Напарники поневоле

Твердая сталь приятно холодит влажную кожу, наставить дуло прямо в грудь, напротив сердца, которое колотится как бешеное. Глубокий вдох, решение принято. Но почему так тяжело глотать? Палец, слегка дрожа, ложится на курок. Одно движение, и все закончится. Рваный выдох, страшно. Медленно сталь ползет вверх, утыкается во впадинку под подбородком, так - наверняка, после такого выстрела уже не выживают. Глаза пекут, слезятся, картинка плывет и отказывает принимать четкие очертания. Кроме тяжелого дыхания в комнате не слышно ни звука. В мыслях только три слова – «Это твоя вина». Слова грохочут, звучат в такт учащенному стуку сердца, они словно издеваются, дразнят – «твоя, твоя, твоя»… Только одним способом можно заткнуть этот голос. Сталь прижимается ко лбу, немного унимая дикую боль, скользит вбок и останавливается напротив виска, где тонко бьется голубая жилка. Еще жадный голодный вдох, перед смертью не надышишься, верно? За дверью слышатся торопливые шаги, надо выстрелить, не смотреть в глаза, только не смотреть в глаза. Но так хочется, в последний раз, только миг, и рука замирает. Судорожно облизать сухие губы. Сморгнуть слезу и посмотреть на дверь. Хлопок двери, ударившейся о стенку, глаза, вдох, выстрел. *** Сутками ранее. Хельга откинулась на своем стуле и с какой-то неясной тревогой наблюдала, как к ее столу направляется Том. Легкой, немного танцующей походкой он пробирался между снующими вокруг людьми, ловко придерживая стаканчики. Сейчас он уже не казался ей чужаком, наказанием, присланным ей свыше за неведомые грехи. Она почти любовалась его высокой гибкой фигурой, но стоило ей встретиться с ним взглядом, как она тут же стыдливо отвела глаза. Не хватало еще, чтобы он заметил ее любование и выставил на смех, в том, что он сразу же все понял бы, она не сомневалась. Глубоко вздохнув, она потерла глаза, их уже ощутимо пекло после просмотра такого количества бумаг. Мелькнула тоскливая мысль о перерыве, но детектив тут же одернула себя. Где-то сейчас страдали двое маленьких мальчиков, и шансы найти их живыми улетучивались с каждой минутой. - Я сделал тебе кофе, - произнес актер, смотря на нее как-то настороженно. - Спасибо. - Что я слышу? Суровый детектив изволит благодарить жалкого актеришку? Определенно, стоит занести этот день в календарь. «Сволочь», - привычно подумала девушка, но почему-то его подколка не вызвала раздражения, она только слабо улыбнулась и кивнула ему, показывая, чтобы Том присел рядом. Тот тут же устроился на столе, став серьезнее и даже показался старше. - Ты что-то нашла? - Нет, это ты нашел. Встретив его вопросительно-удивленный взгляд, Хельга пояснила. - Ты был совершенно прав, в обоих случаях был дизайнер, и он крайне подозрительный тип. Сейчас я получаю ордер на обыск его дома. - Значит… - Том лукаво глянул на девушку, - мы идем на вечеринку? Хельга закатила глаза, конечно, она не могла предположить, что он забудет об их маленьком пари, но не думала, что он настолько ухватится за эту идею. Но, уговор дороже денег. - Идем. Но, еще рано об этом говорить, - она даже подняла указательный палец, как бы подчеркивая важность своих слов, но ее прервал появившийся курьер с документами. - А вот и ордер. Мы выезжаем. Том, тебе лучше остаться здесь, может быть опасно. Том только снисходительно глянул на детектива и слегка дернул плечом, мол, когда это я от опасностей бегал. Хельге оставалось только вздохнуть и, проверив кобуру, двинуться к выходу. - Шоу, Ким, возможно, мы нашли нашего парня. Присоединитесь? - Когда это мы такое пропускали? Лучше оставь тут свою фиалку, - ответил Шоу, недоброжелательно поглядывая на артиста. Том недовольно что-то пробурчал в ответ, но в открытый спор не вступал, побаиваясь, что его и правда оставят в участке, и он пропустит все веселье. Пока они ехали в лифте, Шоу не сводил напряженного взгляда с Хельги и то и дело нервно облизывал губы. Ему не хотелось признавать, но он действительно уже долгое время неровно дышал к детективу Витсон, а появление этого напыщенного фазана заставило вспыхнуть ревность. Джек очень хотел, чтобы несносный актеришка исчез из их участка, испарился, как дурной сон, и у него снова появились шансы завоевать Хельгу. Злость, как известно, ослепляет, заставляет делать необдуманные поступки, и срывает лишнее с языка. Вот и сейчас Шоу не смог промолчать. - А твой новый напарник не боится ехать на задержание? Ему ведь там могут и смазливую мордашку подпортить. Хотя, какая тебе разница, в темноте все равно не разобрать. Хельга чуть заметно вздрогнула и недоуменно посмотрела на коллегу. - Шоу, что ты несешь? Тот ответил лишь гневным взглядом, тогда девушка посмотрела на Тома и, к ее удивлению, он смущенно отвел глаза и даже опустил голову. Лифт