Невинная воровка

- Боже, нет! Не делай этого! – завопила девушка, увидев, как я нагло рисую ручкой на новых обоях бледно-серого цвета с геометрическим орнаментом. А я лишь посмеялся и продолжил свое творение в виде какой-то калеченной птички. Я просто буквально чувствовал, что должен что-то оставить свое в этой комнате, ведь я тут провожу уже третий день, наплевав на свои дела. Хотя, кого я пытаюсь обмануть? Я даже рад проводить свое время здесь, вдали от своих друзей. Все же я пока не хочу появляться у них на глазах после той выходки Алиши. - По-моему, я гений, - довольный своим рисунком, я встал в позу критика, подперев подбородок большим и указательным пальцами. - Ты же в курсе, что испортил обои? – Мария отчего-то не разделяла моего веселья, напротив, она даже покраснела от злости. - Испортил? Чушь! – я хотел засмеяться, но, посмотрев в лицо Стюарт, передумал. – Ой, брось! «Мы раздражаемся по пустякам, когда задеты чем-нибудь серьезным». - Что? – и улыбка растянула ее губы. Да, я знал, что это подействует. – С каких это пор ты цитируешь Шекспира? - Я… Просто понравилось высказывание, поняла? Этого больше не повторится, забей. - Нет, нет, нет! Боже, скажи, сколько ты прочел, прошу! - До завтра, - и я выбежал из дома Кэмерона, чтобы уйти от расспросов девушки. Да, за то время, что я помогаю ей с ремонтом, она не раз удивляла меня своими цитатами, которые вставляла в каждое предложение. И я подумал, чем же хуже я? Но так как единственная книга, которая была у меня дома – это «Гамлет» Шекспира, я начал и, в общем-то, закончил на ней. Покопавшись в Интернете, я нашел множество его цитат, и некоторые очень плотно засели в мой голове, как, например, эта. Но черт, зачем я решил сказать ее при ней! Домой идти я не торопился, несмотря на то, что на часах уже было около одиннадцати часов вечера. Точно не знаю, часы не ношу. Вчера я заглянул к Сантаре и выяснил, что Джеррика приезжает уже завтра, а я все еще не знаю, как себя вести в ее присутствии. Я не нашел новое место обитания, я не искал все это время работу, я вообще сейчас выпал из привычной жизни, даже этого не замечая. Но пустая заначка привела меня в чувство. У меня от силы оставалось двадцать долларов, и я прекрасно понимал, что на них не прожить, поэтому, присев на качели на детской площадке вблизи озера, я набрал номер, который совсем недавно желал стереть из памяти телефона. - Какие люди! Неужели это сам Франциск Валуа? – противный голос раздражал мои уши, и я радовался, что не вижу сейчас кривой улыбки Софии. - Вакансии есть? – сухо спросил я, сжимая телефон в руке сильнее, сам не веря, что делаю это. Боже, а я ведь так бежал от этой работы! - Сладкий, ты же знаешь, что для тебя всегда найдется. Завтра в восемь, и не опаздывай. Сбросив вызов, меня накрыло настоящее безумие. Я кричал проклятия на всю улицу и бил ногами валяющуюся шину, чтобы хоть как-то остыть, но мне не помогало. Я всеми силами не хотел завтра идти в это кафе, не хотел вновь видеть эти рожи, смотрящие на меня как на кусок дерьма. В конечном счете, я не хотел вновь надевать эту чертову форму! Пачка сигарет оказалась пустая, но в кармане куртки я нащупал косяк и тут же закурил его, постепенно приходя в норму. Я не думал больше, существовал от затяжки до затяжки, пока, наконец, не осознал, что самокрутка уже стала совсем мала. Я любил траву, хоть и всеми силами пытался от нее отказаться, и все же в ней есть что-то, что позволяет мне раз за разом приходить в норму. На следующее утро я отправился на работу к восьми, предварительно не сообщив Стюарт, что сегодня либо вообще не приду, либо задержусь. Зачем ей знать, где я? Почему не прихожу? Никто на этом свете не должен владеть мною, и никогда этого не произойдет. На мое удивление, София не очень-то радушно, как я ожидал, меня приняла. Она холодно выдала мне мою форму, бейджик и рассказала о моих обязанностях, которые я, в общем-то, и так прекрасно знал. Я тут такой мальчик-проститутка, который