Невинная воровка

Наверное, я еще никогда так не нервничал в своей жизни. Весь мир будто сконцентрировался вокруг одного единственного столика в самой дальней уединённой кабинке в кафе, в котором я никогда не был, так как в центральной части города бываю редко. И почему я вообще согласился встретиться именно здесь? Ведь знал же, что буду чувствовать себя неловко. Не успел я и зайти в кафе, как тут же пожалел о том, что решил не переодеваться после работы, так как даже официанты выглядели здесь лучше меня. Я-то, конечно, уже к этому привык, но все-таки я не очень люблю это ощущение. А когда увидел Марию, я понял, что пора мне выбросить весь свой гардероб, состоящий из растянутых и застиранных футболок и кучи различных порванных джинсов. Мы не могли все оставить как есть после того поцелуя в доме мистера Стюарт. Уже было поздно что-либо отрицать, поэтому мы и решили поговорить. Но пока уже минут десять сидели молча, исподтишка рассматривая лица друг друга. Мне так хотелось поцеловать ее сейчас в эти чуть приоткрытые губки, но вместо этого я продолжал отстукивать ритм песни, что звучала в зале, пальцами по столу. - Мне ужасно стыдно перед мужем за чувства, которые я испытываю к тебе, - тихо произнесла, наконец, брюнетка, как только официант отошел максимально далеко от нашего столика, - но ты прав. Я не хочу перестать их испытывать, и из-за этого я чувствую себя паршиво… «У меня возникло ощущение полной безысходности, наверное, нечто подобное чувствует зверь, загнанный охотниками». - Ты даже не представляешь, как я скучал по этой твоей надоедливой стороне, - подавшись чуть вперед, я улыбнулся краешками губ и взял ее за руку, переплетая наши пальцы. – И я как всегда не знаю, откуда ты взяла эту цитату. - Александр Варго. «Кукла». Читала еще в школе, мог видеть книгу у меня в комнате, я все никак не перевезу некоторые вещи. - Мне стоит ее прочесть? - Ты ведь все равно не станешь, - она слегка закатила глаза и улыбнулась, но затем вновь сделала каменное лицо. – Я не столько боюсь быть пойманной, сколько не хочу обманывать Кэма. Я люблю его, это не изменилось. - И что же ты решила? – я сильнее сжал ее ладонь и впился в нее внимательным взглядом. - Я… я… - она запиналась, отводила глаза и жутко нервничала, а когда к нашему столику подошел официант, и вовсе замолчала. – Я согласна попробовать. Наверное, да… Я не уверена. Это кажется безумием… Но да, - ее слова были тихими, будто она их боялась. – Но, возможно, я не смогу… Франциск, пообещай мне одно. Если все зайдет слишком далеко, если я не смогу остановиться, пообещай, что, когда я попрошу, ты прекратишь все это. Я не шучу, пообещай! Как только я скажу тебе прекратить, ты без промедления сделаешь это. Не станешь пытаться все вернуть, не будешь копаться во всем этом, просто забудешь меня, если я попрошу. Пообещай. Это было самое странное обещание, которое я когда-либо давал в своей жизни, но я все же его дал. Если она попросит, я не стану унижаться, ни за что. Я прекращу это, в этом нет ничего сверхъестественного. Я не собирался тонуть в этих отношениях, поэтому не особо понимал, почему Марию заботит это обещание, но все же дал его, хоть сам и понимал, что оно было глупым. Перед ее уходом я спросил, когда смогу ее увидеть, и она ответила кратко: «Позвони мне», а затем ушла, оставив на столике деньги за кофе, которое мы пили.

