Keep my heart captive, set me free

Курт в очередной раз провел ревизию своего потрепанного чемодана с вещами, а затем он сделал это снова…и снова, пока не очутился посреди небольшого завала из одежды, который он устроил, схватившись руками за голову. Ему нечего было надеть. Ладно, это было не совсем верно. У него были вещи, которые можно было носить. У него не было ничего подходящего, что можно было бы надеть. Он в упор посмотрел на ужасные, изношенные куски ткани в своих пальцах, которые, тем не менее, много для него значили, потому что его семье приходилось тяжело трудиться, чтобы он мог иметь каждую из этих вещей, и он почувствовал, что его живот свело от внезапного приступа, который его захлестнул. Он испытывал ненависть. Он ненавидел это чувство и то, как оно на него влияло. Он не хотел ощущать себя так, как будто был недостаточно хорош для этого помпезного мира, в котором он очутился. Ему казалось, что он каким-то образом предает свою семью, а он не мог этого допустить. Никогда. Он начал собирать свои вещи, которые сам же так небрежно разбросал вокруг, будучи очень осторожным, когда складывал их обратно в чемодан, бросая застенчивый взгляд на шкаф и комод. С его стороны было слишком самонадеянным положить свои вещи рядом с одеждой Блейна. Это было слишком личной и интимной вещью, которая чересчур откровенно говорила о постоянстве. Несмотря на заверения Блейна и собственное желание ухватиться за них и поверить, все еще существовала небольшая часть его, которая увеличивалась с каждым скептическим или издевательским комментарием, бросаемым в его адрес люди, подобные тем, что ночевали перед домом, и которая не позволяла ему чересчур расслабиться. Его желанием было сберечь свое хрупкое сердце. Он выбросил грустные мысли прочь из головы, сосредоточившись на настоящем. Он до сих пор не был одет, а они в ближайшее время должны были выходить. Кусая губы, он вытащил свои лучшие джинсы, натянув их на себя, а затем бледно-голубую рубашку, которую он заправил в узкие брюки и повязал вокруг шеи шарф, который он сделал из нескольких обрезков ткани. Натянув поношенную обувь, он подошел к зеркалу и посмотрел на себя. По стандартам Лаймы он выглядел чертовски хорошо. Но для Далтона… он снова почувствовал себя ущербным. Боже, он собирался так сильно смущать Блейна. Может быть, ему следовало просто остаться дома? Он суетился над своей прической, поглядывая на средства для волос на комоде Блейна, прежде чем сразу же отвергнуть эту идею со стыдливым румянцем. Эти вещи не принадлежали ему, чтобы он мог ими пользоваться, и он не получал на это разрешение. Вздохнув, он сделал все возможное, чтобы зачесать их в сторону так, как он делал это обычно, желая придать прическе такой стиль, который бы открыл лицо. Он нахмурился, когда пряди его волос, к настоящему времени удивительно мягкие от качественного шампуня Блейна, которым он разрешил ему пользоваться, упали обратно вниз, закрывая его глаза, и он со вздохом повернулся к полке со средствами, осторожно вытянув пальцы над флаконом лака для волос. Блейн открыл дверь и заглянул внутрь с приглашающей улыбкой, когда его взгляд почти сразу же пробежался по Курту, глядя как он с тоской смотрит на средства. - Ты можешь использовать все, что тебе нужно, - сказал он и нахмурился от того, как быстро Курт отдернул руку от флакона, словно он мог получить неприятности только из-за того, что смотрел на эти средства. - Н-нет. Все в порядке. Я просто смотрю, - поспешно сказал он, снова зачесывая распавшиеся волосы и поворачиваясь к Блейну. Карие глаза подернулись печалью, так как ему хотелось, чтобы когда-нибудь Курт рассматривал бы его вещи, как свои собственные. - Ну, на будущее знай, что ты можешь пользоваться всем в этом доме всякий раз, когда захочешь. Договорились? – спросил он и улыбнулся, когда Курт кивнул. – Хорошо, ты готов? Курт вскочил на ноги. - Да…нет…я имею в виду… может мне остаться дома? – бессвязно бормотал он, чувствуя, как все его лицо горит от румянца. Блейн нахмурился, осторожно входя в комнату. - Что случилось? Курт застенчиво потер друг об друга ладони. - Мне там не место, - ляпнул Курт. - Я просто… - он потерял нить, и, донельзя смущенный, уставился в пол. Он услышал, как Блейн шагнул ближе, а затем положил