звякнул и остановился. Вся компания вышла в холл, и Хельга задержала мужчин. - Значит так, если бы не торопились взять преступника, я бы заперла вас обоих, и мурыжила в допросной до тех пор, пока вы не объяснились бы. Но, - она сделала внушительную паузу и серьезно посмотрела на Шоу и Хиддлстона, - сейчас есть дела поважнее. Поэтому заткните свои детские комплексы куда подальше и отправляйтесь делать свою работу! - Слышал, нашу работу! – не смог удержаться Джек и наградил Тома презрительным взглядом. Тот, конечно, не остался в долгу. - Да вы ее и делать толком не умеете, где бы вы были без меня! Хельга сдавленно застонала, закрыла глаза, и мысленно пристрелила обоих, дважды. - Потом снимете штаны и померяетесь! Я даже линейку принесу. Поехали, - рявкнула она с такой силой, что все замолчали. *** Полицейские машины подъехали к обычному ничем не примечательному домишке. Выкрашенный в белый цвет, лужайка перед крыльцом, аккуратный забор. Ничто не указывало, что именно в этом доме мог жить маньяк и серийный похититель детей, но работа в полиции и собственный жизненный опыт научили Хельгу, что доверять своим глазам нельзя. Никто ведь также не мог предположить ранее, что ее сестра попытается убить своего сына. Последний раз посмотрев на Тома, она заметила, что он снова выглядит как-то иначе, куда-то пропал его кураж, показное веселье. Сейчас рядом с ней сидел серьезный человек, он сильно сжимал руки в кулаки и хмурил брови так, что казалось, будто ему больно. Боится, подумала детектив и не стала его винить. Ей и самой было страшно, но она боялась не неизвестного психопата, а того, что они могли обнаружить в его доме, что они пришли слишком поздно и детям уже не помочь. - А если мы опоздали? – Хельга удивленно посмотрела Тому в глаза, он что, сейчас прочел ее мысли? Его глаза казались потерянными, влажными, будто он еле сдерживал слезы и какими-то удивительно беззащитными. - Мы вовремя! – уверенно солгала девушка, крепко стиснув его плечо. Том только легко улыбнулся кончиками губ и накрыл ее руку своей. - Пора. Только прошу тебя, держись все время позади, это ты можешь мне пообещать? Том торопливо кивнул, и они вышли из машины. Ким и Шоу обошли дом, полицейские из подкрепления оцепили участок, а Хельга с Томом подошли к входной двери. Хельга позвонила, не дождавшись ответа, постучала. Молчание. Жестом она подозвала полицейского, который без особых усилий выбил дверь. Том, следуя за полицией, внимательно осматривал жилище вероятного психопата. Небольшой коридор, прилизанная гостиная, всюду идеальная чистота, ни пылинки, вещи разложены в совершенном порядке под прямыми углами, в кухне тоже все сверкает. И это дом дизайнера, творческой личности? Не похоже. Из одной из комнат донесся приглушенный вскрик: - Детектив Витсон, сюда. Актер быстро рванулся в направлении голоса. Сразу за гостиной оказалась довольно большая комната, вход в которую был скрыт за декоративной панелью. Том вошел туда и замер на пороге. Простое квадратное помещение, стены выкрашены в белый цвет, посередине высокий алтарь с очень детальным изображением распятия. Лицо Христа на нем было не умиротворенным, как принято изображать на библейских картинах и многочисленных иконах. Нет, это было лицо отчаянно страдающего человека с такой невыносимой мукой, искажающей красивые черты, что даже смотреть на это было больно. Кто бы ни создал эту скульптуру, он был, несомненно, очень талантлив и, скорее всего, столь же безумен. С трудом отведя взгляд от жуткого креста, Том принялся осматриваться дальше, весь пол был покрыт какими-то бурыми пятнами, это было странно, ведь во всем остальном доме царила стерильная чистота. Эти пятна навевали неприятные ассоциации, и Том поспешил продолжить осмотр. На одной стене висели какие-то ремни, артист подошел ближе и понял, что он ошибся – это были не ремни, а плети. Тома передернуло, плети и ржавые пятна на полу – здесь кого-то пороли, причем до крови. Мелькнула мысль о пропавших детях, и тут же накатила тошнота. - Эй, Том, ты в порядке? – сглотнув, он увидел перед собой расплывающееся лицо Хельги. Она обеспокоенно вглядывалась в него. – Не стоило тебя брать, не нужно тебе это видеть. Том провел рукой по глазам, поразившись, как дрожат его пальцы, и отрицательно мотнул головой. - Я в порядке. Это надо видеть… чтобы лучше ценить…, - сглотнул горькую вязкую слюну. Он не договорил, но Хельга согласно кивнула, будто поняла, что он хотел сказать. На противоположной стене от плеток висела карта города с нанесенными красными пунктирными линиями маршрутами. Ким уже с интересом изучал ее. Дом был пуст, ни хозяина, ни детей. Полицейские занимались тем, что разбирали бумаги, перебирали вещи, надеясь найти хоть какие-то зацепки. Том вышел на улицу, пытаясь немного