***

«Позвони мне». Звучало очень просто, стоит лишь набрать номер ее сотового, но у меня немели руки, как только я брал мобильник. И что будет, если я все-таки позвоню? Каковы мои дальнейшие действия? Позову ее к себе? А как же Алиша, которая даже не подозревает о моем новом статусе любовника жены Кэма. Черт, как я мог вообще влезть во все это?! Я сидел за импровизированной барной стойкой, за которой мы обычно ели, и пил пиво, ожидая, когда Моргана придет с работы. После долгих раздумий я понял, что не могу так поступить с девушкой, что открыла мне свое сердце. Она имеет право хотя бы знать, а что она предпримет… Ее личное дело. Но я чувствовал, что мой долг – рассказать ей все и убедить, чтобы она ничего не рассказала Кэму. Около десяти часов вечера дверь квартиры, наконец, распахнулась, и Алиша вошла с широкой улыбкой, цокая каблуками. Вид меня, сидящего а барной стойкой, ее удивил и развеселил еще больше, поэтому она подошла ко мне сзади и стала без слов массировать мои плечи, мурлыкая мне на ушко. - Надо поговорить, - холодно проговорил я, убрав ее руки от своего тела. Нахмурив лицо, она медленно обошла меня и встала по другую сторону стойки, уронив голову себе на руки. Я даже не представлял, что может она испытать, услышав мои дальнейшие слова, но был готов ко всему. Я не мог ее обманывать, не мог нагло лгать и встречаться с другой девушкой. Она имела полное право знать обо всем, что происходит. - После того как Кэм вернулся в город, я много времени проводил с ним, - я хотел начать издалека, но уже через несколько секунд понял, что хочу поскорее перейти к сути, - но это было все для отвода глаз. Я ходил к нему, чтобы видеть его жену, - лицо Алиши вмиг вытянулось, и она немного выдвинула нижнюю челюсть вперед, уже осознавая, к чему я веду. – Ты знаешь, что я много времени проводил с ней до ее свадьбы. И за это время… Мы, наверное, установили какую-то связь, которую не объяснить. - Связь? Ты хочешь продолжать с ней общение? Хорошо, я не против. Можешь общаться с ней. Не понимаю, почему ты из этого делаешь какую-то трагедию. Я понимаю, что у тебя должны быть друзья. И если, это она, то… - Я не хочу с ней просто общаться! – резко выкрикнул я, перебив ее на полуслове. Безмолвно она медленно присела на стул, не отрывая от меня глаз. – Я хочу ласкать ее. Хочу целовать. Хочу трахать ее, Алиша! И это то, что я хотел тебе сказать. Напряженное молчание повисло в воздухе. Ее карие глаза были округленные и шокированные. На ее лице будто было написано, что она не хочет верить моим словам. И я мог ее понять. Я дал ей надежду… Да, я был глуп! Но я же не знал, что Мария вернется! Что я буду испытывать… то, что испытываю! Она должна благодарить меня, что я честно рассказал ей все. Но слов благодарности в свой адрес я так и не услышал. После еще нескольких минут молчания Алиша тихо поднялась со своего места, подошла ко мне и со всей силы ударила по лицу, подавляя слезы, что уже струились по ее щекам. Ей больно. Я знаю. Но что я могу поделать?! - Ты любишь ее? – прошипела Моргана. - Нет, - прислонив ладонь к горящей щеке, четко произнес я, глядя ей в лицо. - А меня? Меня ты тоже не любишь? - Ты мне дорога, но… - Ты не любишь меня! - Нет. Прости. И она ушла, схватив свои ключи с тумбочки, на которую их бросила. Я волновался за нее в этот момент, ведь она была не в себе, мало ли что она могла натворить, поэтому побежал за ней, но ее уже и след простыл. Что она могла сделать в этом бешеном состоянии? Побежать к Кэму? Конечно. Скорее всего, она так и поступит, как только уймет свою истерику. Но, несмотря на очевидность ее действий, я все же надеялся, что она так не поступит и одумается прежде, чем совершит непоправимую ошибку. Вернувшись обратно в квартиру, я пошел в спальню в надежде, что быстро усну, но этого не произошло. Вместо того, чтобы видеть уже третий сон, я крутил в руке телефон и гадал, чем сейчас занята Мария. Наверное, она спит в обнимку с Кэмом и даже не подозревает, что я натворил. «Думаешь обо мне? Ф.