Наруто осторожно шел вдоль коридора, подняв высоко факел. Мальчик крутил головой по сторонам, пытаясь увидеть возможную угрозу, но мрачный чёрный коридор оставался пустынным и молчаливым. Минут пять назад в камерах перестали попадаться заключенные и, что больше всего напрягло шиноби — половина камер были открыты. Вообще, приснившееся помещение назвать иначе как «жуткое» было сложно: дрожащий свет редких факелов выхватывал помимо запустения и пыли еще и очень подозрительные разводы и, однажды, чей-то скелет.
Мальчик ступал босыми ногами по каменному крошеву, удивляясь про себя тому, что это не приносит особого дискомфорта, стараясь производить как можно меньше шума. Время от времени откуда-то доносилось рычание, несвязные выкрики и, иногда, звон металла, будто от битвы. И, что самое поганое, Наруто медленно плелся именно к источнику этих звуков.
— А-а-а! — вскрикнул он, когда за очередным поворотом уперся прямо в знакомого узловатого аякаси. — Хм? — Узумаки нахмурился и посмотрел на монстра — тот упёрся лбом в стену и не реагировал на мальчика. Выглядел, ёкай, к слову, хуже, чем все встреченные до этого: кожа вся в язвах натянута на тонкий скелет без признаков мышц, волос нет, а из одежды какая-то тряпка на бедрах.
— Оу, аякаси-сама, — Наруто помахал рукой. — Вы меня слышите?
Монстр даже не отреагировал, даже не взглянул на него — всё так же таращился в стену. Шиноби нахмурился — всё странное вызывало опаску, хотелось пройти мимо, но здравый смысл не хотел оставлять врага за спиной и, главное… у этого монстра была та белая штука, которой так не хватало мальчику. Ее было немного, он знал… он чувствовал это. Решившись, Наруто посмотрел на свой верный обломок меча, сжал его покрепче и совершенно не по профессиональному просто подпрыгнул повыше и с усилием опустил меч на голову так и не среагировавшему противнику. В этот раз аякаси плотностью походил скорее на желе, чем на «живое существо», так что Наруто убил его с одного этого удара, разрубив череп надвое.
Поток живительного ветерка был почти неощутим в этот раз, что здорово разочаровало Наруто. Пожав плечами и сплюнув на место, где лежало тело, мальчик пошел дальше. Больше ему скучно не было: стали попадаться вот такие «пни», как их называл Узумаки, которые просто стояли/лежали/сидели и вдуплялись в одну точку, пару раз их более активные товарищи пытались напасть на мальчика, но они были столь медлительны и столь хрупкие, что победить их не составило труда.
Уже не скрываясь и насвистывая что-то веселое, мальчик шел по коридору, потихоньку шалея от своей храбрости и спокойствия. Как бы он не храбрился, но в его жизни часто были моменты, когда он боялся до дрожи в коленках, но ни одно приключение не дотягивало до уровня «темный коридор, залитый кровью с безумными аякаси-людоедами в нем», а сейчас он просто идет вперед навстречу очередной схватке, а не сидит, забившись в темный уголок.
— О, еще один пенёк, — обрадованно сказал Наруто в голос. — Интересно, сколько у тебя той штуки? — мальчик на автомате прыгнул на замершего лицом к стенке противника, но тот преподнес сюрприз: развернувшись он успел всадить в живот шиноби нож до того, как меч снес ему половину черепа.
— Хны-ы-ыы-ть, — Узумаки согнулся и упал на землю, сворачиваясь в позу эмбриона. — Чёртов аякаси, можно было бы, еще раз бы убил. Биджу в задницу всех местных ёкаев, их родителей и детей на три колена, — боль была какой-то странной. Будто не его. Приходящей из какого-то другого источника. — Тю, так я же сплю, — через силу мальчик протолкнул слова сквозь сжатые зубы и начал медленно тащить нож. Биджев засранец всадил его по самую рукоять.
— А-а-а-ы-ы-биджу-твоя-мама, — медленно тянуть из себя пятнадцать сантиметров стали при всей странности ситуации было всё равно больно, поэтому Наруто не придумал ничего умней, как рывком выдернуть его. Мгновением спустя он присосался к живительной желтой бутылочке, которую берег пуще зеницы ока.