завлекает в кафе посетителей, но при этом меня нельзя трогать. По крайней мере, страшным клиенткам, а это основная масса. - Не верю своим глазам, ты здесь, - я услышал знакомый голос девушки, но не спешил поворачиваться к ней лицом, оставаясь по-прежнему к ней спиной. – Ты давно не объявлялся в обществе. Где же ты, задница, пропадал? - Будешь и дальше болтать, Моргана, или, наконец, сделаешь заказ и свалишь? – как только я повернулся, Алиша вся поежилась и слегка покраснела от какой-то злости. Она смотрела на меня из-под ресниц, нахмурив широкие брови и сжав губы. - Ты мне не звонил все это время. Бросив краткий, но безумно гневный взгляд в ее сторону, я вновь отвернулся к кофе-машине, чтобы сделать заказ для третьего и пятого столиков, а Алиша все продолжала стоять, хмурясь все сильнее, и, когда я вновь посмотрел на нее, ее лицо почти пылало. - Ты мог бы хотя бы написать сообщение или зайти ко мне. Почему ты этого не мог сделать? Почему ты непонятно где шастаешь, а я не знаю про это? Почему каждый чертов день ты пропадаешь у этой аристократической мрази?! – с каждым словом ее голос все повышался, пока в конце она чуть ли не перешла на крик, поэтому мне пришлось выйти из-за барной стойки и, схватив ее за локоть, вывести на улицу, пока она окончательно не распугала всех клиентов. – Ты собираешься мне вообще отвечать? Пожав плечами, я достал из кармана сигареты и поместил одну меж зубов, не поджигая. Лицо Алиши не покрывалось багрянцем, она, казалось, смотрит на меня больше с жалостью, чем со злостью. - Я хочу, чтобы ты ушла, - спокойно произнес я все еще с сигаретой в зубах. - Значит, все-таки запал на бабки? Захотелось проверить, насколько уже аристократская вагина? – но я и теперь ей ничего не отвечал, лишь улыбался, закрыв глаза, а затем повернулся и пошел обратно в кафе. – Стой! Валуа, пожалуйста, подожди. Но я все же зашел в здание и выкинул неиспользованную сигарету в мусорку. Машинально я посмотрел в окно, ожидая там увидеть Алишу, но она уже ушла, чему я был даже рад. Четыре часа длились для меня очень долго, но как только я снял эту ужасную форму и получил свои честно заработанные тридцать долларов, я ощутил облегчение. На часах было уже три часа дня, и я решил пойти к Марии, чтобы объяснить, почему не пришел утром. По идее сегодня должны были привезти мебель, и мне даже было немного стыдно, что я не соизволил ей сообщить, что не приду, чтобы помочь. Но, когда я ее увидел, понял, что она вовсе не огорчена, напротив, она вся светилась от счастья. И у нее был повод, ведь мебель, которая теперь заполнила спальню Кэма, была бесподобной. Салатовый, пудровый и древесный очень хорошо разбавили серые стены, которые все это время казались мне мрачными. Меня немного поразила круглая кровать, о которой до этого Стюарт умалчивала, но и она казалась настолько удобной, что мне неожиданно захотелось иметь эту кровать в своей комнате вместо моей односпальной и скрипучей. - Ну, как тебе стиль лофт? – с едкой усмешкой на губах спросила брюнетка, скрестив руки на груди и наблюдая за моей реакцией. – Лично я в восторге. А тебе… нравится? – огромные шоколадные глаза встретились с моими, и я замер, не зная, как передать все то, что испытываю, находясь в этой новой, такой совершенно другой комнате друга. - Спасибо, - тихо произнес я с самым серьезным видом, слегка выдвинув нижнюю челюсть вперед. Лицо же девушки слегка вытянулось от удивления и непонимания. - За что? Это тебе спасибо, что помогал мне с ремонтом. Я очень тебе за это благодарна, так как знаю, что я тебе не очень-то симпатична, - на последних словах Мария слегка покраснела, но глаз не отвела. - Ты не поняла, Мэр, - девушка сглотнула подступившую слюну и слегка смочила пересохшие губы от напряжения. Я впервые ее так назвал, и мне самому это показалось немного странным, поэтому на несколько секунд я замолчал, чтобы вновь собраться с мыслями. – Я боюсь перемен. Они пугают меня. Даже этот чертов