Талион

Лили Поттер, очнувшись, какое-то время непонимающим взглядом смотрела на бывшего друга, каким-то неведомым образом, очутившегося в ее спальне. Мертвая тишина комнаты — резала слух. Боясь осознать, что все происходящее не кошмарный сон, Лили повернулась к кроватке сына: отчаянный крик вырвался из легких женщины, когда она поняла, что малыш мертв. Забыв как дышать, безутешная мать, осторожно взяла обмякшее тельце ребенка на руки, безвольно оседая на пол. Придавленная грузом своего горя, она будто бы забыла в этот момент о присутствие в комнате Снейпа. Не переставая рыдать, она качала на руках маленького черноволосого мальчика, которого Северус никогда прежде не видел… В какой-то момент, голова ребенка неловко запрокинулась, и широко распахнутые изумрудно зеленые глаза мальчика — оказались направлены прямо на Снейпа. Молодого мага пробил озноб, стекая по спине то ли холодным потом, то ли дождевой водой, насквозь пропитавшей его мантию. — Гарри… Гааааррии! — подвывала сидя на полу молодая рыжеволосая девушка, не обращая внимания ни на что вокруг. — Лили? — обрел, наконец, дар речи Снейп, попытавшийся подойти ближе, чтобы как-то утешить ее. — Прости меня, Лили… — прошептал Северус, не надеясь на то, что Лили сейчас хоть что-то слышит, — Прости… — он опустился на колени возле девушки, сам не зная зачем, мужчина протянул руку и закрыл невозможно зеленые глаза мертвого мальчика. — Не смей прикасаться к нему! — разъяренной тигрицей набросилась на мага Лили — ЭТО ТЫ ВО ВСЕМ ВИНОВАТ! ТЫ! Мгновенно вскочив на ноги, она нависла над Снейпом, подобно монументу, — Альбус сказал мне… — задыхалась она, — Это ты подслушал Пророчество! Ты передал его этому психу!!! ТЫ УБИЛ ГАРРИ!!! — Прости… — только и сумел выдавить из себя Снейп, так и не осмелившись поднять палочку против Лили. Однако сама Лили, продолжавшая держать на руках тело убитого сына, — уже упирала кончик своей прямо в грудь стоявшего перед ней на коленях Северуса. Молодой волшебник опустил голову, признавая за собой вину и ожидая справедливого возмездия. Он был готов принять смерть от рук любимой, но Лили убивать его не торопилась. Вместо этого из ее уст прозвучало незнакомое Северусу заклинание: — LEX TALIONIS! — небольшой светящийся шар, похожий на маленькое Солнце, повис на кончике волшебной палочки Лили Поттер, а затем — он прошел сквозь бездыханное тело маленького Гарри, сквозь саму Лили, чтобы через долю секунды, с бешеной скоростью отскочить, подобно шаровой молнии в Северуса Снейпа, отбрасывая его к стене. Заклятие ударило мужчину в живот, растекаясь жгучей болью внутри, будто раскаленный металл, сбивая дыхание, заставляя вмиг пожалеть о том, что это была не «Авада Кедавра». Ему показалось, что внутри него сейчас извергается настоящий вулкан, сжигая внутренности и оставляя после себя лишь пепел. Слизеринцу хотелось кричать во всю мощь своих легких, но спазм, сдавивший горло так и не позволил ему сделать вдох. Валяясь в углу тряпичной куклой, Снейп видел, как Лили осторожно положив тело сына в кроватку, бросила на него ненавидящий взгляд и, молча, вышла из комнаты. Беззвучно открывая и закрывая рот, как рыба, выброшенная на берег, Северус начал терять связь с реальностью и вскоре отключился. *** Когда Снейп очнулся, он очередной раз пожалел о том, что Лили его не убила: режущая боль в животе, тошнота и нестерпимая жажда навели молодого Пожирателя на мысль о темном происхождении примененного к нему заклятия, а это значило только то, что вместо быстрой и безболезненной смерти, — его ждет долгая и мучительная… Судя по тусклому свету, льющемуся в комнату из окна, — сейчас был день. Кое-как поднявшись с пола, на котором, он, судя по всему, пролежал без движения, как минимум, несколько часов, Северус понял сразу две вещи: у него отобрали волшебную палочку, и еще, его заперли в одной из спален дома Поттеров. Тишина, царившая в доме, говорила о том, что либо на комнату наложены мощные заглушающие чары, либо в доме действительно никого нет. Попытки Северуса Снейпа открыть окно, с помощью беспалочковой магии, — результатом не увенчались. К вечеру, окончательно убедившись в тщетности любых попыток покинуть дом, Северус сдался. Усевшись на кровать, которая судя по расцветке белья — принадлежала Лили, он задумался. Ему, и правда, было над чем поломать голову, однако мысли отказывались принимать хоть сколько-нибудь логичный ход. Взгляд то и дело останавливался на пустой детской кроватке, стоявшей в паре метров от него. Воспоминания о вчерашнем дне причиняли магу почти физическую боль. Одно дело — слышать пророчество о каком-то гипотетическом ребенке, которого, скорее всего, убьют, и совсем другое видеть этого ребенка мертвым; видеть слезы матери, потерявшей смысл своей жизни. Видеть любимую женщину отчаявшейся… Каким бы черствым и безжалостным ни хотел казаться для всех слизеринец, ему пришлось признать, что в действительности он таким никогда не был. «А ведь ребенок мог быть твоим!» — подливал масла в огонь совести внутренний голос. «И ведь действительно мог…» — признавал Северус, от чего у него на душе стало еще тяжелее. За окном стремительно