***
Проснулся я абсолютно другим человеком. Счастливым, жутко голодным и немного поташнивающим. То ли «отходняки» от прошедшей кровавой вакханалии догнали, то ли укачало малость, но жить особо не мешало. Мысль «втянуть» мой «контейнер для сна» оказалась очень плохой идеей. Сначала меня ослепило, потом оглушило (чистой массы мой «рюкзачок» был далеко за 100 кг, без «усилий» я его даже пошатнуть не мог), а затем я неудачно оступился, пол подозрительно хрустнул и курлык. Слишком серьезными «шипами» я крепил свою «лежку» к палубе, не задумываясь особо «прорастил старые конусы в пропорциях со всей конструкцией, а они на деле оказались чуть толще ноги в основании. Причем два из пяти шипа очень „удачно“ пробили опорную балку, на которую набивались рейки палубы. Пока „контейнер“ стоял и „жал“ на большую площадь все было хорошо, но как только площадь усилия уменьшилась оказалось как со льдом лишний шаг и буль-буль карасики. Зато в полутемном трюме, забитым всяким хламом не так слепило солнце, пробиваясь из проделанной дыры. Навивало меланхоличное настроение. До тех пор, пока мой „сундук“ не решил „присоединится“ к хозяину. Пришлось неохотно вставать и шустро уползать в сторону. Потолок поскрипел, но сундук так и не „снизошел“. Хорошо строили, давно, но на совесть. По крайней мере я на это надеюсь. Иначе мое „нереальное“ путешествие закончится так и не начавшись. А тем временем чувство жажды пересилило чувство голода. У меня были небольшие запасы воды и еды с приправами, но раз я разжился плавучей жилплощадью, то логично ожидать на этой „тарантайке“ некий аналог камбуза. Камбуз не нашелся. Были пару печей-буржуек, стоявших дружным кружком на какой-то каменной плите (и не поленились притарабанили такую тяжесть на борт) и были разбросанные запасы провианта в случайном порядке по всему кораблю. Еда могла быть как в забитой гвоздями коробке, так и в просмоленной бочке. Больше половины было или пропавшим или около того. Мяса не было никакого — им не пахло и не воняло ниоткуда. Тотальный шмон всех емкостей поставил меня перед фактом — я неудачливый бомж. Если сначала вскрывая коробки и находя пропавшие продукты я их стаскивал в один из менее захламленных трюмов, то потом сменил тактику и начал сносить все более или менее полезное в одно место. Из всего корабля размером с хороший многоэтажный дом в пару сотен квадратных метров полезного пространства удалось „наколядовать“ лишь пол бочки чего-то, когда-то бывшее питьевой водой, два ящика в сумме трех видов круп, небольшой бочонок отсыревшего пороха, полную бочку разнообразного металлолома на любой вкус, цвет и „ржавость“ (скидывал все колюще-режуще-стреляющее в одну емкость вот и набралось). Внезапно хорошо сохранившийся ящик с перечеркнутой чайкой на бортах, набитый под завязку оружейными патронами под три разных калибра (ящик был найден единственным нераспечатанным в окружении таких же пустых). Из мелочей тряпки, которые я даже не пытался собирать и сортировать, десяток более личных вещей типа бритв, зеркал и компасов с зажигалками, дубовый стул. Стул был мною признан самой полезной находкой на всем корабле. Видать был „троном“ у местного „царька“, потому как за стулом следили, он не был „загажен“ как все остальное на этом корабле и имел более-менее цивильный вид. За время моего „шмона“ не только аппетит нагулялся, но и уровень плескающейся воды в трюме поднялся почти до уровня досок пола, полностью затопив бруски с противовесом. Найденную „воду“ я хоть и перенес к основной куче, но пить побрезговал. Пришлось „вырастить“ котелок на весь объем доступной мне воды. Для начала прокипячу, а там уже можно думать дальше. Буржуйки не были рассчитаны на такие тазики, потому отфутболив („воля“ рулит) их в дальний угол трюма сложил кострище прямо на камне. Или не камне, очень похоже на бетонную стяжку. На дрова пошло все сухое и ненужное, а такого в моем понимании тут было полно включая сам корабль. „Наколдованный“ чан подвесил к потолку на такой „созданный“ мною крюк. Хорошо что я „твердая“ логия, можно „отливать“ все что нужно и оно не так бесполезно как те же „поделки из воска“, что были освещены в анимехе. Хотя и минусов тоже хватает, не говоря уже о том, что весь потенциал мне явно не раскрыть, но не будем о грустном. Водичка закипела споро, сразу даже визуально стала чище и какая-то дрянь выпала в осадок. Пришлось снимать „котелок“ с „огня“ и „намагичить“ имперических размеров шприц. Хорошо хоть „всосав“ кипяток в объект из собственного фрукта я с него мог крутить что хотеть в пределах фантазии. Превратил в сферу с ушком, не особо толстую, но и не тонкую, что бы не сломалась случайно, нарастил на ушко звенья „цепи“ и выбросил за борт на время. Водичка за бортом холодная, как раз остудит кипяток до такой температуры, что и попить его