В». Ответа не было, поэтому я отложил телефон и собирался уже спать, как вдруг услышал небольшой звонок, оповещающий о новом сообщении. С улыбкой на лице я принял сидячее положение на кровати и разблокировал телефон, свет от экрана которого ослеплял меня в данный момент. «Сейчас поздно. Я уже легла спать. М.К». «Так, думаешь или как? Ф.В». И вновь молчание. Она осторожничает, боится признаться в том, что испытывает. «Хочу увидеть тебя. М.К». «Цилла-Стрит 56/1. Ф.В». «И что я скажу Кэмерону? М.К». «Я просто скинул тебе свой адрес. Ты сама вправе решить, что делать с этой информацией. Ф.В». Я видел сон. Только больше он был похож на воспоминание, которое кто-то усовершенствовал. Мне было десять лет, и уже тогда, я точно помнил, мои родители были на грани развода, но старались на людях не ссориться. В моем же сне в семье была полная гармония, и мне хотелось буквально плакать, когда я видел мамино счастливое лицо. В моем кармане не было привычной мятой пачки сигарет, хотя в десять лет я уже курил, и мне нравилось, что мой организм не требует дозы никотина. И мне было мало всего этого, хотелось больше этой счастливой атмосферы, но настойчивый стук в дверь и обладатель плохих часов за ней не понимали меня, поэтому мне пришлось отпустить сон, открывая глаза. Время было час ночи, и я проклинал того, кто заявился ко мне в этот час. Логичнее всего было предположить, что это Алиша, но я помнил, что она, перед тем как уйти, взяла свои ключи, поэтому будить меня у нее не было причин. Разве что только она хотела надо мной поиздеваться. Шлепая голыми ступнями по полу, я дошел до двери, ежесекундно потирая заспанные глаза. На пороге стояла Мария собственной персоной. - Какого черта? – выругался я, моментально взбодрившись и открыв дверь. – Что ты здесь делаешь? - Кажется, ты сам скинул мне свой адрес, - она выглядела вполне уверенной в себе, чего я уж точно не ожидал. – Можно войти? – сделав шаг вперед, она ожидала, что я пропущу ее, но вместо этого я остановил ее, блокируя проход рукой. - Где Кэмерон? - Дома, - ее спокойствие начинало меня бесить. - Что ты ему сказала? - Правду, - меня аж передернуло, но улыбка девушки, которая тут же расползлась по невинному лицу, дала мне понять, что она пошутила. – Успокойся. Я сказала, что Стефанию бросил парень, и она в глубокой депрессии, поэтому мне нужно срочно ее вытаскивать из запоя. С ехидной улыбкой она все-таки прошла внутрь квартиры и, бросив свою сумку на диван, прошла в зону кухни. Она легонько провела пальчиками по бутылке пива, которую я оставил на барной стойке, а затем обернулась ко мне. Судя по ее загадочному лицу, мой обескураженный вид ее веселил. - Уже врешь мужу? – я закрыл входную дверь и начал медленно мерить шагами свою гостиную, сокращая расстояние между нами с Марией. - Раз уж мне точно не заслужить звание «Самая верная жена», то, что уж притворяться ею, - за каких-то пару секунд она стремительно подошла ко мне и страстно поцеловала, закрепив руки на моей шее, как бы повисая на ней. Я был растерян и ужасно возбужден от такого поведения девушки, поэтому, не теряя зря времени, я схватил ее за руку, прерывая поцелуй на несколько мгновений, и повел ее в спальню, желая в этот раз сделать все как подобает, а не быстро, опасаясь, что нас застукают. Сейчас мы были одни, и никто не мог нам помешать. И я собирался насладиться этим моментом в полной мере. - Спальня? Не слишком ли банально для самого