Какая бывает любовь.

— …я говорила, что больше не могу здесь оставаться! — скача по лестнице, устало пыхтела Даша. — Почему всё должно быть по-твоему? Я тоже человек! — То есть это нормально? — за ней с трудом поспевал Макс. — Собрала сумку и сваливаешь. Ты рехнулась? Она собрала сумку утром. Бросила пару маек и юбок. Положила косметичку с порванным замком. Тушь, тени, помада, пудра. Всё было разбросано по сумке, как въедливые мысли в её голове. Даша хотела не сбежать, а лишь уехать на время. Найти тот самый тёмный уголок, где никто не найдёт. Свернуться калачиком и несколько дней нести ответственность за себя одну. Ночь, проведённая с Адамом неделю назад, ещё больше отдалила их с Максом друг от друга. Она ничего ему не рассказала, неизвестно, чем бы это обернулось. К тому же секс не считается за секс, если речь идёт о призраке, а значит, ей не о чем рассказать Морозову, потому что фактически ничего не было. Да, так она себя утешала, так она старалась оправдать себя хотя бы в собственных глазах. Ей было стыдно за себя, но ещё неприятнее было осознавать, что будь у неё такая возможность, и Даша повторила бы ту незабываемую ночь. Всю минувшую неделю с Морозовым она не общалась. Её раздражал даже его запах, а когда он приносил к ужину убитых животных с победоносной улыбкой на лице, она мечтала найти такие слова, которые опустили бы его ниже пола, заставили бы плакать, а не скалиться, как великий охотник. Казалось, Даша начинала ненавидеть его, и её это пугало. — Что я тебе сделал? — Ничего. — Она собрала всю волю в кулак и мысленно отсчитала от одного до десяти. — Пойми меня, я устала. Дай мне пару дней без всех и не ругайся. — Ты стала странная… это, наверное, беременность. Она хотела прокричать: «как легко всё свалить на беременность, да?», но вместо этого улыбнулась и протянула: — Да, это из-за беременности. Перепады настроения и прочее… девушки в моём положении бывают… в общем, это ещё цветочки. — В последнее время разговор с тобой, как прогулка по минному полю. — Прости. — Куда ты пойдёшь? Она стояла у больших дубовых дверей, а он в двух метрах от неё, боясь подойти, сказать что-то лишнее, боясь вздохнуть слишком громко. — Поеду в особняк матери. Надеюсь, его ещё не снесли и не разграбили. — Возвращайся. — Ну разумеется, вернусь, — она посмотрела на него, как на идиота. Даша чувствовала полнейшее отвращение, её затошнило. — Макс, я ухожу. — Ну уходи. Выходя из школы, Даша вспомнила Алевтину. Так ли много в них было различий? Ещё недавно она признавалась Максу в любви, а сейчас? Что произошло за такой короткий срок? Где грань между любовью и ненавистью? Могла ли смерть Мари стать этой гранью? Глядя на то место, где секунду назад стояла любимая, Макс развернулся и стал подниматься по лестнице. Он мог бы броситься вдогонку за Дашей, но прекрасно понимал, что едва он коснётся её руки или дотронется до плеча, как сработает бомба, произойдёт ядерный взрыв, и бедняга Морозов разлетится в щепки. Хочет побыть одна — пусть! — Морозов!!! — запищал кто-то позади него. В школу влетела Юля. — Чё ты хочешь? — обернулся на её зов Макс. — Я думала, что вы на охоте. — Как раз собираемся. Миша проверяет оружие. — Он на улице? — Откуда я знаю? Я те чё, Оракул? — Ой, блин, разорался! — Иди ищи мужа, дура. — А ты не повышай голос! — Я те говорю, вали отсюда! — Дашу от тебя тошнит! — Миша от тебя блюёт по ночам! — Ах ты скотина! — Шалава! — Козёл! — Наркоманка, бля, сраная! Окончательно зарыв хорошее настроение под грудой чёрных какашек, ребята замолчали и разошлись в разные стороны. У обоих были причины надрывать горло, и оба втайне ликовали, что им удалось снять напряжение с помощью обоюдного обливания грязью. Макс улетел в неизвестном направлении, а Юля присела на холодную ступень в холле и достала из кармана джинсовых шорт свой мобильник. Кусая ногти и сгорая от жары, она быстро набрала номер Майка и через несколько секунд услышала на другом конце линии его спокойный тихий голос. — Майк? АЛЁ! Ты меня слышишь? ПРИЁМ! — Привет, Юль. — Вежливо поздоровался Майк, словно ему звонил друг, с которым они договорились погонять мячик после школы. — Любимый, я соскучилась. — Промурлыкала игривым голоском Юля. — Юль, я тут инструментами занимаюсь… — М-м-м, звучит интригующе. А что, если ты возьмёшь свой инструмент и притащишь его в нашу комнату? Я бы тоже хотела им заняться… — Заманиваешь? — Майк вошёл в азарт. — Угу-у-у… — простонала Юля. — Хорошо, вечером я весь твой, зайка. — Вечером? — пропищала Юля, словно ей отдавили ногу в трамвае. — У тебя планы? — Да, я пойду с Максом на охоту. А потом сразу к Богдану. — К Богдану? Блондинка посерела. Что-то невидимое смеялось над ней. — Майк. Ты ещё тут? — Да, любимая. — НАМ НУЖНО ПОГОВОРИТЬ! — прогромыхала в трубку Самойлова. Продолжение следует…