About you?

Саре кажется, что ржавые цепи сковывают ребра, и вся грудь беспощадно ноет, а из уголка небесных глаз начинает стекать еле заметная, почти невесомая слезинка. Тяжелый выдох от удивления слетает с губ, что только что кривились, силясь не проронить ни звука. Лэнс еле заметно подносит руку к лицу и дрожащими пальцами проводит по влажному следу на щеке, глотая комок, что появляется в горле. Разворачивает ладно и, точно завороженная, пропуская сквозь приоткрытые губы слабые вдохи, смотрит на мокрые пальцы. Сколько она не плакала? Год? Два? Белая Канарейка уже не помнит, когда последний раз роняла слезы. И вот они сейчас прямо перед ее глазами, она растирает влажное место кончиками пальцев, и аккуратно оборачивается на команду (оставшуюся команду), в отличии от Кендры и Картера Снарт не сможет воскреснуть. Мик молчит, смотря в одну точку, его мысли далеко отсюда. Он потерял самого близкого человека. Рей что-то говорит, и она, наконец, пробует разобрать слова, стараясь пересилить откуда-то взявшуюся, звенящую тишину в голове, что заглушает посторонние звуки. - Он отдал свою жизнь за наши. Он был героем. Хотя уверен, что герой - последнее, кем он хотел, чтобы его запомнили. Она сцепляет пальцы рук, пытаясь унять глупую, дрожь (признак слабости), и слушает Палмера. Ей все равно, кем он хотел, чтобы его запомнили. Он герой. - Но он им был, - твердо произносит Лэнс, поднимая немного покрасневшие глаза на команду. Сара замечает чуть повернувшуюся после ее слов голову Рори, а Рип замечает влажную дорожку на щеке у Канарейки. Штайн и Джекс лишь опустошенно, тихо кивают. Все молчат. Больше никто ничего не говорит. Она не может больше находить здесь. Встает и уходит к себе в комнату. Стискивает зубы и поднимает глаза к лампочкам на потолке, что так ярко светят, может, следующая слеза, будет из-за острого света, просто защитная реакция на режущий свет? Не будет. Девушка жмурится, надеясь выдавить всю боль, что сковывает изнутри, в эту черную пустоту перед глазами, а потом снова взмахивает густыми ресницами, но боль никуда не уходит. Она все еще тут. Дьявол. Ей хочется сломать что-нибудь, хочется накричать или, что лучше, навсегда распрощаться с Сэвиджем. Услышать, как будут хрустеть кости в его горле, когда она будет душить его, увидеть, как он будет захлебываться собственной кровью. Она устала терять близких людей. У нее отбирают все. Убийца. Опять. Все эти жестокие желания лишь голос внутри нее, но она была обучена убивать. Так почему нет? Потому что: «это говорит убийца внутри тебя, Сара. Но это больше не ты», - где-то далеко-далеко такой знакомый голос. Не убийца. И снова делает выдох, думая, что Сэвидж заплатит за все свои преступления, и она не будет монстром, что сделает это с ним, она будет справедливостью, что настигнет его. Все они будут ей. И каждая их жизнь – это история, о которой они смогут рассказать. Как часто вы слышали о преступнике, что способен пойти на все ради друга и умереть ради команды?