Я просто оставлю это здесь

— Господи, Лира, отстань от меня! Я правда ничего не знаю и, если честно, совсем не уверена в качестве твоей информации. Когда в мою комнату с утра залетела Лира, я была растеряна и возмущена одновременно — растеряна потому, что сначала я не могла понять сон я все ещё смотрю или я уже проснулась, а возмущена потому, что крики «Маку, не поверишь, что скажу!» совершенно не были похожи на привычную мелодию будильника, скорее, на крики чаек над морем. Каштановые волосы были привычно взлохмачены, а угольные глаза словно вобрали в себя все звезды неба, — так ярко они сияли. — Маку, я такое узнала, Господибожемой, ты не поверишь! — она говорила быстро и, поверьте мне, громко. Я уселась на кровати поудобнее, освобождая место подруге, тотчас его занявшей. Мельком глянув на стоящие на прикроватной тумбочке часы, я ужаснулась — табло показывало 6:13 утра. — Так, хорошо. Что же ты такого узнала, что приперлась ко мне в шесть утра, а? Мне хотелось спать, мне хотелось обратно под одеяло, мне хотелось прибить эту заразу, разбудившую меня, ни свет ни заря. — Ты же помнишь новенького, Дика? — вопросила она, подбираясь чуть ближе. — Ты про того, который к нам из Риги перевелся? Если ты о нем, то да, помню, а что? — осторожно поинтересовалась я. — Так вот, — подруга закусила губу от нетерпения, — говорят, что он подрался с Енсом! Что? Она это сейчас серьёзно сказала? Что бы этот милый молодой человек с не менее милой улыбкой, да с Енсом подрался? Да не может этого быть. — Шутишь? — Да какие шутки! — всплеснула та руками, чуть не снеся мне часы с тумбочки, — Я ей тут сенсацию передаю, а она — «Шутишь?» Даже мысли не было шутить, Маку. Ну, ладно, проехали. Ты знаешь почему они подрались? — быстро протараторила подруга, в ожидании уставившись на меня. — Хм, нет. А должна? Лира фыркнула, а потом так интригующе улыбнулась, что мне аж страшно стало. — Конечно, — протянула подруга, оказавшись совсем близко, — ведь эти два красавчика за тебя дрались, дорогая. А теперь я... офигела. Да, именно так, потому что не могли эти двое драться за меня, ну не могли! Ладно этот придурок Енс, он уже два года ко мне клинья подбивает, но Дик. Он же позавчера перевелся в нашу школу, я успела только «привет» ему сказать, когда он сел за парту справа от меня. Все оставшиеся утро я думала над этим и поэтому, когда Лира поймала меня между стендами астрономии и биологии, я была совершенно не готова к потоку новой информации и расспросам. — Нет, в качестве добытой информации я тоже сомневаюсь, но ты точно должна знать причину их драки, за тебя же дрались, ну! — вцепившись мне в плечо, говорила подруга, — Эх, вот бы за меня кто сразился с чудовищем! — картинно вздохнув и приложив руки к щекам, сказала она. — Дурочка ты, Лира, — ответила я, ставя учебник по биологии обратно на полку. Подруга только фыркнула, и, сказав что-то вроде «Вредина ты, Маку.», убежала на урок, а я осталась расскладывать учебники по стеллажам, благо мне дали разрешение. Я почти закончила расскладывать, когда увидела ноги, торчащие из-за стеллажа с книгами. Подойдя ближе, я увидела их обладателя — Дика. Парень спал, положив чернявую голову на стопку учебников. Сев рядом с ним на колени, я начала рассматривать его лицо — нижняя губа была разбита, а на скулах было несколько ссадин и синяков. Странный он, этот Дик. Здесь всего два дня, а успел ввязаться в драку... И из-за кого? Из-за меня! В жизни бы не подумала. И зачем он это сделал? — Он тебя дурой набитой называл. Я, что, это вслух сказала? Какой кошмар. Угольно-черные глаза были распахнуты и смотрели на меня пристально, отражая свет настенных светильников. Я его разбудила, да? Господи, идеально. — Что, прости? — Он плохо о тебе отзывался, вот я ему и врезал. — проворчал парень. Эво как, вот это новости. — Спасибо, конечно, но почему? — полюбопытствовала я. — Я же.. — начал было он. — Не-не-не, я хочу нормальную причину. — остановив того жестом, сказала я. Парень смотрел на меня долго, и я уже хотела сказать, мол, простите, это шутка, но тут он ответил: — Потому что ты мне нравишься. Такая причина подойдёт? — сказал он, пристально глядя мне в глаза. Теперь была моя очередь краснеть, отводить взгляд и заикаться: — Но ведь.. Ты же.. Мы.. Я... Когда? Ведь.. Тот улыбнулся, выбивая у меня воздух из лёгких и землю из-под ног, и сказал: — Хей, а разве время — препятствие любви? Господибожемой, а я ведь только «привет» сказала...