***
Ким Тэхён не хотел вот так убегать утром, но попадаться в подобном виде остальным студентам на глаза хотелось ещё меньше. Сейчас он больше походил на дешёвую проститутку в конце тяжёлого рабочего дня, точнее ночи, чем на роковую красавицу, как задумывалось вчера. Шагая максимально тихо на острых шпильках, он дошёл до дверей спортзала и оглянулся. Спящий Чонгук был таким милым, даже не смотря на вид помятого алкаша. Тэхёну предстояло переоценить себя и свои взгляды, а потом серьёзно поговорить с парнем, перевернувшим его жизнь за каких-то жалких пару часов. Не то чтобы он никогда не задумывался о своей бисексуальности, но так спонтанно перейти от мыслей к действиям — это сбивает с толку. Конечно, Тэхён предполагал, что утром Чонгук может воспринимать сложившиеся обстоятельства немного иначе, чем ночью, под дурманящим действием алкоголя и лёгких наркотиков, но он не ожидал, что всё будет прям так плохо. К обеду Тэхён настроился и кое-как решил, как будет вести себя дальше. Пусть это всего лишь импульсивно появившаяся симпатия, и пока неизвестно, как ко всему отнесётся Чонгук, но просто так он своё не упустит. После первой школьной влюблённости, он больше не встречал человека, сумевшего бы так сильно зацепить, как этот диковатый и забавный «пусанский мужчина». Всё время до конца пары будущего актёра потряхивало от волнения и нетерпения побыстрее встретиться с Чон Чонгуком в своём нормальном обличии. Он даже решился позвонить, но трубку никто не поднял — это расстраивало. Спустя полчаса столь желанная встреча принесла неприятное открытие и огромное разочарование. Чонгук нёсся куда-то по коридору столовой, пробегая мимо Тэхёна, он прошёлся по нему совершенно безразличным взглядом, без тени узнавания. Ким успел лишь руку поднять и рот открыть, чтобы окрикнуть пробегающего, а Чон уже скрылся за поворотом, быстрый, как чёрт. Ну вот, а всё так прекрасно начиналось. Тревога и обида начали нарастать, вытесняя приподнятое настроение и романтические бредни, преобладающее в сознании Тэхёна этим утром. Просто не получится, а может, и вовсе не получится.***
Уже на парах Чонгук осознал, что совершил непростительную ошибку — забыл телефон. Как и любому другому современному человеку, без телефона ему сразу стало жутко некомфортно, словно не хватает какой-то важной части тела и некуда себя деть. Поэтому вместо обеда, в перерыве между парами, он помчался в комнату. На экране светилось шесть пропущенных звонков. Два от БэмБэма, один от мамы, и ещё три с разных неизвестных номеров. Времени перезванивать всем нет, поэтому он набрал мать, а потом один из не записанных номеров, на случай, если что-то важное. — Алло, здравствуйте, Вы звонили мне? — в ответ на фоне слышался только шум толпы и чьё-то мычание. — Прости, Чонгук, я как раз жевал. И да, привет! Это Ким Намджун, я хотел спросить, как ты себя чувствуешь после вчерашнего? — знакомый голос спровоцировал визуализацию вчерашних событий. Неужели ему звонил человек, говоривший приветственную речь первокурсникам? Почему? — Отвратительно, и, если честно, я плохо помню, что вчера было. Я, кажется, перебрал. Я что-то натворил? Со мной такое впервые и мне очень жаль, — Чонгук начал нервно шагать по комнате, на автомате перекручивая на пальцах брелок с ключами. В его голове уже формировались ужасные сцены возможного тотального позора, ведь какая ещё могла быть причина звонка главы студсовета — его исключат в первый же день. — А-ха-ха, расслабься, парень, всё прошло хорошо. При личной встрече я тебе всё объясню. Но ты правда ничего не помнишь? Как оказался там, где очнулся, или с кем там засыпал? Как ты мог забыть нашу красотку, я думал, вы понравились друг другу, — похоже, этому