руку под его подбородок, уговаривая посмотреть вверх. Он отчаянно пытался игнорировать покалывание, от которого бурлила кровь, и жжение своей метки, когда он встретился взглядом с обеспокоенными золотистыми глазами. - Ты – совершенство. Такой, какой ты есть, - мягко сказал Блейн, и дыхание Курта перехватило. - Они так не думают, - тщетно настаивал Курт. – Моя одежда… - Прекрасна, - отрезал Блейн с теплом в голосе, уронив свою руку. – Этот цвет подходит к твоим глазам и твоим джинсам. Он засмеялся, застенчиво потирая затылок. - Ладно, твои вещи подкидывают мне мысли, которые я на самом деле пытаюсь игнорировать. Так что не позволяй никому говорить тебе что-либо другое, хорошо? Лицо Курта стало ярко-красного цвета. Он это чувствовал. Все, что мог делать - это молча кивать. Блейн просиял. - Я разговаривал с Ником, он собирается встретиться с нами у главного входа, если ты готов. Ты можешь остаться, если не хочешь ехать. Никакого давления. - Нет, я в порядке, - наконец, решился Курт, чувствуя желание так или иначе поощрить Блейна и ослабить его обеспокоенность. - Отлично, а теперь давай храбро пройдем через самое худшее. Держись рядом со мной, ладно? – напомнил он Курту, и тот кивнул. После того, как они оказались снаружи, снова начались крики и насмешки. Блейн действовал быстро, подведя их к своему «Лексусу», бросая ключи водителю и открывая двери для Курта и осторожно помогая ему забраться внутрь, после чего сам благополучно забрался в машину вслед за ним, уверенно держа его руку в своей собственной, успокаивая дрожь в его пальцах. Курт поставил блок на большую часть из того, что они говорили, с помощью одной только силы воли, и стараясь держаться спокойно, сидя на пассажирском сидении. Блейн проскользнул внутрь и с тревогой посмотрел на него. - Все в порядке? Курт слабо ему улыбнулся, чувствуя себя согретым его беспокойством. - Да. Спасибо. - Если что, я рядом, - тихо сказал ему Блейн. Его слова были наполнены особым смыслом. Автомобиль тронулся с места и поехал, давая Курту возможность пробормотать ответ, пока они свернули с дорожки на улицу, направляясь к еще одному месту, о котором Курт ничего не знал. *** Академия Далтон обладала внушительной структурой. Это заключалось не только в огромных размерах зданий и территорий, составляющих ее основу, но также в великолепно сохраненном кусочке исторической архитектуры. Высокие арочные окна были до блеска начищены, ряд за рядом, колонны сверкали белизной, входные двери были величественными, а ажурные украшения пронизывали собой всю архитектуру. Просто глядя на все это было ясно, что Далтон был словно идеалистическая картина для богатого сообщества. В нем не было никаких признаков износа. Он всегда хорошо сберегался и поддерживался в порядке по самым высоким стандартам, чтобы оставить свою клиентуру довольной. Прибыв на место, посетители оказывались у ворот, от которых длинная дорожка, усыпанная гравием, вела к главному зданию, которое было самым крупным из всех четырех подразделений. Детский сад, начальная и старшая школа, а затем шли общежития. Здание детского сада было самым маленьким, окруженное своим собственным забором, которое хвастало игровой площадкой в пределах своих стен, окрашенных в яркие цвета. Начальная школа также имела свое собственное пространство с закрытыми воротами, чтобы держать детей разного возраста отдельно друг от друга. Единственным сооружением, которое было общедоступным, являлось главное здание, в котором обучались, начиная со средней школы и заканчивая студентами колледжей, а также общежития, которые им предоставлялись, рядом с аккуратной стоянкой для посетителей, студентов и сотрудников. Ник припарковал свою машину, красивый черный «Порш», в секции студенческой стоянки, радуясь, что ему досталось место вдали от деревьев, которые сбрасывали листья и последние остатки летних фруктов на все близлежащие автомобили. Выйдя из машины, он махнул нескольким людям, которых встретил по пути в школу, и наклонил голову, пытаясь избежать нескольких сабов, решительно настроенных, чтобы заставить его заметить их. Это всегда было хуже всего в первые недели после Смотрин. Он до сих пор не заявлял ни на кого прав, так что сабы, которых не выбрали, удвоили свои усилия. Он был одним из