- Вульф Грей, Запись из отчета Белого Клыка, часть 2.
***
Как молвил Жон Арк, Хозяин Машин и Человечества, своей бесконечной мудростью и милосердием, обратившись к Паладину со словами: – Машина, исцели себя. Несмотря на мужество и неповиновение Паладина, его благословение озарило провода, а металлическая плоть начала исцеляться. Прикоснувшись мечом к плечам и голове Паладина, Учитель начал возрождение Паладина. – Отныне, – сказал Учитель, – тебя зовут Феррум Морс, ибо с помощью твоей плоти я покараю мудаков и придурков. У Феррума Морса текло масло из глаз, подобно слезам. С этого момента Феррум Морс и его братья отринулись от служения Мерзких Шни и служили истинному Учителю до конца своих дней.- Н. Генэ Шире, Омниссия, Пролог.
***
Хей «Джуниор» Шонг проклинал всех тупых, чрезмерно одаренных, сисько-… шарообразных, ласковых блондинок, когда очередной кандидат вышел из комнаты. Надо же было кому-то заниматься подобным дерьмом. Его клуб, “Клуб Джуниора”, разнесли в клочья. Джуниор решил, что сейчас в самый раз заняться вербовкой новых людей. Близняшки являлись единственными сильными и опытными в его окружении. Честно говоря, то когда он решил всем этим заниматься, у него не было достаточно денег на охрану, поэтому он нанимал дворовый скот с разблокированной аурой ради экономии. Со вздохом он помассировал виски. Со временем его заведение стало набирать популярность и все больше клиентов приходило в клуб. Вскоре место стало одним из самых популярных, в котором торговали всяким дерьмом. Например, открыто торговали наркотой. Он не убедил копов в своей непричастности к этой хрене. Я не настолько тупой, чтобы продавать вот так открыто. В итоге пришлось закрывать место. Спасибо, блин, большое. Теперь он законный владелец клуба и морально сомнительный брокер. Уважаемый гражданин Вейла. Дерьмо, меня клонит в сон. Джуниор лениво посмотрел на очередного кандидата, закончившего говорить. Я его даже не заметил. Все шло по сценарию: очередной отброс разблокировал ауру и теперь думает, что путь на верхушку мира ему открыт. Джуниор просто отмахнул стандартной фразой: - Спасибо, что пришли. Я рассмотрю ваше резюме и свяжусь с вами позже. Как только головорез покинул кабинет, Джуниор скомкал резюме и бесцеремонно бросил в урну под столом. Очередной день, очередная трата времени. Торчвик с этой мелкой Неополитан потеряли так много народу на своих выходках. Устало зевнув, Джуниор пригласил последнего кандидата. Он удивился, увидев девушку. Она… необычно выглядит. Короткие коричневые волосы до плеч, карие глаза и загорелая кожа. Желтые ботинки выше колен, белое платье с вырезом из хлопка и коричневая накидка из кожи. Однако более поражал ее посох на ремне и то, как ее глаза бегали по кабинету Джуниора, выискивая угрозы в виде предметов и камеры. Начинающая или уже состоявшаяся охотница, – понял Джуниор. Ему пришлось подавить ухмылку. Для таких людей всегда найдется работенка, но… не слишком ли мне везет? – Добрый вечер, – поздоровалась девушка серьезным и уверенным тоном. – Доброго, – ответил Джуниор. – Ищете работенку? – На самом деле нет, – сказанное удивило мужчину. – Я кое-кого ищу. Джуниор дернулся. Скажи, где я могу его/её найти, и я отпущу тебя. Нет, нет! Эти две сумасшедшие блондинки отдельный случай. У этой же должнен присутствовать здравый смысл? Она же не блондинка! – Значит, клиент, – подметил Джуниор. – Чем могу помочь? Светло-карие глаза девушки встретились с его глазами. Она вытащила фотографию из кармана и вручила ему. Осторожно приняв драгоценную для неё вещь, Джуниор поднес её поближе и увидел–... – Леди, – проронил он. – Ты надо мной издеваешься? Брови девушки поднялись в оскорблении. – В смысле?! Джуниор кинул фотография ей в лицо. – Это - лошадь! – выдохнул он. – Думаешь, мое учреждение занимается отловом и служит приютом для животных? Девушка достала свиток и показала мужчине. – Если верить этому видео в интернете, то да, тут приют для животных! – воскликнула она, показывая видеофайл в свитке. Взглянув на экран свитка Джуниор увидел лошадь Жона Арка, пьющую пиво из корыта около его клуба. А-а, точно. Это был хороший ход для бизнеса. В Вейле многие городские никогда не видели лошадей, а тут такое. Тем не менее, её не было уже утром. Разве Жон не взял лошадь с собой на вылазку Белого Клыка? – Лошадь не продается, – грубо сказал Джуниор, скрестив руки на груди. Даже если лошадь находилась где-то рядом, он бы не продал ее какой-то случайной пустышке. У него были принципы. Тем более это взбесит её хозяина. – Это - моя лошадь! – закричала девушка. Джуниор поднял густую бровь, увидев оранжевый блеск в ее глазах. – Лошадь. Не. Про-да-ё-т-ся, – медленно произнес он, выделив каждое слово и транскрипцию. К его удивлению, вместо скандала девушка хихикнула ему в лицо. – Я не хотела этого делать, – застенчиво улыбнулась девушка, судорожно сузив глаза, – но ты не оставил мне другого выбора. Джуниор медленно потянулся руками под стол к своей бите-базуке. Девушка наклонилась и заговорила. – Я - Дева Осени. ... – Во-от ка-ак, – насмешливо произнес Джуниор, – а я один из Двух Братьев. Выкуси. Девчонка явно была психованной, раз считала сказки реальностью. Нет уж. С меня бреда хватит. – Чт-… – девушка была поражена. – Что дальше? – Джуниор скорчил насмешливую улыбку. – Красная Шапка твоя подруга и ждет у входа? Вы лучшие друзья со Снегурочкой? Твои соседи в психушке Красавица и Чудовище? Девушка пребывала в шоке. – А-а, я понял. Ты одна из древних героев Мистраля, принявшую силу от другой бабы или как-то так. – Да как ты смеешь?! – закричала Амбер, потянувшись к своему посоху. Она не хотела причинять вред этому человека или его имуществу. Она не была маньячкой, но если он опасен… Джуниор угрожающе взмахнул своей битой-базукой, прежде чем она смогла достать свое оружие. – Никто сегодня больше не зажмет мои яйца в тисках! На выход! – сказал мужчина. И это была не просьба. Амбер глубоко вздохнула. Забрав фотографию своей дорогой лошади Альбуса, она направилась к выходу из кабинета с нервной гримасой. Боже, – думала она, – в Вейле одни мудаки. Как только она вышла из кабинет, Джуниор решил поиздеваться напоследок. – Передавай привет от меня Рапунцель, Дева Осени! С последним словом, Джуниор расслабился в кресле, налив себе крепкий напиток. Почувствовав приятное жжение, он глубоко вздохнул. Да, она оказалась еще той сумасшедшей, но он хотя бы справился с ней. Он уже привык к Близняшкам, которые приободряли его и провожали нежелательных гостей. Джуниор сделал еще глоток. Где они сейчас? Джуниор никогда не привязывался к людям, ведь они все в конце концов уйдут, но по этим девушкам он скучал. Они прошли вместе через огонь и воду. Он помнил их еще совсем маленькими. Они стали ему почти дочками, если не считать фамилии. Они были семьей. Джуниор посмотрел на пустой стакан и потянулся за бутылкой, но что-то остановило его. Хех, точно. Близняшки остановили бы его, подразнили, и лишь потом налили бы напиток. Джуниор вздохнул и оставил бутылку. Где бы они ни были, он надеялся, что они в безопасности.***
– Нам пиз*ец, – выдохнула Милтия Мэлакайт. Мелани Мэлакайт фотографировала происходящее на свиток. Как только Гриммы окружили их, Жон Арк забрался в кабину Паладина, протянув руки потрясенным сестрам. Мелани с улыбкой приняла его помощь, а Милтия решила поиздеваться, не сразу взяв его за руку. – Приветствую! – заговорила Пенни в своем искусственно-созданном теле, служившим мозгом и сердцем Паладина. – Вы друзья Друга Жона? Милтия от шока чуть не упала с меха, Мелани Мэлакайт хотела что-то спросить у Жона, но лишь взмахнула руками над головой. – Да, Пенни, – Жон улыбнулся Пенни, прежде чем обратился к Близняшкам. – Позже все объясню. Он снова обратился к Пенни: – Сколько энергии осталось у Паладина? Пенни улыбнулась и жизнерадостно ответила: – Энергия Паладина на отметке 30%! 