Намджуну было очень весело, всё время пока говорил, он басовито гоготал и явно насмехался над попавшим в неловкую ситуацию Чоном. — Я помню, что была девушка, и что она мне безумно понравилась, ещё кое-что помню, — тут уже откровенно смущённый первокурсник просто не смог договорить дальше, от некоторых восстановленных кадров щёки горели, и степень нервозности зашкаливала, — но я совершенно не помню ни её имени, ни лица. Я бы очень хотел с ней встретиться снова, — его смущённый тон приобретал слегка умоляющие нотки. — Ты хотел бы встретиться именно с ней? — зачем-то уточнил Намджун. Чонгука немного злила вся эта ситуация, потому что неловко и по-дебильному. — Ну да, с ней, а с кем же ещё? — часы показывали, что пора срочно закругляться и снова бежать на пары. Поэтому странный разговор пришлось завершить. Получив странные указания, куда и когда подойти, Чонгук положил трубку. Ещё с минуту он задумчиво смотрел на экран и не мог отделаться от мысли, что этот странный Ким-из-студсовета чего-то не договаривал. Впрочем, вечером ему всё обещали объяснить, наконец-то, утолив желание воссоздать цепочку забытых событий.***
А на другом конце, сидя в столовой, Намджун дожёвывал свой обед и с грустью смотрел на друга, стоявшего с однокурсниками в дальнем углу. Знает ли Тэхён, что приглянувшаяся ему «жертва» не помнит помимо прочего, что за образом эффектной дамы вчера скрывался парень. Ким Тэхён очень забавный малый, Намджун с самого начала взял над ним негласное опекунство в стенах университета. И сейчас хотелось помочь ему как-то. Что-то подсказывало, что этот Чон Чонгук может оказаться тем ещё гомофобом и скорее прибьёт Тэхёна, чем ответит взаимностью. Тут в лоб и напрямую действовать никак нельзя. Но с этим позже, сначала нужно объяснить Чонгуку, что теперь он приглашён в их особую компанию. Новость, что новый член GODS не помнит свою «церемонию посвящения» быстро облетела всех своих с предупреждением, что лучше пока это всё так и оставить. Пусть думает, что был там с девушкой, и всё. Не стоит пугать впечатлительного первокурсника повторно. Правду можно будет раскрыть позже, когда выяснится их ситуация с Тэхёном.***
Вечером Чон едва нашёл указанный по телефону адрес. Старый учебный корпус выглядел жутковато. Вход в подвал нашёлся с тыльной стороны здания, окружённого строительным мусором и ограждающей сеткой. Всё вокруг словно говорило жирным текстом «не лезь сюда», но он полез, потому что интересно. Дверь оказалась не заперта, но издала убийственный скрежет, пропуская осторожно шагающего парня в тёмный коридор. Привыкнув к минимальному освещению, Чонгук разглядел ряд дверей, ведущих в небольшие комнаты. Из-под дальней двери просвечивалась тонкая полоска света и долетали звуки дружеской беседы вперемешку со смехом. Видимо, ему туда. От звуков его шагов в комнате все притихли. Шагнувший внутрь комнаты Чонгук оказался словно в ковбойском салуне, чужаком, на которого все уставились. Напряжённый момент исчез с радостным вскриком Намджуна. — А вот и наш герой, знакомьтесь, Чон Чонгук — бриллиант этого года, — все сдержанно похлопали, внимательно изучая каждый сантиметр новоприбывшего, словно проверяли на наличие брака и количество карат. Чонгук, в свою очередь, рассматривал сидящих в мягких креслах молодых людей и отмечал, какие все они лощённые, ухоженные и высокомерные, по крайней мере, на первый взгляд. Намджун, уже знавший, насколько Чонгук умудрился плотно избавиться от неприятных ему воспоминаний, напомнил ему о сообщении от GODS и объяснил, почему назвал его бриллиантом сообщества. Ведь его нашли в пыли и ему предстоит огранка, образно говоря. Пока на Чонгука вываливали тонны излишней информации, избегая