Какая бывает любовь.

На следующий день Лиза с Ваней как могли обхаживали Мари. Виноградова даже накрыла её лоб влажной тряпкой, чтобы, как она сказала, сбить жар и унять головную боль. Хотя какой там мог быть жар? Мари просто спала. А рядом Юля держала её за руку, представляя себе, как совсем недавно Мари избила её до полусмерти и чуть не убила. А что было бы, если б мимо никто не прошёл? Хвала небесам и слава дворнику! — Мне её жалко, — выразила общее мнение Лиза. — Как можно верить во что-то хорошее, когда вокруг столько всего плохого? У Майка СПИД, а Мари сошла с ума. — А Макс и Даша беззаботно загорают на Канарских островах, — цокнула Юля. — Как же нам всем не повезло. — Они заслужили этот отдых, — вразумила её Лиза. — И кстати, они могли приехать, если бы ты им всё рассказала, — напомнила ей Лиза. — Но во время утреннего звонка ты сказала что-то вроде… — И Лиза, прокашлявшись, понизила голос, чтобы передразнить Юлю. Она издавала уже не мягкие, но писклявые звуки. — «У нас всё даже лучше, чем у вас». — Ну и что? — Юля показала Лизе язык. — Даша — ходячее недоразумение и девочка-беда. Она сразу должна была почувствовать в моём голосе тревогу и печаль. — Не путай её с Майком, — повертела у неё перед носом указательным пальцем Лиза. — Это он понимал тебя с полуслова. — Я же просила не произносить это имя, — Юля сразу омрачилась воспоминаниями. — Прости, но после его отъезда ты стала чересчур раздражительной, напряжённой и злой. — С каких это пор ты заделалась моим личным психологом? Словесный бой прекратился, едва в комнату вошёл Ваня. В руках он нёс поднос с четырьмя кружками горячего шоколада и тремя батончиками с нугой (себя Ваня сладким обделил). Слева у кровати меняла тряпку на голове Мари Лиза, а справа раскачивалась на стуле Юля. И лишь Ваня сделал шаг к ним навстречу, как девчонки сразу отвлеклись от своих занятий. Отвлеклись, потому что заметили что-то на подносе, а именно кружку. Три кружки были строго чёрного цвета, но лишь одна была белой с нарисованным на ней оленёнком, гуляющим среди лесных зарослей. У Лизы чуть слюнки не потекли, а Юля хотела её позлить. — Чур с оленем моя! — сразу предупредила всех Самойлова, раскрыв довольный рот в улыбке. — Ну, пожалуйста, уступи её мне! — распустила нюни Лиза. — Ха! С какой это стати? — злорадно усмехнулась Юля. — Ах так? — оскорблённо буркнула Лиза, к чему-то готовясь. Ваня не слышал препираний девушек. Он подошёл с подносом к Юле, а Лиза жадно пожирала глазами кружку. От подноса её отделяли только Мари с кроватью. Юля уже тянула ручонки к уникальной кружке, как вдруг Лиза опередила её. Виноградова перевалилась через Мари, накрыв Петрову всем своим телом, и ухватилась за кружку. Ваня вопросительно посмотрел на Виноградову, будто это она, а не Мари сошла с ума. Юля разозлилась от такой наглости и взяла кружку за ручку, чуть потянув на себя. Но Лиза не ограничилась одним чуть. Виноградова с силой вепря дёрнула кружку в свою сторону и… Двадцать минут спустя. Шах. Шах. Шах. Туда-сюда. Туда-сюда. Швабра уже устала. — И вон там ещё не забудь, — командовала Юля, указывая на лужу под кроватью. — Ну, Виноградова! Ну тебя нафиг с твоей кружкой. — Там был оленёнок, — объясняла своё поведение Лиза. — И если бы не твой эгоизм, то я бы не разлила шоколад по всей комнате. Это было правдой. Горячий шоколад растёкся по полу, заляпал шкаф, очернил обои, перекрасил занавески, а несколько капелек даже умудрились попасть на лицо спящей Мари. Дело в том, что Ваня растерялся и уронил поднос с кружками, но зачинщицей Юля считала Лизу, а Лиза, наоборот, винила Самойлову. Но общими усилиями — точнее, усилиями Лизы и Вани — занавески уже были сданы в стирку, чистый пол начинал высыхать, а новый цвет обоев Юля признала даже очень современным и смелым. Самойлова, убеждая всех в своём милосердии, согласилась даже повозить тряпкой по шкафу, но ничего из этого не вышло, поэтому роль хозяйки пришлось перенять Лизе, пока Ваня влажной салфеткой легонько стирал шоколад со лба Мари. — Виноградова тут столько шуму развела, а Мари хоть бы что, — поставила руки в боки Юля. — Устал человек, — предположил Ваня. — Вот и спит крепко. — Может, она уже… ну… вечным сном спит? — Это неуместная шутка, — вступилась за Мари Лиза. На последней фразе рука Мари дрогнула и соскользнула с кровати. Девушка открыла глаза. — Что я… где я? — упавшим голосом промычала Мари. — Ты что-нибудь помнишь? — спросила Лиза. — Да, конечно. — Сказала Мари, пытаясь больше убедить в этом себя, нежели Лизу. — Я помню лес. И мы идём на встречу с Мэри. А потом всё, как в тумане. Я… вы все… мы все живы. Это значит, что встреча прошла хорошо? Мы нашли её? Или она не пришла? Я знала, что она испугается. И кстати, почему… вы… почему вы так смотрите на меня? — Обидеть тебя боимся, — ответил за всех Ваня. Друзья бросались на Мари такими взглядами, за какие Петрова убила бы. Она этого не любила. Глаза её друзей были наполнены жалостью, в них читалось волнение и какая-то недосказанность вперемешку с отчаянием. — Мы нашли её, — коротко ответил Ваня. — И кто она? — с интересом спросила Мари. — Мари… — Лизы хватило лишь на одно слово. — Мари. — Уже более уверенно подхватила Юля. — Мэри — это ты. — Ч-ч-что? — казалось, Мари затвердела от этих слов. Превратилась в кричащую о чём-то наболевшем древнюю статую. — Мы предполагаем… — Юле хотелось поскорее закончить. — Скорее всего, у тебя расстройство идентичности также известное как… — …раздвоение личности, — завершила пытку Мари. Она просто упала в осадок. Мари была убита услышанным. Продолжение следует…