ремонт казался мне полным бредом… до этого момента. Теперь я понимаю, насколько было глупо думать, что прошлая обстановка в этой спальне может быть лучше новой. Я многое сейчас вижу по-другому. Вот, почему я говорю тебе спасибо. Брюнетка смотрела мне в глаза, брови по-прежнему были слегка приподняты и сведены, что придавало ей слегка детский вид. Она то и дело приоткрывала рот, чтобы что-то сказать, но затем вновь закрывала его, передумав, и смачивала губы. Эту напряженную ситуацию спас телефонный звонок, на который я отвлекся и, посмотрев, что звонит Барни, сбросил вызов, но через несколько секунд противный звонок вновь раздражил мои уши, и я, не отходя, ответил. - С каких пор ты так бесцеремонно сбрасываешь мои звонки? – на заднем плане слышался женский смех, и парню пришлось шикнуть, чтобы он стих. – Больше не таскаешь мебель, думаешь, теперь не достоин нас? - У тебя ровно минута. Что нужно? - Занятой значит? – и вновь смех послышался в трубке, и я понял, что Барни звонит, находясь на вечеринке. – Твоя красотка тебя уже заждалась, Валуа. Сидит, скучает. Давай тащи свой зад на озеро. Бросив кроткий взгляд на Марию, которая, опустив глаза на свои руки, продолжала терпеливо ждать, пока я закончу, я отошел на пару шагов от нее. - Алиша там? – Барни вновь засмеялся в полный голос, что служило положительным ответом. – Скоро буду. Когда я вернулся, Мария уже сидела на новой кровати и в сотый раз меняла расположение подушек, таинственно улыбаясь. Присев рядом, я попытался заглянуть ей в глаза, но момент уже был упущен, и теперь я даже чувствовал себя неловко. Так мы просидели около пяти минут, а затем, глубоко вздохнув, Стюарт развернулась ко мне лицом. - Я хочу пойти тоже, - эти слова меня немного шокировали, но я не подал виду. – Я ознакомила тебя со своим миром, сводя тебя в театр, теперь твоя очередь. Возьми меня на эту вечеринку. - Если Моргана тебя только увидит, без синяка тебе не уйти точно, - сдержанная улыбка украсила мое лицо, - тебе не нужно появляться на таких мероприятиях. - А это уже мне решать, - выдала она громко и четко, продолжая сверлить меня глазами. С минуту я смотрел на нее, не понимая, как этот человек может быть таким многогранным. И в то же время я не понимаю, от чего рядом с ней я виду себя как девчонка с вечным ПМС. Мне может с ней нравиться проводить время, а уже в следующую секунду я хочу бросить все и прекратить какое-либо общение с ней. Конечно, на мое настроение влияет и ее нелогичное поведение. Она самый нелогичный человек из всех, кого мне довелось знать. Вот зачем ей идти на это сборище пьяных идиотов-извращенцев? Что она ожидает там увидеть? - Я иду один, пара мне не нужна. Если хочешь, приходи. Но ты должна знать, что там я тебя прикрывать и защищать не собираюсь. - От тебя это и не требуется, - закатив глаза, она легко улыбнулась. - Кэмерон меня убьет. - Со своим женихом я разберусь позже, - и уже после этих слов Мария вытолкнула меня из комнаты, мол, проваливай, что я и сделал. Так как особых приготовлений для вечеринки мне не требовалось, я сразу решил пойти на озеро. Это решение было принято еще и потому, что мне совсем не хотелось идти домой, так как там я мог пересечься с мамой, хоть и знал, что они должны приехать позже. Но все же какой-то непонятный страх затаился у меня в душе. Ничего не было особенного в этой вечеринке, чем она бы отличалась от других на озере, но я все же был рад прийти сюда, так как давненько уж был изолирован от своих друзей по своей же инициативе. Видя знакомые лица, слыша противный смех со всех сторон, я почувствовал себя дома, поэтому даже и не напрягался по поводу того, что Алиша смотрит на меня, маня своими шоколадными глазками. - Ну, наконец, я лицезрю твою милую мордашку, придурок, - Барни ухватил меня за щеку и впился в нее своими влажными губами. - Да, да, я тоже рад тебя видеть, - смущенная улыбка тронула мои губы, а затем, оттолкнув друга, я подошел к Алише и приобнял ее за