самого главного — ответов на вопрос, что же вчера с ним случилось. Всё, что ему толком сказали: он хоть и был не в себе, но всё сделал правильно, так что не нужно переживать. Раздражённый скользкими ответами, Чонгук забился в угол и хмуро поглядывал на восседающих за круглым столом молодых людей, пытаясь понять, куда он попал и чем ему это грозит. Оказалось, что собравшаяся здесь самопровозглашённая элита присваивала себе не только привилегии, но и обязанности. Каждый должен был хранить имя и честь университета, не допуская в его стенах и за их пределами нарушений этических норм, как собой, так и другими студентами. Кроме блестящих возможностей в будущей карьере, все члены студсовета, а между своими — братства GODS, имеют так же свои обязанности. БэмБэму досталась роль помощника главного секретаря, а Чонгук будет одним из ответственных за порядок на территории кампуса. Ему разрешено покидать общежитие после отбоя, но лишь в целях проверки исполнения остальными студентами внутреннего распорядка. Всё это Чон слушал, подвисая в шоке, как он оказался в студсовете? Значит, вчерашнее сообщение не было шуткой? От старших студентов, кроме лекции, он получал поздравления с успешным прохождением испытания. Какое к чёртовой матери испытание? На все его вопросы даже БэмБэм отвечал уклончиво и лишь загадочно улыбался, смотря прямо в глаза с какой-то плохо скрытой грустью или виной. Странные события, будто из анимешки, выбивали Чонгука из колеи, всё происходило как-то слишком быстро и не поддавалось логике и контролю. Фиг с ними, обязанностями, привилегиями и прочей чепухой. Но зачем членам совета красить волосы??? Чонгук просто выпал в осадок от сообщения, что все новички остаются брюнетами, в то время, как второгодки становятся красноволосыми, и лишь самые высшие в иерархии должны быть блондинами. Вопрос — зачем? Ответ — так сразу видно, что это член совета, его будут априори уважать, ну и просто традиция. Всего в комнате было четыре блондина. Намджун с Джексоном — с этими всё понятно, и ещё два незнакомых — Мин Юнги и Ким Тэхён. Юнги немного пугал хмурым выражением лица, но кроме этого обладал совершенно милой внешностью, такой хрупкий, как девушка. Он был единственным, кто не хлопал, не рассматривал и не говорил. Второй — Ким Тэхён. От него почему-то мурашки по телу бежали, так странно он смотрел на запутавшегося Чонгука своими огромными раскосыми глазами. — Прошу прощения! — аккуратно привлекая всеобщее внимание, стоящий в углу Чон решил сразу расставить все точки над ё. — Я со всем согласен. Понятия не имею, как тут оказался, но согласен выполнять свою функцию. Но! Краситься я не буду точно, я ж не баба какая. Ой, простите, — осознав, что только что обидел половину присутствующих, Чон решил как-то смягчить свою точку зрения, — не моё это, в общем. Ничего против не имею, но сам я этого делать не буду, — и совсем тихо добавил, — у нас бы такое только пидарас сделал. Последнюю часть расслышали только Намджун с Тэхёном, сидевшие ближе всех. Надежда второго тонула на глазах, погружаясь в пучину чужой предвзятости и непоколебимости стереотипов. Лидер похлопал друга по плечу, прекрасно понимая, что тот оказался в незавидном положении. Скорее всего, ему придётся отступить, если не хочет нарваться на презрение и, может, даже кулак. А Тэхёна крыло ещё больше, ведь запретный плод сладок, и под лёгким налётом обиды и страха разгоралось плутовское желание соблазнить, казалось бы, заядлого натурала. Тэ ведь уже знает, как Чонгук стонет под ним и каковы на вкус его поцелуи, просто нужно напомнить ему. Сам он не сможет вот так легко взять и забыть, слишком сладким вышло временное помешательство. — Слушайте, — пока