Я хочу быть ненормальным,но с тобой

В день нашего отъезда светило солнце, стояла ужасная жара, мы сидели на вокзале и с нетерпением ждали поезда, который опаздывал на полчаса. Хотелось побыстрее внутрь, в надежде, что там будут кондиционеры, но нам не повезло, там было еще жарче, чем на улице. Сев в поезд я как-то сразу забыл о неудобствах, меня мучили мысли, правильно ли я решил. С одной стороны, я боялся ехать туда, где умер Никита, а с другой, я как можно скорее хотел оказаться там. Это самое отвратительное состояние, когда не знаешь, чего хочется больше. Путь был не близкий, ехали мы почти сутки. Отец попросил проводницу, чтобы она нас предупредила, когда выходить. Приехали мы днем, высадили нас на маленькую платформу, для которой весь поезд оказался длинным, но нам повезло, что наш вагон все же уместился на ней. Я огляделся, вот платформа, где мы стояли, на ней маленькая будочка, видимо касса, две пары рельс и вокруг непроглядный лес, присмотревшись внимательнее, я всё же нашел тропинку, ведущую вглубь зарослей. - Эээээ, ты уверен, что мы здесь вышли? – спросил я отца. - Я тоже, как и ты, здесь ни разу не был, так что ни в чем уверенным быть не могу. Проводница сказала здесь. – Заключил он. - Но нас же должны встречать, я же правильно поняла? – вступила в разговор Юля. - Вообще-то, да, плохое, видимо, у них тут обслуживание. – Заворчал отец. - Здесь тебе не город. – Усмехнулся я. - Вообще-то, Александр, ты же как-то с ними связывался? – спросила Юля, они уже в поезде перешли на «ты», после опустевшей наполовину литровой бутылки виски. - А да, у них же тут мобильники ловят. Сейчас я позвоню. Во дурак, сам не догадался! - Юля посмотрела на нас, думая, чтобы мы без неё делали. В итоге оказалось, что проводница, зачем-то, высади нас на остановку раньше, по какой-то только ей известной причине. За нами все же приехали, пришлось подождать, но это не самое страшное. Поселили нас в отдельном маленьком двуспальном домике. В одной комнате я с отцом, а в другой Юля, конечно, я понимал, что батя с удовольствием поменял бы меня с ней местами, но, увы. Позже я выяснил, что часть находится всего в пяти километрах от поселка, и мы отправились туда посмотреть. Она была огорожена высоким забором желтого цвета с колючей проволокой наверху и картину завершали ужасные ржавые ворота. Прям не часть, а тюрьма, тогда подумал я. На второй день отец поднял меня в 12 и сказал скорее одеваться. Оказалось, что он с кем-то договорился, не бесплатно конечно, и мы может зайти в часть и погулять там, как на экскурсии. Мы долго ходили втроем, не считая солдатика, который был приставлен к нам в роли экскурсовода, но я отстал от них, мне захотелось пройтись одному. Я шел и думал, что здесь ходил Никита, что это последнее место, где он был жив и не заметил, как мне преградили дорогу. Я сфокусировал взгляд на лице того человека, а он, гаденько улыбаясь, заговорил: - Ну и чего вас, педиков, сюда тянет-то!? – я в шоке смотрел на него и не мог понять, откуда он мог что-то знать, а он продолжил. - Что ты так уставился?! Думаешь, откуда я узнал? Да какой нормальный мужик откажется от секса с бабами, да и фотка твоя заныкана в кармашке рядом с сердцем, как в каком-то сраном романе! – заржал он. И я не выдержал, все же за два месяца я пришел в норму, да и тело вспомнило, куда и как надо бить. От первого удара он сильно пошатнулся, не ожидая от меня этого. Дальше последовал второй удар, но он тоже был не слабаком, все же в армии, похоже, его чему-то научили, я это понял, когда мне не слабо врезали по