можно будет. Пока остужалась „живительная влага“ я успел „наломать“ новых „дров“, хорошенько поковырять плиту на которой я устраивал пионерскую радость, прийти к выводу, что это все же бетон или его аналог и начать изобретать велосипед, точнее болгарку на „фруктовой“ тяге. Создать диск покрепче с зубьями на оси не было особой проблемой, а заставить его вращаться оказалось почти непостижимой задачей. Поизвращавшись так и сяк, пустить диск по кругу получалось, но скорость вращения была ограничена моей фантазией. Точнее скоростью восприятия. Вертелось не особо шустро и не о какой „болгарке“ не могло и быть речи. После сорвавшегося с оси вращения третьего (или пятого) диска вспомнил о „кипятке“, подкинул дровишек в костер и поспешил вытаскивать „невод“. За время моего отсутствия „невод“ никуда и никем не проебался, что несомненно радовало. Шар на ошуп был ледяным. Что так же радовало. Единственное, что омрачало радость единения — вес сосуда, все же литров 30 там будет, вес жидкости, а не моего „фрукта“ и я его очень даже чувствую. Когда спускался с этих крутых лестниц чуть не навернулся, центр тяжести сместился же, а я далеко не терминатор, маленький и дрыщавый, в таком шарике как-бы не половина моего веса. Уже сидя у „костра“ разбил „шарик“ влаги на десять относительно равных кубиков — воду надо беречь и экономить. Один „кубик“ идеально пошел на разведения „жмени“ крупы с солью на поесть и оставшиеся две трети утолить жажду. Даже что-то после еды чего-то хлебнуть осталось. Жизнь потихоньку налаживалась. Банальности банальностями, а вопрос с транспортом становился в полный рост. Все же путешествие автостопом в море имеет свои „подводные камни“ во всех смыслах. По факту мое „корыто“ не сегодня-завтра затонет. Не все так печально в целом то, но уже валяясь возле потухшего кострища, сытый и довольный жизнью заметил, что уровень воды в трюме еще возрос. Теперь при ходьбе начинают хлюпать доски под ногами. Скорее всего „местные жители“ постоянно черпали воду и латали „знакомые“ дырочки, но у меня тут огромной команды нет (да и не прокормил бы я их никак) для черпания воды из трюма и времени нет, что бы каждую дырочку закупорить. Да и не плотник я, а в условиях морской воды любая ошибка станет для меня последней. Напитка волей лишь спасает от лишних неудобств при контакте с морской водой, но нырнув даже в тазик с такой водой уже не всплыву. Может нужно больше воли или еще чего, но я самоучка, к тому же еще и не особо талантливый, не мое это явно. Нужен корабль. Еще на острове были удачные попытки построить „суденышки“ из своего „фрукта“. Единственный минус, что у „материала фрукта“ почти нулевая плавучесть и это накладывает некоторые сложности, я никогда ничем подобным не занимался и рассчитать центр тяжести для корабля из такого материала я вряд ли смогу. Хотя кому я вру, я абсолютно не знаю что должно быть у корабля, который сможет пережить морское путешествие. Как всегда пока нужда не заставит новые и неизведанные области остаются все так же неизведанными. Самым первым делом я перенес на верхнюю палубу все полезное что нашел на корабле, включая почти 30 масленных ламп и бочку масла к ним. Хотел еще отпилить\отломать кусок „камня“, что бы можно было готовить на палубе, но аккуратно не получалось расколоть, а вмазать со всей дури я не рисковал здраво опасаясь потопить этот черпак. Последним, что я вынес на палубу это брусков 40 нечто напоминающее чугун, что лежало в киле как противовес. Так как бруски лежали в морской воде пришлось извратиться, играясь с шпицами разной конфигурации, которые смогли бы легко захватывать и поднимать бруски „со дна морского“, то-есть корабля. Чушки были не особо тяжелые, но почти под метр в длину. Эдакие вытянутые бруски, под четверть центнера весом. В трюме их было дохрена, все же, что бы уравновесить такой корабль их нужно очень и очень много, но натаскавшись вверх-вниз эти не ухватистые шпалы, решил остановится на скромном количестве. Все же вопрос „постройки“ какого-нибудь более надежного корыта чем это лишь вопрос времени, а балансировать его один хрен чем-то придется, к тому времени по любому в трюме воды уже будет как минимум по колено, а значит вообще недоступно для меня. Следующий логичный шаг был засесть за расчеты чего же я все-таки хочу. Хорошо хоть зацепившись взглядом за мачты, до меня дошло, что места где „творить“ не так уж и много. Мачты было три. Толстая центральная и две похилее, с обеих сторон кормы, выполняющие роль руля. Паруса как были свернуты в неаккуратные жмуты еще живыми пиратами, так и оставались висеть не развернутыми. Прошедшая заворушка с криворуким мной и местным контингентом на территории палубы порубила некоторое количество всяких разных канатов и система движения\управления корабля восстановлению не подлежала. Да