остальные обсуждали следующий вопрос собрания, Чонгук решил тихо спросить Намджуна о своей незнакомке, — помогите мне как-то встретиться с той девушкой. Вы же знаете, кто она? – он вопросительно посматривал то на Намджуна, то на Тэхёна, надеясь на положительный ответ. — Его спрашивай, — прошептал Намджун, как-то грустно улыбаясь, и махнул в сторону второго блондина. Сам же отвернулся, исключая себя из последующего диалога. — Ким Тэхён, да? Ты знаком с ней? — Чонгук приблизил своё лицо, чтобы говорить шёпотом, не замечая, как у собеседника от этого учащается дыхание и расширяются зрачки. — Ближе, чем кто-либо другой, — тяжело сглотнув, прошептал Тэхён, обдавая тёплым дыханием чужую щеку. Чонгук резко дёрнулся в сторону, не понимая, почему его только что словно током ударило. Воздух между ними стал каким-то наэлектризованным, его магнитило и коробило от этого хриплого шёпота. — Так понравилась? — снова прошептал Тэхён, щекоча нервы Чонгуку знакомыми ощущениями. Сбитый с толку Чон даже не сразу понял сути вопроса, прозвучавшего на удивление натянуто и печально. Поэтому он снова заглянул в чужие глаза, ища подсказку, может, эта девушка — его бывшая? Ну серьёзно, столько ревности слышалось в его словах, что Чон уже начал жалеть о своём вопросе, не хотелось бы наживать себе врагов. Но в глазах напротив не было ревности, там вообще не было ни ответов, ни подсказок, только затягивающая бездна и огонь, словно играешь в гляделки с самим грехом. Стоп, вот сейчас было дежавю, перехватывающее дыхание, быстро ускользающее. — Ладно, я спрошу её, а потом свяжусь с тобой, — сказав это, парень развернулся, шепнул что-то лидеру и стремительно вышел, а Чонгук, потерявший нить разговора, подвис, ища в себе снова тот отклик, пытаясь возродить повторно пережитое впечатление, чтобы вызвать из глубин памяти ещё хоть что-то. С уходом Тэхёна в комнате стало как-то пусто, или это у Чонгука совсем едет крыша. Впрочем, это неважно, скоро он встретится с Ней. Теперь главное — ждать ответа. На этот раз Чонгук просто обязан показать себя с лучшей стороны. Что он не животное, не пьянь какая-то, а милый парень, настроенный серьёзно. Да, так и будет, он со всем разберётся, и совсем скоро у него появятся долгожданные отношения.***
Несколько дней прошли в смятении и сомнениях. Тэхён не мог решить, стоит ли идти на такой риск. Он сам себе стал казаться психом, в приступе отчаяния даже пожалел минуту, что не родился девчонкой, но глупая мысль быстро была стёрта навсегда. Он такой, какой есть, и хочет, чтобы его именно таким принимали и любили. Чёртов Чон Чонгук попадался на глаза каждый день, дразня воображение ещё такими свежими воспоминаниями. На его шее всё ещё не прошёл один особо старательно оставленный засос, как метка. Но меченая жертва нагло не узнавала своего хозяина, мучая его отстранённым отношением или, чего хуже, вопросами о той, кого нет. В один день нахальный первокурсник просто добил — пришёл с новой стрижкой, чисто выбрит, одет как с иголочки. Хорохорился, сволочь, всё для несуществующей бабы выделывался, даже не догадываясь, что он и самим собой Тэхёна сводил с ума. Так, конечно, лучше намного, но и раньше было неплохо, по-настоящему, невинно так. А теперь невинность эта осталась спрятана за яркой и сексуальной внешностью. Дуры — те, кто не видел в нём всего этого раньше, — теперь восторженно охают в спину проходящему Чону. А Тэхён бесится, ведь он сразу разглядел, какой бриллиант к нему в руки попал, это он его первые поцелуи срывал, позволяя кусать опухшие губы и сжимать ягодицы до синяков. Нет больше сил терпеть, давиться слюнками, издалека пожирая глазами желанное. Кто не рискует, тот не пьёт шампанского.***
