Ложное впечатление

      — Трис! Трис! Открой мне!       Услышав свое имя, Трис приоткрыла глаза, но не увидев рядом никого, кто мог бы ее звать, опять погрузилась в сладкую дрему. Теплое солнце приятно ласкало своими лучами кожу, простыни уютно обволакивали тело, крепкие мужские руки прижимали к своей груди. Впервые за долгие годы Беатрис так наслаждалась утром и не желала разрушать его очарование.       — Трис! Я сейчас выбью дверь, если ты мне не откроешь! — громкий голос вновь выдернул Беатрис из состояния сна. В следующую минуту в дверь заколотили так сильно, что казалось, она вот-вот падет под напором.       — Я не одета! — выкрикнула Трис первое, что пришло ей в голову, что, впрочем, полностью соответствовало правде.       — Трис! Ты сошла с ума? — теперь Беатрис узнала голос Шоны. — С каких пор ты спишь до одиннадцати? Свадьба через четыре часа, а у нас еще куча дел! Сьюзан в предобморочном состоянии!       — Я буду готова через десять минут! — крикнула Трис, вскакивая с постели и заворачиваясь в халат.       — Может быть, ты меня впустишь? Или мы и дальше будем общаться через дверь?       Трис посмотрела на потягивающегося на кровати Тобиаса, затем перевела взгляд на дверь.       — Шона, а ты еще что-то хочешь мне сказать?       — Трис? Ты какая-то странная. Через десять минут жду тебя у Сьюзан.       Беатрис облегченно выдохнула и села на край кровати. Почти сразу она оказалась заключенной в плен рук Тобиаса.       — Доброе утро, — прошептал ей на ухо Итон и медленно стал покрывать поцелуями ее шею.       — Тобиас, перестань, — Беатрис попыталась отстраниться от мужчины.       — Тебе не нравится? — пробормотал Тобиас, не давая девушке ускользнуть и не прерывая своего занятия.       — У меня всего десять минут, за которые я должна успеть принять душ и одеться.       — Мы можем принять душ вместе.       — Тогда я точно не уложусь в десять минут.       Наконец, Беатрис вырвалась из объятий Итона и поспешила в ванную комнату. На пороге она оглянулась на недовольного мужчину.       — Но идея о совместном душе мне нравится. Можем осуществить ее вечером, когда все закончится, — обольстительно улыбнувшись, она скрылась за дверью.       Когда через несколько минут она вновь оказалась в комнате, Тобиаса уже не было. На прикроватной тумбочке лежала записка: «Оказывается, шаферы тоже бывают нужны задолго до церемонии. С нетерпением жду вечерних водных процедур. Целую».       Оставшееся время до свадьбы осталось в памяти Трис как один большой кошмар. У нее было ощущение, что вот-вот должна состояться не церемония бракосочетания, а конец света. Сьюзан билась в истерике: она сильно похудела из-за стресса, связанного с подготовкой праздника, и платье стало ей велико. Наряд был сшит еще полгода назад, и невеста больше ни разу его не примеряла, боясь испачкать. В срочном порядке пришлось искать швею, которая подгоняла платье прямо на Сьюзан. Присутствующая в момент зашивания невесты в платье Линн пошутила, что для того, чтобы первая брачная ночь состоялась, Питеру понадобятся ножницы.       Мама Сьюзан, как ненормальная, носилась между церковью, залом приемов и комнатой дочери, проверяя, все ли готово. Лорен Педрад была недовольна своим макияжем и без конца заставляла визажиста его переделывать. Шоне не нравилась ее прическа. Натали казалось, что ее украшения смотрятся не достаточно изысканно. Кристина натерла ногу новыми туфлями еще до начала церемонии. А Марлен вдруг решила, что выбранное для праздника платье ее полнит.       Поглощенная в водоворот женских причитаний, Трис не могла дождаться начала свадьбы. Когда, наконец, пришло время, она стала счастливее, чем невеста. Медленно двигаясь по проходу церкви к алтарю, она с облегчением думала, что это сумасшествие скоро закончится.       