у меня в голове много разного хлама хранится и „богатый“ опыт позволяет этим „хламом“ к месту оперировать, но парусники и все что с ними связано как-то прошли мимо меня. Будь даже все целым, максимум что я смог — это красочно повесится на рее. Что к чему в этих всех веревочках, завязках, блоках и узлах для меня темный лес. Для „создания“ корабля нужно место, шлюпка для меня не вариант, мне как-бы еще выживать в этом море до ближайшей суши неизвестно сколько времени, а маленькая лодка этому не поспособствует. В наличии достаточного количества „дури“ для слома всех трех мачт, самая толстая из которых в три моих обхвата я не сомневался ни на секунду. Сила есть ума не надо. Другое дело, что падение такого бревна может натворить делов, не говоря уже о том, что импульс от удара передастся на весь корабль и как бы не повыбивало все „чопики“ в трюме. Ломать не вариант, значит будем рубить. Создавать достаточно тонкие для резки и рубки плоскости я научился чуть ли не самым первым, когда начинал играться с силой „фрукта“, все же самым сложным было научится тонким манипуляциям с „фруктом“. Которые к слову до сих пор выходят через пень колоду. Первыми под „наколдованный“ меч-кладенец пошли все канаты и обвязки вокруг мачты. С самим „мечем“ не заморачивался, просто огромная шпала, шириной в пол метра, длинной почти в два и толщиной с пару микрон если не тоньше. Один хрен веса я почти не ощущаю, а сила удара зависит от массы объекта. Хорошо хоть постоянная напитка волей и не прерывание физического контакта позволяло не сломаться или хоть как-то „искривится“ этому „мечу из листа фольги“. Потом пришел черед мачты. Рубил так же как и канаты до этого, тем же острым листом „фрукта“, напитанного волей по максимуму. Изредка „всплеск воли“ через проводники или напрямую вызывал не усиление или укрепление, а разрыв. Но с практикой и временем такое происходило все реже, потому приступив, помолясь. Рулевую мачту в мой обхват от силы, „меч-кладанец“ срубил незаметно. Сопротивление было, но не особо сильным, как сугроб ломом разрубил. Хорошо хоть рубил „с руки“ потому „разрез“ вышел немного наискосок. Мачта начала сползать по разрезу, но небольшой наклон перевесил неустойчивое равновесие этого шеста и он с шумом и разрушениями выпал за борт. Падение одной из малых мачт разломало мне часть палубы и хороший кусок перил на корабле. Хорошо хоть в „море“ мачта входила краем рулевого паруса, из-за чего разрушения вышли не такими большими как могли быть. Вторую рулевую мачту я срубил по тому же принципу, уже специально „кося“ срез в сторону паруса. Второй разрез вышел под более острым углом, из-за чего мачта самую малость успела „клюнуть“ палубу, съехав с косого среза и при падении разворотив хороший кусок палубы и забрав его с собой в морскую пучину. В огромную дырень, оставшуюся поле падения, было видно как плещется вода, тонким слоем покрывающая доски пола трюма. Вроде сильнее затапливать не стало. И на том спасибо, но это было близко. Следующие пол часа я потратил выдавливая из себя „массу фрукта“ в промышленных масштабах. Заделал пробитую дырку, опустив опорные опалубки прямо в пол трюма. Так же „залил“ тонким или не очень слоем всю оставшуюся палубу, безжалостно разрушая самые неустойчивые участки и заменяя их на более надежные заплатки. „Отлил“ недостающие перила, немного подумав, изменил текстуру поверхности „свежезалитой“ палубы на ребристые квадраты. Все в работе с фруктом есть свои нюансы, Отливая всякие вещи, не дублируя, а именно создавая нужно продумывать каждую мелочь, Абсолютно гладкая, как лед, палуба в условиях моря очень большая беда как по мне. Подскользнулся и поехал за борт. Особенно если учесть, что уровнем я не заморачивался, просто обволакивая где возможно уже существующий „пол“, от чего палуба походила на пошедший пузырями на солнце, некачественно положенный асфальт. И того в активе две „убранные“ мачты, один пенек, оставшийся от „первой“ мачты и гигантская основная мачта. Сердце или даже позвоночный столб этого корабля. Если повторится такой-же фокус, что и со второй мачтой, до суши я буду добираться на попутках. К центральной мачте все же сходятся все опорные балки корабля, его скелет, и если падая мачта вырвет хоть часть скелета, все остальное расползется на клочки. Вариант с „рубим, а там посмотрим“ тут точно не прокатит. Значит будем действовать „по-сложному“. А „в мире“ тем временем постепенно наступала ночь, но мне было плевать, меня несло на волне вдохновения и всякие мелочи типа отсутствия света меня не остановят. Превратив „пенек“ от мачты в колченогое кресло (точнее будет „нарастил поверх“, а не „превратил“), с глубокими подлокотниками, забравшись в него начал творить. Вся сложность „массового“ оперирования для меня именно информационный перегруз. С ним