БэмБэм долго и методично вкладывал в уши соседа нужный посыл. Его терпению и дотошности можно позавидовать — море сил и нервов ушло на уламывание упёртого осла, но зато каков результат! Теперь Чон Чонгук — красавчик, сердцеед и просто конфетка. Перед такой его версией не устоит ни одна таинственная незнакомка. Так говорил БэмБэм, показывая, как делать укладку, а сам думал, что этим же подтолкнёт и Тэхёна к действиям, иначе прошляпит он их пусанского принца. В тот же вечер Чонгук получил сообщение, от которого сердце выпрыгивало из груди, заставляя нервно вытирать взмокшие ладошки и поправлять новую причёску каждую минуту. Он получил приглашение встретиться на том же месте, в спортзале, этой ночью. Единственное условие — его глаза снова должны быть завязанными. Может, она стесняется или тоже обладает кучей комплексов, но это не важно. Чонгук обязательно пойдёт на это «слепое свидание», наденет новые модные шмотки, три раза почистит зубы и пойдёт навстречу своей судьбе. В полночь на негнущихся ногах Чонгук пошёл на первый этаж. На ручках дверей спортзала была намотана чёрная полоска ткани. Парень осторожно потрогал её пальцами — мягкая. Намёк понятен, но ему так хотелось увидеть, наконец, свою нимфу. Всё же, послушно завязал ленту на затылке, в надежде позже снять её, Чонгук на ощупь дёрнул двери на себя. Шагнув внутрь, он почти сразу почувствовал, как кто-то обнял его сзади, несдержанно прижимаясь к широкой спине. Порывистый жест был таким искренним, а вздох облегчения заставил верить, что встреча желанна и давно ожидаема для обоих. Чонгук уже набрал воздуха, чтобы сказать слова приветствия и попросить прощения, много ещё чего неловко наговорить, но холодная рука накрыла его губы. Да, знакомое ощущение, фантазии с этими прохладными руками не раз заставляли его просыпаться с болезненным стояком. — Ш-ш-ш, просто молчи, — вместе с тихим шёпотом чужое горячее дыхание коснулось чувствительной кожи за ухом, пуская электрические разряды. Да, именно этим голосом в голове сейчас стонет образ из прошлого: «Гук-и». Поверх ленты на глаза легла маска, для уверенности и безопасности. Но Чонгук не против, пока он на всё согласен, вся эта таинственность так заводит, разгоняя по жилам горячую лаву. Холодные руки опустились ниже, заново изучая контуры крепких мышц, широкой груди, подтянутого пресса. Всё больше распаляя желание, мягкие губы коснулись шеи, как раз там, где был самый яркий засос, прошлись лёгкими поцелуями до оголённой в вырезе футболки ключицы, останавливаясь, в сладкой пытке оставляя новое клеймо. Чонгук не удержался от тихого рычащего стона, его раздражали старые засосы, но сейчас, получая новые, он искренне наслаждался процессом, отстранённо отмечая про себя высокий рост девушки. Как же ему хотелось увидеть её. Нежно отстраняясь, он развернулся к ней лицом, желая хотя бы прикоснуться к лицу, волосам, поцеловать её. Не успел Чонгук в своей темноте сориентироваться, как его губы уже опалил чужой страстный выдох, а горячий язык начал затягивать в головокружительный поцелуй. Так легко и привычно, словно и не впервые. Для неё, может, и так, но для Чона всё впервой, ведь свой единственный опыт он успешно забыл. Сила влечения между ними невероятна, она плавила все лишние мысли, оставляя лишь желания и потребности. Незаметно одежда стала слетать вниз. Поддающийся на всё, ослеплённый Чонгук и не заметил, как остался обнажённым перед всё ещё одетой соблазнительницей. За тонкой гранью тёмной ткани на глазах совсем не осталось былых страхов и комплексов. Всё исчезло в раз, перерождая юношу, всё лишнее стёрто чарами таинственной обольстительницы. Все попытки восстановить справедливость и проявить инициативу пресекались