в мозгах! А они лицензионные, и вообще типа мы их просто в хранилище скопировали. Теперь нужно официально борт регистрировать новый, искина переписывать и устанавливать официально и все дела. Тьфу, бюрократия. – А от прежнего владельца этого корпуса тебе доверенность не нужна? – почти ехидно спросил яут. – Не твоя забота, – осклабился Йонге. – Давай свою печать или что там у вас используют. И учти, ты не сможешь сидеть на своей любимой Скуль вечно. Сразу после ремонта у нас будет крупный заказ, так что... – Я выживу, – уверил Сайнжа. – Я не об этом! – рявкнул первый пилот. – Зубы не особо вываливай на долгий отпуск! Рудольф, вдумчиво занюхивавший декоративный цветок, высаженный прямо возле стола, дернулся и окунулся в него по самый воротник скафандра. Из огромной белой чашечки взмыла пыльца, Рудольф яростно расчихался. Сайнжа взял механика за загривок, достал из цветка и слегка тряхнул. Свободной рукой вытащил салфетку и утер Рудольфу лицо. – С... спа... апчха! Бля! Сукин ты сын! – Не благодари, – величественно откликнулся Сайнжа. Под звяканье вилок Рудольф набрасывал оценочную опись на киборгов и поименно прощался с каждой деталью оборудования. Сайнжа глодал кости неизвестной птицы. Йонге старался сосредоточиться на набивании брюха остро пахнущей лапшой, но мысли волей-неволей съезжали на предстоящие хлопоты. Он предвидел кучу проблем, связанных со списанием одного борта и присвоением другого. Основной долг за "Фелицию" был закрыт в прошлом году, а вся мелочевка ушла благодаря яутскому кораблю и Романоффу. Но для нового корабля требовались новые обязательства по топливным элементам, расходным блокам и маршрутизаторам. В голове уже вертелся комплексный запрос по передаче прежних обязательств на новый борт. Отсутствие владельца, официально зарегистрированного в реестре, позволяло обойтись без фальшивых договоров. И главным аргументом в запросе стала уже состоявшаяся перезапись маршрутного искина с сохранением прежних регистрационных данных. Рассказывать каждому встречному и поперечному о том, что "Фелиция" была перетащена противоестественным внутричерепным методом, Йонге не собирался. Поэтому, щедро поливая лапшу соусом, придумал формулировки в стиле "с помощью передовых технологий" и даже решил сослаться на незарегистрированный пока что патент. Очередной. – О, – встрепенулся Рудольф. – Смотри-ка, ремонтники отчитались. – Угум-м? Рудольф положил вилку. Йонге хотел навертеть еще лапши, но посмотрел, как твердеют скулы напарника, и в животе мгновенно все скрутилось. Рудольф побарабанил по столу. Йонге приоткрыл рот, безмолвно выражая вопрос. Рудольф молча развернул голограмму из браслета и крутанул на сто восемьдесят градусов. "Ремонту не подлежит". * * * – …вот такие дела, парни. Начальник цеха обстоятельно вытер руки и бросил ветошь на пол. Проезжавший мимо дрон сноровисто подхватил мусор. – И на сколько все это потянет? – Йонге ткнул в "Раннер". Партия равшанов неторопливо катилась вниз, погромыхивая на стыках пандуса. Каждый тащил на себе ворох оборудования. Последний пер два матраса. – Ну если вместе с серийным искином… – Нет! – Тогда где-то на половину грузовика, – пожал плечами начальник. – Да это грабеж, – сквозь зубы сказал Рудольф. – Кому грабеж, тот летит дальше, – парировал начальник. – А стоянка тоже не бесплатная. Можете сами перепродать, если хотите, только, опять же, самовывозом. – Ладно, там на борту еще кое-чего найдется,– все так же неохотно процедил Рудольф. – Оценщики у вас свои? – Госконтора, как обычно, – пожал плечами начальник. – Тогда мы впишемся, – быстро сказал Йонге. – Кое-что, сами знаете, в оценку не берут. – Руди… – Я понял, – прервал механик. – Пойду, порядок наведу. Йонге обернулся к начальнику цеха. – Продаем, – тускло сказал он. Пять часов каторжной бюрократии спустя, Йонге окончательно упарился в скафандре, который, к тому же, поджимал в паху. Но физическими страданиями можно было пренебречь. Моральные Йонге тем