бороться никак особо не получалось, но придумалось как хитрить и выкручиваться. Если управлять фруктов „удаленно“, в стиле оператора, не прибегая особо к „воле“, нагрузка на „череп“ будет не такой „неподъемной“, как если превратится полностью в аморфную массу и начинать „расползаться“. Вот и сидел я в кресле удобном и любовался как от моих ног приливной волной распространялась белесая масса, наползая на мачту и забираясь все выше и выше. Дойдя до уровня верхней перекладины крепления реи для паруса, понял что достаточно. Корабль уже стал подозрительно как-то скрипеть и заваливаться на левый бок. Пока незаметно, но мене сидячему в кресле абсолютно неподвижно относительно корабля было заметно. Следующим шагом был захват не особо далеко реи в „ширину“ и „передавливание“ у основания с обоих сторон от мачты. Захват только для того и нужен был, что бы эти деревянные шпалы, после обретения свободы не рухнули мне прямо на палубу, похоронив на дне морском и меня и корабль. Медленно и неторопливо реи „сложились“ вдоль мачты. Прямо как на шарнирах. Потом подобным образом я планировал „сложить“ всю мачту. Верхушку с кучей обвязок и флажков, еще удалось „сложить“, но вот дальше дело стало. На излом мачта скрипела, хрустела, но не ломалась, пилить я буду до посинения, не та скорость. Пришлось еще думать. В итоге мачту я все же „сложил“ и выкинул. Я просто „заморозил“ всю субстанцию на остатках мачты до однородной, „деревянной“ массы, и сохранил концентрацию только на постепенно сужающемуся кольце с шипами, которое вращалось вокруг мачты. Пилило довольно споро и за пол часа перепиливало мачту. С демонтажем я закончил лишь к рассвету, под конец уже в „ручную“ орудуя длинной зубчатой плетью, которая „перетекала“ из одной руки в другую. Впитав всю лишнюю „массу“ и выкинув все „обпилки“ мачты вроде даже как уменьшилась „посадка“ корабля. Не специалист, но выглядывая за борт можно было заметить четкую линию ракушек и какой-то зелени, которая была на пол метра выше уровня моря. „Натрудившись“, вырубился в том же кресле. Уже не заморачиваясь особо безопасностью, просто расширив „кресло, что бы было удобно лечь и ‚наколдовав‘ бортики и крышку, что бы в случае разнообразных форс-мажорных обстоятельств (дождь, шторм, рагнарек) меня меньше всего зацепило.***
‚Утро‘ встречало закатом. Мда. Стоило буквально на пару дней оторваться от социума как все мои плохие привычки дали о себе знать. Не то, что бы меня это как-то напрягало или волновало, но звоночек опасный, расслабить булки всегда успею, но не всегда это будет к месту. При свете солнца корабль даже начал неплохо выглядеть. По крайней мере палуба. В трюме воды было уже по колено где-то. Итого у меня дня два-три от силы. Хотя нет, даже меньше. Вспомнилось как при ‚демонтаже‘ мачты и ‚призывах‘ больших масс моего ‚фрукта‘ увеличивалась ‚посадка‘ корабля. А значит ‚творить‘ более надежный корабль нужно быстро и одним рывком, отчаливая при окончании постройки, иначе есть все шансы пойти познакомится с богатым морским миром в более ‚близкой‘ обстановке. Солнышко мягко светило, заходя, настроение было прекрасным, а я был переполнен желанием творить. Первым делом из чушек ‚баланса‘, вытащенных из киля был сложен трехслойный, плотно подогнанный пирог. Хоть мой ‚фрукт‘ и хреново горит при желании, но все же горит и у меня сейчас немного нет времени на эксперименты. Особенно на борту деревянного корабля посреди океана. На сложенном ‚топчане‘ ‚наколдовал‘ конструкцию в перспективе давшую мне угли, но при этом с нормальным доступом к кислороду и по уже проверенному методу повесил над этой радостью котелок — спросонья есть не хотелось, но не значит что потом не захочется. Заодно на практике узнал о всех своих косяках, которые я не продумал до этого. Накидав весь ценный скарб просто на палубу я здорово протупил. Пока спал солнышко все прогрело и хорошо что только прогрело. Взяв в руки один из ‚кубов‘ воды, который был приятно-горячим, передумал его тут же ‚переконфигурировать‘ в более удобную для использования емкость потому как вода есть вода. Рвануть не рванет, все же не в огне лежало, но профилактически закинул ‚невод‘ со всеми запасами воды на ‚охлаждение‘. Откровенно напрягал оставленный без присмотра боезапас. Что найденный запас отсыревшего пороха в бочонке, что коробка с боеприпасами на всякие стрелялки. Если за ‚патроны‘ я еще был спокоен, нашел я их сухими и сохранившимися, а значит ничего критичного не произошло, в тенек перенесу и буду надеяться, что активный элемент в капсюлях все же не становится чересчур летучим от нагрева. А вот боченок от греха подальше аккуратно взял в руки и ‚наколдовав‘ к нему ‚цепь‘ так же нежно и любя спустил за борт — пусть плывет себе с миром. Ставший комом порох да еще и на солнышке, слишком много неизвестных что