Непрочитанные признания

Люциус Малфой продирался сквозь толпу покупателей в магазине «Флориш и Блоттс», с отвращением вдыхая запахи дешевых духов, пота, кухни и нафталина и то и дело отряхивая со своей черной бархатной мантии невидимые пылинки. «Мерлин всемогущий, да что здесь сегодня творится?» — раздраженно подумал он. И увидел возле витрины светловолосого красавца в голубой мантии, раздающего автографы и ослепительно улыбающегося. «Ах, вот в чем дело! У них презентация…» — понял Люциус, и только тут обратил внимание, что толпа состоит в основном из домохозяек уже не первой свежести, молодых встрепанных девиц и ведьм неопределенного возраста. Все они с одинаковым восторженно-безумным выражением смотрели на своего кумира, в котором Люциус узнал знаменитого писателя Локхарта — даже мимо Нарциссы не прошло увлечение его книгами. Внезапно его сердце замерло — он заметил прижатую к книжным полкам долговязую фигуру рыжеволосого, лысеющего волшебника в помятой и потрепанной мантии и в очках. «Неужели Артур тоже записался в поклонники этого пустозвона Локхарта? И что в нем все эти дуры находят? Подумаешь, завивается… Зато у него волосы самого плебейского оттенка…» Тут Люциус гордо встряхнул длинной платиновой гривой, забыв, что она сегодня собрана в хвост и завязана черной бархатной лентой. И снова перевел взгляд на Артура Уизли, который не обращал ни на Локхарта, ни на Малфоя никакого внимания, поглощенный беседой с супружеской парой — по виду явными магглами. Люциус же не сводил с него глаз, отмечая и залысины, и седеющие волосы, и сгорбленные плечи Артура, и засаленный воротник его мантии, и стоптанные ботинки. Несмотря на то, что Малфой и Уизли недавно виделись в Министерстве, сейчас непрезентабельный вид Артура как-то особенно бросался в глаза. «Эх, Артур… Вот что делает с человеком добродетельная жизнь, честный труд за одну зарплату и борьба за светлые идеалы… А ведь когда-то был — просто златокудрый Аполлон…». Люциус мечтательно прикрыл глаза, и у него в памяти удивительно ярко всплыла картинка более чем двадцатилетней давности — квиддичная раздевалка, душевая, брошенные на скамейку мантии игроков — красная и зеленая… *** Люциус как-то рано открыл для себя эту сторону жизни, приняв как очевидный факт, что ему нравятся и девушки, и юноши. Он — Малфой, а значит, имеет право хотеть, кого сочтет нужным. Хоть ледяную принцессу Нарциссу Блэк, хоть ее сестру, горячую Беллатрикс (которую, правда, хотела половина слизеринских старшекурсников, но когда такие мелочи останавливали Малфоев), хоть красавчика Басти Лестрейнджа с его вечной ухмылкой и ехидным прищуром серых глаз. И что, что ему всего четырнадцать? Хотеть-то можно! Но в какой-то момент Люциус осознал, что больше всего хочет рыжего гриффиндорского старосту. Уизли не удостаивал его лишним взглядом, и вообще увивался за толстушкой Молли Прюэтт — и что только в этой вульгарной девице нашел? А ведь хорош! Волосы рыжие на солнце так и горят, когда на метле к кольцам несется. Матч между Слизерином и Гриффиндором в тот день завершился победой Слизерина, и они двое — охотник гриффиндорцев Артур и загонщик слизеринцев Люциус — почему-то остались в раздевалке одни. Люциус, закусив губу, украдкой наблюдал, как полуголый Уизли собирается в душ. Кожа белая, как… как каррарский мрамор — отец заказал из него фонтан для поместья, — лишь на плечах россыпь веснушек, но они ничуть не портят, а только подчеркивают белизну. Литые мускулы перекатываются под гладкой кожей, рыжие кудри намокли, голубые глаза все еще блестят азартом игры, а губы упрямо сжаты — переживает из-за поражения своей команды… — Не любишь проигрывать, Уизли? — протянул насмешливо Люциус, чтобы привлечь к себе внимание гриффиндорца. — С таким вратарем вам придется привыкнуть. Вам даже барсуки наваляют! Люциус с удовольствием заметил, как лицо Уизли залил жаркий румянец, как яростно сверкнули глаза, как искривились губы — задел! Туше, рыжик — не зря отец учителей фехтования наследнику нанимал. — Иди к Мордреду в задницу, Малфой! — Фу, как грубо, — Люциус подошел поближе, почувствовал запах разгоряченного после матча тела. — Чему вас только на Гриффиндоре учат? Ты же вроде