Франциска Валуа? – в ее словах было столько едкого сарказма, что я предпочел занять ее рот новым поцелуем. Я слышал, как бешено бьется ее сердце, как она, предвкушая, сладко стонет мне в губы, начиная срывать с себя одежду. Но это было не то, чего я хотел, поэтому мне пришлось зафиксировать ее руки у нее за спиной. Оторвавшись от сладких пухлых губ, я начал оставлять грубые поцелуи на ее подбородке, затем на шее и ключицах, истинно наслаждаясь вкусом ее кожи, который я уже успел позабыть. Толкнув ее на постель, я навис сверху, осознавая, что мы не в равных условиях: я был обнажен по пояс, на мне были лишь пижамные штаны и нижнее белье, она же была абсолютна одета. Просунув руку ей под поясницу, я заставил ее изящно выгнуться в спине и запрокинуть голову назад, я же, не отрываясь от ее шеи, начал медленно снимать с ее маленьких ножек туфли. Ее глаза горели огнем, когда она наблюдала за каждым моим движением, и мне нравилась ее нетерпеливость. Я злил ее, желая увидеть настоящую страстную Марию Стюарт, которой она может быть, стоит лишь немного ее подразнить. - Сними платье, - тихо прошептал я, обводя кончиком языка ее ушную раковину, отчего она издала протяжный стон, а затем схватила меня за плечи и притянула ближе к себе для поцелуя, но я тут же отстранился, ухмыльнувшись. – Платье, девочка. И сделай это красиво. Отодвинувшись на край постели, я приготовился к небольшому стриптизу от миссис Коулмэн, который, я был точно уверен, меня не разочарует. Мария, смочив губы слюной, приподнялась, и начала медленно расстегивать пуговицы на платье-рубашке, не сводя с меня глаз. Я знал, что для нее это было в новинку. Это читалось в ее глазах, но она уже сотню раз мне показывала, что готова к неизведанности. Когда ее маленькие пальчики вынули последнюю пуговицу из петельки, она откинулась назад, не распахивая платья. Ее взгляд потемнел, и я мог это видеть даже в темноте. Боже, она была прекрасна… Обводя языком верхнюю губу, она начала ногой, обтянутой черным чулком, водить по моему торсу, а затем медленно спустилась к эрекции, слегка ее поглаживая. Я чувствовал, как с каждой секундой мой член становится тверже, и не останавливал девушку, позволяя ей наиграться вдоволь. Но моему терпению пришел конец, когда я понял, что Мария начала чувствовать власть надо мной. Нет, здесь главный я. Схватив ногу девушки, я подтянул ее к себе и тут же распахнул ее платье, отчего она вздрогнула, и я даже мог увидеть, как покрылась мурашками ее оголенная кожа. Наклонившись, я вобрал в рот один сосок, поглаживая пальцами другой. Она была моей. Полностью в моей власти. Брюнетка изгибалась подо мной, хватаясь за железное изголовье кровати, ища хоть какую-то поддержку. Я же не прекращал своих пыток, напротив, делал их более мучительными для нее. Исцеловав оба соска, я начал сильно, но осторожно выкручивать один, слегка дуя на другой. Он покрывался мурашками, а Мария буквально скулила, и это ужасно тешило мое самолюбие, поэтому я не прекращал, пока мне это не наскучило. - Мне нравится, что ты носишь чулки, - произнес я, начав снимать их с ее ног, дав ей тем самым небольшую передышку. - Наша цель – угодить клиенту. - Где-то я уже это слышал, - язвительно усмехнулся я, рассматривая ее лицо в темноте. - Я не только хорошие книжки читаю. Схватив меня за шею, она потянула меня вниз, тем самым меняя нас местами. Теперь она была сверху и ехидно улыбалась, не стесняясь рассматривать мое полуобнаженное тело. Ее большие глаза сверкали в темноте, когда она коснулась губами моего правого соска, глядя на меня. Поцеловав один, она перешла ко второму, а