— О-а-а, хорошо-то как, — не удержав вздоха облегчения, мальчик похлопал себя по целому животу. — Мощная какая штука, — Узумаки посмотрел на бутылочку в своей руке. — Круче даже чем лечащее дзюцу Ируки-сенсея. Интересно, ее как-то можно обратно пронести? Она бы мне понадобилась.
Наруто подобрал отлетевший факел и посмотрел на бутылочку на просвет и, естественно, ничего не увидел — непрозрачный сосуд все так же светился мягким желтым светом, — на сколько же тебя хватает? — мальчик спросил у сияющего предмета и легонько его потряс, — и как тебя перезарядить? Я пока, слава Ками, ни у кого таких не видел.
Не дождавшись ответа, Узумаки поднял факел повыше и нашел окровавленный нож. Что можно сказать о нём? Нож как нож: деревянная рукоять, перемотанная истертой тканью, прямое лезвие сантиметров пятнадцать в длину, заточенное с одной стороны и сужающееся к концу, без гарды. У Наруто такой на кухне лежит. Но этот нож был гораздо удобнее для восьмилетнего пацана, чем металлическая оглобля сломанного меча. Да он же ею даже нормально помахать не может! И тем более, она не предназначена для колющих ударов. Держа в руке нож и факел, мальчик посмотрел на лежащий на полу обломок и пробормотав «пока», пошел дальше.
— Та-а-ак, приплыли, — севшим голосом протянул Наруто, когда коридор внезапно вывел его в прямоугольный зал. В дрожащем свете факелов мальчик увидел картину, навсегда впившеюся в его подсознание: на фоне костра один аякаси в броне со щитом и мечом остервенело рубил в лоскуты почти не защищающегося еще одного ёкая. Пол вокруг костра был усеян мёртвыми ёкаями и некоторые уже рассеивались белесой дымкой. Очередным замахом, экипированный монстр добил своего противника и с металлическим лязгом доспехов повернулся к Наруто.
— Здравствуйте, аякаси-сама, — Узумаки хрустнул шеей. — Потанцуем?
***
Проснулся мальчик под звон будильника и весьма скверном расположении духа. Этот противник был сильнее всех, с кем он дрался всё это время. Сильнее даже его «сокамерника». И дело не в физическое силе, сколько в мозгах — они у противника были, хоть и чуть-чуть. Этих остатков хватало, чтобы применять несколько нормальных связок с мечом и грамотно защищаться щитом. И Наруто не мог сделать ничего. То-есть вообще ничего. Тот маленький ножик не мог пробить кожаную броню, не говоря уже о щите, а вся скорость молодого шиноби нивелировалась длинной клинка у противника и его щитом. Превозмогая боль и каждый раз прикладываясь к фляжке, мальчик менял тактики, но все они упирались в его — Наруто — несостоятельность как бойца.
Битва шиноби — невероятный калейдоскоп меняющихся позиций, тактик и положений. Поэтому у каждого уважающего себя бойца есть план на любой возможный случай. Ну, в теории. Так, противника-элементалиста связать ближнем боем, сильного — заманить в ловушку, а по окопавшемуся — вжарить чем-то убойным. И вот тут-то и был главный затык: блондину просто не было чем «жарить». В его арсенале не было ни техник, ни ударов, способных пробивать стены. Голое тайдзюцу, как показала практика, было абсолютно неэффективно против тяжело бронированного противника. Поэтому такое сокрушительное поражение сильно подорвало уверенность Наруто, чьи лучшие показатели были именно по «рукопашке». С тяжелыми мыслями мальчик позавтракал и поплёлся в академию.
— Ого, Наруто-кун, ты чего такой тихий? — раздался голос у него за спиной, когда он уже вошел в класс и был на полпути к парте. — Что, уже стал Хокаге? Ха-ха, или, может, рамен испортился?
Весьма стандартное приветствие. Обычно блондин отвечал той самой широкой улыбкой и какой-нибудь банальной шуткой, потому что не хотел портить отношения со своими одногрупниками. Друзьями ведь не разбрасываются. Но сейчас из мальчика рвалась обида за уязвленное во сне самолюбие.