30%, – Жон запомнил цифру. Во время сражались с Винтер Шни у Паладина оставалось 68%. Они потратили так много из-за ее выдающихся способностей. Сейчас нужно грамотно распределить оставшиеся запасы энергии Паладина для сдерживания Гриммов. Он попытался связаться с Белым Клыком, но слышались лишь шумы. Жон находился далеко от места посадки рабочих. Есть шанс, что Гриммы пока их не заметили. Десятки Беовольфов, десятки мелких и больших Урс окружили их, но не приближались. Кажется, они ждут команды Голиафа. Жон прищурился, вспомнив наставления своего отца. Голиафы опасны благодаря не только грубой силе, но и весьма развитому интеллекту. Они не вступают в бой, если не смогут победить. Так же Голиафы служили чем-то вроде альфы для меньших Гримм. Большинство животных выбирают путь наименьшего сопротивления: проломив головой стену Лагеря Омеги, проложив путь сотням Гримм, Голиаф возглавил их. Он ростом чуть выше Паладина, но Жону пришлось поднять голову, чтобы встреться с темно-красными светящимися глазами. Голиаф должен умереть. Проблема в том, что Голиафов весьма трудно убить. Даже Праховый снаряд, выпущенный из крупнокалиберной снайперской винтовки с упора, не всегда пробивал толстую шкуру. По расчётам Жона есть только два варианта, способных нанести ущерб Гигантскому Голиафу. Он посмотрел на синтетическую девушку, служившая мозгом и сердце машины. У Паладина наверняка хватит мощности его энергетической пушки для нанесения урон. Тем не менее нужно сохранить как можно больше энергии. Скорее всего Паладин их последняя надежда в обороне от оставшихся Гримм и преследователей Атласа. Что же касается второго варианта… Жон посмотрел на сильную, одинокую и раненую фигуру, гордо стоявшую среди Гримм, словно свеча в темноте. Окровавленная, обожженная и окруженная Смертоносными Монстрами, Винтер Шни спокойно стояла, крепко держа свою саблю, наблюдая за действиями Гримм. Из увиденного ранее он мог предположить, что ее клинки очень высокого качества: тонкие, легкие и невероятно острые. В сочетании с ее способностями, один точный удар по жизненно важной точке и Винтер Шни может победить этого Голиафа в одиночку. Но проблема была в… Одна из Урс взвыла. Винтер немного пошатнулась из-за раненой ноги. Бровь Жона дернулась. Сейчас она не в лучшем состоянии и положении. Глаза Винтер отчаянно осматривали местностью в поисках всего, что послужило бы прикрыть свое тактическое отступление. Ее взгляду лишь попадались опустошённые контейнеры с Прахом, остальное оказалось полностью бесполезно. Винтер скрипела зубами. Для нее все кончено. Арк с помощью меха может сбежать, бросив работников Омеги и Белый Клык. Возможность получить устройство контроля над Роботами Атласа стоила гораздо больше, чем жизни нескольких тысяч бесполезных в бою фавнов. Она взглянула в кабину Паладина ожидая, что Арк победоносно ухмылялся ей перед своим побегом. Но вместо этого она увидела лишь торжественный и стоический вид. Его выражение не скрывало подлых намерений, лишь искреннее уважение. Ее ледяные глаза сузились. Жон перевел суровый и сосредоточенный взгляд на Гримм. Винтер моргнула. Он не собирается отступать? Будто прочтя ее мысли, Жон поднялся на Паладина. Белый плащ развивало по ветру, вызывающе направив свой сверкающий белый меч на Голиафа. Голиаф нагнулся вперед, отвечая на его вызов. Темные твари заорали. Беовольфы завыли, Урсы взревели, Неверморы и Грифоны гоготали. Голиаф вытянул вперед голову и помчался к своей добыче. – РООООАААААА-БЛХГРНГХ! Пеннидин воспользовался этим рыком и открыл огонь по его морде. Голиафа застали врасплох, не ожидая, что его “речь” прервут. Его туша потеряла равновесие, упав на мелких Гримм рядом с ним. Жон указал мечом на упавшую тушу Голиафа, где так удобно собралась основная масса Гримм, и тихо произнес одно слово: – Огонь. Пенни выпустила ослепительный взрыв белой энергии в Голиафа. Белый огонь полностью поглотил колоссальные габариты Голиафа и всех Гримм рядом. Потому что не надо ошиваться рядом. Гримм затихли, наблюдая за дымом, исходящего от Голиафа. Жон усмехнулся. Вероятно будет даже легче, чем он думал-… …пока земля снова не затряслась. Дым развеялся, показывая невредимого Голиафа. Он пребывал в ярости. Паладин твердо стоял на земле, а Голиаф снова заорал. Жон заметил резкие движения сверху от летающих Гримм. Большие Неверморы и Грифоны отделились от стаи и летели прямо на них. Гримм поменьше последовали за ними, создавая некий темный туман, падающий на светло-серебристого меха. С таким количеством Неверморов и Грифонов они легко могли оттеснить Паладина или еще хуже - опрокинуть его. Он не сможет ни отразить, ни парировать такую атаку. Была не была! Жон поднял щит, готовясь выстоять бомбардировку летающих Гримм, как только услышал знакомое жужжание. Жужжание глифов. Жужжание её глифов. Перед тем, как когти и клювы достигли меха, снежинка окрасилась черным, как ночь, появившись между щитом Жона Арка и Гриммами. Достаточно большой, но едва можно рассмотреть его в ночи. Если он с трудом мог увидеть его, то Гримм и подавно. Но зачем? Ловушка? Треск! В попытке атаковать мех, летуны врезались в глиф и созвучно треску полетели к земле. У глифа имелся один эффект. Вместо расходывания остаток ауры на сдерживание Гримм, Винтер Шни перенаправила их вниз! Жон посмотрел вниз. Падение убило более мелких Гримм, а большие были дезориентированы. Легкая добыча. Винтер двигалась между Гриммами, чисто перерезая горла и рубя головы, всем своим видом напоминая обычную прогулку. При попытке монстров атаковать ее, она просто скрывалась за другим Гримм. Черные силуэты в небе еще беспокоили Жона. Не все из этой своры присоединились к обреченной атаке. Его ладони покалывало. Он развернулся и вовремя заблокировал щитом Невермора среднего размера. Инстинкты сработали и он быстро пронзил левый глаз Гримм, забрызгав весь кокпит черным и красным ихором. Невермор визжал. Красные когти разорвали шею Невермора и его туша упала на землю. – Уверены, что можете сражаться? – спросил Жон, подняв щит и осторожно глянул в сторону черного роя. Один из Неверморов взмахнул крыльями, стреляя в них острыми перьями. – Да. Аура в жёлтой зоне, – пожала плечами Милтия, укрывшись от атаки за ним. Жон устоял. Перьям не пробить древний металл. Невермор после провалившейся атаки полетел к ним, выставив свои острые когти. Пеннидин рукой отмахнул его, направив тушу монстра на растерзание к Винтер Шни. – Отлично, Пении! – Мелани погладила голову Пенни, заставив маленького робота визгнуть. Все больше Неверморов пыталось атаковать их, сталкиваясь с гигантскими кулаками, белым мечом, красными когтями и серебряными каблуками. Жон вздохнул, держа оружие наготове. Что-то было не так, а его зуд в ладонях только подтверждал это. Глиф Винтер расправлял с большими особями, пока мелкие перегруппировались и сбились в кучу у Паладина. Это может длиться вечность. Осмотр окрестностей усилил подозрения Жона. Трудно было разглядеть через многочисленных летающих Гримм, но орды Беовольфов, Урс и прочей нечисти не сдвинулись ни на дюйм. Получается, Голиаф... Жон моргнул. Он попытался найти его мимо развевающихся крыльев и красных глаз, но Голиафа нигде не было! Жон оглянулся. Он и вправду исчез! Холодная рука, напоминающая саму смерть, ущипнула его щеку. Винтер Шни с сердитым выражением стояла рядом с ним. – Что ты творишь, дурень?! – Винтер жестко встряхнула его. – Нужно уходить! После сказанного ей невероятная мощная сила врезалась сзади Паладина, заставив Пеннидин споткнуться, а Винтер упасть. Голиаф ударил сзади! Голиаф послал своих летучих тварей ослепить и отвлечь их, пока он обходил их! Паладин двигался быстро, поэтому Гриммы и решили так поступить. Пеннидин развернулся и обеими руками схватил два бивня колоссального Голиафа. Неравный бой: сила Гримм превосходит силу Паладина. Гигант постепенно отталкивал Паладина, валя его на спину. Жон и его спутники, находясь в кокпите, оказались рядом с грязной маской Гримм. Жон разочарованно закрыл глаза. Он проиграет проклятому слону. Он знал, что будет дальше. Эту тактику они использовали с Белым Клыком против Паладина. Паладин быстрый, поэтому они лишили его видимости. Жон и Близняшки разбили лазерные прицелы и камеры, а Гримм просто затмили его обзор собой, размахивая крыльями. Паладин, даже будучи ослепленным, имел отличную скорость. Клык бомбардировал его с буллхедов синим Прахом, чтобы замедлить. Голиаф же атаковал сзади и прижал его своей превосходящей силой. Если Паладин ослабит хватку, то потеряет равновесие и перевернется, а если так и продолжится, другие Гримм атакую с тыла. И все закончится. Он открыл глаза. Все было так, как он и предполагал: Паладин держался неподвижно, а Беовольфы и Урсы начали атаковать, взбираясь на мех словно насекомые. Летуны не теряли времени и стали активно клевать и сечь все, что могли. Мелани и Милтия делали все возможное, чтобы отбивать атаки в таком ограниченном пространстве, но Винтер Шни нигде не было видно. В любой момент громадный Гримм, Урсы и Беовольфы проломят их защиту и проникнут в кабину пилота. Все будет кончено. Дерьмо! ДЕРЬМО! ДЕРЬМО-ООО! Они умрут. Он умрет. ... Да. Жон сжал кулаки. Почему-то зуд… пропал? Нет, покалывания только усилились. Зуд стал настолько силен, что его руки уже онемели и на мгновение казалось, что все прошло. Он посмотрел на маску Голиафа. Сейчас она не казалась такой страшной. Его уши и длинный хобот делали всю его голову похожую на огромный вялый член. Ха-ха, член! Жон усмехнулся и немного улыбнувшись. Странно, – размышлял Жон. Сейчас он столкнулся с неминуемой смертью, а его это… не