затем начала медленно спускаться ниже по груди, обводя языком каждый кубик пресса, косые мышцы живота и, оставив последний поцелуй на лобке, остановилась, чтобы избавиться от моих пижамных штанов. И после этого, сняв мои боксеры, она начала склоняться к моему уже практически окончательно вставшему члену, но я ее остановил, притянув к себе для поцелуя. Я не мог вытерпеть еще и этой пытки сегодня. - Ты не будешь сосать мой член. Не сегодня, детка, - и я вновь поцеловал ее, возвращая улыбку на ее лицо. Я больше не мог ждать. Я хотел ее прямо сейчас и понимал, что еще даже пару мгновений не выдержу. Поэтому я стянул с нее уже влажные трусы и стал быстро теребить бугорок ее клитора, заставляя ее откинуться назад и упереться руками, чтобы держать равновесие. Я и бровью не повел, когда неожиданно мои пальцы проникли в нее, а она вскрикнула и выпучила глаза еще больше. Я мял ее грудь одной рукой, а двумя пальцами второй был в ней, сводя брюнетку с ума. Она стонала и скулила, требуя большего, когда я просто смотрел на нее завороженно не в силах отвести взгляда. Это была одержимость. Да, я был совершенно одержим ею. Вынув пальцы, я преподнес их к своим губам и облизнул, пробуя ее вкус, а затем, схватив ее за бедра, приподнял и начал медленно опускать на свою эрекцию до предела. Больше я не двигался, предлагая нам обоим время, чтобы насладиться этим моментом, а главное, убедиться, что все это происходит в реальности, а не в какой-то параллельной Вселенной. Переместив вес слегка вперед, она нависла надо мной, впившись беспомощным взглядом. Господи, даю руку на отсечение, она была самым прекрасным созданием в этот момент из всех, кого я до этого видел. Капельки пота покрывали ее лоб и тело, черные короткие волосы были в полном беспорядке, а несколько прядей прилипли к пухлым приоткрытым губам. Глаза огромные и бездонные и смотрят прямо в мои молящим взглядом. Она тяжело дышала, и ее дыхание – это все, что я сейчас слышал в полной тишине комнаты. Она принадлежала сейчас мне. Вся. Без остатка. - Как же ты красива, - только после того, как сказал, я понял, что именно вылетело из моих уст. Это было просто единственным, о чем я думал в этот момент. – Это правда. Я всегда считал тебя очень красивой, но сейчас ты просто неземная. Мария ничего не отвечала, просто смотрела на меня растерянно, и я понял, что все это слишком затянулось, поэтому ухватил ее за бедра и стал приподнимать и вновь опускать на своем члене, позволяя времени вновь начать свой ход. Через мгновение я перестал направлять ее, так как девушка уже словила ритм и стала самостоятельно насаживаться на мою эрекцию. Ее грудь тряслась в такт ее скачкам, и я не удержался и начал зацеловывать ее, продолжая проклинать себя за слова, сказанные ранее. И зачем, спрашивается, я вообще открыл рот?! - Мэри, я сейчас кончу, - чувствуя приближение оргазма, произнес я, понимая, что на мне нет презерватива, но брюнетка лишь усмехнулась, продолжая скакать на моем члене. - Я на таблетках, - кратко проговорила она, запыхавшись, а затем припала к моим губам. Стенки влагалища брюнетки сильно сжались, и она остановила свои движения, откинув голову назад. Поменяв нас местами, я вновь был сверху и, шире разведя ноги девушки, начал толкаться в нее, когда она была все еще в экстазе, через пелену глядя на меня отреченным взглядом. Через еще несколько толчков я также кончил и повалился на Марию, продолжая быть внутри нее. Ее грудь была горячая и ужасно потная, и мне это нравилось. В комнате была полнейшая темнота, а тишину прерывало лишь наше сбивчивое дыхание. Мы пытались прийти в себя, не