на корню. Ясно, сегодняшний танец ведёт не он. От происходящего колени подгибались, для устойчивости под руку попала знакомая в прошлом стопка матов. Нежно, но настойчиво, попытки сказать хоть слово затыкались поцелуями или уже потеплевшими руками. В каком-то мутном состоянии крайнего возбуждения Чонгук начал посасывать чужой палец, лежавший на его губах, в этот момент он почувствовал, как чужая рука прикоснулась к изнывающему органу, и застонал, прогибаясь, почти падая на слабых ногах. Его легко толкнули в плечо, и он упал на маты, тяжело дыша. Невероятно, просто восхитительно, волшебно, нет подходящего слова, чтобы описать эти ощущения. В какой-то момент чужая рука сменилась на мягкие губы, выбрасывая парня из реальности. Ещё несколько таких виртуозных движений языком и его накроет оргазм. Если бы он только мог увидеть. Он так беспредельно хотел знать, он должен узнать, кто она. Чонгук уже потянулся к повязкам на своих глазах, но не успел, тело подбросило, пропуская сквозь каждую клеточку волну удовольствия. Его накрыло, вырывая из груди томные стоны. Он ещё не отошёл, но почувствовал, как сверху над ним склонились, и потянулся вытянутыми губами за поцелуем, отмечая про себя новый привкус. — Подожди немного, — прожигая в нём дыру испепеляющим шёпотом, влажные губы коснулись уха. Тяжесть чужого тела исчезла, оставляя ощущение холода и пустоты. Чонгук терпеливо ждал минуту, две, пять, затем не выдержал и сдёрнул с глаз надоевшую повязку. Как он и боялся, рядом никого не было, он остался здесь совершенно один. Наспех одеваясь, он выбежал в холл общежития, но и там уже никого не было. Она снова сбежала, оставив лишь загадку и сладкую истому в теле. Пришлось вернуться в комнату, но уснуть ему так и не удалось. Невозможно усмирить бешено бьющееся сердце, не верится, что всё это происходит с ним. Завтра он снова будет искать её и, когда найдёт, не согласится завязывать глаза, напротив, он больше не отведёт от неё взгляда, особенно когда будет отдавать сегодняшний должок.***
Тэхён заперся в ванной не меньше, чем на полчаса. Смывая с себя косметику, он не мог удержать обжигающих слёз. Идея казалась ему заманчивой, ведь так он сможет побыть рядом, прикоснуться, но теперь, в реальности, он чувствует себя дешёвым и использованным. Всё это не имеет смысла, он только больнее себе сделал, теперь у него ещё больше воспоминаний о прекрасном теле, таком отзывчивом к его ласкам, о стонах и поцелуях. А завтра днём снова придётся делать вид, будто ему дела нет, и отбиваться от надоевших вопросов про таинственную девушку, которая теперь, словно ночная бабочка, окончательно свела с ума несчастного девственника. Из его груди рвались крики обиды, но он молчал. Стоя под струями горячей воды, он хотел избавиться от болезненного возбуждения, представляя пережитое, ему хотелось стонать, но он молчал. Такого больше не должно повториться. Он сдаётся, слишком страшно теперь признаваться. Чонгук может и вовсе его возненавидеть.***
Чонгук ходил на пары, на тренировки, выполнял лабораторные задания, писал конспекты, но все его мысли были далеко. Предположительно, там, где находится его девушка-мечта. После той ночи сообщений больше не приходило, трубку по тому номеру никто не брал, а Ким Тэхён, словно сорвавшийся с цепи, нарычал на него, чтобы не лез больше со своими дебильными вопросами. Вот так его поиски зашли в тупик. Поэтому Чонгук делал всё, что ему оставалось, — писал признания и просьбы, мольбы и обещания на неизвестный номер, в надежде, что однажды она прочтёт и захочет снова связаться с ним. Набирая очередное сообщение, на этот раз весёлое и с кучей смайликов, Чонгук брёл по коридору, не глядя по сторонам. Его умение