Заняв свое место, Трис с интересом разглядывала гостей, заполнивших небольшое пространство церкви. Большую часть приглашенных она хорошо знала — на свадьбах представителей высшего света Чикаго, как правило, мелькали одни и те же лица. Незнакомые ей гости, скорее всего, были знакомыми и коллегами Питера.        Все три подружки невесты были одеты в одинаковые наряды из голубого атласа, но из-за того, что все три обладали совершенно разными типажами, на каждой платье смотрелось по-разному, не превращая их в клонов. На удивление выбранный фасон и цвет был к лицу и миниатюрной блондинке Беатрис, и высокой темноволосой Шоне, и темнокожей Лорен.       Наконец, появилась невеста, и все присутствующие замерли. Сьюзан была удивительна хороша в своем пышном белом платье с открытыми плечами, по которым струилась фата. Ее глаза сияли, а на губах играла улыбка, которая становилась все шире по мере приближения к алтарю. Казалось, она вот-вот вырвет свою руку у отца и стремглав побежит к Питеру.       Беатрис перевела взгляд на Питера, который, сияя, смотрел на свою невесту влюбленными глазами. Хотя Трис никогда не понимала выбор подруги и считала его ошибочным, в этот момент она подумала, что эти двое, возможно, действительно будут счастливы вместе.       Когда священник приступил к обряду, Трис пробежалась глазами по шаферам, задержавшись на Тобиасе, который будто бы ждал ее внимания. Итон вопросительно изогнул бровь, и Трис с улыбкой ему слегка кивнула. До конца церемонии Трис украдкой смотрела на Тобиаса, каждый раз встречаясь с ним взглядом.       После обмена клятвами и кольцами священник объявил Сьюзан и Питера мужем и женой. Едва закончился поцелуй новоиспеченных супругов, как раздались аплодисменты, и гости толпой принялись поздравлять и обнимать жениха и невесту. Глядя на это столпотворение, Трис удивлялась, зачем надо было репетировать торжественный выход из церкви. Выйти парой удалось только Сьюзан и Питеру. Подружкам невесты и шаферам пришлось протискиваться сквозь толпу.       Последовавшая за церемонией фотосессия растянулась на два мучительных часа. Когда все желающие сфотографировались с невестой, наконец, пришло время приема. После традиционных поздравительных тостов и танца молодоженов, гости смогли окунуться в непринужденную праздничную атмосферу, забыв о виновниках торжества.       Как только начались танцы, Беатрис оказалась в объятиях Тобиаса, которые она покинула лишь раз, чтобы станцевать со своим отцом. На время этого танца партнершей Тобиаса стала Линн. Трис заметила, что несколько раз к ней пытался подойти Роберт, которого тут же перехватывала ее средняя сестра. А когда Тобиаса попыталась пригласить на танец Лорен, из ниоткуда появилась Линн и будто случайно опрокинула на нее бокал вина, испортив той платье. Трис показалось поведение сестры странным, и она решила, что по возвращении домой обязательно выяснит, в чем дело.       Медленная музыка сменялась быстрой, затем снова наступал черед медленных танцев. Беатрис двигалась в ритмах композиций вместе с Тобиасом, беззаботно смеясь и улыбаясь. Она чувствовала себя свободной и счастливой. Где-то далеко остались все домашние проблемы, рабочие дела, сомнения, подозрения. В это мгновение существовали лишь она и он.       Беатрис отказывалась подвергать анализу произошедшее между ними и не желала давать характеристику их отношениям. Она просто позволила себе раствориться в ощущениях текущего дня, не думая о том, что будет завтра.       Внезапно музыка прервалась. Настало время еще одной свадебной традиции — бросание букета, и все незамужние девушки, включая Трис, выстроились перед невестой. Букет нашел свою обладательницу, дальнюю родственницу Питера, лишь со второго раза — в первый раз Сьюзан не рассчитала силу и зашвырнула букет в другой конец банкетного зала.       Когда Питер приготовился бросать подвязку, Трис не заметила в числе холостяков Тобиаса. Осмотревшись, она увидела, как Итон в компании Педрада направляется в сторону выхода. Трис поспешила следом за ними, не отдавая себе отчета, зачем она это делает.