самых богатых Домов и имел немного необычную репутацию. Он был слегка сумасбродным и очень веселым, что сделало его в глазах окружающих достаточно привлекательным для того, чтобы он находил записки в своих карманах и номера телефонов, написанных помадой на стеклах его машины. Ник обнаружил, что это все больше и больше его разочаровывает, потому что он был уверен, что как только вышел из чрева матери, то сразу же начал кричать: «Я люблю члены» и понятия не имел, почему эти девушки были так решительно настроены быть с ним, если он не сможет сделать их счастливыми. Вытащив и проигнорировав очередное послание, он смял и выбросил его, наблюдая, как комок летящей бумаги ударился о землю. Он никак не мог понять, почему велась охота за его головой, сидя на маленькой уединенной скамейке, которую он, Блейн и еще несколько их ближайших друзей давным-давно закрепили за собой, как свою собственную. Отделенная от остальной части школьного двора толстым, раскидистым деревом, она являлась идеальным укрытием. Он сидел на скамейке, достав телефон, чтобы поиграть в игры, пока ждал назначенного времени, когда знакомый черный «лексус» заехал на стоянку и во двор вышел его лучший друг вместе с мальчиком, который выглядел перепуганным. Он был точно младше них, но все же великолепен, как мог отметить Ник, судя по его стройной фигуре. Он мог видеть, что его друг поворачивает голову, пытаясь его найти, и, встав со своего места, он подошел к ним, улыбаясь от того, что рука Блейна, казалось, приклеилась к спине его саба, словно предупреждая, что он готов защищать его, если обстоятельства этого потребуют. Ник никогда не видел Блейна таким: его глаза сияли от эмоций, губы изогнулись в нежной улыбке, обращенной к младшему мальчику, а руки прижимали саба, стараясь изо всех сил держать себя в узде ради его блага. Это изменение было удивительным, и Ник был готов сделать все возможное, чтобы сберечь эти отношения в безопасности. С этой мыслью он подошел к паре и похлопал Блейна по плечу. - Эй, парень. Рад видеть, что для тебя «настало время перемен», - дразнил он, как всегда, с легким стебом, и Блейн игриво ударил его кулаком в грудь. - Да ладно тебе, я прихожу вовремя, когда это важно, - шутил Блейн, намекая на то, что он всегда опаздывал на их кофейные «свидания», что заставило Ника надуться в притворной обиде. - Ты ранил меня. Но меня это не заботит. Мне предстоит поухаживать за этим прекрасным молодым человеком, - сказал он, улыбаясь Курту, который не отрывал взгляда от пола, кусая губы и сжимая пальцами блейзер на спине Блейна. Блейн повернулся и осторожно взял руку Курта в свою собственную. - Курт, это Ник – мой друг. Он собирается побыть с тобой, пока я поговорю со школьным советом, - сказал он повелительным тоном, которого Ник никогда раньше не слышал от своего друга, и прекрасный саб поднял подбородок вверх, что заставило Ника задохнуться при виде его ошеломляющих глаз, которые делали его похожим на существо не из этого мира. И повезло же этому сукиному сыну. Встряхнувшись, он прекратил свое развлечение, когда увидел, что эти прекрасные глаза были наполнены беспокойством, и Ник сделал все возможное, чтобы ободряюще улыбнуться, когда он протянул свою руку. - Привет, Курт. Я – Ник и мне действительно очень приятно с тобой познакомиться, - сказал он и терпеливо ждал, пока младший парень не решился взять его за руку и дать ему осторожное, но твердое рукопожатие, прежде чем выпустить ладонь. - Как ты смотришь на предложение, чтобы вместе сбежать? – улыбнулся он, и глаза Курта расширились, в то время как Блейн тихо зарычал. Ник рассмеялся, поднимая руки вверх. - Да ладно тебе! Я же шучу. - Очень смешно, - Блейн свирепо уставился на него, но без раздражения, поэтому Ник обаятельно ему улыбнулся. - Мы просто пойдем и захватим кофе, пока ты будешь умирать там от скуки. Хорошо звучит, правда, Курт? Курт нерешительно кивнул, глядя в сторону Блейна для того, чтобы успокоиться и расслабиться, казалось бы, и не осознавая этого, когда он увидел ободряющую улыбку Блейна. - Ступайте. Я вернусь так быстро, как только смогу, хорошо? - Хорошо, - согласился Курт и застенчиво посмотрел в сторону Ника, который махнул ему рукой через плечо. - Тогда нам лучше идти, пока ты и вправду не опоздал.