талию. – Надеюсь, ты тоже рада мне, - наклонившись к ней, прошептал я, а Моргана хищно улыбнулась, прижавшись ко мне. Все, казалось, было как раньше. Мы сидели у озера, пили пиво, наблюдая за тем, как пьяные девушки сходят с ума. Алиша была в моих объятиях, периодически крадя у меня поцелуи, Барни рассказывал о том, что я пропустил, а Ник все трепался о своих похождениях, половину из которых просто выдумал. Все это было, безусловно, прекрасно, но что-то было не так. Но я все не мог понять, что именно, поэтому просто наслаждался приятным временем провождения. - Слышали, - привлекая к себе внимание, Ник громко прокашлялся, - девка-то Коулмэна одна, - я слегка напрягся, но вида не подал. – Пришлось как-то успокоить малышку, - парень ехидно улыбнулся, а все остальные, кто слышал его слова, стали произносить всякие одобряющие фразы. – Да, ради этого секса стоило потерпеть ее занудство. Я почувствовал, как тело Алиши стало сотрясаться от смеха, да и вообще многие не скрывали своего заносчивого веселья. - А в доказательство ты принес ее трусы? – четко произнес я, привлекая к себе людское внимание. – Надеюсь, ты учел, что они должны быть не дешевле трехсот долларов? Ноздри Ника стали расширяться, я даже не завидовал его легким, так как парень качает воздух, словно насосом. Разозленный и взбудораженный, он поднялся со своего места и подошел ко мне вплотную, но я даже и не думал вставать, тогда Ник схватил меня за футболку и заставил это сделать. - Хочешь сказать, что я вру? – азарт сверкнул в его глазах, и я понял, что, чтобы я ему сейчас не ответил, парень нацелен на драку. - Что ты! – смеясь, я убрал от себя чужие руки. – Я лишь имел в виду, что Мария никогда бы не легла в одну постель с такой свиньей, вот и все. Ник истерически засмеялся, и все вокруг, включая меня, знали, что это означает, поэтому многие начали расходиться, дабы не попасть под горячую руку, а Алиша молча встала между нами, готовясь скомандовать начало драки. - Эта элитная шлюха извивалась и стонала подо мной, - его шепот был настолько мне противен, что я еле сдерживался, но все же улыбался, не двигаясь с места. – А что ты так завелся, сладкий? Хочешь, я договорюсь, и она раздвинет перед тобой ножки? Эти слова были крайней каплей моего терпения, и я, по-прежнему улыбаясь, ударил парня без предупреждения по лицу, Ник даже отшатнулся на пару шагов, прикрыв место удара ладонью. Но следующего удара мне не дал нанести женский крик, который уже однажды остановил мой бой, поэтому я даже не был удивлен, тем более что эта драка из-за нее. - Неужели ты каждый раз будешь мешать мне бить морду какому-нибудь говнюку? – засмеялся я, переведя взгляд на брюнетку, которая подбежала ко мне, уставившись неодобрительным взглядом. - Неужели ты так часто хочешь драться с кем-то? - А вот и элитная шлюха, Ник, дерзай! – Барни, который все это время молчал, неожиданно громко подал голос, и Стюарт все с тем же недоумевающим взглядом развернулась на голос, не понимая, к ней ли обращаются или нет. - Какая же она шлюха, Барни? Думаю, мадмуазель предпочитает слово куртизанка, - Моргана, скрестив руки, подошла к Марии. – Ну, одну драку ты расстроила. Опять. От этой тебе не отвертеться, милочка. Брюнетка не понимала, а вот все остальные уже начинали передавать символические суммы за Алишу, банка ставок же за Марию была пуста. Я видел по глазам Морганы, что она давно ждала повода поквитаться с девушкой и теперь ни за что не упустит своего часа. Она смотрела на нее хищно, ожидая момента, чтобы впиться в нее своими коготками. Ее глаза блестели, и мне стало как-то не по себе, так как я ее не узнавал. Я видел не свою Моргану, а девушку, совершенно не знакомую мне. И мне совсем не хотелось ее заново познавать. - Я не буду с тобой драться, - Мария выглядела невозмутимо, но при этом неустанно мяла пальцы, что говорило, что она переживает и немного боится. - Ставки сделаны. Ты можешь не драться, но я буду. Повсюду послышались крики в