Ложное впечатление

      — Трис! Правда, это замечательная идея? Соберемся как в старые добрые времена, — воодушевленно произнесла Сьюзан, оглянувшись на Беатрис. — Добрые соседи и друзья, позабывшие все обиды. Только Калеба не будет.       — Угу. Здорово, — кисло улыбнулась Трис и отвернулась к окну.       На самом деле, она не находила ничего замечательного в идее совместного ужина со Смитами в день своего возвращения домой. Как не находила замечательным и то, что встречать их со Сьюзан в аэропорт приехал только Роберт. Конечно, было бы глупо ехать на двух машинах, учитывая то, что Пайоры и Смиты были соседями, но Трис хотелось сейчас побыть с кем-нибудь из близких. Сойдя с трапа самолета, она вдруг ощутила, как сильно соскучилась по своим домашним, и с нетерпением высматривала среди встречающих лица сестер и родителей. Когда Трис поняла, что увидит их только дома, ей с трудом удалось скрыть разочарование.       И вот теперь, сидя на заднем сидении машины Роберта, она была вынуждена принимать участие в общем разговоре. К счастью, Сьюзан, несмотря на утомительный перелет, оказалась полной сил и энтузиазма, и с удовольствием делилась с братом подробностями их пребывания в Лондоне. Беатрис лишь изредка вставляла пару слов, когда к ней обращались — точнее обращался в основном Роберт. Иногда Трис замечала, что он поглядывал на нее в зеркало заднего вида и загадочно улыбался.       Можно было не сомневаться: основным инициатором этой поездки выступила Натали Прайор, не оставившая надежды возродить былую любовь. Представляя, как мама в предвкушении потирает руки и вслух грезит о скором бракосочетании своей второй дочери, Трис медленно закатила глаза.       Наконец, Роберт остановил машину перед особняком Прайоров. Достав вещи Трис из багажника, он проводил девушку до двери. Поцеловав ее в щеку, он шепнул: «До вечера, детка» — И побежал обратно к автомобилю.       Вяло помахав рукой отъезжающим Сьюзан и Роберту, Трис зашла в дом. Оказалось, вся семья сидела в холле в ожидании ее появления. Все наперебой обнимали и целовали ее, говорили, как они соскучились. Можно было подумать, что Трис уезжала не на три недели, а, по меньшей мере, на год. Не хватало только растяжки со словами: «Добро пожаловать домой!»       Но до самого вечера нормально поговорить ни с кем из домашних Трис не удалось. На ужин должны были прийти Смиты, и почти все Прайоры занимались подготовкой к этому событию. Натали тщательно следила за работой прислуги и проверяла каждую мелочь, не желая ударить в грязь лицом перед миссис Смит. Марлен и Кристина с удовольствием занимались украшением столовой и гостиной, а также мучительным выбором подходящих нарядов. Даже Линн активно участвовала в подготовке. Увлекшись за время отсутствия Трис готовкой, она помогала в кухне. Лишь Эндрю и Шона, не обращая внимания на царившую в доме суету, скрылись в кабинете.       Трис же решила немного побыть в одиночестве и, если удастся, поспать. И, едва ее голова коснулась подушки, она провалилась в сон. Когда девушка вновь открыла глаза, за окном уже были сумерки. Это означало, что скоро на ужин прибудут гости.       Трис, несколько заторможенная после сна и долгого перелета, медленно приняла душ и так же медленно начала приводить себя в порядок. Ей по-прежнему не слишком нравилась идея ужина в компании Смитов, намного охотнее она бы провела его в привычном молчании среди родных, чтобы затем за чашкой кофе побеседовать о своей поездке и последних новостях. С огромным раздражением Трис думала о том, что Натали наверняка весь вечер будет сводить ее с Робертом.       Но Беатрис заблуждалась на этот счет. Не только Натали загорелась идеей воссоединения бывших возлюбленных. Мистер и Миссис Смит и даже Сьюзан весь вечер непрозрачно намекали, как бы их обрадовала перспектива породниться с семьей близких друзей. А сам Роберт, ожидаемо занявший место подле Трис, без конца брал ее за руку и шептал на ухо всякие глупости. К счастью, ни отец, ни сестры не принимали участия в этом сводничестве.       После подробного рассказа о пребывании в Лондоне в исполнении Сьюзан и коротком описании жизни Калеба от Беатрис, присутствующие начали делиться последними новостями, которых накопилось немало.       Дела «Amity» продолжали уверенно идти в гору, и Эндрю даже планировал открытие торговых точек в других городах Иллинойса. К тому же, теперь его заместителем стал Роберт Смит, на которого возлагались большие надежды. Трис же подумала, что теперь ей будет сложнее избегать Роберта.       