более загнал подальше, силой убедив себя, что продает чужие корабли, доставшиеся на халяву, и единственная его цель – сделать это как можно выгоднее. – Боже, – оценщик утомленно разглядывал опись, составленную и согласованную общими силами, – что еще вы попытаетесь туда впихнуть? – Это! – сказал Йонге и ткнул в скафандр. – Да побойтесь бога! – Я боюсь только инвесторов, – уверенно ответил Йонге. – Возьмете? – Нет! Это никому не впаришь, я вам в этом клянусь! Йонге еще раз оглядел останки кораблей. Рудольф в официальном торге участия не принимал, полностью посвятив себя альтернативной распродаже. В нее входило содержимое трех закрытых контейнеров, ревностно подписанных механиком лично. Еще в одном контейнере хранилось яутское барахло, спасенное Йонге в последний момент – равшаны справедливо сочли его мусором и попытались утилизировать. Яута, на их счастье, в ремонтном доке не было. Едва выслушав новость о полной непригодности корабля, Сайнжа сразу же сообщил, что у него появились срочные дела, и смотался, щедрым жестом оплатив счет за всех. – Вот если бы вы продали свой искин… – Он не продается, – почти зло сказал Йонге. – Не будем трогать эту тему. В деловой зоне, номинально ограниченной инфостойкой, подмигивали рекламные блоки, предлагая услуги по оценке, страховке и переуступке кредитных прав. – Главное сейчас заказ взять, – рассуждал Рудольф. – Ипотека на восемь лет – это, конечно, не сахар, но мало-помалу рассчитаемся. Сначала заказ возьмем, потом, глядишь, камушки подвалят, так, транш за траншем, и позакрываем. Говорил он уверенно, и Йонге улыбался самым углом рта, кивая, и думал, что за четыре года они настолько вросли друг в друга, что ни одному не пришло в голову свалить на сторону. На своем корабле порой было трудно, порой невыносимо, а иногда все рушилось в один миг – и разочаровавшиеся судовладельцы шли пахать на чужой борт, проклиная свою веру в чистый полетный заработок и частный бизнес. Рудольф обернулся от окошка, где уже битый час сравнивал две госконторы из трех же имеющихся, предлагавших выкуп силового и бортового оборудования с предоставлением сертификата на приобретение подержанного космотранспорта. Третья, которой принадлежал ремонтный цех, сертификатов не предлагала, зато давала чуть больше денег. – Чего киснем? – бодро поинтересовался он. – Вы мне это прекратите, пилот Далине, вам еще из заказчика премию выбивать и производить впечатление мужественной улыбкой. – Ты давай там выбирай, кому в рабство продаваться, – усмехнулся Йонге. – Не пешком же за заказом топать будем. Рудольф кивнул, развернулся и с решительным видом потянулся к третьей, цеховой конторе. – Стойте! Напарники одновременно оглянулись. Куб с мозгами "Фелиции" зримо запереливался, отлавливая вспышку синхрона. От малого входа к ним неслось широкое кресло на воздушке. Водитель кресла был мал, кругл и чрезвычайно краснолиц. – Стойте! – вновь возопил толстячок. – Господа Вебер и Далине, я прав?! – Э... Кресло заложило вираж и резко тормознуло. – Рад знакомству! – толстячок вытянул руку. – Абрахам Лефс, очень рад! Йонге машинально пожал ладонь. Толстячок сдернул с головы кепку, стремительно вытащил из нагрудного кармана платок и одним махом утер вспотевший лоб. Кепка хлопнулась обратно. – Независимое агентство… – Эй, жирный! – заорали из-под потолка. – Ты что тут делаешь, харя? Тут же щелкнуло, громкая связь оборвалась. Толстячок возмущенно замахал руками. По лестнице загрохотали ботинки, и начальник цеха почти ссыпался из смотровой башни. – Кто пропустил? – на ходу он тоже размахивал руками. – Ну жирдяй! – Что за херня? – громко спросил Рудольф. – Ну что же вы связываетесь с этими душегубами? – расплылся в улыбке Лефс. – Это же стервятники! Киночи! Друг любезный, ты опять свое крутишь? Начальник грохотал по полу. Йонге развернулся, инстинктивно чуть сгибая колени. – Да я тебя!.. Пламенно багровея от злости, начальник преодолел последние десять метров. Ботинки грохнули