двигаясь с места, пока я не осознал, что девушке, возможно, уже тяжело, поэтому я скатился с нее на другую половину постели и устремил свой взгляд в потолок. - Я всегда думала, что ты меня ненавидел, а ты считал меня красивой, - я повернул голову к источнику звука и увидел два огромных глаза в темноте, устремленных на меня. – Все, что происходит сейчас, этого всего не должно было случиться. Но, видимо, у Вселенной какой-то сбой. Мы должны были ненавидеть друг друга, а не лежать здесь, рассматривая друг друга. - Ты знаешь, что я ненавидел тебя сначала, что считал избалованной девкой… - Да? И что же изменилось? – засмеялась Мария, но я проигнорировал ее. - Но я никогда не знал, что ты думала обо мне в то время? - Что думала я? – она задумалась и отвернулась, прикрыв глаза. – Что ты эмоционально закрытый человек, и твое хамство и прочее – это твой защитный механизм. - И что же ты думаешь теперь? - Что ты… Эмоционально закрытый человек. Ты боишься показывать кому-либо свои истинные чувства, боишься из-за этого стать уязвимым. Это странно, так как этот барьер не дает тебе быть настоящим. - С тобой я настоящий, - слегка обиженно произнес я, но Мария лишь усмехнулась и распахнула глаза. - Ооо, нет, - протянула она, - но я так хочу увидеть тебя настоящим. Придвинувшись ко мне, она обняла меня за талию и устроила свою голову у меня на груди. И уже через несколько минут я почувствовал, как выровнялось ее дыхание. Ее слова прочно засели в моей голове, и я задумался, права она или нет? Кто, если не она, видит меня настоящим? Может быть так, что я сам не знаю, каков я без масок? Укрыв нас обоих одеялом, я сам уснул, желая, чтобы сон, который прервала Мария, продолжился. Но на этот раз мне снилось совсем другое. Это был тот день, когда взяли Зака. Мы все стояли и видели, как он вырывается из рук полицейских, пытаясь им все объяснить, что это не его наркотики, что он понятия не имеет, откуда они взялись в одной из школьных подсобок и откуда на пакетах его отпечатки. И мы ничего не делали, молча наблюдая за тем, как нашему другу ломают жизнь. Мы все были ответственные за это преступление, но позволили Кавана взять всю вину на себя одного, прекрасно понимая, что на его месте мог оказаться любой из нас, если бы кто-то другой получил последний товар. Это могли быть и мои отпечатки. «Не твоя вина, Франц, что именно его взяли. Это не на нашей совести», - слышал я голос Эрнста, который уводил меня из здания суда, где вынесли приговор другу. И я согласился с ним, осознавая, что он прав. «Зак сам виноват. Мы не причем». Пробуждение мое было не самым чудесным из всех. Мария нависла надо мной с обеспокоенным лицом и легко била по щекам, чтобы я очнулся. Потирая глаза, я потянулся за телефоном, чтобы посмотреть на время, и был готов убить брюнетку за то, что разбудила меня в пять утра. - Ты шутишь? Собираешься уйти, сделай это, не разбудив меня, окей? – обиженно я перевернулся на бок и попытался вновь уснуть, но девушка ударила меня по голове подушкой, из-за чего мне пришлось резко развернуться и прижать ее своим весом к матрацу. – Ну, что ты хотела? Учти, если это не что-то существенное, я оттрахаю тебя до потери пульса. - В гостиной кто-то есть, - прошептала она, игнорируя мои слова. - Значит, мое предложение не звучит заманчиво? – начав расцеловывать ее лицо, я понял, что ответной реакции нет, поэтому, закатив глаза, поднялся с кровати, чтобы посмотреть, что же так напугало Марию. Выйдя из спальни, я увидел, что в гостиной, попивая кофе, стояла Алиша. Она собиралась на работу, судя по униформе на ней. Честно, после вчерашнего