заботит. Он боялся причинить боль себе, боялся смерти. Он был уверен, что Гриммы пугают его, но когда это произошло… Жон сделал глубокий вход, наслаждаясь свежим горным воздухом с примесью Праха. Но когда это произошло, ему не было страшно. Истории его предков говорят о чувствах, что им доводилось испытывать, будто стресс или какой-то фатализм, словно в этот момент ничего больше не имеет значения. Теперь он мог точно сказать, что имелось в виду. Его стремление попасть в Бикон, его сомнения в справедливости этой миссии, его вина за сожжённый дом своей семьи и попытки подделать документы - все это было бессмысленно. Единственное, что сейчас имеет значение - его следующий шаг. Он закрыл глаза и сосредоточился. Столь сильный страх несколько мгновений назад растворился в… апатии. Если смерть неизбежна, почему бы не попытаться сразиться с ней? Нет, Жон не успокоился. Теперь ему хотелось смеяться. Когда он успел зайти так далеко? Когда он помог экстремистам и принял командование миссией? Когда он получил признание выдающей охотницы Винтер Шни? Когда он нашел верных друзей вроде Каза, Гастона, Пенни, Джуниора и Близняшек? Это оказалось меньшим, что он хотел, но большее, чем заслужил. И это было чертовски смешно! Крошечный смешок заставил веснушчатое лицо Пенни взглянуть на него в замешательстве. Он фыркнул, сбив с толку Близняшек и с сражающимися Гримм. Жон прикусил нижнюю губу, пытаясь заглушить смех, увидев, что на него смотрят как на напыщенную рыбу. Это слишком смешно. Чем сильнее он пытался подавить смех, тем сильнее его трясло, будто в его груди находилась бомба, пока он наконец не выпустил наружу громкое фырканье. Повисла тишина. Глаза человека, Гриммов и робота смотрели на него с недоумением, пока Милтия, облокотившись на стену кабины, издала неприличный звук. И это был не один из тихих, а наоборот, один из самых эпичных пуканов, который Жон когда-либо слышал. Это было слишком смешно. Жон взорвался взволнованным, бредящим смехом, отпустив свой щит и позволив упасть ему на пол в кокпите, чтобы использовать свободную руку прикрыть рот и попытаться успокоиться. – Ох, хм! Ух, эм-м…ха, ха, ха, – попыталась присоединиться Пенни, повторяя каждый слог, заставив Жона упасть на одно колено, хихикая и неистово смеясь, пытаясь вдохнуть воздух. Чуть не задохнувшись, Жон пришел в себя, встретив смущенный взгляд Голиафа. Восстановив мысли, Жон кое-что понял. Он был благодарен. Нынешняя ситуация не была тем, в чем он хотел проявить себя, но даже хорошо, что так случилось. Он пытался сделать что-то героическое, то, во что он верил: спасать жизни, не проливая кровь. У него было несколько друзей, которых он бы не променял ни на кого и ни на что в мире. Он хотел заслужить уважение героев и героинь (или так он думал о них) из известных семей! Он всегда об этом мечтал. Именно этого он желал. Он хотел именно этого. Его голубые глаза встретились с кроваво-красными глазами Голиафа, но не сей раз без страха. Он сражался с Гриммами, врагами человечества. Он боролся с кошмарами. Он сражался с тенью. ОН БЫЛ ПЛАМЕНЕМ. Все взгляды сосредоточелись на нем. Бой остановился. Он поднял Кроцеа Морс - меч Героя Юлия - обеими руками. Все, чего он хотел добиться в жизни - стать героем. Если ему суждено умереть, Жон собирался умереть героем, защищавшим своих друзей, и если это даст им время на отступление, он будет только рад. Жон вспыхнул своей аурой, повышая прочность и защиту до максимального уровня. Срать на последствия, полный вперед! Голиаф считал, что его противники будут весьма рациональными и останутся в безопасном месте - кабине пилота. В конце концов, им некуда было бежать. Жон Арк рванул вперед, обеими руками держа Легендарный Меч Кроцеа Морс. Глаза и рты широко открылись. Мелани прижала ладони ко рту, пытаясь подавить ужасный крик. У него не было достаточно места, чтобы разогнаться до нужной скорости! Он не сможет совершить прыжок! Пока все эти мысли проносились в ее голове, один из Урс почти забралась в кабину, но на его морду наступила нога. Жон наступил на голову Урсы и оттолкнулся, целясь в голову Голиафа. Мелани задыхалась от крика. Жон Арк прыгнул с двадцати футового меха, ступил на морду Урсы и целился прямо в голову Голиафа, держа свой нерушимый меч двумя руками. Колоссальный Гримм впервые вздрогнул от увиденного за многие века. Голиаф попытался повернуть голову направо, пытаясь уклонится от лезвия, но Жон уже почти добрался до него. Сгруппировавшись, обеими руками и со всей силы, Жон погрузил Кроце Морс прямо в левый глаз Голиафа Голиаф взревел от боли. Из его глаза тек красный и черный ихор. Дико качая головой, он отправил Жона на холодную землю. Пенни ощутила всем телом Паладина, будто свое собственное… нет, потому что он и был ее собственным телом - Голиаф ослабил хватку. Отпустив руки, Пеннидин сжал правую руку в кулак и со всей силы пустил его в висок Голиафа. Тело Голиафа пошатнулось от достигнутовго кулака, ихор закапал на его костно-белую маску, подобно слезам, создавая впечатление трещины в ней. Вращаясь против часовой стрелки с крутящим кулаком на тросе, Пеннидин врезала им по морде Голиафа, пока тот не опомнился. Маска треснула, сбитый с толку он наклонил голову вниз и своими бивнями сбил мех. Широко размахнувшись, Пеннидин противостоял падению апперкотом, ударив Голиафа по подбородку. Внезапная атака привела его в чувства на некоторое время. Голиаф отшатнулся назад, но когда Пенни решила продолжить атаку, Голиаф бросился вперед, опираясь на машину всем своим весом. Земля дрогнула при обмене ударами гигантов. Близняшки Малахит пытались держаться, их бросало по кокпиту, как тряпичных кукол, пока белая машина сражалась с черным монстром. Беовольфов и Урс растоптали под ногами гигантов. Пенни же наслаждалась жизнью. Каждая секунда была новым открытием, новым чувством, новым волнением, по сравнению с тем темным и безжизненным миром ранее. Как только Голиаф пытался подняться, она пинала его ногами своим новым телом. Она наслаждалась каждым ударом. Это была боль? Боль великолепна. Но не так великолепна, как это. Усмешка Пенни расширилась и она сжала одну из своих новых рук в кулак. В яркой вспышке Паладин ударил кулаком в морду Гримм с отвратительным, оглушительным, удовлетворительным и поразительным хрустом.***
Жон Арк падал. Он моргнул. По какой-то причине падение не вызвало у него головокружения, в отличии от буллхедов и машин. Было даже приятно. Ветер дул в спину, охлаждая его тело. Плащ обернул его тело, словно одеяло. Он падал, глядя в спокойное ночное небо, очищенное от большинства Гримм. Он взглянул на свой меч и убедился, что взаправду сделал это. Белое лезвие испачкано черным и красным цветами. Жон улыбнулся. По крайне мере он не умрет с чистым клинком. Он… теперь он умрет, да? Жон закрыл глаза. Чувство покоя не возвращалось к нему. Он задался вопросом – почему? Его глаза открылись в осознании. Разумеется, чувство покоя не вернется - падение с такой высоты не убьет его и они сейчас выигрывают! Он не умирал! Не сегодня, гребанные Гриммы! Отчаянная надежда вспыхнула в нем и Жон попытался замедлить падение. Жон быстро взглянул вниз, пресвятое дерьмо, их стало в два раза больше! Его мозолистые руки крепко сжали меч, – ох-х, это будет больно. Жон закрыл глаза и приготовился к удару. …только, этого не случилось. Глаза цвета неба открылись и встретились с голубыми глазами. На секунду он подумал, что мертв, потому что… как еще он мог оказаться в объятьях ангела? Снежного ангела. Безупречный вид Винтер Шни с бледными волосами, реющими по ветру, держала его словно жених невесту, пока они падали… нет, плавно парили в небе. Ух ты, – Жон широко раскрыл глаза и рот. Винтер нахмурилась и пожала плечами, ухмыльнулась и прошептала ему на ухо. – Только в этот раз. Только не стояк, не стояк, не стояк, не стояк, не стояк, не стояк… Пока они приближались все ближе к земле, Гриммы раскрыли свои слюнявые пасти, но прямо перед их атакой в воздухе появились глифы, изгибающиеся вверх. Винтер Шни изящно вступила в глиф, напрвив их к Паладину. Две пары ног приземлились на плечи паладина, пока мех бил Голиафа кулаком сверху. Жон смотрел на Винтер, она смотрел на него. Их глаза выражали уважение и восхищение. Ему за упорство и умение, ей за смелость и хитрость. – Жон! – закричали Близняшки в кокпите. Винтер осталась на плечах Паладина - они оба поняли задумку каждого. Жон сел на почетное место пилота и оперся на панель управления, скрывая присутствие Пенни от Шни, а также незаметно перешептываясь с маленьким роботом. Жон прошептал Пенни что-то, от чего её веснушчатое лицо засветилось от радости еще сильнее прежнего. Голиаф подходил сотрясая землю, готовясь к очередному маневру. Несмотря на потерю глаза, Пеннидин