последний раз и встали. – Ох ты епт, Huren Son, – со вкусом выговорил Рудольф. Из пустоты, медленно обтекающей струйками разрядов, торчал длинный ствол, покрытый насечками глифов. И упирался начальнику точно в лоб. Любезный Киночи придушенно вздохнул, скашивая глаза и не смея опустить задранные руки. – Бизнес – страшное дело, – посетовал Лефс, обстоятельно утирая щеки платочком. Маскировка окончательно спала. Сайнжа поднял ствол, заученным движением пристегнул его на бедро и сделал шаг назад, встав рядом с креслом. – Умансоо, только покинь вас, и уже все плохо, – сказал он. – У нас в принципе все не очень хорошо, – осторожно заметил Йонге. – И… что это все значит? – Это значит, что вам повезло! – воскликнул Лефс и воссиял, как сверхновая. Сайнжа кивнул. – Вот он, – Сайнжа ткнул в плечо человечка, – торгует нужными вам кораблями. * * * – Вот здесь у нас серия "М-прыжок"... – Да они маленькие! – Нет, позвольте, мы еще не ознакомились со следующей линейной моделью! – А сколько будет стоить перепланировка этой вашей модели? – Помилуйте, зачем же? – Законы рынка диктуют, знаете ли! – Ах рынка? Абрахам Лефс в родной стихии торга расцветал, как редкое экзотическое растение в благоприятных условиях. Условия компании "CNV Cargo Ships" и впрямь были выгоднее процентов на десять как минимум, но Йонге чутьем уловил в Абрахаме душу отчаянного игрока и с готовностью вступил в игру. К исходу второго часа стороны сделки утомленно переводили дух и чистили перья. Окончательный выбор стоял между двумя кораблями. Один поменьше, один побольше. Йонге, при полной поддержке Рудольфа, всей душой стремился ко второму, но Лефс стоял насмерть – первоначального взноса с учетом всех продаж не хватало. Йонге взывал к совести и указывал на нулевую сборку без удобств, Рудольф предлагал скинуть цену за счет ремонта по его личному проекту, Лефс краснел и вопил, что его абсолютно безбожно разоряют, пытаясь нажиться на корабле из последнего модельного ряда. Последним в битве характеров пал Сайнжа. – Умансоо! – прогрохотал он, – скажите, сколько не хватает, и я дам вам эти деньги! Пятнадцатью минутами позже экипаж "Фелиции" оказался без денег и с новым грузовым кораблем класса "Сигурни-4". А также с запланированной пятидневной перепланировкой под нужды малого коммерческого товарищества. Сайнжа внезапно для себя очутился перед таким же сроком ожидания. Ближайший транзитчик мог подхватить его ровно через пять дней. – Умансоо, вы сговорились, – резюмировал он. Лефс покосился на недобро постукивающие по столу когти и снова нырнул в пучины оформления рассрочки. – А это потому что хрен туда долетишь, – почти с облегчением сказал Йонге. – Все равно забронирую, – проворчал яут. – Где будем ждать мой рейс? – В приюте, – буркнул Рудольф, поглядывая на экран, демонстрирующий новый корабль в режиме реального времени. Деловито погромыхивающие равшаны втаскивали все их оставшееся имущество – "мозги" да три контейнера – по ярко-оранжевому пандусу. – Вообще-то можно просто отправиться в нашу систему, – заметил Лефс. – Всего пять часов ходу. – На какие шиши… – Карту! – потребовал Сайнжа. Лефс с готовностью развернул к нему старинный монитор. Яут озадаченно склонил голову, но затем схватился за лингвоблок и переключил всю систему на глифы. Йонге между тем изучал состояние собственной кредитной истории и пытался отыскать какие-нибудь штрафы, выписанные адмиралом. На первый взгляд все выглядело красиво. Стоило дождаться первого заказа – и можно было открывать кредитную линию на топливо. С одним стержнем в атмосфере делать было нечего. Не выдержав, он все-таки по-быстрому поднял связь, накидал официальное письмо с указанием на семидневные сроки и отправил "Шеффер". – Ну, что у нас по плану? – осведомился он, видя, как Сайнжа вчитывается в данные. – Вот. Харрик. – Эйрика, – поправил Рудольф, с интересом рассматривая рекламные ландшафты. – Искренне рекомендую! – вмешался Лефс. Договор он оформлял тоже