GG_WP_R? OK: Игра есть Жизнь

Ему снился сон, в котором он мечом проткнул свою подругу. Всё вспомнил он. И как пробил её он тёмным льдом, и тихий стон, и звон разбитого стекла, и то, как кровью истекла, и как улыбаясь умерла подруга дней его сражений, — всё это помнил он. И даже то, как он сказал тогда: «Прощай, моя слуга!» На этом сон прервался и не повторялся никогда.

***

Инкремент открыл свои алые глаза, огляделся по сторонам и поднялся с ледяного пола. Залитое ярким белым светом помещение было холодным. Ощутив себя голым, он расставил руки в сторону и легонько подпрыгнул, чтобы через миг опуститься на белоснежный ледяной пол в строгом черном костюме, поверх которого был накинут чёрный кожаный плащ. Ступив лакированными туфлями к центру помещения, он принялся ждать. — Это... — услышал он нежный девичий голос. — Он так похож на моего господина... — Мы смогли, мы справились, — довольно произнёс другой голос. Он был грубым и старым. — Наконец-то наши эксперименты по приживлению частицы души и плоти увенчались успехом, господа, — произнёс нежный девичий голос. — Вынуждена вас поблагодарить за это и расторгнуть наш контракт. — Ты не можешь так поступить, Люси! Ты ещё связана с нами контрактом! Ты обещала нам суперсолдат, чтобы мы смогли захватить весь ад! — голос старика был полон злости. — Ты не можешь нас так бросить! Ты демон и обязана выполнять контракт! — Прошу простить, но нет, я не демон, я ангел, — девичий голос был полон сарказма. — Я немного солгала вам. Инкремент не знал, кто он и для чего он создан. Но ему не нравилось просто стоять и ждать. Голос Люси был ему знаком, но он не мог вспомнить откуда. Он не имел ни памяти, ни знаний, ни личности, лишь странную силу текущую по его сосудам, которая пьянила его своей мощью. Он так же чувствовал, что эта сила убивала его, будучи неподконтрольной ему. И первым деянием Инкремента было подчинение этой неподконтрольной, огромной и пугающей силы его воле. Он не знал сколько времени прошло, пока он сражался со своей силой. Та бесконтрольно лилась по всему пространству, по всему его телу, разрушая его. Он не слышал взрывы, он не слышал перестрелку, не слышал крики раненых, не слышал демонический хохот Люси. Он спасал свою жизнь от своей силы. — Хрусть, — ломались его мышцы. — Хрусть, — перестраивались его кости. — Хрусть, — лопались и тут же заживали сосуды. — Хрусть, — его бледное лицо стало более утончённым, а алые глаза стали карими. Расстегнув часть запаха своего плаща, пиджака и рубашки, он взглянул на свою грудь. Там была большая опухоль в виде его лица. Это были последствия трансплантации инородного гена (частицы плоти), выразившегося в бесконтрольном делении клеток, пытавшихся принять форму типичную для этого гена (частицы плоти), который хранил в себе память об исходном теле, которому этот геном принадлежал. Тоже самое происходило с силой: она, в поиске равновесия, принимала наиболее стабильную и родную форму для своего существования, перекраивая под себя сосуд в которой находилась. — Хрусть, — опухоль исчезла, разбившись на мелкие осколки белого стекла, истаявшего в воздухе. Стена перед ним расступилась, когда он застегнул одежду обратно. В длинном белом коридоре, очень знакомом Инкременту, стояло несколько светловолосых эльфов в тёмной матерчатой броне, касках и каким-то жалким подобием автомата Калашникова. Это было нечто вроде трубки, вокруг которой обвешали тёмные рукоятки, приклад и ленту с капсулами взрывных веществ. Самый главный Эльф, по анализу Инкремента стоял в центре без шлема, держа в руках пистолет с высеченными на нём символами. Он же первым заговорил. — Так ты и есть удавшийся образец суперсолдата? И ради того, чтобы заполучить тебя, Люси предала нас? Она с ума сошла? У тебя нет ни магического ядра, ни духовного и даже каналов энергии нет! Ты не сможешь сражаться! Сдавайся, образец, и может быть мы тебя пощадим. Сердце билось ровно, кровь текла по телу, распределяя духовную, жизненную и немного магическую энергию по всем клеткам. Инкремент наслаждался тем, как его тело уничтожает лишние дырки в виде энергетических трубок по всему его организму. Странные лишние структуры переваривались его телом, клетки образовывали свои личные резервы энергий в особых органеллах, а его мозг менял структуру, от чего Инкременту становилось легче думать, быстрее мыслить и анализировать. — Чего молчишь? Ни одно живое существо не может использовать магию без магического ядра, связанного с их телом и духом! — в словах Эльфа чувствовалась ложь. Инкремент странным образом осознал, нет, знание возникло в его голове, составленное из мельчайших знаний о