пользу Морганы, да и я понимал, что у Марии нет никаких шансов. Парни любят женские драки, они самые интересные, но в этот раз я никак не желал ее. И когда Моргана нанесла свой первый удар, который сразу же повалил Стюарт на песок, я чувствовал явное отвращение, но все же продолжал стоять в толпе, скрестив руки и борясь с самим собой. Я понимал, что не должен сейчас как-то волноваться, такие драки – это совершенно нормально, но отчего я сходил с ума, видя, как Стюарт, ища поддержку в толпе глазами, лежит на песке. А когда наши взгляды встретились, я не смог смотреть на нее и, как самый настоящий трус, увел глаза, а она встала и попыталась нанести удар противнице, но вскоре вновь оказалась на песке. Она была разбита и подавлена. Унижена на глазах стольких людей, и тогда я не выдержал и, совладав со своими мыслями, вышел вперед, тем самым остановив драку. - Стойте! – крикнул я, но Алиша собиралась все равно нанести удар. – Я сказал, стой на месте, Алиша! – все смотрели на меня, в том числе и Мария. – Это нечестный поединок, и мы все это прекрасно знаем. Все выяснения отношений должны быть на равных, разве это не наше одно из самых важных правил? - Что ты предлагаешь? Научить эту сучку драться? – я не видел того, кто это крикнул, но чувствовал, что уже начинаю закипать. - Она не наша. Она не знает наших законов, - я на минутку замолчал, а вместе со мной и все остальные. Они ждали, что же я предложу, но я сам не был уверен в правильности своего решения. – Я буду за нее, - эти слова повергли всех в шок, начался хаос. Никто не понимал, зачем я заступаюсь за нее, зачем ради нее придумываю новые правила. Но я чувствовал, что так нужно. И, бросив быстрый взгляд на девушку, что стояла одна, обняв себя за плечи, и тряслась, я взял банку ставок и кинул сорок пять баксов за Марию – свои последние деньги. - Ты хочешь со мной драться, сладкий? - Алиша подкралась ко мне сзади и вцепилась в мои волосы. – Ты же не сможешь меня ударить, это полный бред! Я ничего не отвечал ей, сдерживая из последних сил слова о том, как она мне сейчас омерзительна. Я часто ненавидел ее, желал выгнать из своей жизни. Но никогда я не чувствовал приступа тошноты, находясь рядом с ней. Мне противны были ее прикосновения, я хотел чем-нибудь заглушить звук ее голоса. Я был на грани, чтобы не ударить ее за то, что я испытываю по отношению к ней сейчас, потому что ее поведение делало это со мной. - Браво, Валуа! – ко мне подошел Ник, звучно аплодируя. – Равенство в битве? Да, это по-нашему. Поэтому за Алишу буду я. - У тебя нет шансов в драке со мной, Ник, - я смеялся ему в лицо, но Ник оставался равнодушен, будто знал что-то, о чем не догадываюсь я. - А мы и не будем драться. Я давно ждал реванша, - он наклонил голову набок, и до меня донесся хруст, а затем он повернулся ко мне спиной, чтобы обратиться ко всем остальным. – Вы хотите увидеть, как я сделаю его на трассе? Ну! Я знаю, вы хотите этого! Он заступается за шлюху, вводит ради нее свои правила. Он недостоин звания короля трассы! Так не пора ли поставить его на место? Правильно, пора! – все начали визжать, и только Алиша с Марией стояли теперь очень близко друг к другу, напуганные вызовом Ника. Но я, не посмотрев в их сторону, пошел к трассе, чтобы поставить этого выскочку на место раз и навсегда. Толпа была в полном восторге. Отжимания всегда были любимой игрой зрителей, опасность их привлекает. Я сам тяготел к этой игре, но отчего-то сегодня, глядя на трассу, у меня было плохое предчувствие, но я пока не знал, с чем это было связано. - Франциск, не будь глупцом! – Моргана подбежала ко мне и толкнула меня в грудь, останавливая и злобно на меня смотря. - Ты сама затеяла все это. - К черту этот бессмысленный поединок! Ты только поправился, ты не должен этого делать, - злоба сменялась испугом в ее глазах, но я смотрел мимо нее, чтобы выглядеть равнодушнее. - Я все решил, - оттолкнув ее, я вышел за трассу, но в этот момент ко мне подбежала