лично, видимо, экономил на персонале. – Там можно, извините, конечно, жить прилично за очень умеренную плату. И к тому же там регулярно проходят сельхозконгрессы. Ну, вы понимаете: множество компаний и мероприятия. – Хорошее жилье, – согласился Сайнжа, быстро пролистывая блоки отелей. – Денег нет, – строго сказал Йонге. – Отстань со своей планетой. Сайнжа растянул перепонки в ухмылке и снисходительно похлопал его по плечу. – Прошу! – Абрахам развернул пластину и откинулся в кресле. – Форвардный контракт на семь лет. Первый взнос – через сорок пять дней. И никаких комиссий! – Погасим с первых же вылетов, – поклялся Йонге. Сидя прямо на пандусе, Сайнжа обстоятельно изучал курорты. Йонге порывался заметить, что все эти деньги значительно лучше смотрелись бы в виде инвестиций в ремонт корабля, но прерывал себя раз за разом. Сиюминутные инвестиции увеличивали долю яута в имуществе, а заодно долю его самоуправства. Рудольф вынырнул из недр корабля. – Выглядит неплохо, – заявил он. – Как минимум мозги встали, а все остальное доделаем. План я составлю прямо сегодня, и пусть выводят на стапель... Эй, эй! А ну стоять! Заканчивал яут бронирование под бдительным присмотром. Выбранный Сайнжей полуостров Клим охотой похвастаться не мог, но предлагал лучшие пляжи и доступные апартаменты, и механик вовремя углядел, что гнусный инопланетчик попытался заселить всех троих в "супружеский номер для представителей социальных ячеек от трех до четырех членов". Два часа из трех, оставшихся до рейса на Эйрику, Рудольф проторчал за проектной стойкой. Йонге обошел весь корабль, убедился во внутренних положительных ощущениях и вздохнул с облегчением. Когда-то давно ему был важнее корпус. Теперь – команда и личность искина. Фелиция согласно ластилась и почти мурлыкала, пытаясь влезть пилоту в голову. Спустившись к стойке, Йонге застал дискуссию: Сайнжа включился в наброски плана и требовал оборудовать трофейную комнату. С интересом вслушиваясь в оскорбления, которыми обменивались стороны, Йонге так увлекся, что не сразу заметил настойчивое мигание входящего на браслете. – А между тем, – громко сказал он, вклиниваясь в разговор, – тут и заказчик нарисовался. Сайнжа, может, чартер отменишь? Глядишь, мы тебя сами подбросим, ты по-быстрому убьешь кого-нибудь – и по делам? Сайнжа заклекотал и взялся подробно объяснять, почему умансоо неправ и туп. Голограмма развернулась. В официальном письме, свалившемся сразу на оба браслета, представитель компании в лице уполномоченного директора по логистике приветствовал господ Вебера и Далине и в предельно вежливой, но краткой форме сообщал, что в связи с изменившимися репутационными обстоятельствами доставка груза более не требуется, вследствие чего ранее предоставленный ключ шифрования является более недействительным. – Так. Приплыли, – сказал Йонге, перебивая речь яута. – Сдается мне, застрянем мы тут надолго. Рудольф бросил рисовать и развернулся всем корпусом. – Нас слили, – пояснил Йонге. – Они отказались. – Чего? – Того. Вот тебе и репутация. Доразведывались. "Посадка через сорок минут, – свалилось второе послание. – Не забудьте багаж". – Тогда тем более ожидайте меня, – заключил Сайнжа, прерывая гробовое молчание. – У вас же есть сорок пять дней, прежде чем потребуются деньги. Придумайте что-нибудь. Рудольф свернул планы и скинул на планшетку. – Все. Ничего не хочу знать. У нас оплаченный отпуск! Когда ты в последний раз жил в отеле, где одних только включенных ресторанов больше тридцати по всему побережью? – Обжора, – усмехнулся Йонге. – А жил я... давно. Где-то в прошлой жизни. – Вот именно, – довольно сказал Рудольф. Сайнжа непереводимо заворковал. Рудольф шагнул к Йонге и хлопнул его по плечу. – Рассматривай это как вознаграждение за все наши тяготы. Начиная с яйца и заканчивая "Байлионом". – Лучшим трофеям – лучшая оправа, – непонятно, но внушительно дополнил Сайнжа. И под напором излучающих энтузиазм членов экипажа Йонге сдался.