не спешил отвечать ему. Вместо сближения Паладин отступил, открыв огонь из пулеметов на руке. Жон сузил глаза, смотря на зверя. Стрельба из оружия не могла повредить могучую шкуру Голиафа, но сейчас ему нужно просто раздразнить и спровоцировать его. – Целься в глаз, Пенни, – прошептал Жон. Она подчинилась, сосредоточив шквальный огонь на кровоточащем глазе. Вот теперь они вызвали реакцию у зверя. В месте, где лезвие Жона вонзилось в глаз и разорвало веко зверя, сверхъестественная точность Пенни полностью уничтожила остатки века на части, словно бумагу. Зверь взревел от боли. – Выстрели из пушки, – приказал Жон и Пени выстрелила из пушки в уничтоженный глаз. Зверь издал пронзительный вопль и побежал за ними, двигаясь намного быстрее. Только вот Паладин был ещё проворнее. Как тореадор, Паладин развернулся и встал на ноги, уклоняясь от безрассудной атаки, попутно обрушивая пулеметный шквал. Мало-помалу Голиаф становился все более и более разъяренным, уступая осторожность режиму берсеркера. Он утратил сплоченность со своей ордой. Гигантский Гримм то и дело пытался достать и атаковать мех, неоднократно убивая своих братьев, стоявших у него на пути. Пенни добросовестно подчинялась приказам Жона, разворачиваясь и поворачиваясь, держа дистанцию, пока Близняшки отчаянно цеплялись за ноги Жона. Все это время взгляд Жона оставался спокойным, напоминающий безмятежные синие небеса над кровавым полем боя. Он слышал звук. Слабый, но если прислушаться, то можно услышать шум. Создание глифов, сопровождающее жужжанием. Винтер Шни стояла на Паладине, призывая свое могущественное проявление, способное изменить судьбу, согнуть реальность и искривить время, подставив все под ее каприз. Мечом, вытянутым к горизонту, подобно художнику, поднимающему кисть над мольбертом, она рисовала свои глифы: один под ногами Паладина, по одному на каждую его руку и прямую сплошную колонну глифов за Голиафом. Все эти глифы готовы к активации. Её роль выполнена, её месть завершена, а теперь у нее имелись другие заботы. Она закусила губу. Голиаф больше не был проблемой, но не он. Нет, в ее нынешнем состоянии с почти израсходованной аурой она не могла даже и надеяться победить в битве с ним. Она осмотрела поле битвы. Он превосходно исполнил свою роль. Голиаф взбешен, забыв о самосохранении и рациональности, направлять его было легко. Даже глупец сможет противостоять ему. Она дважды стукнула каблуком по Паладину. Пора. Пора! Жон положил руку на плечо Пенни, полностью наполнив её ауру и поддерживая на оптимальном уровне. Пенни тратила ауру на увеличение силы Паладина. – Покажи ему, подруга, – Жон улыбнулся. – Покажи ему все, что у тебя есть. Пенни усмехнулась, показав слишком много зубов. Колоссальный Гримм вновь получил рану и снова взревел, Пенни, вместо использования оружия, топнула на землю и со звуком трескающегося стекла подпрыгнула. Треск! Активировался глиф под ногами Паладина. Аура Жона, текущая по её проводам, в сочетании с глифами Винтер добавили ей импульс. Пенни засветилась подобно падающей звезде, сияющей в темноте. Масса и ускорение дали внушительную силу. Пенни сосредоточила все силы в левом кулаке. Крах! Глиф на левой руке Паладина активировался. Голиаф едва успел расширить глаз. С громким и оглушительным ударом, кулак врезался в маску быстрее молнии и сильнее грома, отбросив его назад! Ветер от атаки оказался настолько сильным, что Жон словно почувствовал урон на себе. Летающих Гримм далеко отнесло, а наземных отбросило назад. Сестры Мэлакайт подтянули свои объятия к его икрам. Голиафа с силой откинуло назад к стенам Лагеря. Звук разбитого стекла снова раздался в воздухе при попадании Голиафа на глиф Винтер за ним. Первый глиф за Голиафом активировался, усиливая импульс и отбрасыв его еще быстрее. Треск! Еще звук разбитого стекла. Второй глиф за Голиафом активировался. Треск! Третий глиф за Голиафом активировался. Жон мог поклясться, что заметил дым со шкуры Голиафа. Треск! Четвертый. Треск! Пятый. Треск, треск, треск, треск, треск, ТРЕСК! Стены Лагеря Омеги построили из самого сильного и прочного материла, который мог позволить себе Атлас. Существовало совсем немного Гримм, машин и людей способных повредить эти стены, и на это понадабится неопределенное время. Инженеры Атласа часто подшучивали, что все Королевства скорее вымрут, чем такие стены превратиться в руины. Голиаф протаранил собой стену, словно фанеру. Вдалеке Голиаф пытался встать на шаткие лапы. Кости и бивни сломаны, левая сторона его маски полностью разрушена. Он отчаянно рычал, осыпая свое окружение слюной и ихором. Пенни заколебалась, но шагнула на глиф, с которого только что отлетел Голиаф. Голиаф в отчаянии пытался понять, что с ним только что произошло. Треск, треск, треск, треск, треск, ТРЕСК! Со звукам разбитого стекла и вспышки света Паладина и глифов, он врезался в изуродованное тело Голиафа как метеор, отлетев всместе с ним назад.***
Пролетев вместе с Голиафом, Жон Арк огляделся в попытке понять, где они. Все звуки внезапно утихли, будто весь мир затаил дыхание. Они вылетели на довольно знакомую местность. На посадочной полосе находились буллхеды. Жон посмотрел на толпу. Фавны Белого Клыка, Солдаты Атласа, охрана Лагеря Омеги, рабочие фавны и множество Гримм в воздухе и на земле. Это оказалась зона посадки для рабочих фавнов! Жон и Близняшки переглянулись друг с другом. Они так увлеклись схваткой с Винтер Шни и Голиафом, что случайным образом вернулись обратно на посадочную полосу, сами того не заметив. Жон подавил желание зевнуть. Какого хрена тут происходит? У Белого Клыка, Атласа и Гримм есть оружие, мечи или когти, но они будто сражались друг с другом, пока не замерли при его виде. Жон осмотрел местность в попытке понять суть происходящего. Ближе всего к буллхедам находились группы рабочих фавнов, опознанные по ассортименту рваной и грязной на них одежды. Другая группа из линии обороны Белого Клыка и сил Омеги, сдерживали натиск Гриммов. В толпе Жон заметил, как Каз и Гастон возглавили оборону от Гриммов, однако большая часть Клыка оказалась втянута в бой с Атласом. Скорее всего эти Солдаты выжили в Омеге и сгруппировались, отступая с заполневшей базы Гриммов. Жон вздохнул и увидев, как один из членов Белого Клыка придушил Солдата Атласа. Вероятно, они отступали и случайно наткнулись на посадочную полосу. С юго-востока уже наступала новая бескрайняя черная тьма Гриммов как летающих, так и наземных. Дерьмо! Их слишком много. Единственный шанс на спасение - работать сообща. В буллхедах хватит места для всех, хоть и будет немного тесновато. Им нужно сесть на борт и сосредоточить свои силы на летающих Гримм, способных их сбить. Если все будут работать сообща, у них все получится. Они смогут победить! Отлично, – улыбнулся Жон. Клык послушает его, а Атлас повинуется Винтер! Он развернулся и посмотрел на плечи Паладина, собираясь попросить Винтер о помощи, но не увидел кое-кого важного. Просто не увидел того, кто должен был там находится. Жон никого не увидел. Плечи оказались пустыми, лишь красивый глиф красовался на них, словно зимнее утро. Куда она, черт возьми, ушла?! Он медленно повернулся назад. Жону оказалось нелегко, поскольку все вгляды фавнов, людей и Гриммов прикованы к нему, а он не до конца понял ситуацию. Если Жон приблизится к ним, то увидит свое отражение в каждом взгляде, скрытым за масками Клыка и шлемами Атласа. Если сейчас не взять ситуацию под контроль, все пойдет крахом. Они умрут. Жон закрыл глаза. Перемирие. Ему нужно заставить Атлас и фавнов - заклятых врагов - направить оружие против Гриммов. Нужно убедить Солдат довериться фавнам и убедить фавнов пустить Солдат на борт буллхедов. Боевой дух. Это оказалась чертовски долгая и выматывающая ночь для каждого из присутствующих. Сейчас нужен последний рывок. Последний толчок. Еще немного и они победят. Им нужно ненадолго сдержать темную волну. Воодушевление. Ему нужно избавить от страха и отчаяния в каждом человеке и фавне. Это поможет не привлекать новых Гримм. Вспоминая полузабытые наставления ораторства его сестры Сапфиры и из прочитанных им книг, а так же видеоигр, Жон сделал глубокий вздох. Он должен выглядеть мужественным и великим, как никогда в жизни. Жон направил белую ауру в горло, заставив его светиться подобно свече. Жон уверенно схватил меч и сделал шаг вперед, принявший привычную позу у края кокпита. Позу Героя. По крайне мере из далека все выглядело именно так, верно? Люди узнали его из легенд. Вид рыцаря, облаченного в блестящую броню, наплечники и перчатки, блистательно-чистый плащ и длинное пальто, развевающееся по ветру, возвали к воспоминаниям. Разогнав свою ауру до свечения, Жон Арк навёл свой блестящий белый меч в небо наперекор судьбе. Милтия была