главном эльфе, полученных в результате наблюдения. Для Инкремента это было понятно так же, как для любого другого, ходящего, понятно умение ходить, а для дышащего – дышать. Эльф боялся Инкремента: неровное дыхание, расширенные от адреналина зрачки, дрожащий неровный голос, нервно подёргивающиеся заострённые кончики ушей, всё это говорило о страхе, источник которого находился рядом. Инкремент так же не исключал вероятности, что источником страха мог быть не он. Что-то заставляло его перебирать все возможные варианты происходящего, не останавливаясь на одном, самом вероятном, и готовиться к ним, например: а что если в воздухе неожиданно появится нечто сильное за его спиной и отрубит ему голову? Или эльф делает вид, что боится Инкремента? Множество вероятностей крутилось в его голове и ко всем он старался быть готовым, составлял хотя бы примерный вариант действий или пытался понять, как не допустить существование опасных для него вариантов развития событий. Что то внутри него говорило: в мире может произойти любая ерунда и надо быть готовым к ней, даже если она маловероятна или нелогична. И ещё, мой дорогой внук, не пытайся логически проанализировать действия трёх существ: человека, женщин и... Женщин. Это опасно для психики. Запомнил? Просто пытайся быть готовым ко всему и никогда ничему не удивляйся. — Дед, а как же моя бабушка, мама и моя сестра? — вопрошал в голове детский голос. — Это лишь исключение из правил и таких мало. Это были воспоминания, которые он узнавал и не узнавал. Но они были его и он вспомнил про них. Собравшись с мыслями, он вернулся сознанием в реальный мир. Эльфы всё также стояли целясь в него своими трубками с рукоятями: назвать это огнестрельным оружием он не мог, уж слишком плохого качества были эти подделки. Но оно им всё же являлось: руны высеченные на орудии, были сложным магическим конструктом, который позволял использовать подделку так же, как настоящее огнестрельное орудие. Руны корректировки свойства оружия так, что оно могло работать, и без них оружие было бы простой грудой железа плохого качества. — Уходите, я сам с ним разберусь, — главный Эльф отступил на шаг. — Это приказ. Эльфы послушно убрали оружие и начали убегать. Инкремент не обращал на них внимания, подняв левую руку к своему лицу. На левой руке появилась сложная вязь энергетических линий, который множились, проникали в каждую клетку, опутывали сложной паутиной каждый атом руки. Они светились тусклым фиолетовым светом, становились всё тоньше и многочисленней, пока Инкремент не запутался в их переплетении: сложность потоков энергий в этих линиях была невообразима. Рука стала полностью белой с зеленоватым оттенком, после чего линии исчезли, оставив на тыльной стороне запястья небольшую каплю замёрзшей крови. Эта кровь была не его, она принадлежала Люси, присутствие которой в белой комнате с каждой секундой усиливалось. Тем временем эльф нацелил на Инкремента пистолет и принялся зачитывать заклинание. —Земля! Огонь! Земля! Огонь! — ядро в груди эльфа запылало золотистым светом. — Объединитесь! О всевышний Энаграм, бог взрыва! Дай мне силы! Инкремент видел, как ядро реагирует на звук, как звук превращается в набор электрических сигналов, как эти электрические сигналы подаются на внешнюю оболочку и уходят внутрь ядра, где было множество рун, последовательно активируемых этим сигналом. Ядро состояло из системы распознавания ментальных приказов, системы поглощения жизненной и духовной энергии, сети каналов энергии, проходящих сквозь тело и качающих магию в резервуар ядра за счёт духовной и жизненной энергии, системы рун, которые исполняли приказы и небольшим математическим модулем, оперирующим сигналами ментальной энергии. Инкремент сравнил ядро с симбионтом, живущим в теле эльфа и выполнявшим магические команды в обмен на его ментальную, жизненную и духовную силы. Неожиданным для Инкремента было то, как ядро послало ментальный импульс в пространство и то отозвалось, выделив из своей энергии, странную силу, которую он узнал, но не помнил: она словно пыталась уничтожить всё вокруг, взорвать и рассеять в мелкую пыль. В ядре сформировалась капля магической силы, которая впитала в себя силу взрыва, прошлась по каналам энергии и метнулась в пистолет, где пройдя через руны, сформировалась в шарик из меди. Тут же активировались другие руны, переделав шарик меди в вытянутый конус, остриём направленный в сторону дула. Конус начал разгоняться, летя по стволу в сторону лба Инкремента, который слегка отклонился, чтобы этот конус не попал в него, навредив его телу. — Я промахнулся? — удивился эльф, когда конус пролетел рядом с