наступали осенние сумерки, снова пошел дождь. Лишенная какого-либо волшебного источника света, комната постепенно погружалась во мрак. Сам не заметив как, Снейп уснул беспокойным сном, во сне он то и дело встречался с невидящим взглядом зеленых глаз погибшего мальчика, который сразу же превращался в ненавидящий взгляд таких же зеленых глаз Лили. Проснулся мужчина от нестерпимого желания посетить отхожее место, однако такового в спальне не было. Побродив по комнате в отчаянных попытках избавиться от возникшего дискомфорта, Снейп обессилено прислонился спиной к дверному косяку… и чуть не упал, потому что дверь вдруг оказалась открытой. Избавив себя от насущной проблемы, Северус попытался выйти из дома, но незримый барьер не позволил ему ступить за порог. Бросив эту затею, он решил осмотреться. Тело Джеймса Поттера из прихожей уже убрали. Не было видно и каких-либо следов борьбы или беспорядка. Северус даже готов был признать, что жилище Поттера оказалось вполне уютным, но абсолютная тишина начинала угнетать молодого мага. Не найдя никаких следов того, что в доме есть еще хоть одна живая душа, Северус отправился на кухню. К его счастью, там было достаточное количество еды для того, чтобы не испытывать в ней недостатка как минимум неделю. Отбросив сомнения, Северус набросился на остывшие, но все равно невероятно аппетитные говяжьи стейки, тушеную картошку и свежие огурцы, запивая все это оставленным кем-то на столе холодным чаем. Однако радость мага длилась недолго. Спустя несколько минут, после окончания трапезы, — ему срочно пришлось искать уборную, где его немедленно вырвало. Ополоснув лицо в прохладной воде, Северус пару раз чертыхнулся и снова побрел на кухню. На этот раз ограничившись лишь остатками крепкого чая. Болезненные спазмы продолжали, то и дело, скручивать желудок, но тот все же, невероятным усилием, удержал чай внутри. Просидев в гостиной почти до рассвета, Снейп задремал, так и не дождавшись возвращения Лили. *** Оказавшись дома, Лили обнаружила Снейпа спящим в ее собственной гостиной. Очередная попытка вышвырнуть спящего Пожирателя из дома с помощью заклинания левитации — никакого эффекта не имела. Попытки запереть мужчину в комнате, как поняла Лили, тоже оказались бессмысленными. Однако тот факт, что Снейп все еще находился в доме, наводил Лили на мысли, что покинуть его, колдун, вполне вероятно, не способен. «Возможно, накладывая столь древнее заклятие, как Талион, я упустила какую-то важную деталь?» — думала женщина. Дом без мужа и сына был совершенно пустым и негостеприимным. Больше всего Лили Поттер хотелось сбежать отсюда подальше и никогда больше не возвращаться. Похороны Джеймса и Гарри Поттеров состоялись накануне. Выслушивать дежурные соболезнования от малознакомых магов и ведьм у Лили не было ни желания, ни моральных сил. Кроме того, какая-то неведомая магия все время заставляла ее думать о Снейпе. Как же она ненавидела его! Проклиная себя за малодушие и за неспособность убить бывшего друга детства. Вдова Джеймса Поттера уже и сама не могла вспомнить — откуда она впервые узнала о Талионе. Кажется, что-то такое упоминал профессор Биннс на уроках Истории. Заклятие равного возмездия или Талиона использовалось в период расцвета Римской империи, но вскоре было забыто по причине своей непредсказуемости. Так, например, цыган, укравший у римлянина лошадь, под действием Талиона — сам стал лошадью, причем необратимо. В глубине души, накладывая на Снейпа это заклятие, Лили надеялась на то, что возмездие последует сразу. И в тот момент ей было совершенно наплевать на то, каким именно будет это возмездие. Сейчас же, спустя два дня, Лили уже отчетливо осознала, что смерть виновного никоим образом не сможет вернуть ей мужа и сына, а значит, не имеет смысла… Вопрос заключался в том, как много времени займет «наказание»? Ведь терпеть в своем доме присутствие Пожирателя Смерти всю оставшуюся жизнь, — женщина абсолютно точно не собиралась. Ответ нашелся, как ни странно, в потрепанном учебнике «История Магии», обнаруженном Лили в сундуке со старыми вещами времен учебы в Хогвартсе: «Заклятие Талиона возможно наложить на виновного в течение трех дней с момента нанесения ущерба, но только в случае, если вина будет доказана или признана лично обвиняемым. Эффект равного возмездия может наступить в день наложения заклятия, но были случаи, когда возмездие откладывалось на срок до 40 дней. Заклятие, вступившее в силу, не может быть отменено никем из живущих…» — дальше в книге упоминались некоторые случаи применения Талиона, и какие-то формулы, в которые Лили вдаваться не стала. Так или иначе, — максимум через 38 дней, — Северус Снейп получит по заслугам. А уж станет ли он при этом конем, козлом или тараканом — девушку совершенно не волновало. «Снять заклятие он все равно не сможет» — думала она, снова покидая дом. В свете произошедшей трагедии, Петунья и Вернон сменили гнев на милость и радушно предложили Лили пожить у них, «чтобы не оставаться одной в доме, где все случилось…» — как сказала Петунья. О том, что в этом самом доме завелся неожиданный постоялец, Лили предпочла умолчать.