я не думал, что она вернется, разве что из-за вещей. Но сегодня она казалась очень спокойной, будто вчера ничего не произошло, и это было странно. - Доброе утро, - произнесла она с фальшивой улыбочкой, глядя на кого-то позади меня, и я понял, что Мария не удержалась и все же пошла за мной. – Надеюсь, спалось хорошо? Ну, знаешь, некоторые говорят, что, когда их совесть не чиста, сон очень редкое явление. Мария ничего не отвечала, прячась за мной. Я мог прочесть ее мысли сейчас. Наверное, она опасается Морганы, осуждая меня, что я ей все рассказал. Но если Кэм еще не ворвался в мою квартиру, значит, девушка ничего ему не рассказала. Бросив короткий взгляд на брюнетку, я подошел к Моргане и, схватив ее за руку, отвел в зону кухни, чтобы наш разговор был не слишком слышен Марии. - Не смей хватать меня так! – девушка отдернула свою руку и с нескрываемым омерзением посмотрела на меня. – Милый засос, - ядовито произнесла она, заметив фиолетово-синее пятно на моей шее. - Ты ничего не расскажешь Кэмерону, - прорычал я, оглядываясь на девушку, что стояла в нескольких шагах от нас. - Не расскажу, не переживай. Я не собираюсь портить жизнь ему, и к тому же я все еще надеюсь, что ты одумаешься. Я люблю тебя, Франциск, и… - она попыталась дотронуться до моей щеки, но я перехватил ее руку, не позволяя ей это сделать. – Она лишь игрушка, которая тебе вскоре надоест. Хочешь трахать ее? Хорошо. Но я буду здесь. Ты впустил меня в свою жизнь, и не будь козлом, не заставляй меня лишаться хотя бы совместного проживания с тобой. - Хоть одно слово в ее сторону, и ты вылетишь отсюда. - Ну, этого обещать не могу, она сама меня провоцирует. Но я ничего не расскажу Кэму. Идет? – она протянула мне руку, и я пожал ее, понимая, что это самый оптимальный вариант из всех. Обернувшись назад, я понял, что Марии уже там нет. Она ушла обратно в спальню, и когда я вошел, она уже одевалась, застегивая пуговицы на платье. - Тебе стоит хотя бы принять душ. - Нет, я забегу к Стефании, нужно же проведать ее, а то, чувствую, она скоро начнет пить прямо с утра. - Подожди, я думал, ты соврала про нее. - Я не врала Кэму, если ты об этом. Я просто не уточнила, что, перед тем как пойти к подруге, я зайду к тебе, - расправившись с платьем, Мария подошла ко мне и легонько чмокнула в нос. – Как насчет встретиться послезавтра? Сходишь со мной на прием к психологу? - Я не переношу мозгоправов, - прыснул я, но тут же был заткнут поцелуем. - А если я пообещаю, что этот психолог будет в сетчатых чулках и черном кружевном белье, - сладко прошептала она мне на ухо, и я тут же понял ее намек. - Тогда, боюсь, этот психолог будет оттрахан прямо на рабочем столе. - Хм, думаю, психолог не будет возражать, - закусив мою нижнюю губу, она ухмыльнулась и провела длинным ногтем по моей небритой щеке. – Тогда до послезавтра. - Еще никогда так не ждал встречи с мозгоправом. Улыбнувшись, она еще раз поцеловала меня, а затем ушла. А когда входная дверь захлопнулась, я, наконец, вновь вернулся в постель и попытался заснуть, но, видимо, сегодня был не тот день, когда мне суждено выспаться. Мой телефон, казалось, еще никогда не был таким громким. Выругавшись, я ответил на звонок, уже проклиная неизвестный номер. - Валуа? - Допустим, - я пытался сохранять самообладание, но в моем голосе все равно слышалось раздражение. - Вам нужно зайти сегодня в школу за аттестатом. Вы остались один, кто еще не забрал, - произнесла девушка милым голосом, но в такую рань он казался мне ужасно противным. - А нельзя его прислать по почте? - С двух до четырех зайдите сегодня в школу, - и она бросила