прочистить мозги и прояснить сознание. Он оглянулся и оглядел этот идеальный дом с идеальным порядком на идеальном газоне, в котором жил совершенно ненормальный человек, который похищал и мучил детей и при этом возносил молитвы Богу. Все это не укладывалось в голове у воспитанного британца. Он с какой-то мстительной радостью принялся топтать изумрудную траву на лужайке. Хотелось нарушить это прогнившее совершенство. Вдруг на одном из шагов, трава неестественно прогнулась под ногой Тома, он озадаченно наклонился и принялся рассматривать, что не так с газоном. Трава на одном участке немного отличался по цвету от остальной части. Том нахмурился и пощупал подозрительную растительность. На небольшом квадрате трава очень напоминала ту, что садят на футбольных полях, даже не садят, а просто раскатывают травяное покрытие. Он шарил по земле, пока не наткнулся на края этого покрытия. Так и есть, здесь просто постелен маленький коврик, но что же он скрывает? Подцепив край кончиком пальца, Том потянул траву на себя, и вот он уже держит в руках зеленый квадрат, под которым виднеется металлический люк. После началась суета, приехала скорая, медики настойчиво пытались забрать в больницу мальчика, который зверенышем смотрел на всех, бился, царапался, даже кусался, и только доверчиво жался к Тому. Он сидел, закутанный в его куртку и отказывался от теплого одеяла. Каждый раз, когда Джонни пытались отцепить от Тома, он устраивал истерику и впадал в настоящую панику, поэтому было решено, что в больницу он поедет вместе со своим спасителем. Том не мог описать свои чувства, когда с трудом открыв люк, увидел на дне импровизированного колодца маленькое хрупкое тельце, как, не раздумывая, спрыгнул туда, благо для его роста колодец оказался неглубоким. Как с замиранием сердца, проверял пульс у малыша и как тот открыл глаза и улыбнулся. Мужчина еще не познал радость отцовства, но ему показалось, что именно это чувствует родитель, первый раз видя свое дитя. Второго мальчика пока не нашли, вновь осмотрели весь дом, уже зная, что в нем могут быть потайные места, буквально перерыли весь участок, но тщетно. Зато теперь была точно известна личность похитителя. Им оказался двадцатисемилетний Стефан Ригсби, талантливый художник, в прошлом автор нескольких успешных комиксов, но потом неожиданно съехавший с катушек. Возможно, он всегда был слишком впечатлительным, но позже ему даже пришлось пройти курс лечения в психиатрической больнице. Судя по записям, Стефан никогда не отличался агрессивностью, но у него были свои навязчивые идеи, связанные с религией. Видимо, болезнь зашла слишком далеко, и он возомнил себя избранным, решил, что спасает мир от зла. Он записывал свои разговоры с ангелами в дневник, который нашли в его спальне. Оттуда и стало понятно, про его одержимость, и ясно, почему он похитил этих детей. Дети Дьявола, смешно. Пока они ехали в больницу, Хельга посматривала на Тома со странным выражением. Смесь недоверия, уважения и… восхищения, он как хороший артист без труда прочел эти эмоции. Но почему-то чувство самодовольства не появлялось. Он только одобряюще улыбался маленькому Джонни и следил, чтобы тот не засыпал, врачи сказали, что должны осмотреть ребенка сначала. Уже в больнице их встретили рыдающие от счастья родители, и к ним мальчик перешел без боя, сразу узнав мать и потянувшись к ней. Когда семья удалилась, Том еще некоторое время стоял на месте, провожая их взглядом и, как будто, жалея, что пришлось отдать этот маленький комочек тепла. Опомнившись, он моргнул и заметил, что Хельга все так же, молча, не сводит с него глаз. Наконец, она прочистила горло и, смущаясь, сказала: - Ты молодец, Том. Не думала, что скажу тебе это, но ты молодец. - Все это рано или поздно замечают. Такова сила моего обаяния, - к нему медленно, но верно возвращалась возможность шутить. - Что теперь? Как его найти? Как найти ребенка? – у него осталось много вопросов, которые требовали ответов. - Теперь мы быстро найдем Ригсби. Его фото разосланы всем постам, как только его телефон выйдет в сеть, мы его запеленгуем, по машине тоже дана ориентировка. Его будут гнать как дикого зверя и поймают. Будь уверен. - Хельга, а ты не думала, что с ним случилось? Он ведь не был социально опасен, даже лечился. Так почему вместо того, чтобы спокойно рисовать ангелочков, он начал с ними разговаривать? И почему его ангелы оказались такими злюками? - Том, я не доктор. Но, мне тоже кажется это странным. Может, он прекратил принимать лекарства или перенес какой-то стресс. Сложно сказать. Но, я думаю, нам стоит побеседовать с его доктором. Том довольно кивнул, почему-то это «нам» согрело душу, хоть он и понимал, что говорила она, скорее всего, о полиции, но малодушно позволил себе думать иначе.