Какая бывает любовь.

Что-то явно было не так. К школе приближались незнакомцы. Трое. Может, четверо. Один был чересчур большим и шёл впереди, а второй слишком маленьким, потому было трудно определить точное количество гостей. Видимость портил ещё и утренний туман, застилавший всю территорию школы. И четвёрка уверенно и не спеша шла через этот туман, словно компания привидений. На вид это были обычные школьники, сонно тянущиеся к первому уроку, но бдительной Лизе Виноградовой эта сомнительная команда нисколько не понравилась. А ведь именно она первой заметила их, делая утреннюю зарядку у окна. Именно она позвала Дашу, Макса и всех остальных полюбоваться этой картиной, и именно она только что предложила: — Давайте встретим их в холле. Макс, Даша, Майк, Лиза и Юля поспешили спуститься вниз, Марк и Василиса Борисовна с Анной уже ждали у лестницы. Это всё было очень странно, и никто не мог понять, как следует себя вести. Похватать ножи и топоры было бы слишком по-дикарски, потому дружная компания предпочла смиренно дожидаться гостей без какого-либо оружия. В конце концов, они не до такой степени потеряли человечность и озверели, чтобы резать незнакомцам глотки и в страхе забиваться в тёмный угол, ожидая появления новых неприятелей. Большие дубовые двери «Логоса» открылись. Угрожающе подул холодный ветерок, Василиса Борисовна вздрогнула и закуталась в шаль, Анна недовольно цокнула, Марк с интересом поглядывал в сторону входа, все остальные с замиранием сердца ждали. Четыре человека вошли внутрь. Похоже, никто из них не ожидал обнаружить в «Логосе» постояльцев. Все четверо резко замерли, словно врезались в невидимую стену. Стену, состоящую из восьми пар недоумённых глаз, стреляющих недоверием в нежеланных путников. Четвёрка в долгу не осталась. Эффект неожиданности прошёл, и теперь они тоже смотрели на ребят с непринятием. Два лагеря, две воинственно настроенные команды. Среди новоприбывших был худенький лысый паренёк очень низкого роста, который единственный из всех улыбался. Он чесал шею и с открытым ртом любовался новыми лицами. Паренёк с таким интересом разглядывал людей, что могло показаться, будто до этого момента он и вовсе не знал, что такое человек. На его плече лежала женская ручка, любящая и оберегающая. Она принадлежала приятной молодой девушке с милыми чёрными косичками и красным ободком на голове. Зелёные глазки смотрели на мир сквозь стёклышки старых очков. Без них она ничего не видела. Рядом с ней, словно бы охраняя и не отступая ни на шаг, стоял высокий молодой человек. Чёрные волосы ровно приложены, черты лица аккуратны и красивы, на подбородке лёгкая щетина, а за клетчатой красной рубахой спрятано шикарное тело. Он был притягательный и милый. Впереди, загораживая собой троицу друзей, стоял довольно большой широкий парень. Он был очень полный, словно сотни воздушных шариков покоились под его одеждой. Враждебность на его лице была наиграна, в глазах просматривались простота и мягкость. Но он хотел преподать себя как серьёзного юношу и показать всем, что с ним лучше не связываться. Он поджал губы, сложил руки на груди и выставил вперёд толстую правую ногу. Показывать своё великолепие у него получалось глупо. Все четверо на вид были обычными школьниками, некоторые из них выглядели даже моложе Макса и Даши. Но зачем они пришли? И почему молчат? Тишину и спокойствие хранили все, но неподвижность только что была нарушена Василисой Борисовной. Директриса подошла к каждому из новичков и внимательно вгляделась в их лица. Углядев что-то знакомое в этих ребятах, Василиса Борисовна благосклонно склонила голову набок и улыбнулась. Она всегда наклоняла голову, если собиралась улыбаться. Только сейчас её улыбка была продиктована не эмоциями от радостной встречи, а простым облегчением. Она поняла, что эти молодые люди им не враги, потому что… — Это мои бывшие ученики. — Обратилась она к Анне. — Здравствуйте, Василиса Борисовна, — кивнула девочка в очках педагогу. — Здравствуй, Настенька. — Василиса Борисовна, — Лиза подняла руку вверх, как на уроке. — Может, вы объясните? Что происходит? — Это хороший вопрос. — Улыбка на лице Василисы Борисовны улетела в отпуск, и на смену ей пришла строгость. — Настя, вот человек требует объяснений. Я надеюсь, вы расскажете нам, за какой такой надобностью вы приехали? Школа закрыта, а под отель здание собираются отдать только в следующем году. — Под отель? — выкрикнула Даша. — Здесь будет отель? — Да, Даша, здесь будет отель. — Ответила Василиса Борисовна и вновь посмотрела на Настю. — Понимаете, Василиса Борисовна, тут такое дело. — Настя вышла вперёд. — Вы ведь знаете, мы учились в «Логосе» на благотворительной основе. Эту программу организовала ещё Елена Сергеевна в прошлом учебном году, нам очень повезло. Но школу закрыли, а возвращаться в детдом… сами понимаете, это было равносильно смерти. Наш дом здесь, мы не хотели уезжать. Вот