общаться с девушками, хоть и в одностороннем порядке, но улучшалось, давалось легче и непринуждённее. Из увлечённого занятия его вывел шёпот, слышимый из-за угла. Обычно он не обратил бы внимания, но этот звук нельзя больше ни с чем спутать. — Я так больше не могу, — до его ушей долетела короткая фраза, но от одного этого звука мурашки прошлись по всему телу и в груди что-то сжалось на грани болезненной радости. Это она, точно, сейчас Чон завернёт за угол и наконец-то узнает, как выглядит его… Тэхён? За углом стоял только Ким Тэхён, говорящий по телефону. От появления младшего он резко замолк и, прикрыв рот рукой, испуганно моргал, глядя на Чонгука. Эти тонкие пальцы с непривычно для парня длинными ногтями, должно быть, очень холодные. — Это и правда был ты? — ещё не дождавшись ответа, Чонгук понял. Всё логично, теперь многое стало на свои места. Он смотрел на парня и вспоминал, как стонал под его руками, заполняя его рот, наслаждался его губами на своём члене, и этого хватило. Прямо там, в коридоре университета его стошнило. Чонгук блевал и, кашляя, давился всеми своими мечтами, ненавидя себя, Тэхёна и всех, кто был в курсе. Вот почему Намджун так настойчиво спрашивал, с НЕЙ ли Чонгук хочет встретиться. Господи, это пиздец какой-то. — Чонгук, я... — Тэхён сделал маленький шаг навстречу, уже заранее готовясь к худшему. Пусть ударит его, изобьёт до смерти, плевать, но только не плачет и не смотрит с такой потерей. — Не смей даже подходить ко мне, ублюдок. Ненавижу, — вытирая рукавом следы рвоты и слёзы, Чонгук поднялся с пола и, шатаясь, поплёлся в другую сторону, забыв куда шёл до этого. Он просто хотел уйти отсюда, от блядского Тэхёна, от себя. Как такое могло произойти? Тэхён остался стоять на месте, шокированный не меньше. Он не был готов к правде сейчас, хотя и собирался всё рассказать, потому что его искренние чувства не давали ему покоя, но не так. А теперь всё точно бесповоротно потеряно. Он бессильно опустился на пол и невидящим взглядом упёрся в лужу рвоты, отождествляя себя настоящего с ней. Жалок, отвратителен, ничтожен.***
Чон Чонгук, студент-первокурсник, пропускал уже вторую неделю занятий, даже БэмБэм не видел своего соседа всё это время. Студсовет в лице лидера Ким Намджуна прикрывал его всеми правдами и неправдами. Тэхён выглядел ужасно, как с креста снятый. Пора было объявлять о пропаже человека. А Чонгук трусливо прятался на квартире у брата, Чон Хосока, ему одному рассказав всю правду. Думал, что брат его выгонит на улицу, плюнув вдогонку. Но брат его огорошил признанием, что сам когда-то встречался с парнем с его университета, мило-угрюмым таким, Мин Юнги его звали. Но не сложилось у них, не сошлись характерами, а потом как-то снова с девушкой отношения завязались, теперь вот уже о свадьбе подумывает. Поэтому, пока молодо-зелёно, не стоит пороть горячку и, возможно, стоит-таки попробовать, раз всё так феерично завертелось. Чонгук не мог вот так просто принять откровения брата и хотел было уже и от него смыться, но качественные пиздюлины старшего всё же убедили остаться. Остаться пока у него и хорошенько всё обдумать. Безумный мир переворачивался с ног на голову, безжалостно руша Чонгука изнутри. Как себя вести дальше и что по этому поводу думать, он не знал.***