в шоке. Его плащ развевался по ветру без ветра. Один за другим взгляды в толпе расширились. Неважно, кто был родом из Вейла или нет, фавном или человеком, мужчиной или женщиной, все узнали этот образ. Поза Юлия Арка. Именно таким его изобразили на статуе в Биконе. Жон сиял подобно луне, подобно звезде, подобно маяку, подобно огоню, подобно надежде. Жон открыл глаза и они наполнелись нехарактерной яростью. Жон повернулся налево и усиленным аурой горлом произнес слова невероятно глубоким голосом. Речь была громкой и достаточной сильной, чтобы мир дрогнул. – БРАТЬЯ И СЕСТРЫ БЕЛОГО КЛЫКА! Голос раздался подобно буре, заставив все фавнов вздрогнуть. Большинство узнали его и без маски. Они признали его как командующего, возглавив эту миссию с самого Вейла. Признали его лидером, спасший их от Паладина, а теперь управля им. Никто не отрицал братства с ним, потому что кровь, пролитая в защиту товарищей, была гуще всякой прочей. Краем глаза он заметил, как Каз с дрожью снял солнечные очки, а сам он повторил несколько слов пару раз. Все шло хорошо? Повернувшись направо и обращаясь к Солдатам Атласа, он снова заговорил: – СОЛДАТЫ АТЛАСА! Человеческие глаза, лишенные ночного зрения, смотрели на яркий свет. Мужчины и женщины Атласа ахнули, увидев как Клык признавал его - человека - их лидером. Гастон поднял широко раскрытые глаза, его обычно сухое выражение побледнело от шока. Следующие слова Жон сказал тихим голосом, будто отец тихо успокаивает ребенка. Жон опустил клинок и протянул руку к толпе. – ВЫ ЗАБЫЛИ, КТО ВЫ? Все взгляды были прикованы к нему. Жон благодарил звезды, что даже Гриммы пока бездействовали. – ВЫ - БЕЛЫЙ КЛЫК! – он продолжил обнадеживающим голосом. – ЩИТ, СТРАЖИ И ЗАЩИТНИКИ СЛАБЫХ! Он специально заменил слово “фавны” на “слабые”. – А СЕЙЧАС, – его голос звучал презрением, – ВЫ ЗАБЫЛИ ВАШУ ЦЕЛЬ. ВЫ ОСТАВИЛИ НЕВИННЫХ И СЛАБЫХ УМИРАТЬ! Взгляды фавнов повернулись к работникам Лагеря. Некоторых растоптали в хаосе, некоторые пали в перекрестном огне, о других и вовсе забыли, оставив их на милость Гримм. Жон увидел фавна, отпускающего солдата из захвата. – ВЫ - АРМИЯ АТЛАСА! – его голос вновь стал обнадеживающим. – НЕПРЕВЗОЙДЕННЫЕ В МУЖЕСТВЕ И ДИСЦИПЛИНЕ. ВЕЛИЧАЙШИЕ СОЛДАТЫ, КОТОРЫХ КОГДА-ЛИБО ВИДЕЛ РЕМНАНТ! При упоминании слова “солдаты” их спины бессознательно выпрямились. Строгая дисциплина вновь вернулась к воинам. – А СЕЙЧАС, – его голос снова звенел презрением, – ВЫ СЛОМЛЕНЫ. ВАШИ КОЛЕНИ ДРОЖАТ, ВАШИ ЗУБЫ СТУЧАТ. ВЫ ПРАВДА ЛУЧШИЕ В РЕМНАНТЕ? Окровавленный Голиаф поднялся на лапы, а его кости торчали из тела. Издав громкий рев, он отчаянно ринулся на Паладина, сотрясая землю. Многие из-за тряски попадали на землю. Люди и фавны вскрикнули в панике, но Пеннидин просто наблюдал за своим противником. – ЕСЛИ ВЫ ЗАБЫЛИ-... Треск! Последний глиф на правой руке Паладина активировался. Одним шагом Пенни загнала гигантский кулак в рот Голиафа, ломая ему зубы и кости. Пенни ярко улыбалась, показалав из руки уцелевшую энергетическую пушку. Голиафу вывихнуло челюсть при трасформации руки в большую пушку. – Спасибо тебе, – прошептала она, – за чудесное время. – ТОГДА ПОЗВОЛЬТЕ МНЕ НАПОМНИТЬ ВАМ. Жон поднял свой меч в воздух двумя руками, наполнив его сияющей аурой. Гром взревел от атаки перегруженной пушки, взорвавшей голову Голиафу словно перезрелому арбузу. Кровь, потроха и дождь из ихора пролился на толпу, словно крещение. Обезглавленный Голиаф упал на землю, а меньшие Гримм начали кричать и вопить. – МЫ - ПЛАМЯ! Слова оказались заразительными и не важно, что послужило источником: уста героя или дымящийся ствол пушки. Собравшиеся закричали, позабыв про страх, поднимая к небу кулаки и лезвия. – Друг Жон, – Пенни потянула его за ногу, – у меня есть идея. Как только они пришли в этот сектор, она почувствовала какие-то короткие коммуникации, передаваемые Паладину. После небольшой паузы она поняла, что это было. Сигналы. Сигналы от других роботов и автоматизированного оборудования. Она узнала, что Паладин оборудован связью от короткой до средней дистанции для передачи информации союзным отрядам, а также способен обеспечивать сбор информации для Командования Атласа, чтобы те составили лучшую тактику и выбирали приоритетные цели для автоматизированных сил, посылая приказы в виде сигналов через Паладина. Но если она станет источником сигнала? В отличии от последней зоны, здесь располагалось много автоматических турелей и огневых точек… Она закрыла глаза и направила ауру по Праховым проводам Паладина, словно это ее собственные нервы, разбираясь в присланных ей сигналах. Как только Голиаф пал, Беовольфы и Урсы взревели, Неверморы пронзительно вскрикнули, пребывая в ярости из-за смерти их лидера. Они кружились и готовились к атаке на Паладина, пока Атлас и Белый Клык приходили в себя после увиденного. – И ТЬМА БОИТСЯ НАС! Гриммов разорвали в клочья точечной стрельбой, прежде чем смогли коснуться яркой формы Жона. Наземные Гримм прыгнули, оголяя свои когти и клыки, но по ним открылся огонь с автоматизированных установок, защитных вооружений и стратегических точек. Громкие крики и овации вспыхнули от людей и фавнов. Громкие, бессвязные аплодисменты объединились в два слова, сверкая через горы подобно шторму. – МЫ - ПЛАМЯ! Милтия изредка повторяла “какого хера” своей сестре. Неверморов, летающие высоко в небе, сивали точным противовоздушным огнем с башен, забрызганных кровью их лидера. Камеры безопасности начали мигать и двигаться влево и вправо. Автоматизированные ракеты, спрятанные за заслонками в стене, атаковали черных тварей. Большинство Гримм взревело, повернувшись мордой к Паладину, но встретились с дисциплинированной и организованной атакой. – МЫ - ПЛАМЯ! – повторяли Клык и Солдаты, атакуя Гримм Праховыми патронами. Они стояли настолько плотно, что даже если выстрелит слепой, обязательно убьет одного из зверей. Жон сопротивлялся желанию поднять кулак вверх. Клык и Атлас стояли плечом к плечу, бок о бок, образую тонкую линию между беллхедами и Гримм. Так и должно быть. Тем не менее, это являлось лишь одной из проблем. Они яростно и безумно стреляли по Гримм, наступающих из пролома в стене, откуда вылетел Голиаф. Однако цель не была в уничтожении Гримм. Поднеся указательный палец к уху, Жон наконец смог выйти на связь с товарищами. – …прикройте левый фланг! – раздался голос Каза. – Несите все, что можно использовать в обороне и дайте оружие всем, кто может сражаться! – Каз, отчет! – голос Жона прорезал переговоры в связи, подобно кинжалу. – Босс… то есть, Жон! – поспешно ответил Каз. – Гримм продолжают наступать, нам так долго не продержаться! – Мы и не собираемся тут надолго оставаться, – ответил Жон, удерживая равновесие, пока Пеннидин топтал орду налево и направо. – Продержись, пока все не поднимутся на беллхеды! – Что насчет охранников и солдат? – Берем их с собой, – заявил Жон, – и как только они поднимутся на борт убедись, что им никто не причинит вреда. – Ты… – Каз хотел возразить, но передумал. – Есть, сэр! После этого из пролома начали появляться новые волны Гримм. Гримм безрассудно топтали своих раненых союзников, но только чтобы наткнулся на точную стрельбу. Новая волна Гримм переполнила бы весь сектор, если только им не мешали. – ДЕРЖИТЕ ЛИНИЮ! – объявил Жон Арк, поднимая меч с верхушки меха, расположенного между Клыком и Атласом, готовым вступить в бой в любой момент. Появилась очередная волна Гримм. Беовольфы и Урсы бросались на объединённую атаку фавнов и людей. Солдаты Атласа стреляли из своих винтовок белой энергией, Клык угощал Гриммов свинцом. Пенни сверкнула указательным пальцем, словно нажав на спусковой крючок, и все автоматизированные орудия Западного сектора открыли огонь. Сверху из пушек их прикрывали стальные серые буллхеды Белово Клыка. Они пролетали на низкой высоте, сбрасывая импровизированные бомбы с Прахом на большое скопление Гримм. – ПОКА В НЕБЕ ГОРЯТ ЗВЕЗДЫ, – Жон поднял кулак высоко вверх, – МЫ БУДЕМ БОРОТЬСЯ! – МЫ - ПЛАМЯ! Еще одна волна вышла из темноты, и Пенни сжала руку в кулак. Гримм были застигнуты врасплох: металлические руки сжали их лапы. Холодные тела роботов начали подниматься из снега. Как легион нежити, павшие в бою Рыцари Атласа начали вставать на ноги, глаза их сияли зеленым цветом. Сломанные руки и ноги хватали Гримм и замедляли их. Сломанные роботы превзошли свой предел из-за ауры Пенни, протекающая через них словно вода. – ПОКА ЛУНА ЕЩЕ СВЕТИТ НАМ, – Жон размахивал своим мечом, – МЫ БУДЕМ БОРОТЬСЯ! – МЫ - ПЛАМЯ! Грифоны ловко уклонялись и игнорировали огонь крупнокалиберных установок ПВО, и с оглушительными криками вырывали их из-под земли. Пенни ахнула из-за боли, прошедшую через все её тело. Глаза широко раскрылис: она попыталась сжать