чистокровный, где твои манеры, Уизли? — Пошел ты со своей чистокровностью! Чего тебе надо, Малфой? Люциус не выдержал — и сделал то, что уже давно хотелось. Поднялся на цыпочки и поцеловал рыжего. Прямо в губы. И тот… тот ответил! Раскрыл губы, впуская не слишком умелый, но любопытный язык, положил руки на плечи, прижимая к себе… Люциус почувствовал бедром приятную твердость — нет, он не собирался позволять Уизли ничего лишнего, но осознавать, что тот его тоже хочет, было приятно. Словно опомнившись, Артур резко оттолкнул его и, не сказав ни слова, подхватил свою мантию и вылетел из раздевалки… *** Малфой, с трудом отогнав не вовремя нахлынувшие воспоминания, открыл глаза и смерил собеседника Артура холодным взглядом. Маггл как маггл, в этих нелепых штанах, которые, говорят, в Америке служат фермерам рабочей одеждой… В общем, ничего особенного. А Артур на него так смотрит… Ревность? Малфою ревновать к грязным магглам? Но во взгляде незнакомого маггла, устремленном на Артура, Люциусу почудилось добродушное снисхождение, как будто Уизли был не чистокровным волшебником, сотрудником Министерства Магии, а просто странным и придурковатым, но, в общем, безобидным типом. Казалось, маггл вот-вот похлопает Артура по плечу. «А Артур-то прямо расцвел весь, пялится на него, как на чудо заморское…» — подумал уязвленный Люциус, нервно расправляя манжеты брабантского кружева. С Артуром все давно было кончено. Давно. Кончено. Но чтобы какой-то маггл! И Люциус, отодвигая тростью бестолково мельтешащих поклонниц Локхарта, протиснулся поближе к Уизли. Оказывается, Драко уже успел затеять ссору с двумя мальчишками и двумя девчонками. Ага, Артур тут со всем своим выводком. И Поттер с ними? А вон там и Молли стоит, на Локхарта глазеет, аж порозовела вся, и грудь вздымается, как волны на Черном озере в ненастный день. Мерлин… Неужели он действительно любит эту неряшливую, толстую, похожую на кухарку, ведьму? Стараясь сохранить самообладание, Люциус положил сыну руку на плечо. — Ба-а! Кого я вижу! Артур Уизли! — Здравствуйте, Люциус, — холодно сказал Артур. Люциус прищурился. — Слыхал, что у Министерства прибавилось работы. Все эти рейды, знаете ли! Хоть сверхурочные-то вам платят? Он сунул руку в котел рыженькой девчонки, похожей на Артура, и среди глянцевых книг Локхарта откопал старый, потрепанный учебник «Руководство по перевоплощению для начинающих». — По-видимому, нет, — вздохнул он. — Стоит ли позорить имя волшебника, если за это даже не платят? Уизли покраснел. — У нас с вами разные представления о том, что позорит имя волшебника, мистер Малфой, — отрезал он. — Это очевидно, — Малфой перевел взгляд на маггла, который, казалось, со страхом взирал на разгорающуюся ссору. То-то же! Страх и почтение — вот что должны испытывать магглы в присутствии чистокровных волшебников, таких, как они с Артуром. — С кем вы якшаетесь! Ниже падать некуда. Артур, словно взбесившийся гиппогриф, пнул ногой котел, ринулся на Малфоя, схватил его за грудки и швырнул на книжную полку. — Я тебе покажу, как обижать моих друзей, — крикнул он, ловя падающие на него книги. «Друзей! Любой паршивый маггл — сразу ему друг… А друг ли? Вот как он на него смотрел! Почему не я! Почему, Артур?! Почему?» — горькая обида всколыхнулась в душе Люциуса, он схватил подвернувшуюся под руку тяжеленную «Энциклопедию поганок» и врезал Артуру от всей души… И оба сцепились, покатившись по полу среди разбросанных книг. — Чисто сумасшедший дом! А ну валите все отсюдова! — громыхнул чей-то голос. Это оказался Хагрид. Он и растащил дерущихся. Люциус, по-прежнему неотрывно глядя на Уизли — его губа была рассечена, и на мантию капала кровь — непроизвольно облизнулся. Потом, будто внезапно вспомнив, что учебник дочки Артура все еще у него в руках — положил его обратно в котел. И после этого странным образом успокоился. Нервный мандраж, терзавший его со вчерашнего вечера, когда он решил — или завтра, или никогда — исчез. — Вот твоя книжка, девочка. Получше твой отец не в состоянии купить. Все, можно и уходить. Люциус высвободился из огромной ручищи Хагрида, и, подав знак сыну идти за ним, вышел из магазина. Итак, он это сделал! Теперь оставалось только ждать.