***
Уже почти три года, как Эдвард стал отцом двух прекрасных детей — дочери Милы и сына Лео. После дня рождения дочери старший Элрик решил навестить Аместрис вместе с семьей, чтобы посмотреть, чего же добился глупый Полковник (и, несомненно, похвастаться своими достижениями). Благодаря Ризе и её полугодовалому сыну Юдао приём в резиденции новоиспеченного фюрера выходит достаточно теплым. Правда, без споров обойтись не удаётся, ведь назревает вопрос: чей же сын станет новым юным великим государственным алхимиком? Однако никто не может предсказать будущее, поэтому вопрос остаётся открытым. Нужно только ждать. За ужином Рой предлагает Эду работу личного секретаря фюрера. Бывший знаменитый на всю страну алхимик обещает подумать. Вернувшись в Ризенбург, семья Элрика старшего была радушна встречена, только что вернувшимся из очередной поездки Альфонсом. Детишки с криками «дядюшка Ал» кинулись тому на шею, рассказывая о своем небольшом путешествии. Братья переглянулись. Позднее Эдвард уложил детей спать, а сам отправился в комнату к брату, пока Уинри принимала душ. Он тихо вздохнул, подойдя к двери и легонько коснувшись пальцами тёмного дерева, и было хотел постучаться, но услышал: — Входи, — по спине Эда пробежала мелкая дрожь, — братик. За долгое время их совместных исканий путей для возвращения тел Альфонс успел выучить всё в своём брате, даже легкие изменения не могли помешать узнать его даже перед страхом смерти. — Не пугай меня так, — заворчал старший, наконец-то зайдя в комнату. — Я и не собирался, — отложив бумаги, Ал поднял взгляд на брата и нежно улыбнулся. На душе Элрика старшего немного потеплело: если младший улыбается, то всё в порядке. Если бы не те ноты грусти, что мог отмечать лишь Эдвард. — Давно не виделись, Ал. Вдох, выдох. — Да, давненько. Сколько прошло с тех пор? — старший сложил руки на груди и по-обыденному глупо улыбнулся. — Год, семь месяцев, 15 дней и… — Альфонс бросил взгляд на часы на левой руке — 12 часов. — Когда это ты стал таким… внимательным? — Эдвард отвёл глаза, пытаясь отвлечься на что-то, но находит лишь зелёный ковёр с забавным узором. Да, вполне сгодилось. — С тех самых пор, как осознал свои чувства к тебе, — услышал Элрик старший, недовольно нахмурился и вжал голову в плечи. Сейчас ему больше всего хотелось избежать этого разговора, убежать, скрыться, пропасть, да что угодно, лишь бы не видеть его грустных глаз. Когда-то очень давно в детстве Альфонс признался своему якобы спящему брату в столь запретных чувствах, затем в то время, когда был доспехом, а после, перед днём свадьбы Эда и Уинри. Но с каждым разом глаза младшего брата становились более тусклыми, совсем безжизненными. Через неделю после свадьбы Эдварда Альфонс собрал вещи и сообщил ему о том, что вновь уезжает путешествовать вместе с Мэй. Старший Элрик с улыбкой проводил того до порога дома, но, когда поезд Ала должен был уехать, прибежал к нему и крепко обнял, шепча на ухо «Прости меня». Не растерявшись, Альфонс обнял брата в ответ и совсем робко, осторожно, коснулся его губ. И. Не был отвергнут. — Брат, — от раздумий Эда отвлек голос младшего. — Почему ты молчишь? — Я… — слова словно застревали в горле, не давая ясно выразить свои мысли. — Я… — Ты что? — Не смей перебивать меня! — прикрикнул Эдвард и стремительно направился к Альфонсу. Через пару секунд братья утопали друг в друге, как тогда, словно их души вновь сливает, перемешивает и объединяет проклятая Истина. Столь пламенным, горячим и чертовски честным вышел поцелуй. — Не смей больше никогда бросать меня так надолго! — чувственно произнёс Эд, прижимая младшего к себе и уткнувшись в его плечо. — Больше не буду, братик, — успокаивающе прошептал Ал, зарываясь пальцами в золотые волосы своего брата.***
— Опять уезжаешь? — ворчит Уинри, передавая Алу корзинку с его любимым яблочным пирогом. — Пускай катится, — почти безэмоционально говорит Эд, сложив руки на груди, но, встретив удивленные взгляды обоих, смеётся, заражая смехом остальных. — Возвращайся скорее. — Агась, — кивает Альфонс, глубоко вздыхает и обнимает брата. Отпрянув, улыбается обоим и заходит в вагон, махнув на прощание. Эд и Уинри провожают его до момента, когда поезд становится маленькой точкой вдалеке. — А? Что у тебя в кармане? — Девушка внимательно смотрит на мужа. Он и не заметил, как брат засунул ему в карман небольшой листочек бумаги. Развернув его, Эдвард счастливо улыбнулся.«Когда встретимся вновь… Я поцелую тебя. Принцип равноценного обмена, братик. Не забывай его.»