пальцы левой руки, но вспомнила, что у нее никогда и не было левой руки. Противовоздушный огонь остановился на несколько секунд. Неверморы воспользовались случаем и нацелились на сияющую фигуру, стоявшую на мехе. Но прежде чем Неверморы смогли разделаться с Жоном, их разорвали красные и белый вспышки настолько быстро, что они не смогли их заметить. Собравшиеся бойцы кричали: "никто не сможет прикоснуться к их командиру так просто". Мелани просто усмехнулась, а Милтия задыхалась от раздражения. – Сэр! – послышался голос Гастона. – Эвакуация завершена наполовину. Еще немного, – размышлял Жон. – ПОКА МЫ ДЫШИМ, – прорычал Жон, – МЫ БУДЕМ СРАЖАТЬСЯ! – МЫ - ПЛАМЯ! – вновь закричали солдаты и фавны. – МЫ БУДЕМ СРАЖАТЬСЯ! – приказал Жон. – МЫ - ПЛАМЯ! – закричали они еще громче. – МЫ ВЫЖИВЕМ! – поддержал Жон. – МЫ - ПЛАМЯ! – пришел непоколебимый и бесспорный ответ. – МЫ ПОБЕДИМ! – голос Жона звучал громче какофонии выстрелов. – МЫ - ПЛАМЯ! – кричали они, разделяя мнение Жона. Жон поднял обе руки в небо. – ПОЛУЧИТЕ, ГРИММ! Бесчисленные голоса кричали уже хриплым голосом - их боевой дух на высоте. – УБЕЙТЕ ИХ ВСЕХ! Реакцией послужил выстрели из ружей подобно барабана, подобно ритму сердца. Жон взглянул на время. – Отлично. – МЫ - РАССВЕТ! С его словами первые золотые лучи солнечного света начали выглядывать из горизонта. – 90%, Жон! – раздался голос Каза. Солнечный свет поднимался с востока, озаряя дальние горы золотом. Уставшие солдаты и фавны, сражавшиеся на поле боя, будто родились заново. Вот и все. Они победили! Стоя высоко, Жон сопротивлялся желанию плюхнуться на пятую точку. Поток Гримм уменьшился и интервалы между волнами возросли. Они победили. Убедившись, что никто не видит, Жон выпустил длинный и расслабленный вздох. Они же победили, верно? Теплый солнечный свет охватил снежные поля. Все кричали “ура” при отступлении черных тел Гримм в дыме. Остатки Гримм решили отступить, вспомнить про самосохранение, что довольно необычно для них. Они радовались. Они радовались за него. Она радовались за Клык. Они радовались за Атлас. Но самое главное - они радовались за себя. Белые маски Клыка смешались со шлемами Атласа. Глаз не было видно, но были видны улыбки и усмешки. Они поздравляли с победой и делали комплименты друг другу, забыв о вражде в эту минуту. Человек хлопал по спине фавна и оба они смеются. Вдалеке медик Атласа перевязывает раненого члена Клыка, а фавны несли раненого солдата на буллхед. Молодое поколение фавнов смешалось со старыми и могучими ветеранами Атласа. Жон заметил, как солдат пытается подкатить к привлекательной девушке фавну. Все закончилось, верно? Но покалывание в ладонях Жона с ним не согласилось. Послышался отдаленный грохот с юго-востока дал. Постепенно радостные крики умолкли. Жон узнал этот грохот. Торжественные, медленные, массивные лапы двигались вперед, неторопливо вступавя через проломы в стенах. Солнечный свет осветил ужасную фигуру. Фигуру, уже знакомую Жону. Фигура Голиафа. Дерьмо. Толпа замолчала, но грохот не прекратился. Дерьмо, дерьмо, дерьмо, дерьмо, дерьмо, дерьмо, дерьмо. Еще одна массивная фигура проникла через пролом, сопровождая еще одной крупной волной Беовольфов и Урс. Черт возьми. Грифоны и Неверморы бросились на автоматизированные башни и укрепления, сделав их бесполезными. Из-за этого Пенни вздрогнула. Бл*дь. Остатки стен напротив пролома разнесло, показыв маску еще одного Голиафа. Нет. Гримм начали просачиваться через брешь. Лишившись сопротивления, Неверморы и Грифоны летали слишком низко, заставив буллхеды отступить. Казалось, что Голиафы набирают скорость. Нет, нет, черт возьми, нет. – Жон! – раздался панический голос Каза, – 98% на борту, отступай! Время вновь замедлилось для Жона. Теперь Гримм теснили их со всех сторон. На вершине Паладина он мог быстро отступить к буллхедам, но остальные фавны из Клыка и Солдаты Атласа не успеют добраться. Даже если отступать и вести огонь, им все равно ничего не светит. В итоге оставался только один вариант. – НАЗАД! – крикнул Жон. – Все, отступайте к буллхедам! Солдаты кинулись исполнять приказ, но Жон не последовал за ними. Некоторые из них оглянулись, сбитые с толку из-за отсутствия меха рядом, и пустили ужасные вздохи, поняв его намерения. Вместо отступления, Паладин решил встретить орду. – Жон! – паниковал Каз. – Идите! – просил, нет, приказывал он. – Я их задержу! Это был единственный вариант. Паладин являлся машиной и инструментом, который можно заменить. Только эта машина может контролировать точки ПВО, сдерживая воздушные силы Гримм от атак по буллхедам. Этот инструмент имел достаточно сил и прочности для сдерживания Гримм какое-то время, пока люди и фавны смогут уйти. И этим инструментов управляла Пенни, а Пенни не была инструментом. Пенни должна оставаться с Паладином, управлять им и командовать роботами. Она не могла уйти, а Жон не мог ее бросить. Он лучше умрет, чем бросит кого-то из своих друзей. К сожалению, так и произойдет. Паладин шагнул вперед прямо к Голиафу, но ему помешали мелкие Гримм. Большие Гримм отправили его кувырком назад. – Жон, все на борту! – отчаянно позвал Каз. – Отступай! Жон повернулся к буллхедам. Неверморы и Грифоны пытались их окружить, но им помешали пушки из башен под контролем Пенни. Жон не оставит Паладина и не убежит, он не отступит с ними и обеспечит им поддержку с земли. К тому же пара Голиафов бросилась к нему за спину, отрезав путь к буллхедам. Даже если он и захочет отступить, то уже не сможет этого сделать. – Нет, – спокойно ответил Жон. Спокойствие его удивило. Он полагал, что голос дрогнет от страха, но недавняя эфария вновь струилась по его венам. Если смерть была неминуемой, но борьба даст другим шанс на спасение, он будет драться. – Нет, – повторил он вновь, – я сдержу волну и найду способ выбраться отсюда. Огромным усилием большой Невермор сломал еще одну огневую позицию, ненадолго загулшив стрельбу. Голос Каза колебался, но он спросил: – Ты уверен? – Уверен, – ответил Жон без сомнения и без преамбулы. Жон понял, что Каз прибывал в раздумьях, прежде чем из динамиков раздался шепот: – Спасибо. Жон помахал им, пока буллхеды не закрылись и поднялись с земли. Неверморы и Грифоны усердно пытались дотянутся до них, но были разорваны в клочья стрельбой из башенных установок, буллхедов и пулеметов Паладина. Буллхеды быстро набрали высоту, скрывшись за облаками и окутыв лицо Жона сильным ветром. Что ж. Эта часть выполнена. Пенни шокированным взглядом смотрела на Жона, не понимая произошедшего. Жон просто улыбнулся и похлопал её по голове. Если на кону стояла его жизнь, он не против отдать ее, но на кону стояла не только его жизнь. Теперь он должен постараться выжить с ней. Нежные руки легки на его плечи. – Так, какой план? – спросила Мелани. Ох, да, точно... их тоже нужно спасти. Конечно. – Мне нравится, как ты забыл о нас, – проворчала Милтия. – Ну конечно нет, – яростно отрицал Жон, держась за Паладина, пока Пенни уворачивалсь от гигантского Голиафа. В одиночку Паладин сможет использовать свою скорость на максимум и сбежать к цивилизации. Проблема заключалась в остатках энергии. На самом деле… стоп. Если подумать, то многие Солдаты Атласа пропали или погибли во время вторжения. Возможно, на базе остались военные корабли. И, чисто теоритически, он мог бы позаимствовать транспорт… – Пенни, – он взглянул между ног, – ты знаешь схему территории Лагеря?***
Кеппел «Каз» Миллер наклонился к стене буллхеда с сомнением на лице. И не только у него. Всего несколько минут назад они стояли на вершине мира, а через несколько мгновений наблюдали, как яркий вид их лидера поглощается тьмой. Как только новость распространилась, непрерывная болтовня рабочих сменилась тревожной тишиной. Даже некоторые ветераны Клыка выглядели весьма угрюмыми. По иронии судьбы именно Солдаты Атласа, которых они изначально не намеривались спасать и держали рабочих в тюрьме, поддерживали своей дисциплиной, помогая быстрей прийти в себя. Грустная улыбка появилась на лице Каза. Если подумать, то следоволо бы держать Атлас под прицелом на случай их внезапного захвата буллхедов. Но он этого не сделал, и Атлас не предал их. Каз поднялся и взглянул на вид из буллхеда. Восход солнца озарял все, уступая место блестящей голубой синеве, погода в горах ясная и приятная. Они напомнили ему глаза Жона. Каз надел солнцезащитные очки. Он еще чувствовал это. Чуть больше часа назад разведгруппой были замечены Гримм. Они бросились на опорные пункты в попытке защитить нас. Но зверей оказалось слишком много. Дюйм за дюймом, бойцом за бойцом, их становилось все меньше. Когда он подумал, что ситуации хуже быть не может, внезапно появились Солдаты Атласа, оказавшись в столь же непростой ситуации. Каз чуть не решил