и подумали, что могли бы остаться на какое-то время. А тут вы и… — Мы никому не доставим хлопот, — хлопнул в ладоши толстяк, словно только что вышел из бани. Он перестал строить из себя гангстера восьмидесятых и стал добродушно улыбаться. — И никого не стесним. — Это ты-то не стеснишь? — усмехнулся Макс. — Милый, пожалуйста… — Даша провела рукой по его щеке. — Да-а-а, дети, подкинули вы мне проблем, — вздохнула Василиса Борисовна. — Ну и что мне с вами делать? — Известно что! — оскалилась Анна. — Гнать их отсюда поганой метлой надо. Мало нам голодных ртов! — Да бросьте, — попыталась усмирить её Настя. — Сейчас же лето. Еды хоть отбавляй, надо лишь уметь искать. К тому же у нас есть школьные теплицы, вы не пробовали выращивать еду там? — А вот это хорошая идея, — похвалила её Василиса Борисовна. — И как это я сама не додумалась. — Она носит одежду. — Затыкал пальцем в Василису Борисовну лысый паренёк. — И ей нравится… нравится носить одежду. Всем нравится, но только не мистеру Капусте. — А… что с ним? — немного смутилась директриса и поправила шаль. — Никто не знает. — Пожала плечами Настя. — Мы познакомились несколько недель назад в приюте. Его зовут Габодя. — Какое милое чудо, — хихикнула Юля. — А он всегда несёт полную… э-э… говорит странные вещи? — Нет, только по праздникам, — прыснула Настя. — Он особенный. — И в чём это проявляется? — дружелюбно спросил Майк. — Обычно он не обращает внимания на людей, чувствует себя чужим среди них и живёт отстранённо. Иногда говорит вещи, которые все понимают, но не произносят вслух, как, например, про одежду или про то, что на лестнице есть ступени. Он смышлёный и хорошо разбирается в людях. — Разбирается в людях? — с интересом слушала Лиза. — Он не замечает людей. Для него есть только те… избранные, которых он любит. — Продолжала Настя, глядя, как Габодя гладит пол. — И как же он их избирает? — поинтересовался Марк. — Подходит и улыбается. — Тепло ответила Настя. — Когда он чувствует привязанность и любовь, он подбегает, садится напротив избранного и улыбается ему. И для этого человека он сделает всё что угодно, отдаст всего себя без остатка. Если же он вам не улыбнулся, значит, человек вы так себе и если вас будет рубить на куски маньяк, Габодя никак не отреагирует на истошные вопли. Он будет сидеть как ни в чём не бывало и заниматься своими делами. Как-то раз на Жору напала свора собак, а Габодя посмеялся над ним и ушёл. — Однажды он мне улыбнётся, вот увидишь! — обиженно заявил Жора. — А тебе он уже улыбнулся? — спросила у Насти Юля. Глазки заискрились новой идеей. — Не сразу. Но я дождалась. — Ответила девушка в очках. — Он никому не улыбается в первые дни знакомства, должно пройти какое-то время. Минимум неделя. Но Габодя доказал обратное. Он не стал подниматься с пола, а пополз куда-то прямо на четвереньках. Проделав долгий путь, он остановился у подножия лестницы. Там сидела застенчивая с виду девочка. Габодя подогнул под себя ноги, а руки положил девочке на колени. Немного изучив её, Габодя заглянул Лизе Виноградовой в глаза, и на чистом солнечном лице выросла улыбка. — Спасибо, ты мне тоже очень понравился, — прослезилась Лиза, бросившись обнимать нового друга. Габодя ответил ей тем же. — Я начинаю ревновать, — тихо сказала Настя. — Я уверена, он хотел подбежать ко мне! — разгневалась Юля. — Никто не устоит перед моим обаянием. — Самойлова засеменила в сторону Лизы и Габоди. — Малыш, посмотри, что я тебе принесла… — пошарив по своим карманам, Юля поняла, что у неё ничего нет. Тогда она шепотом обратилась к Майку: — Дай мне что-нибудь! Что угодно! — Ну на, — он не глядя достал что-то из кармана чёрных брюк и передал Юле. — Смотри, что сберегла для тебя тётя Юля, — заулыбалась Самойлова. — Господи, Юля! — возмутилась Виноградова. — Это же презерватив. — МАЙК! — рявкнула Юля. — Зачем ты носишь с собой… это? — А что такого? — удивился Майк. — Мало ли где приспичит. — Ладно, хорошо, что мальчонка умственно-отсталый. Он подумает, что это обычный шарик. — Нельзя ли не обзываться? — разозлилась Настя. — С таким подходом ты будешь добиваться его улыбки всю жизнь. И верно! План Юли не сработал. Габодя взял у неё презерватив, а на саму Юлю даже не взглянул, да и презерватив потом откинул в сторону Майка. — Сколько ему лет? — не унималась Самойлова. — Не знаю… — ответила Настя. — Может, наш ровесник. — Какой-то сильно гордый у нас ровесник! — обиделась Юля и показала Габоде язык. — Интересно, кто следующий удостоится его улыбки? — заинтересовалась Даша. — Дайте мне показать парню крутые игрушки на мобиле, и улыбка мне обеспечена, — самонадеянно заявил Макс. — Что ж! — напомнила о себе Василиса Борисовна. — Мы немного отвлеклись. — Скромно заметила она. — Да, Василиса Борисовна, простите, — положа руку на сердце, выдохнула Настя. — Если вы считаете, что нам здесь не место, то мы не станем возражать. Продолжение следует…