бы рисковать кораблем, все же ‚камень‘ пороха, не сам порошок, а значит сера, которая как селитра лежит в основе всего этого ‚взрывоопасного‘ добра могла доставить много радости, расширяясь и реагируя от нагрева. Бочка с маслом для ламп не преподнесла особых проблем, потому как была уже открытой и не герметичной, просто испаряясь на солнышке потихоньку и придав всей палубе легкий запах машинного масла. Я хоть и туповат, но уроки жизни пытаюсь учить с первого раза. На месте одного из оставленных спусков в трюм (как раз между мачтами) сделал ‚ячейку хранения‘, скинув туда все самое ценное и полезное. Все же с моими способностями обрубить лестницу в трюм, залить оставшийся провал ‚массой‘ и выдавить ‚впадину‘ дело пяти минут. Сначала думал помудрить с дверями, запорами и системами вентиляций, но потом решил не заморачивался и оставил из выходных отверстий только парочку перекрученных полых труб для вентилирования, сделав остальное все цельным и нерушимым, толщиной стенок с ладонь. Один хрен это ‚мой фрукт‘ и если что понадобится я просто ‚подключусь‘ к ‚стенке‘ и ‚сделаю‘ проем какой надо, а если вдруг я окажусь в ситуации, когда я не смогу пользоваться фруктом, то весь тот хлам мне уже точно не понадобится. Зато не переживаю за сохранность, не отсыреет (надеюсь) и не проебется. К моменту когда я закончил как раз моя претензия на костер перестала прогорать или дымить и начала отдавать стабильный жар и ровное пламя. Все же не особо охотно горит мой фрукт. Или это механизм ‚самосохранения‘ как вариант. Протупил только с котлом, оставленным над огнем. Так как создавал я его вместе с ‚кострищем‘ и до того как узнал, что водичка немножко ‚теплая‘, то по вечной рассеянности попросту забыл про него, запалив ‚костер‘ и уйдя ‚охлаждать‘ воду и перетаскивать хлам. К моменту, когда я вспомнил про ‚невод‘ за бортом, вытащил его, спрятал ‚лишние‘ кубы с водой в свеже созданную ‚ячейку хранения‘ в очередной раз вызывая еле заметные волны по всей палубе (только в ‚комплексной работе‘ с большими массами ‚фрукта‘ которыми я раньше не страдал были замечены множество новых мелочей, такие как единость системы, если разные ‚элементы‘ слиты между собой, или нестабильность остального ‚куска‘ когда производятся частичные деформации в одном месте) ‚котел‘ полностью прогорел и пламя на половину сожрало ‚крюк‘ для его поддержания. Потушив все лишние источники огня и вырастив новую утварь наконец-то залил воды и сыпанул каши. Немногое количество вяленого мяса, что у меня было, я растягивал на потом, здраво опасаясь, что вся еда в наличии мне на очень долго, а мяса ничтожно мало. Пока еда готовилась ‚наколдовал‘ себе огромную доску через всю палубу напротив места моего сна и добавив к тоске распорок (потому как ‚не особо сильные‘ порывы ветра чуть не сорвали нахрен такой импровизированный парус) ‚создал‘ на всю площадь доски гигантский лист бумаги. Хотя ‚бумагой‘ это было номинально, я просто сторону обращенную ко мне постарался сделать максимально белой. Попутно трансформировав лежак обратно в кресло сел думать. Первым штрихом ‚лист‘ обзавелся разметкой в крупную клетку тонкими линиями. Хорошо когда вся ‚кривость рук‘ в фантазии, сам бы я задолбался этот гигантский ватман расчерчивать. Следующим шагом было развешивание всех доступных масляных ламп вокруг доски, потому как я ‚внезапно‘ вспомнил, что уже скоро ночь наступит, а рисовать опираясь на волю то еще извращение. И опять пришлось ‚распечатывать‘ склад и носится туда-сюда. Была мысль ‚пафосно‘ не вставая с кресла ‚призвать‘ себе нужные вещи, моего фрукта все же там и вокруг меня достаточно, но представив информационную нагрузку от ‚воли‘ при ‚подключению‘ к такому огромному куску моего фрукта размером с весь корабль (палуба то латаная-перелатаная, литая), а иначе ‚не глядя‘ я ничего не возьму и не принесу — пополз ручками все делать. Усевшись после равномерного развешивания 18 зажженных, но прикрученных на минимум масляных ламп и отнеся на ‚место‘ лишние вспомнил о еде. В третий раз вставать было лень, потому контролируя взглядом и не прибегая к ‚воли‘ перетащил котелок с уже готовой ‚кашей‘ ко мне под ноги, параллельно наколдовав на него не плотную крышку, а почти прогоревший костер накрыл полусферой, которая была метра два в диаметре (творить ‚на глаз‘ то еще удовольствие, а так с запасом что бы наверняка все накрыло и в угли не ‚вмазалось‘), прирастив герметично ее к палубе. Теперь точно все, больше ничего не требует моего непосредственного внимания. Для начала мне нужно было понять, что мне нужно. А нужно мне плавсредство, на котором я могу выживать довольно длительное время и которое даст мне некоторую свободу маневра. То есть мне нужен руль, какая-то движущая сила, место для сна и хранения всякого хлама, отдельно место для разведения