трубку. Отлично! Я как бы думал, что за мои усилия, которые я приложил, чтобы сдать эти экзамены, этот аттестат мне должен был принести директор лично домой. И вручить его, стоя на коленях. Но нет же! Его еще забирать нужно! Я прекрасно понимал, что теперь точно не усну, поэтому, умывшись и одевшись в спортивную форму, решил выйти на небольшую пробежку, чтобы проветрить мозги, как говориться. На улице в такую рань было немного прохладно из-за ветра. Но, думаю, жители Таллахасси даже рады, потому что жара, что держалась последнюю неделю, уже стала надоедать. Я бежал по пустым тротуарам и ощущал, будто я один во всем мире. Воображал, что в этих домах никто уже не живет, и я один такой бегу важный, единственный выживший. Я уже стал дальше придумывать, что могло произойти со всеми людьми, почему я остался один, как вдруг почувствовал вибрацию от телефона, и мне пришлось остановиться. Это было сообщение от Марии. «Нашла в плей-листе Стефании на айподе. Почему-то решила, что ты должен обязательно это услышать. М.К». К сообщению было прикреплено несколько песен, и я тут же вспомнил нашу с ней поездку, когда мы затеяли спор о вкусах в музыке. Тогда я не горел желанием слушать ее песни, но сейчас я, всунув в уши наушники, включил одну из предоставленных песен и вновь побежал. Я не знал этой композиции, да и не слушал никогда этого исполнителя. И сама песня была странная, но я не понимал, почему, не прекращая бега, улыбаюсь и не устанавливаю музыку. Мне, правда, нравилось. И почему-то, слушая ее, я видел Марию, когда она вчера, склоняясь надо мной, смотрела мне в глаза. И это было волшебно. Следующая композиция была от этого же певца. И в ней все время повторялись слова: «Ты можешь бежать очень долго, можешь убегать очень долго, но знай, что Бог остановит тебя». Она была вообще очень странная, и я знал ее только в другом исполнении. Ее часто напевал Сэм, когда напивался. Это что-то вроде народной песни, но я никогда не знал, что она мне может понравиться, потому что в исполнении отца она звучала просто ужасно. Следующая песня была очень ритмичная и быстрая, и она напоминала мне этих полуголых бразильянок с перьями в костюмах. Ох, это была первая порнушка, которую я увидел по телевизору. Джеррика с Сантарой тогда оставили нас с Лиамом вдвоем и включили какой-то канал, чтобы мы не бесились. И там показывали какой-то карнавал. Я был просто заворожен этими девушками, и уже в восемь лет я понял, что я конченный извращенец. Быстрый ритм неожиданно сменился вновь более спокойной композицией, но она также не была унылой. И из всего текста этой песни я выделил лишь слова, которые повторялись: «Выпустите меня из настоящего, меня мучают эти вопросы». И, как не странно, эта композиция пришлась мне также по вкусу. И я был готов убить Марию за то, что пытается влезть еще и в мои предпочтения в музыке. «Почему мне кажется, что эти песни не просто так были скинуты мне? Ф.В». «Каждая из этих песен разная. И каждая напомнила мне тебя. Это странно, но и ты полный безумец. Твоя М.С». Я ничего не ответил на последнее сообщение, а лишь улыбнулся, прочитав ее ответ, и вновь продолжил свою пробежку по городу, который уже стал постепенно заполняться людьми. Моей одинокой Вселенной пришел конец, и я решил, что пора возвращаться домой, в реальность. Поэтому я выключил песни, которые все еще звучали у меня в ушах, и поспешил вернуться, подмечая для себя, что, возможно, именно в этот момент, думая, что нахожусь один во всем мире, я на несколько секунд снял с себя все свои маски, оставаясь совершенно уязвимым для всего. И мне было легко...