лицу, да, драка завязалась не на жизнь, а на смерть. Мы оба просто обезумели, в моей голове вертелось, как убить этого гада, о последствиях я тогда не думал. Нас растащили солдаты, проходившие мимо. Мы смотрели друг на друга полными ненависти глазами, пока его не уволокли сослуживцы. Да, именно уволокли, потому что покидать он меня никак не хотел. Отпустили меня из захвата только, когда этот ублюдок скрылся за какими-то домами. Все разошлись и только один солдат, толкнув меня в нужную ему сторону, повел за собой, я думал, что к начальству, но нет, к выходу. Мы шли, молча, и совершенно неожиданно для меня, он заговорил: - Я так понимаю, ты друг Никиты, ну, который на учении погиб. Ну и зачем ты приехал сюда? – злости на этого солдата не было, он говорил спокойно, без издевок, даже как-то грустно, я пожал плечами, ничего не сказав, а он продолжил. - А ты хорошо дерешься, молодец, навалял этому психу по первое число. - В голосе слышалось одобрение. - Давно этот козел нарывается, только никто не решался, боятся, все же он и правда псих. – Мы уже почти дошли, но он резко остановился и посмотрел на меня в упор. - Давай договоримся, ты уезжаешь от сюда в ближайшее время, лучше, конечно, сегодня, на поезде, автобусе, мне без разницы, и я ничего не докладываю начальству. Нам не нужны проблемы, я думаю и тебе тоже. Надеюсь, мы поняли друг друга? – и вопросительно посмотрел, я лишь кивнул и он, развернувшись, пошел дальше к выходу из части, около ворот я заметил отца и Юлю, которые с кем-то болтали, в основном, конечно, отец, размахивая руками, что-то объяснял. Увидев меня, Юля тут же подбежала, а рассмотрев мои синяки и ссадины, начала громко спрашивать: - Боже, что случилось? Где ты был? Кто это сделал? – я только покачал головой и вышел за ворота, отец не стал лезть с расспросами, похоже, удовлетворившись, что просто жив и на этом хорошо. Когда пришли в дом, который мы снимали, Юля обработала мне лицо, намазала какой-то мазью все синяки, пока не спрашивая ни о чем, а вот вечером она мне устроила допрос и я все рассказал. Отец как узнал об этом, позвонил мужичку, который нас встречал, и попросил, чтобы завтра с утра он забрал нас с этого поселка в ближайший город, а там, на поезде обратно домой. Я не возражал, мне вообще было на все наплевать, я чувствовал себя опустошенным. Сидя уже в вагоне я думал о словах того психа, хотя тогда я сам не лучше него выглядел. Мне в голову стали лезть мысли, а не причастен ли он к несчастному случаю на учении, что если он уже тогда, с самого начала службы, раскусил, что Ник гей и вот представилась возможность избавить мир от таких, как мы. Видно же было по нему, что он ярый гомофоб. Домой мы вернулись вечером, я не потрудился помыться, а просто скинул верхнюю одежду, лег на кровать и уснул. Мне снился тот парень, отец и Ник, там была ругань, драка и как финал моего сна, полное осознание того, что Ника больше нет. Я проснулся среди ночи, с маленькими дорожками слез по лицу. Засыпать заново не хотелось, я боялся, вдруг сон повторится, пошел на кухню, включил телевизор и смотрел до утра, пока из комнаты не услышал мобильник. Звонила Юля, не поднимать было глупо, я поднес телефон к уху: - Да, Юль, что так рано? - И тебе привет, рано, да какое рано, уже почти 10. Ты видел, какая погода на улице, давай собирайся, и поехали в парк, я загорать хочу и тебе бы тоже не помешало. Возражений не принимаю, полчаса на сборы! Тебе ехать где-то час, так что в полдвенадцатого у ворот. – Наконец она замолчала. - Хорошо. – Выдавил я из себя, и она повесила трубку.