огня и все это втиснуть в одном пространстве. Эх, зря я все же ‚буржуйки‘ те в трюме забраковал и отфутболил куда подальше, сейчас бы пригодились, но чего нет того нет, там сейчас вода. Хотя. Хм. Оставив доску с десятком слов на ней в покое поплелся в сторону кормы, где был единственный оставшийся спуск в трюм, остальные заделал за ненадобностью. Как раз у кормы и располагалось ‚место готовки‘ на ‚бетонной‘ плите. Где-то там же и валялись сиротливо у стеночки помятые буржуйки. Вода стояла уже на уровне шестой ступени от пола трюма — шустро. Визуально, глядя в черный провал трюма видно было не шиша. Пришлось ‚раскочегаривать‘ волю наблюдения. Как не странно негативной реакции не последовало, ‚мои‘ 50 метров радиуса спокойно ‚просматривались‘, не причиняя никакого особого дискомфорта. Видать надо чаще так пахать с использованием воли наблюдения как вчера. Информационный ‚перегруз‘ волей вызывался именно тем, что осознавалось одновременно все в радиусе охвата воли. Да, можно более подробно сфокусироваться на чем-то или расширить в некотором направлении, но само ‚считывание‘ информации происходило мгновенно, от чего такое ‚мгновенное пространственное зрение‘ сильно дезориентировало. Буржуйки нашлись сразу, заодно узнал, что в трюме почти из всех щелей сочится вода. Из каких сильнее, а из каких буквально по капле, но на всем протяжении корабля, что я мог ‚увидеть‘ просматривался ‚капиллярный эффект‘ во всей красе. Если брать в расчет размеры корабля, то удивительно что в трюме так мало воды, с миру по нитке, но наполнятся в такой ситуации должно довольно шустро. Не иначе очередная ‚странность‘ этого моря, этой воды или этого корабля. Выбирай любой вариант, какой понравится. ‚Буржуйки‘ я достал всего две самые сохранившиеся и то одну лишнюю только про запас, лишним точно не будет, не на моем горбу же тащить, а выкинуть всегда успею. Вытянуть их из воды оказалось даже проще, чем в свое время я брусы противовеса из-под затопленных полов таскал, извращаясь. Даже палубу ломать не прошлось, запустил толстый щуп в провал спуска с метровым куском ‚цепи‘ и крюком на конце и поиграл в ‚рыбалку‘. В очередной раз удивляюсь, что сам ‚фрукт‘ не подвержен в ‚моих руках‘ таким глупостям как гравитация. Я уже заметил, что стань я на одну ногу и подними при помощи ‚фрукта‘ камень побольше в сторону камня меня не перевесит, хотя его ‚вес‘ в отличии от разнообразного количества ‚массы фрукта‘ я буду ощущать хоть и не значительно. Максимум это ноги в землю уйдут из-за того, что поднимая камушек в пару сотен кило упор происходит только на стопы. Вернувшись с ‚добычей‘ обратно к ‚центру мозгового штурма‘ и взяв в руки уже остывшую кашку продолжил думы тяжкие. С ложкой в руках думалось как-то проще, потому к уже имеющийся списку добавился пункт о пресной воде. Вот так с ходу вспоминался мне только походный дистиллятор на солнце в самом бесхитростном как табуретка его исполнении. Но это абсолютно не мой случай, мне не очищать и ‚напаривать‘, а раскладывать надо больше. Отложив на потом, но подчеркнув толстой линией начал мудрить с конструкцией судна. С моими почти отрицательными знаниями в кораблестроении родить что-то годное было сложно. Нет, для ребенка своего века в кораблях я разбирался довольно сносно, но тут далеко не те реалии. Сначала думал нечто с конструкцией катамарана, но подумав и оценив плюсы высоких бортов судна отказался от этой идеи, зря что ли для придания устойчивости железо с трюма таскал? Значит классика, нечто полусферообразное с лишним грузом в киле для придания устойчивости. Чем двигать, вот в чем вопрос. Весла? Смешно. Хороший вариант ‚пароходные‘ лопасти по обе стороны от корабля, но я такого ‚зверя‘ просто не смогу без потерь ‚спустить‘ на воду с этой палубы, да и конструкторские проблемы. Ни подшипников, ни резиновых уплотнителей нигде не горизонте не видно, а значит так же не вариант. Отличная мысль стрельнула с реактивной тягой на спиральном ‚толкаче‘. Место мало занимает, конструкция простейшая, разместить можно в каком угодно количестве под днищем и ‚рабочие‘ элементы вывести куда надо, но хрен что в этом море водится и сколько мне плавать так, в случае чего в ‚поле‘\море я поломку не устраню, ведь я чертов фруктовик. Зато не будь я фруктовиком меня бы убили пираты, нет, сначала я бы стал как минимум инвалидом после экспериментов с волей, потом меня такого болезненного убили пираты и только затем я покорял море как мамонтенок на обломках из досок, если все же все прошлые пункты не случились и я смог ‚уработать‘ команду корабля и так же тупо уплыть на этой тарантайке в открытое море. В конце концов мною было решение не пытаться усложнять даже ‚во благо‘ и обойтись простым винтом. Да скорость будет минимальной, зато высокая вероятность выживаемости в ущерб