Стюарт, и мне пришлось вновь сойти на обочину. - Что это? Я не понимаю, Франциск… - она тяжело дышала, казалось, что она плачет, но слез не было в глазах, была паника. Схватив ее за плечи, я слегка наклонился и посмотрел прямо в ее глаза. - Я никогда не проигрываю. Запомнила? – она не подавала никаких знаков, поэтому я приблизился к ее уху, думая, что шепотом ей будет легче ответить, потому что так нас никто не будет слышать. – Повтори, Мария. - Ты… - ее голос дрожал, и она еле-еле выговаривала слова, но все же продолжала. – Ты никогда… не проигрываешь. Посмотрев еще раз ей в глаза, я отпустил ее и, наконец, занял позицию, ожидая команды старта. Ник злобно улыбался, будучи уверенным в себе, а меня все никак не покидало плохое предчувствие. Мы услышали надрывающийся голос Алиши, скомандовавший старт, и начали отжиматься. Первая машина не заставила себя долго ждать. Водитель мчался прямо на меня, но в последний момент видел меня и объезжал. Так было первые двадцать отжиманий. Поток машин, на удивление, был сильный. И каждый раз, когда я видел горящие фары, я слышал в голове дрожащий голос девушки: «Ты никогда… не проигрываешь». И я верил ее словам, хотя и знал, что она всего лишь повторила их за мной. Впервые в жизни мне было страшно. Я не был сконцентрирован, мои мысли были далеко. И вместо дороги я смотрел то на Ника, то на Алишу, то на Стюарт. Я видел в глазах брюнетки страх, но она смотрела, не отрываясь. Что-то было ненормальное в ней в тот момент, но я старался не думать об этом. Пятьдесят отжиманий прошли без потерь, но я стал чувствовать явную усталость, вдобавок плечо отчего-то вновь начало ныть. И эта боль очень меня тормозила. Но успокаивало только то, что Ник был уже тоже слаб. Машины мчались мимо нас, и с каждым разом я видел их все хуже. Они расплывались, я не мог сфокусироваться. Я был буквально на пределе, но продолжал отжиматься, зная, что должен победить, пока в один момент я не почувствовал, как меня пытается поднять Мария. - Умоляю, Франциск! Хватит! – у нее была настоящая истерика, но я не поддавался и продолжал идти к победе. – Вставай, прошу… Франциск, я хочу уйти, пожалуйста! Я больше не могу, - она плакала, и ее слезы капали мне на руки. Я буквально на мгновение перевел на нее взгляд и ужаснулся. Я видел те же глаза, что и ночью, когда она пришла ко мне в порванном платье, умоляя, чтобы я отвез ее к врачу. И теперь я понял, что дело тут было не только в том, что она переживала за меня, но еще и в том, что ее вновь стало пугать общество людей. Своим поведением мы все вновь разожгли в ней боязнь. Теперь я забыл о споре, о том, что обязан выиграть. Поднявшись, я схватил девушку за руку и повел прочь от толпы, словив на себе при этом удивленные и даже презренные взгляды. А в глазах Алиши читалось вновь отвращение. Девушка тряслась всем телом, но шла за мной, не пререкаясь. Сейчас я думал лишь об одном: ее нужно увести куда-нибудь, где нет людей. И я нашел это место на старой детской площадке, где частенько сижу, проклиная все на свете. - Посмотри на меня, - я развернулся к ней и обхватил ее лицо руками, пытаясь поймать ее испуганный взгляд, - я идиот, слышишь? Идиот! Но почему ты мне не сказала сразу?! - Я всегда все тебе порчу, - она все плакала, не переставая, - я держалась, думала, что смогу… Но все были такие злые, они желали мне зла… Ты не должен был заступаться за меня! Не должен! - Это мои дела, поняла? - Я боялась, что с тобой что-то произойдет! Я боялась, что все это из-за меня! Ты не должен был этого делать… Эти все люди – твое общество. Это я влезла сюда, думая, что впишусь. Они твоя семья, ты сам говорил. - Да мне плевать на них, если они поступают как скоты! Они не имели права так с тобой поступать, так думать о тебе, - она зажмурила глаза и стала мотать головой, не соглашаясь. – Смотри на меня, Мария! – и она вновь открыла глаза, слушаясь меня. – Я сделал то, что считал нужным. Они жалкие сплетники и лжецы, ты никогда не