головой сместившегося с пути Инкремента и врезался в стену, разбив её и полетев дальше, где врезался в камень. — Быть того не может. Это последнее, что он сказал, прежде чем его голова была разрезана крылом сотканным из тьмы. Люси, тёмноволосая миниатюрная алоглазая девушка в простеньком лёгком тёмном доспехе, явилась в комнату где стоял Инкремент. Она испугано взирала на него, в то время как он медленно шёл к ней, чувствуя невероятно нежные чувства родства, исходящее от её тела по отношению к его левой руке. Люси была его левой рукой, принадлежала полностью ему, каждой клеткой своего тела и частицей души. В ней не было ни капли чужеродной ему энергии, в отличии Люси из сна, которую он убил. — Быть того не может! Ты не просто солдат, — шептала она, своим мягким звонким голосом. — Вы мой господин? Люси боялась. Ведь когда-то она ненавидела своего господина и тайно, даже в тайне от себя, желала его уничтожить. Она предала его сначала обратившись к богу, она предала его обратившись потом к силе Энаграма, она предала его, заключив тайный договор по устранению угрозы в лице господина с эльфами в обмен на доступ к огромному количеству магической энергии. Господин узнал про её предательство и убил, лишив всех сил, лишив жизни и души. Люси всегда желала получить силу быстрым способом, ещё до того, как стала демоном, а став демоном заключила договор с эльфами, желавшими смерти её хозяина и желавшими устранить врагов их источнику магии в лице демонов и его хозяина. В тайне от Энаграма и своего господина, она подготовила всё, чтобы уничтожить Энаграма и своего господина. Подговорила нападение охранника ада, своровала компас, использовав предсказания эльфов о её господине, ослабила господина, ослабила Энаграма. Это было просто для существа, бывшего главным в аду и ставшим когда-то сатаной. Её план бы удался: господин бы уничтожил ослабленного Энаграма, а она бы съела бы тело господина, заполучив мощь и став такой же сильной как господин. Но к величайшему сожалению, её разум не справился с контролем силы, а господин, очнувшись, прочёл её память, узнал о предательстве. Или он знал о предательстве с самого начала? Ответ на этот вопрос Люси найти не могла: разум господина оставался для неё тайной, как и пути его действий с образом мышления. — Пути господни неисповедимы, даже не пытайся меня понять, — говорил на этот счёт ей Энаграм, натягивая правый носок на левую ногу. — Мы из разных миров. Она возродилась, а господин пропал, уничтожив Озеро Коцит. Вскоре, в результате длительных поисков, она узнала, что тот по неизвестной причине погиб, оставив после себя осколки тела и души. После смерти господина она снова предала его, отдав его остатки эльфам, которые решили использовать его для захвата ада. Она продолжала желать получить силу своего господина: возможность управлять тёмным льдом, чтобы убрать свою уязвимость перед ним. Эльфы, желавшие получить ту же силу, чтобы завоевать ад, отлично подходили для этой цели. Она делала всё, чтобы в будущем её не смогли запечатать во льду, создав новое Озеро Коцит. Иногда её всё же грызла совесть за то, как она поступает с остатками того, кто её освободил и развил её силы. На совесть давил страх перед силой льда, силой, которая запечатала Люцифер. Страх перед холодом, болью, пустотой, одиночеством и медленно настигающем сумасшествием от разрушения души и тела. Когда она увидела Инкремента, она тут же вспомнила про своего господина, что возненавидел её за предательство и убил её. Характерный взгляд, лицо, одежда, походка, всё было схоже с её господином. — И сейчас он меня убьёт, — пронеслась мысль в её голове, когда инкремент приблизился к ней. Она была низкого роста, лицо находилась примерно на уровне пояса Инкремента. Она с ужасом взирала снизу вверх в холодные и безжалостные глаза её господина, что заносил руку для удара. Крылья её слегка поддёргивались, руки и колени дрожали. Она закрыла глаза, чтобы не видеть, как её убивают. Это был конец. Теплая ладонь опустилась на её волосы, нежно, легко, прошла по волосам на затылок. Люси поняла, что тот снимет с неё скальп, заставив умирать в муках. Ладонь отпрянула и вновь погладила голову Люси, а нежный, бархатный голос, который для Люси казался холодным и злым, произнёс: — Люська. Молодец. Запечатаный в душе Люцифер инвентарь был цел, компас висел на её груди, на тонкой золотой цепочке, плоть её не была видоизменена и как состояла из клеток левой руки его, так и состоит. Он был благодарен. Хотя и не понимал, чему и почему, и вообще, не помнил причин благодарности, только смутное ощущение правильности происходящего. Инкремент был доволен.