Линн, как уже успела узнать Беатрис, увлеклась готовкой и теперь посещала кулинарные курсы какого-то новомодного шеф-повара. Марлен записалась на онлайн-курсы по психологии, а Кристина планировала начать работать в семейной компании. Трис была настолько ошарашена намерениями двух младших сестер, что даже не сделала в голове прогноза, как долго продлится новое увлечение Линн. Во все глаза она смотрела на Марлен и Кристину, гадая, не подменили ли инопланетяне за время ее отсутствия этих девчонок, чьи головы всегда были забиты нарядами и вечеринками. Чем больше Трис наблюдала за ними, тем сильнее внутри нее росло беспокойство. Марлен и Кристина вели себя странно, они постоянно многозначительно переглядывались между собой и улыбались. Особенно необычным Трис показалось поведение Кристины — было в ее взгляде что-то новое и непривычное, но сколько Трис ни пыталась разговорить сестру, у нее ничего не получалось.       Когда Смиты ушли, пообещав в скором времени ответное приглашение, Беатрис вручила родным подарки, купленные в Лондоне, и поднялась в комнату к Шоне. За исключением нескольких коротких телефонных разговоров сестры практически не общались в последние три недели. И в эту ночь они старались наверстать упущенное. Шона во всех подробностях описала жизнь в Чикаго. Так Беатрис узнала, что Юрайа Педрад все-таки связался с Марлен и они часто проводили время вместе. Как полагала Шона, именно влияние младшего брата Зика сподвигло их легкомысленную сестру взяться за ум и записаться на курсы.       Как оказалось, увлечение кулинарией Линн длилось уже больше двух недель. И пока все выглядело довольно оптимистично: средняя из сестер не потеряла интерес к новому занятию и действительно делала успехи, по крайней мере, все, что она представляла на суд родных, было вполне съедобно.       Больше всего Трис беспокоила Кристина, но о ней Шона не смогла рассказать ничего нового. Правда, она была согласна, что самая младшая сестра стала вести себя необычно.       Когда новости Шоны иссякли, настал черед откровений Беатрис.       — Трис! Ты с ума сошла? А вдруг Тобиас здесь ни при чем?! — воскликнула Шона. — Ты настолько доверяешь Эрику?       — Если у меня и были какие-то сомнения, то случайная встреча с Юрайем их окончательно развеяла! Ты не представляешь, что со мной было, когда я все это узнала! Если бы передо мной в тот момент оказался Итон, я бы его придушила собственными руками!       — Но ведь ты любишь его? — шепотом спросила Шона.       — Я его ненавижу! Лживый ублюдок!       — Ты его любишь. Я тебя хорошо знаю. Не отказывайся от своего счастья.       — Боже мой! Шона! Перестань быть такой! Неужели ты не понимаешь? Я никогда не смогу быть счастлива рядом с человеком, который разрушил счастье моей любимой сестры!       — Но ведь он делал это ради своей сестры. И если бы Зик меня действительно любил, ничего этого бы не произошло.       — Плевать на его сестру. Плевать на Зика. Надеюсь, этот урод больше не появится в Чикаго. Пусть остается в Европе со своей Тори.       — Он возвращается.       — Кто возвращается?       — Зик. Через месяц. Юрайа сказал Марлен.       — Каков наглец! С новоиспеченной супругой?       — Не знаю.       — Ничего страшного. Вы редко будете пересекаться с ним.       — Я уезжаю.       — Как уезжаешь?       — Папа планирует открыть несколько кондитерских в Спрингфилде.       — В столице Штата?       — Этим буду заниматься я. Потом, когда найду толкового руководителя, смогу вернуться.       — Шона, не уезжай! Этим может заняться кто-нибудь другой. Например, Роберт.       — Трис! Мне необходимо уехать. Здесь все напоминает о нем. Я с трудом выношу, когда Марлен воркует с Юрайем по телефону и потом без конца о нем болтает. Если здесь появится Зик со своей невестой, я сломаюсь. Так будет лучше. Вдалеке я смогу успокоиться и посмотреть на все другими глазами. Мне это нужно. Пожалуйста, не удерживай меня.       — Но ведь тебя не будет несколько месяцев…       — Ты всегда сможешь приехать ко мне. Это не так уж и далеко.       — И когда ты уезжаешь?       — Через две недели.       До утра Беатрис пролежала в своей кровати без сна. Предстоящий отъезд старшей сестры ошеломил ее. Когда пару лет назад Калеб решил перебраться в Лондон, ей казалось, что ее привычный уютный мир дал трещину. Теперь же она буквально ощущала, как все вокруг разрушалось. Где-то глубоко внутри Трис не давало покоя ощущение, что все это только начало, что разрушений и обломков будет больше, чем кажется сейчас.