должна их слушать, поняла? - Но ты… - Я среди них, да. Но я вижу, что справедливо, а что нет. Они не опасны для тебя, Мэри. Ты не должна их бояться! Посмотри мне в глаза, - вновь произнес я, как только она зажмурилась вновь, - я не позволю им обидеть тебя, слышишь? Ты ведь не боишься меня? – она смотрела огромными глазами на меня, не произнося ни слова, но я больше не видел в них страха, поэтому ответа не требовалось. – Ты не должна бояться меня, Мария. Они не тронут тебя, поняла? – она все так же смотрела в упор на меня. – Повтори. Я точно знал, что она была в себе в тот момент. И, безусловно, был уверен, что и я был вменяем. Но в этот момент, когда ее губы накрыли мои, я чувствовал себя самым настоящим безумцем. Влажные, такие холодные губы соприкоснулись с моими, а я все не осознавал этого. Но полностью я сошел с ума, когда, притянув ее к себе ближе, ответил на ее порыв. Я не знал это чувство. Я боялся углубить поцелуй и при этом не смел закончить его. На несколько мгновений я, казалось, замер, но потом бережно провел языком по ее соленым от слез губам, чувствуя, как все еще тело покрывается мурашками. Она сама вновь поцеловала меня, углубившись, а я ответил, чувствуя отвращение к самому себе. Но в тот момент это ушло на второй план. Я чувствовал потребность в ее губах, ощущал, что будто в них заключен весь мир. Я целовал ее нежно, но в то же время страстно и ненасытно, чувствуя, что поступаю не правильно, но в то же время так желанно. Я все держал ее лицо в ладонях, притягивая ее ближе, она же, забравшись руками под мою куртку, прижималась ко мне всем телом, и постепенно я ощутил, что дрожь в ее теле исчезла, зато же я, как мне казалось, трясся, как осиновый лист. Продолжая легонько соприкасаться губами, мы прервали поцелуй, но оставались стоять на месте, не открывая глаз. Я чувствовал на своем лице ее обжигающее прерывистое дыхание, и все никак не хотел трезветь. Во мне все еще бушевала буря эмоций, и я ничего не мог с этим поделать. Казалось, прошла вечность, перед тем как мы, наконец, открыли глаза и отодвинули лица друг от друга. Вот теперь я почувствовал сильнейшее отвращение к себе. Теперь я был трезв и здраво смотрел на девушку, которая, казалось, испытывала то же самое. - Я должна… - она начала произносить тихо слова, но, ничего толком не сказав, обняла себя руками и пошла быстрым шагом прочь, думая, что, убегая от меня, она убегает от всех проблем. Она глупа? Да. Но проблема в том, что в этот момент я думал точно также. Я был пьян, но в то же время совершенно трезв. Я не помнил, как дошел до дома, поэтому пришел в себя, когда стоял прямо у самой двери. «Зачем?» - вопрос, на который нет ответа. Я ведь никогда не ощущал такого сильного влечения к ней. Почему же тогда не мог оторваться от ее губ? Может, это сон? Все равно. Почему я не отказал ей? Зачем ответил? Зачем позволил ей затуманить мой рассудок? Это безумство. В тот момент я не думал ни о чем, а теперь… Этот поцелуй ничего не значит, да и не мог значить. Но как мне смотреть лучшему другу теперь в глаза? Черт, Кэмерон… Тот, о ком я должен был в тот момент думать в первую очередь, совершенно был мною забыт. Хоть я и не стучал, а минут десять просто стоял, Джеррика отворила дверь, но я не смотрел на нее. А стоило. Ведь в следующую же секунду она обхватила меня за плечи и, привстав на цыпочки, обняла. Наверное, если бы не это, я бы сошел с ума окончательно от собственных мыслей. Я услышал аромат ее дешевых духов, смешанный с каким-то кислым запахом, и, обняв ее в ответ, заплакал. Больше я не был ни на что способен. Слишком долгое время я чувствовал себя брошенным щенком, слишком долго сидел в панцире, закрываясь от других. Сейчас я хотел лишь хотя бы на пару минут снять с себя всю эту броню и ощутить всю ту боль, что я скапливал в себе. Я был опустошен, и Джеррика это видела, поэтому молча стояла, обнимая меня. И этого было вполне достаточно, чтобы я хотя бы на миг почувствовал себя нужным.