— Сейчас лицо твое испортиться, — Наруто хмуро посмотрел себя за спину и пошел дальше.
— Ей, ты чего? Не выспался что ли?
В ответ Узумаки что-то промычал и кивая знакомым, прошел к своему месту. Впереди был долгий и скучный день.
***
— Ей, Наруто-кун, постой! — он в числе первых выходил из класса, когда его окликнули.
— Да? — устало спросил мальчик. Его мозги плавились после целого дня гуманитарных предметов.
— Подежуришь сегодня? — напротив Наруто стоял Бэй Кумумура. Нетрудно догадаться, очередной одногрупник блондина.
— Это с чего это вдруг? — нахмурился Узумаки. — Я убирал класс в прошлый четверг.
— Ну Наруто-кун, пожалуйста, помоги! — мальчик заглянул в глаза обычно отзывчивому парню. — Мне сегодня позарез нужно пораньше дома быть.
Уборка территории академии лежала целиком на плечах учащихся и даже принцы и принцессы кланов не могли отвертеться. Правда, справедливо говоря, их классу за хорошую успеваемость значительно снизили территорию уборки, что вызывало серьёзную зависть менее элитарных групп.
— Я тебя уже трижды подменял, — ответил Наруто. — Когда твоя очередь?
— В следующий раз обязательно, — кивнул мальчик. — Так что, поможешь?
Узумаки нахмурился. Меньше всего ему сейчас хотелось оставаться убираться, но и отказывать другу, пусть и не очень близкому, не хотелось.
— Ты же мне друг, правда? — Бэй положил ему руку на плечо.
Внутри мальчика схватились две противоборствующие силы: он не хотел подводить друга, но с другой стороны он жутко не хотел ввязываться в грязную работу, да и вообще ему не нравилась вся эта ситуация.
— И-извини, — блондин выдавил из себя, — у меня… дела.
— Да какие у тебя могут быть дела? — изумился мальчик, что сильно вывело из себя Наруто.
— Я… к Ируке иду, — выдохнул Узумаки, после того как перевел дыхание.
— Врёшь. Ты просто не хочешь мне помочь… а еще друг…
— Знаешь, что? — сорвалось с языка мальчика, пока тот его не прикусил.
— Что?
— Попроси кого-то другого. Я сейчас действительно занят, — и не дожидаясь ответа Узумаки развернулся и пошагал на выход из класса, ощущая себя весьма гадко. Он не заметил оценивающего взгляда Шикомару из-под полуприкрытых век. Никто не заметил.
***
Внутренне кипя от гнева и одновременно ощущая себя предателем, Наруто шел на выход из академии, прокручивая диалог раз за разом, разыгрывая сцены, каких не было и дополняя свои ответы новыми колкостями. И только выйдя за пределы академии, мальчик остановился и хлопнул себя по лбу — он действительно собирался зайти к Ируке спросить что ему делать против монстра.
— А он уже ушел, — удивленно покачал головой Мизуки. Гадкий день и не думал заканчиваться — Ирука уже куда-то смылся из академии, но Наруто узнал это только когда обошел половину здания и случайно наткнулся на сенсея. А когда мальчик вышел на улицу, то начался дождь, похоронив его надежду потусить с приятелями. Так, бормоча себе под нос нехорошие слова, Узумаки поплёлся домой.
***
Снова камера. Снова тупой «сокамерник», который второй раз застрял в решетке камеры и дал себя убить. Снова стрёмный коридор и безумные аякаси за решетками. Снова уже знакомый путь. В этот раз шиноби повернул налево, как и в первый раз — лезть к тому мечнику второй раз не хотелось.
Узумаки медленно шел по коридору, потихоньку вырезая встретившихся по пути «пеньков». За очередным поворотом, он увидел знакомую дыру в потолке и пригнувшись пробежал дальше. Когда дыра со стрелком осталась позади, мальчик выдохнул, поднял факел и зашагал дальше… прямиком в темную комнату… откуда на свет вышли два аякаси в броне, со щитами и мечами. Не раздумывая, Наруто развернулся и побежал прочь.