сложности. После утрясания на бумаге деталей с ‚винтом‘ потому как ‚подавать‘ на него усилия надо будет с палубы меня прорвало на ‚откровения‘. Вернулся к проблеме с пресной водой и творчески переработал под мою ситуацию и материалы вспомнившуюся конструкцию перегонного куба. Только блок охлаждения вышел только в двух вариантах — громоздкий или геморройный, но это такие мелочи право слово. Как определюсь с кораблем, тогда уже буду распоряжаться его пространством. В след за кубом наконец-то память сумела зацепится за нужные воспоминания и размотать почти всю цепочку по Архимеду, вытеснению и расчету масс. Проблемы были только с точными значениями — массу кубометра ‚своего‘ фрукта я не знал даже приблизительно, массу воздуха так и не смог вспомнить, а какова масса ‚местной‘ морской, соленой воды та еще задачка. Особенно при полном раздрае в физических зависимостях, когда дело касается ‚фруктов‘ или ‚воли‘. В итоге массу куба воздуха решил взять за единицу, массу морской водички за косарь, поигравшись с весами и ‚чушками‘ на ‚баланс‘ с ‚кубиками‘ моей пресной воды фрукту массу присвоил в 4К условных единиц и массу моего ‚железа‘, что пойдет на ‚баланс‘ в 6 с мелочью тысяч уе. Делить в столбик было очень ностальгично, но из-за всяких левых мыслей на расчеты ушло дохренише времени, потому как дважды просчитался, а еще раз не правильно вспомнил формулу и при расчетах ‚кораблик‘ выходил размером с остров. В вычислениях я опирался только на количество доступного мне для придания устойчивости железа. В целом картина выходила обнадеживающая, нечто ‚кораблеобразное‘ я могу построить объемом до почти двух сотен кубов, это считай как кораблик на котором я сейчас нахожусь, только поменьше в половину, дальше уже конструкция будет не такая устойчивая, а лепить ‚противовесы‘ из ‚фрукта‘ та еще лотерея. ‚Дома‘ на острове экспериментируя цельная чушка спокойно плавала, хотя по расчетам минимум в 4 раза тяжелее воды, есть немалая вероятность, что ‚лишняя масса‘ из фрукта сработает как поплавок и буду я бороздить просторы океана на положенном на бок корабле как на большой доске. Но все это лирика. ‚Эталон‘ единицы измерений стоял на палубе одиноким кубиком и глядя на него и умножая даже на 150 выходит дохрена. Мне столько не надо. Вернувшись обратно к ‚доске‘ и затерев все ‚лишнее‘ кроме самого ‚нужного‘, я начал ‚творить‘ корабль. Поправив ‚разметку‘ доски в сторону уменьшения шага и пририсовав в углу скромную линеечку на которую я буду опираться начался сам ‚процесс‘ творчества. Самым неприятным при ‚построении‘ будет обязательная ‚модульность‘ конструкции. То есть сам корпус корабля, по крайней мере часть, обращенная к морю будет иметь вид многослойной матрешки. Мне же не хочется умереть по глупому просто ‚подключившись‘ к кораблю посреди моря, так как ‚колбасит‘ на полную мощность даже через фрукт, напитка волей спасает ситуацию, но на корабль меня просто не хватит. Еще вторым немаловажным фактором является ‚подвижность‘ конструкции. Как бы при качке не сломало к чертям мой ‚шедевр‘ инженерного искусства только из-за цельности конструкции. Но это только на удачу положится, я лучше сделаю ‚литое‘, но надежное и буду уверен в безопасности от морской воды, чем буду черпать воду, сочащуюся из всех щелей. Количество ‚слоев‘ у днища корабля было решено делать не больше пяти. Причем первые два постараться ‚отлить‘ как плотно сцепленные между собой блоки, а уже оставшиеся делать ‚цельными‘. Палубу и ‚рубку‘ для входа в трюм так же сделать слоеную, но уже в пределах двух-трех слоев. Вероятность ‚засекания‘ морских волн довольно высока, а в условиях шторма без возможности ‚держать‘ корабль, шторм можно и не пережить. Долго думал где и как винты с ‚рулем‘ приткнуть и решил ‚съесть‘ немного пространства у самого корабля в подводной части кормы, зато в случае чего можно спокойно садится на мель или принимать повреждения, страдать будет сам корабль без потери подвижности. Винта впихнул три в ряд, зато ‚рулей‘ целых восемь. Шесть в пределах корпуса и ‚ограничителей‘, которые защищают от повреждений ‚рабочие‘ части и два хороших таких, дебелых руля по краям кормы. ‚Большие рули‘ были предназначены больше для маневрирования в течениях, чем ‚на ходу‘ и ‚крепились‘ буквально на паре распорок. В случае конфликта или аварии пострадают первыми. Из-за особенностей конструкции, а точнее простоты при ‚создании‘ корабля ‚сигарообразная‘ форма была выполнена геометрически ровными формами. ‚Отливать‘ проще элементы простых форм, лишний раз усложнять для себя жизнь только из-за ‚общепринятой‘ обтекаемой сферической формы было глупо. Перегонный куб для ‚добычи‘ питьевой воды все же решил делать по ‚самому объемному‘ варианту, места вышло достаточно, модульность формы только к месту. Ради него даже с нуля пришлось ‚перерисовывать‘ почти весь корабль, добавляя шестой слой в прослойку между слоями обшивки, для более оптимального использования разницы температур. Хорошо хоть все ‚рисунки‘ как и сила моего ‚фрукта‘ подчинены моей фантазии. Сдвинуть и перетянуть где надо удавалось без проблем. Заодно и ‚лишняя‘, запасная ‚буржуйка‘ пригодилась. Обе ‚буржуйки‘, одну для готовки, вторую сугубо для перегона питьевой воды из морской ‚поставил‘ сразу после спуска в ‚трюм‘ над рулевым и ‚машинным‘ отделением. Самой большой проблемой во всем этом было полное отсутствие чего-либо у меня из материалов кроме собственного фрукта. Извращался как мог, но иначе как ‚костыли‘ эти извращения не назвать. Первый костыль это мой ‚двигатель‘ и система управления. То, что множественная зубчатая передача позволяет вращая педальки толкать корабль и поворачивать в разные стороны это ладно. То, что вращение самих винтов и ‚рулей‘ происходит при помощи все тех же шестеренок, спроектированных с огромным запасом прочности и длинным бревном насаженным на эти шестеренки, которое идет в ‚машинное отделение‘ если этот педальный зал так можно назвать. Вентиляция с двойной системой перекрытия ‚шлюзов‘ так же не вызывает особо отвращения, хотя попади песочек в шахту с передающими валами на другой конец корабля (не рискнул я множить шестеренки или делать цепочную передачу) и в случае форс-мажора лишние дырки придется закрывать руками. Самое главное, что во всем корабле не было не единого окна. Для освещения предполагается использовать масляные лампы, экспроприируемые с пиратского корабля, а для навигации использовать ‚волю наблюдения‘. Нет, понятное дело, что провалы для окон были предусмотрены и были похожи чем-то на сейфовые двери, такая-же форма и такая-же дверка для закрытия. На случай шторма и других бед внутри корабля можно было знатно законопатится. Палубная ‚рубка‘ со спуском в трюм позволяла закрыть все ‚окна‘ и дверь изнутри. Спуск в трюм и три с половиной комнатушки в трюме так же имели каждая свою дверь с претензией на ‚герметичность‘. Отсутствие даже банальной смолянистой замазки просто убивало. В целом кораблик вышел занятным, не слишком конструктивно сложным, в меру надежным (надеюсь), внешне даже излишне футуристическим из-за ломаных острых форм и полному отсутствию каких-либо окон, но главное (я очень на это надеюсь) он сможет долго и плодотворно плавать. Закончил я все свое художество аж к позднему утру. Солнце уже светило во всю и начинало по тихонько прогревать. Лампы вокруг ‚доски‘ как не странно все еще не догорели, это радует, на долго их хватает одной заправки. Потушив и поснимав все лампы решил ‚перерисовать‘ результаты моих трудов на менее широкоформатную ‚бумагу‘. С моим то фруктом это было настолько плевое дело, что сделал два экземпляра — один вариант ‚перерисовки‘ просто на трех ватманах формата А2-А1 где-то и второй вариант в виде ‚книги‘, чисто как полный справочник по еще не созданному ‚кораблю‘. На память. В процессе постройки один хрен всплывет масса неучтенных деталей, от чего конечный результат будет отличатся от ‚бумажного‘, а так будет что вспомнить и с чего посмеяться долгими скучными вечерами.***
Хоть спать и не хотелось, но за ‚постройку‘ кораблика лучше браться на свежую голову. Зато высплюсь, сомневаюсь, что в ближайшие пару дней мне это предстоит. Заодно и реализовал самую банальную вещь — как только сразу не догадался. ‚Отозвал‘ с пробоин в ‚перилах‘ палубы ‚фрукт‘ и вооружившись волей в компании с желанием крушить разнес все оставшиеся ограждения. Следующим шагом стало равномерное распределение ‚массы фрукта‘ вдоль бортов, кроме кормовой части. Ненужную уже доску так же ‚переплавил‘ на борта. А потом началась рутина. Идти медленно вдоль борта и аккуратно ‚пробиваться‘ сквозь борт ниже уровня палубы для надежного ‚закрепления‘ каждый метр. В процессе корабль не рассыпался, что добавило ему пару очков уважения. Заключительной частью стало ‚раздувание колбасок‘ по бортам, ведь это так просто, если не выходит заделать течь, что мешает добавить дополнительные ‚поплавки‘. Это было моей страховкой на случай, если я не успею с постройкой к тому моменту как это корыто пойдет на дно. Один хрен даже такие огромные ‚подушки безопасности‘ на весь корабль размером только замедлят агонию, дерево будет сыреть и тянуть на дно все настойчивее в сумме со всем тем не плавучим хламом в трюме. Да и по выламывает эти ‚страховочные поплавки‘ при долгой нагрузке, корабль не малый, даже на глаз тут пару тонн веса. Верим в лучшее, но готовимся к худшему. А сейчас спать. Как проснусь надо будет построить корабль и свалить в какие-то более оживленные места. Согласен я был не прав и без людей очень грустно. А точнее без развитой инфраструктуры, еды и материалов, но ведь это одно и тоже, не так ли?