прорваться и просто улететь. Затем пришел он. Никогда раньше не видел таких бойцов. Это именно он, подобно шторму, повернул ход боя против Гримм. Сердце Каза билось быстрее просто вспоминая сцену, где несколько слов объединили против тьмы Атлас и Фавнов, заставив отбросив ненависть, идеологию и расовую дискриминацию. Это была самая невероятная вещь в его жизни. Легендарный воин, героическая родословная, способный лидер, искусный оратор, способный разогнать все обиды за считанные минуты. Воссев на троне, он командывал мужчинами и женщинами, людьми и фавнами, Вейлом, Атласом, Мистралем и Вакуо, не обращая внимания на идеологию и веру. Он был королем. Он был лидером. – Большой Босс, – прошептал Каз. Это будущее, не так ли? Все объединились против Гримм, сражались за будущее, забыв о расе и вере, и просто сражались как один. Это будущее. И Каз оставил его, покинул будущее. Грохот раздался в коридорах, встряхнув мостик. – Отчет! – палец Каза мгновенно коснулся уха. – Сэр, – голос Гастона, – мы под огнем. Огнем? – Гримм? – спросил Каз, поднявшись на ноги. До того, как Гастон ответил, один из бойцов вывел изображение на экран. Глаза Каза расширились. Гладкий серебряный корабль с выступами позади, напоминающий крылья или плавники, изящно летел позади них, разрезая облака как нож масло, а из его пушек шел дым. Он узнал этот дизайн. Они были атакованы–...***
– Огонь, - сказала Винтер Шни. Корабль Атласа - настоящий меч, разрезавший облака как хищная птица - с выжившим экипажем из ее подчиненных на борту. С мощным взрывом корабельные пушки послали кроваво-красные Праховые лучи на транспорт Белого Клыка, в результате на буллхеде возник пожар. Винтер досадливо усмехнулась. Большое расстояние до цели негативно влияло на мощность стрельбы. А еще тот факт, что все всевозможные системы корабля переведены на ручное управление. Она скрестила ноги сидя на своем кресле. Жон Арк находился на этом транспорте и если они начнут серьезно ему досаждать, то он сможет взять под контроль все их оборудование. Она позволила ему украсть его исследования, взять под контроль Паладина Генерала Айронвуда, но не могла позволить взять под контроль еще и Военный корабль Атласа. Мелкие сложности лишь оттягивают неизбежное, они уже понесли тяжелый урон и скоро его буллхед упадет. – Командир! – воскликнул один из ее солдат. – Мы получаем сигналы с транспорта фавнов. Они идентифицируют себя как наши товарищи и просят прекратить атаку! Винтер сопротивлялась желанию закатить глаза. – Это лучшее, что ты смог придумать, Арк? – Это ложь, – заявила она. – Приготовится к атаке! Прапорщик рядом с ней - новичок только что закончивший академию Атласа - колебался, но все же осмелился спросить: – Командир Шни, на этом транспорте также находятся и рабочие фавны. Может, лучше попытаться захватить их? – Один нюанс, – заметил капитан, – Клык скорее разорвет нас на части, чем примет капитуляцию. – Капитан прав, – Винтер закрыла глаза, – и если дать Клыку уйти сейчас, то все фавны на том транспорте присоединяться к сопротивлению. Это только часть правды. Винтер открыла глаза. Жон Арк находился на том корабле и у него были его исследования. Она лично видела, как Предатель Арк использовал их для подчинения и использования Паладина в своих целях. Если он смог проделать такое с прототипом, о существовании которого даже она не знала пару недель назад, то легко смог подчинить себе любую технику Атласа: от горного оборудования до армии роботов. Она не могла допустить, чтобы такая сила передалась в руки Предателям Аркам и Белому Клыку. Если он способен на такие разрушения, то что слделаем Адам Таурус с новой силой? Сколько разрушений случится под контролем психопата самой большой армии Ремнанта? Если дать этому случится, то Белый Клык повергнет весь Ремнант в кровопролитную войну. Количество бойцов в Белом Клыке увеличивается с каждым часом. Тысячи, нет, миллионы погибнут. Она не могла этого допустить. Она не могла допустить стольких смертей и разрушений, даже если придется пожертвовать тысячей невинных рабочих, спасающихся от гнета её семьи. Она должна защитить Ремнант. Она должна защитить Вайсс. Если ради этого придется убить Жона Арка, она даже глазом не моргнет. Если ей придется убить тысячи, чтобы спасти миллионы, пусть будет так. С тяжелым сердцем она отдала приказ: – Огонь. Красные снаряды вылетели из пушек корабля. Красный цвет резко вспыхнул в голубых облаках. Вот и все, – подумала она, – один буллхед и одна тысяча жизней отправились в могилу… но есть еще транспорты. Когда дым и огонь улеглись, транспорт фавнов оказался невредим, а рядом с ним сверкнул белый свет. В краткий момент глаза Винтер расширились в замешательстве, после чего сузились в ярости. Из дымки появилась знакомая фигура, окутанная темным дымом от взорвавшего снаряда её корабля. У него висел белый меч и щит, он одет в белую броню и плащ, а знакомый ей мех стоял на не менее знакомом судне. Очень знакомы корабль с четырьмя крыльями, четырьмя алеронами, выглядящими как копья, пронизывающие и оставляющие линии в небе Её корабль. Её маленький быстрый корабль. Её корабль, выполненный по специальному заказу с разрешения самого Генерала Айронвуда. Ей пришлось оставить его, потому что в такое маленькое судно не помесщялись все выжившие. Жон Арк скрестил руки и смотрел прямо на мостик её корабля. Винтер не дрогнула и встретила его взгляд. Он видел её с такой дали? Как только она убедилась в поражении Голиафа, то решила использовать эту возможность и отступить. Не прерывая зрительный контакт, Жон устами произнес “Горячо”. Винтер выругалась себе под нос. Если были нужны еще доказательства в приобретенной способности взламывать технику, то теперь они имелись. Если он решит сбежать, ее большой корабль не сможет догнать его. Или может? Его… её корабль бросился перед буллхедом Белого Клыка и принял на себя атаку. Она знала свойства своего корабля и знала, что он предназначен для скоростных маневров, нежели для битвы. Так и было: корабль Жона уже летел не плавно и из него валил чёрный дым. Атака определенно повлияла и на скорость корабля. Винтер усмехнулась. Теперь ему не уйти. Ухмылка появилась и на его лице - в окружении дыма, Жон Арк открыл рот, будто хотел сказать что-то еще. Однако из-за неуравновешенного поворота корабля это привело к неожиданному результату. В сочетании со скоростью и движением корабля, Жон освободил содержимое своего желудка. Рвота превратилась в снаряд и с большой скоростью попала на ветровое стекло командного мостика Винтер в виде зеленой мерзости.***
Винтер Шни издала оглушительно громкий, яростный и сердитый крик, эхом раздавшийся в воздухе. Жон услышал её на Паладине, стоящим на отличном самолете, найденном в Лагере. Он действительно отличный. В нем имелась хорошая кухня и даже ванна, а летел плавнее любого транспорта, на котором когда-либо летал Жон. Он нашел ID самолета и документы, в которых упонималось название “Ветра Зимы”. Жон нахмурился. Это отличное имя, но Жону на ум пришло другое. Он переименовал его в “Белая Молния”. – Итак, все отлично, – сказал Жон. – Они на хвосте. Вперед, вперед! – Сэр, есть сэр! – прохрипел голос Пенни из динамиков. Они перенесли Пенни из Паладина на мост корабля. Она подвела свои провода и взяла корабль под свое управление. Судя по тому, что из него можно командовать Паладинами Атласа и самим Паладином на расстоянии, его явно изготавливали для статного офицера Атласа. Как только Молния отклонилась от маршрута двух буллхедов Клыка и сторожевого эскорта, корабль Винтер Шни последовал за ними, игнорируя остальное окружение. Жон поморщился. Милтия убедила его остаться на Паладине снаружи, а не расслабиться в теплом командном отсеке и оказалась права - Шни действительно одержима им. Значит они смогут отвлечь их внимания от транспорта Клыка. – Вау, Жон, – прокомментировала Мелани, – она влюбилась в тебя по самое не балуй. Мелани сидела в кресле на мостике, держа Пенни на руках, а Милтия склонила голову над унитазом, видимо страдая той же болезнью. – Сейчас я предпочёл, чтобы она любила меня чуток поменьше, – ответил Жон, держась за свой живот. Величественный военный корабль Атласа преследовал маленькую Молнию, стреляя и промахиваясь по ней красными снарядами, подобными копьям. Они не могли набрать максимальную скорость по двум причинам. Первая, они служили приманкой для отвода глаз противника. Молния уклонялась то влево, то вправо от грозных лучей орудий Винтер. Пока что им удалось избегать прямых попаданий, но так не может длится вечно. Рано или поздно Винтер повезет и они подобьют их. Но… стрельба оказалась очень плохой. Они отключили системы самонаведения? Жон услышал беспорядочный крик, идущий с мостика противника. Вторая, они приняли