Борьба за Республику.

Глава 3. Сидя в автобусе, едущем в Оксфорд из Кембриджа, Уилл вспоминал сон, который ему сегодня приснился. Ему снова привиделся Чудесный Нож. Парень не видел его с тех самых пор, как отдал Мэри Малоун, даже ничего не знал о его судьбе. Странно, но жуткие сны полные Лириных криков совершенно прекратились. Скорее всего, доктор была права, все дело в артефакте из Читтагацце, который вредил даже будучи сломанным. Однако Уилл часто вспоминал свой последний «реальный» сон, приснившийся в первую ночь, после переезда Чудесного Ножа. Лира была там такой реальной, а теперь он даже не знал, как представлять ее, ведь она выросла... Мэри теперь жила в небольшом, но очень уютном домике на окраине Оксфорда. Уже 7 лет, как она бросила научную работу, и теперь преподавала в одном из Оксфордских колледжей физику элементарных частиц. Ее уважали, так как до сих пор ходили слухи, что доктор Малоун открыла в своих исследованиях, что-то страшное, настолько страшное, что уничтожила аппаратуру и прекратила всякие разработки. Мэри эти слухи не поддерживала, но и не опровергала, предпочитала отмалчиваться. Даже Уилл не знал причины ее странного поступка семилетней давности. Теперь ученая, кажется, была абсолютно довольна своей жизнью. Спустя 2 года после прекращения научной деятельности, она вышла замуж за микробиолога теперь профессора Джефри Рассорна. И 2 года назад у них родилась чудесная дочка Эмили, очень похожая внешне на отца, но с совершенно маминым характером. Уилл приехал к счастливой семье на второе день рождения Эмили, даже захватил в подарок чудесный детский конструктор, куклу малышка все равно бы не приняла. У входа в дом, Уилл увидел машины немногочисленных гостей. У крыльца курил мистер Рассорн, дедушка именинницы. Уилла он уже видел несколько раз, но не знал хорошо, поэтому они лишь приветливо улыбнулись друг другу и обменялись рукопожатиями. Саму Мэри Уилл обнаружил в детской, она уговаривала Эмили провести день в чудесном платьице, которое подарила тетушка Сью, но девочка, любящая все излазить и все испробовать опытным путем, привыкла к удобным практичным штанишкам, и не желала слушаться маму. − Ах, Уилл, повлияй на эту озорницу! – вздохнула Мэри, увидев гостя в дверях. − Ну, что, Эм, не будешь слушаться маму, не получишь подарка! – Уилл уверенно бросился в бой, так как малышка хорошо его знала и любила, к тому же он был ее крестным. Спустя пару часов, после вкусного сочного мяса с барбекю, которое мастерски готовил Джефри, Уилл вошел в пустой дом, все обедали в саду, чтобы заклеить порезанный столовым ножом палец. Однако, ища в ящике у Мэри пластырь, он наткнулся на пыльную черную шкатулку. «Странно, почему она хранит украшение здесь, а не в спальне. Как остальные?» − подумал Уилл и, сунув кровоточащий палец в рот, открыл другой рукой шкатулку. Из горла вырвался тихий стон. Перед ним были слегка тусклые, но все же ничуть не изменившиеся за все это время осколки Чудесного Ножа. Молодой человек смотрел на них, как загипнотизированный и не мог оторваться. Они всколыхнули целую бурю воспоминаний, которые он так старался спрятать поглубже. − Ты в порядке? – за его спиной возникла Мэри. − Да, просто нашел кое-что... − Хочешь забрать это? − Мне спокойнее, когда они у тебя! − Хорошо, я не хотела, чтобы ты нашел шкатулку, просто забыла, что сунула ее сюда. Тебе лучше не вспоминать... − Но я все равно помню, такое невозможно забыть! − Я тоже помню, и периодически не могу отказать себе в соблазне понюхать масло колесных деревьев, которое мне подарили. То, что с нами случилось – чудо, но оно в прошлом! Мне казалось, что ты привык... − Я стараюсь, − тихо ответил Уилл. – Стараюсь...