В результате, спустя две недели отсутствия, Чонгук всё же вернулся в общежитие, притащил в администрацию справку о болезни, умело добытую братом-медиком, и даже вполне приветливо продолжил общаться со всеми членами GODS, случайно встречая их в коридорах. Только на собрания он не приходил, с БэмБэмом по душам говорить не стал, вечно находя отговорки и меняя тему. А ещё через пару недель по универу начали ползти слухи, что прошлогодняя мисс университета положила глаз на первокурсника и их кто-то видел на свидании в кафешке. Тэхён держался, как мог, улыбаясь всем натянуто-натурально, не зря же на актёрском учится. Тяжелее всего Тэхёну пришлось на новой подработке, оказалось, что туда Чонгук привык водить свою вроде как девушку, старше его на два года, высокую эффектную блондинку. Трясущиеся руки, разлитый кофе, три разбитые тарелки и увольнение — результат работы в одном помещении с человеком, разбившим его сердце. БэмБэм, жалея Тэхёна, рассказал, что по крайней мере по ночам Чонгук всегда остаётся в комнате, значит, пока не ночевал с той шмарой. Вызывая этим грустную улыбку, всё же немного успокоил. По крайней мере, в чём-то Тэхён навсегда будет у Чонгука первым и этого уже не изменить. А потом БэмБэм написал, что Чонгук собирается на ночь глядя, оделся во всё чёрное, надушился и вообще выглядит отпадно, полный решимости. Зачем ему, Тэхёну, всё это знать, непонятно, не нужно было такое сообщать, слишком больно знать, что прямо сейчас человек, укравший твоё сердце, идёт отдавать своё тело кому-то другому. Захватив запасённую на чёрный день бутылку бренди, Тэхён отправился страдать, погружаясь в свою печаль по самое не хочу, в том месте, где всё началось. Скрипнув уже роковой дверью, он включил одну люстру, подсвечивающую строго центр спортзала, подтащил туда парочку матов и уселся, собираясь в одиночку предаваться глупым сопливым мыслям о несчастной любви. Полбутылки ушло как в сухую землю, хмель ударил в голову и наружу полезли все старательно подавляемые желания. Всхлипывая, жалея себя, Тэхён начал снимать с себя кофту, затем футболку, вспоминая, как раздевал Чонгука, боясь допустить, чтобы тот случайно на ощупь не понял, что с ним сейчас парень. Вещи летели с остервенением под крики безысходности. Звякнула пряжка ремня, пуговицы на джинсах одна за другой поддавались пьяным непослушным пальцам. — Хороший мальчик, ты будешь послушным? — голос прозвучал из тёмного угла, противоположного от двери. — Не бойся, малыш, тебе понравится, — на свет вышел одетый во всё чёрное, сексуальный и соблазнительный, как сам дьявол, Чон Чонгук. Он смотрел на полуголого Тэхёна, не отводя взгляда, на его губах играла лёгкая самоуверенная улыбка. Когда он успел так измениться? — И что, хочешь меня трахнуть? — осмелевший Тэхён боролся с заплетающимся языком. — Ты же должен сейчас быть со своей девушкой, чего пришёл? Чонгук молча подошёл впритык, не отводя пристального взгляда, он тяжело дышал, ширинка его штанов подозрительно топорщилась. На самом деле он уже шёл к ней, зная, что сегодня он, наконец-то, достигнет старой цели — лишится девственности по-настоящему. Но что-то заставило его заглянуть в этот чёртов спортзал. Подсвечивая себе телефоном, он прошагал в конец зала, найдя ту вторую дверь, сквозь которую попал сюда впервые. Он всё вспомнил, измотанный тренировкой, загнавший себя почти до потери сознания, он словно во сне или фильме, заново увидел и пережил весь тот первый вечер. Зайдя сюда сегодня, он хотел поставить точку во всей истории, отпустить и пойти дальше, но в какой-то момент дверь скрипнула ещё раз и зашёл главный элемент этих сбивающих с толку воспоминаний. Чонгук замер во тьме и просто наблюдал, понимая, что скорее всего, является причиной такого поведения. Просто не мог уйти, понимая и жалея, что сотворил со своей «фурией». А потом Тэхён начал раздеваться и всё, всё полетело к ебеням. И мысли, что он будет идти в будущее с нормальными отношениями, что оставит всё неправильное в прошлом. — Не совсем. Хочу быть с тобой, за ручку гулять, поцелуев хочу, зажиматься по углам, руки распускать и… и да, трахнуть тебя я тоже хочу.