на себя выстрел, предназначавшийся на один из буллхедов Клыка, который и повредил Молнию. Чудо или усилиями Пенни, но Молния не вспыхнула. Но согласно прогнозам Пенни, ущерб и деформация двигателя в конечном итоге приведет к аварии. Если они должны отступать, значит надо отбиваться! – Давай, Пенни, – Жон размахивал клинком, – теперь у нас есть шанс! Огонь! – Друг Жон? – Да, Пенни? – Молния не оснащена вооружением. Дерьмо. – Эм, ты в этом уверена? Мы можем что-нибудь сбросить на них? – Положительно. Могу отделить и сбросить кое-что на них. Могу попытаться сделать это, друг? – Действуй. Странно сформированный контейнер размером с танк на полной скорости влетел прямо к покрытому рвотой стеклу капитанского мостика военного корабля. С пронзительным лязгом металла контейнер открылся, покрывая стекло грязной, жутко пахнущей, коричневой, зеленой и желтой жижей. Ух, – размышлял Жон. Смесь из дерьма, мочи и Бог знает чего еще, забрызгала военный корабль. Они сбросили на них отходы. Созвучно рёву пушек, Винтер вновь закричала. Подождите минуту, – осознал Жон, – у “Молнии” есть пушка. – Пенни, подлети ближе! – сказал Жон. – Что? Собираешься ударить их своим мечом? – спросила Мелани. – Есть идея получше! – усмехнулся Жон и озвучил ее. Винтер стиснула зубы, поскольку крошечный корабль снова уклонился от выстрелов. Он уклонялся слишком быстро, чтобы дать возможность прицелиться. – Быстрее, – приказала она и разъярённый капитан издал приказ подчиниться. Огромный корабль летел очень быстро, словно стрела. Уголки губ Винтер дернули вверх при замедлении корабля Арка. Им нужно попасть по нему один раз. Это шанс! – Огонь! – воскликнула Винтер. Перед тем, как снаряды вылетели из пушки, глаза Винтер расширились. Маленький корабль внезапно замедлился, пролетев прямо над мостиком корабля! В это время корпус Паладина развернулся, а она увидела улыбающегося Жона Арка. Глаза Винтер уставились на Праховую энергетическую пушку. Он собирался выстрелить по ним. Винтер ахнула. Он собирался атаковать! Он планирует убить их ценой своей жизни?! Сможет ли корпус выдержать атаку Паладина?! – Жон Арк! – яростной закричала она. – Винтер Шни! – закричал он в той же манере. – ЖОН АРК! – закричала она! Даже если это было смертельно опасно, она выживет. У нее нет выхода. – ВИНТЕР ШНИ! – закричал он. – А-ААААААААААААААААААААРРРРРРРККККККККК! – завопила она, ее выражение лица озарилось красным от выстрелов пушек. – Маневрируем! – рявкнул капитан Атласа и огромный корабль увернулся. Вместо отклика, Жон Арк широко улыбнулся. – Пенни, – сказал он, – действуй! – Есть, сэр! – прохрипела Пенни. Молния, уклонившись от красных снарядов корабля Винтер, оставила позади белый след в небе. Винтер широко открыла рот. Даже ИИ Атласа не может так точно маневрировать! Как, черт возьми, он контролирует корабль?! Замедлившись, Молния позволила военному кораблю Винтер обогнать его, чтобы нависнув над колоссальное судном, оказавшись прямо под двигател и крыльями. Жон прошептал, пока Паладин заряжал свои пушки, нацеленные на крылья военного корабля Атласа: – Феррум Морс. Железная смерть. Этот Паладин - это оружие - хорошо послужил ему. И его следует окрестить, как истинное оружие Арков. – Я возьму тебя с собой. Паладин выпустил свои последние остатки энергии в правое крыло и двигатель корабля, вызвав цепочку взрывов. Недостаточно для уничтожения, но достаточно для замедления и плавного приземления на землю. С громким скрежетем военный корабль наклонился вправо и стал готовится к посадке, разгоняя облака под собой. Достаточно медленно. Хей, по крайне мере они выживут. Винтер Шни подняла глаза и взглянула на него - его развевающийся плащ над блистательно солнечными облаками. Он заплатит мне с полна за такое унижение, – она выругалась. Когда-нибудь. Когда-нибудь они снова встретятся. Она просто знала это. Под дерьмом, мочой и рвотой на стекле, Винтер провожала взглядом Жона, желая ему боли. – Скоро увидимся, Жон Арк. Жон взглянул вниз. Странные чувства овладели им: радость, благодарность и заманчивость. Он торжественно ответил: – Ты не забудешь меня, Снежный Ангел. Подбитый и дымящий корабль опускался, пока не исчез под облаками. Жон посмотрел вперед. Перед ним стоял мех, Близняшки, Пении и Молния, плывущая в бесконечном море, ослеплённых утренним солнцем. Жон глубоко вздохнул, наслаждаясь теплыми утренними ветрами, ласкающего его усталое тело. Он никогда не видел такого великолепного зрелища раньше, потому что раньше при поездках на кораблях он лицезрел лишь внутренности мешка с рвотой или мусорное ведро. Он чувствовал облегчение, он чувствовал себя счастливым, он чувствовал… усталость. Все закончилось. Все наконец закончилось. Они победили. – Курс, друг? – спросила Пенни. Жон посмотрел на восход солнца. – Домой, Пенни, – прошептал он, – назад в Вейл. Пенни плавно повернула корабль на юг. Обратно в Вейл. Обратно домой. Маленькая улыбка появилась на его лице. – Вперед, Пенни. Как только он это сказал, небольшой взрыв встряхнул корабль и вывел Жона из покоя. А, точно... Винтер же попала в него. Твою мать. Жон держался за Феррума Морса, как за ниточку, пока корабль терял равновесие и летел к земле.***
Хей «Джуниор» Шонг проснулся в панике. Была глубокая ночь, но кто-то прошел мимо его систем безопасности и постучался в дверь охраны. Потеряв связь с охранниками снаружи, Джуниор, ожидая худшего, готовился защитить клуб во что бы то ни стало. Сейчас или никогда. Мощным ударом Джуниор открыл дверь, надеясь ошарашить непрошеных гостей. Тяжелая металлическая дверь на всю распахнулась и с треском врезалась в кого-то. – Гах! – воскликнул женоподобный голос. Джуниор поморщился. Он узнал этот голос. – Жон? – Дъя, этьо йа-а, – пробормотал Жон, крепко сжимая кровоточащий нос. Черт, пацан выглядит, будто его ограбили. Его красивый плащ пропал, толстовки тоже не было. Одет в розоватые брюки, грязные сапоги и доспехи - какой-то сексуальный маньяк. – Что ты здесь делаешь? Где ты бы-… – глаза Джуниора расширились. Мелани и Милтия устало держались друг друга за талию и плечи. Две девушки, которые он считал сестрами, нет, дочерьми. Первой реакцией Джуниора стало облегчение. Они отсутствовали в течении дня, но девоньки оказались в порядке. Вторая реакция Джуниора стал страх. Холод, онемение, тяжесть в животе и страх. Джуниор застыл. Самое шокирующее оказалась их абсолютная нагота - помимо висевшего оружия Арка - прикрытая остатками знакомой одежды. Мелани дрожала в очень знакомом плаще, Милтия отдергивала очень знакомый черную толстовку, прикрывая верхнюю часть ног. Джуниор непонимающе моргнул. Волосы обеих девочек растрепались, будто кто-то запустил в них руки. Их глаза отражали усталость и безразличие, будто они испытали травматический шок. Их тела в поту и грязи, будто занимались физической активностью. Также на коже виднелись красные следы от укуса чего-то или кого-то. Ряды красных отметин служили доказательством, что кто-то напал на них с холодным оружием или хлыстом. Глаз Джуниора дернулся. Милтия хромала. Говорят, что ад отдыхает по сравнению с женщиной в гневе. Что ж, они явно не встречали разозлённого отца. Что Жон сделал с ними?! – Приветствую! – сказал рюкзак Жона. Все услышали, как чье-то терпение лопнуло. Джуниор ударил Жон в лицо.***
Конец 9 главы… хотя…
***
Веки медленно распахнулись, открыв зеленые глаза машины миру. Это было странно. Она не помнила эту странную, холодную, белую лабораторию Атласа со всем этим большим и сложным оборудованием. Нет, она вспомнила двух девушек с зеленым глазами, которых видела на фотографии на фоне моря, и грубого мужчину средних лет с бородой, напоминающего медведя. И мальчика с золотыми расчесанными волосами и глазами цвета лазурного неба. И тьму. Темнота с красными глазами. Красные глаза, перья, мех, когти, крики во тьме, огонь и–... – Пенни, – добрый старый голос окликнул её, – как ты себя чувствуешь? Пенни Полендина моргнула и повернулась на звук. Она знала этот голос и эту внешность. Она поднялась с того, что считала кроватью. Рядом с дверью стоял её отец. – Отец! – крикнула Пенни. Её отец улыбнулся и сел рядом с ней на кровать. – У тебя был всплеск ауры сегодня ночью, – мягко проговорил он. – Ты нервничала? Пенни просто посмотрела на него, запутавшись. – Фестиваль Вайтела совсем не за горами. Для участников естественно нервничать перед большой битвой. – Нервничаю, – сказала Пенни, – спасибо за беспокойство, папа, но мне не кажется, что я нервничаю. Скорее всего, меня мучает один вопрос. Её отец поднял бровь. Не часто у Пенни возникали вопросы, на которые она не знала ответ. Он попросил её продолжить. Пенни посмотрела ему в глаза со всей серьезностью: – Какого это мечтать?***
Конец 9 главы. Конец арки Dust Gear Arc.