Чёрный ангел.

Это был длинный день, который для него превратился в тихий ужас. Вейдер ослабил воротничок кителя, который надел после тренировки. Тогда он выместил на Ауше весь свой гнев, в бою, почти реальном. Сейчас Ауш под присмотром врача принимал бакту, так как уже завтра обязан был приступить к своим обязанностям. А сам ситх вынужден был поменять планы на ходу: хотел к супруге зайти, а его вызвали к пойманному главарю нападения. Оказалось, что тот отчего-то решил, что наёмники его не сдадут. Вейдера напрягло другое: вряд ли нападение спланировал тот, что и реализовал. Достаточно в своей жизни ситх встречался с такими атаками, просто знал, что маленькая группа не в состоянии провернуть такое дело. Удивлял ещё и тот факт, что главаря шайки не убрали. В процессе подчищения хвостов, так сказать, да и чтобы не заговорил. Очень странно… Или это его оперативники оказались быстрее? Мужчина тяжело опёрся лбом в ладонь, пальцами массируя повреждённое бедро. Ныло всё тело, мало того, он начал задыхаться в какой-то момент, предчувствуя, что вполне вероятно скоро на него накатит приступ: лёгкие отказывались работать безупречно, испытывая его на терпеливость. А терпеливость и он… Лёгкий ветерок прошёлся по горячей коже, Вейдер встрепенулся, но угрозы не ощутил, вновь оседая в кресле, закрывая глаза: просто сквозняк… Просто. И в тот же момент потянулся рукой к сейберу, что оставил на столе. Замер, когда смертельный луч алой полосой вспыхнул в темноте комнаты, потусторонним светом подсветив фигуру Брехи Антиллес, которая со странным выражением смотрела на лезвие из энергии. Она не таила для него угрозы, насколько это ощущал Вейдер через Силу, но было что-то такое в её глазах, когда она смотрела на оружие.  — Бреха, положите оружие. Она словно очнулась от его негромкого голоса, отвела взгляд от лезвия, но не деактивировала, лишь чуть опустила клинок к полу.  — Каково это умереть от такого оружия? — шелестящим голосом произнесла она, глянув на лорда отрешённым взглядом. Лорд медленно выпрямился, стараясь не сделать ни единого резкого движения.  — Больно. Крови мало, прижигает плазма. Лицо женщины в алом свете было жутким, у ситха отчего-то ёкнуло сердце.  — Вы бы в самом деле меня убили, если бы не ушла? Ситх даже дышать перестал, внезапно, с кристальной остротой истины поняв то, что гнал от себя уже давно. Как прежде и Падме, эта альдераанка вошла ему в душу, где был лишь пепел и сумела восстановить там тепло. Не пламя, что сжигало изнутри, нет, этого вернуть нельзя было. Всё равно, что если бы кто-нибудь решил, что можно воскресить Энакина Скайуокера и наречь его лордом Вейдером: тело было одно, а сути разные. И Бреха приняла его таким вот: калекой, ситхом, убийцей. Может, потому…  — Скажите: смогли? Лорд медленно качнул головой.  — Нет.  — Почему? — она была растеряна. Он в ответ протянул ладонь к ней, молчаливо прося отдать своё оружие. Конечно, можно было вырвать его из некрепкой хватки, можно деактивировать дистанционно. Но ему нужно было её решение: прислушается ли к его просьбе или нет. Алый клинок погас, зародив в душе Вейдера подозрение, глупое, конечно, что она и прежде выключала такое оружие. Глупости какие, правда? Но в дальнем уголке разума ещё одна капелька упала в клепсидру, чтобы в какой-то момент вынудить его перевернуть часы и что-то понять. Раздался звук бесшумных шагов, тот самый шелест, что не привлёк его внимания пока по комнате скользил сквозняк. И Бреха опустилась на колени напротив Вейдера, отшвырнувшего меч Силой подальше. Сумерки опустились на столицу, замер дворец, а его владелица стояла сейчас на коленях, вглядываясь в лицо своего супруга, отчаянно пытаясь понять его тёмную часть натуры. Ему хотелось улыбнуться и сказать: брось, просто прими. Сказал другое, словно темнота позволила стать прежним татуинцем, чуть смущающимся своего статуса:  — Тогда кто бы мог мне дерзить, а после позаботиться о ванне для калеки?  — Вы несносны, — в голосе слабо промелькнула улыбка. После Бреха внезапно щёлкнула пальцами, зажёгся ночник в углу. Бровь Вейдера выгнулась, когда он понял, что жена в длинном плаще, а не в сорочке. В пальцах она держала флакончик.  — Здесь лекарство, которое велел принять Ауш. Сказал, что вы перенапряглись и это снимет приступ на время, после он вам отомстит.  — Отомстит, а?  — Это лишь его слова, пейте. Вейдер с сомнением глянул на жену, протянув руку, но она внезапно отодвинула руку.  — Милорд, вы никак подумали, что я протягиваю вам яд?  — В свете того, как вы реагируете на угрозу своей жизни, вспоминаю господина Органу, так что есть некоторая опаска. Но из ваших рук выпью и яд.  — А после его нейтрализуете.  — Неплохая осведомлённость про способности одарённых, — он всё же забрал у неё пузырёк и сделал глоток, скривившись от резкого вкуса. — Можно признаться, Ауш уже отомстил: противная это штука. Рука Брехи коснулась его бедра.  — Ваша рана обработана?  — Угу, — лорд покосился в сторону ночника, кое-что задумав. Свет внезапно погас, женщина удивилась: ощущение было приятным. — Мадам, кажется, я вам кое-что задолжал… Она в темноте шевельнула плечами и к ногам мужчины упал её плащ.  — И что же это?  — Интересный вечер.  — Спасибо, один уже был, мне хватило, — она тут же тихо ахнула, когда что-то невидимое прошлось по её коже, лорд потянулся всем телом, ощутив через Силу что она сейчас стояла рядом с ним совершенно обнажённая.  — Хм… Искусительница, — он вздёрнул её на ноги, почувствовал тот едва уловимый запах мыла и её тела, кожи, женщины, стиснув ладони на напрягшихся ягодицах негодной королевы, намеренно его соблазнявшей, а сам вжался лицом в её живот и отчаянно воззвал к Силе: «Хочу ребёнка от этого невозможного создания! Хочу!» Пусть и знал, что материнства ей не видать, возраст… Бреха запрокинула голову, кусая губы, когда муж вжался лицом в её живот, обдав кожу горячим дыханием. Она практически знала, что именно он думает именно сейчас: ребёнок. Хотеть дитя в этом мире — это естественно, но, проклятье, ей не выносить ребёнка, возраст и осложнение после родов Майкла. В порыве острой нежности Бреха погладила его бугристую от шрамов кожу головы, а ощутила мягкость волос, ужаснувшись. И резким движением вырвалась из его объятий, задыхаясь от нахлынувших воспоминаний, мотая головой, отказывалась от прошлого раз за разом.  — Не смейте больше так делать! — выдохнула она, сквозь слёзы смотря на его неподвижный силуэт. Вейдер словно отмер, протянул к ней руку:  — Не буду. Иди ко мне… Она пошла, пошла без колебаний. Теперь в будущее, где был только он, его руки на обнажённой коже, его присутствие, когда даже его на планете не было, где она ощущала себя женщиной, желанной, не обузой. И той, кто может надеяться на защиту мужа, а не защищаться от невзгод самой. Они оба сегодня дали себе полную волю в страсти, рубашку Бреха с плеч мужа содрала без сожалений, так желала прикоснуться всем телом к этой горячей коже, млея от его прикосновений. Его, а не тени. Даже не вспомнила ни разу, ни мгновения. Она кусала губы, чтобы не закричать в голос от восторга, всхлипывала не от боли, от желания на грани боли, когда он дразня, замирал, прекращая движение внутри неё. И молила, молила… Сама не слыша своих слов, лишь бы не оставлял её, сегодня, завтра… Всегда. И когда мир рассыпался вокруг неё мириадом солнц, стало плевать что будет, когда он узнает про неё правду. А узнает, это она знала. Узнала сегодня. Он смотрел на лежащую перед ним деку с результатами допроса руководителя неудавшегося похищения Леи. Отстранённость к подобным видам своей деятельности он выработал: иначе можно стать просто машиной для убийств. Но сегодня его отстранённость была разбита вдребезги: лорд в какой раз пожалел, что сам не допросил этого гада, ушёл вчера, оставив это на оперативников Исарда, не проверил главаря на случай ментальной бомбы в его разуме. И, едва главарь озвучил одну фамилию, как эта «бомба» сработала, пережигая мозг. Вейдер встал на ноги, в порыве ярости смахнув рукой стопку датападов, что оставили помощники, требуя его распоряжений. Подошёл к высокому окну, заложив руки на поясницу, смотрел, как рассвет занимается над горизонтом, а мысли так и крутились над докладом. За дверью кабинета Вейдера появилось ощущение Ауша: адъютант дал знать боссу, что к своим обязанностям приступил: скорее всего сейчас интересуется у сменщика, как у него прошла ночь. Лорд хмуро улыбнулся краем губ: меч, женщина, усталость — вот что было. «Зайди!» Помятый вид целителя не принёс удовлетворения, но Ауш окинул лорда внимательным взглядом профессионала, делая для себя заметки в уме, и склонил голову в уставном наклоне, готовый выполнить любое приказание ситха.  — Приведи ко мне королеву Бреху. Взгляд, брошенный Аушем на хронометр, лорд отметил, внезапно разозлившись.  — Не в ночной рубашке, если спит. Ступай. Сам же, едва адъютант ушёл, направился в медитационную камеру: кое-что требовало изучения, без отвлечения бесконечными делами, требующих его решений подчинённых. Ауш дождался, когда ему позволят войти в комнаты Брехи и был несколько удивлён, когда в такой ранний час она оказалась на ногах и вполне одетая. Будто ожидала, что за ней пошлют. Как хороший психолог, она умела читать по глазам, и на его удивление ответила слабой улыбкой, проведя рукой по ткани платья.  — Я и не ложилась, — окинула свои покои странным взглядом, словно прощаясь. Ауш отчего-то остро почувствовал это чувство, поморщившись мысленно. Королева отказалась от сопровождения, оставив своих служанок в покоях. Им пришлось достаточно долго ждать в приёмной лорда. И снова Ауша поразило, как терпеливо и безропотно приняла это женщина, вновь ставшей какой-то отстранённой и нечитаемой в Силе, какой она была в первое время их жизни с милордом, хотя в последнее время отношения Вейдера и Брехи явно перешли в разряд личных и более близких, а это, по мнению целителя, было активатором медленного исцеления Вейдера. Но мнение к делу не пришьёшь. Получив мысленное разрешение лорда, чтобы его супруга зашла, Ауш тихо кашлянул, привлекая её внимание, в какой раз поразившись её собранному и отрешённому виду. К чему она внутренне готовится? К взбучке? Так лорд не такой и монстр, каким его описывают слухи.  — Он готов вас принять.  — Благодарю, адъютант Ауш, — сдержанно ответила Бреха, вставая без его помощи с дивана. Едва приметно замешкалась, словно хотела ему что-то сказать и крепко сжала губы, уходя в себя. — Было приятно с вами иметь дело. Целитель проводил её ошеломлённым взглядом: да что, Сила, происходит?! То она его грозится тонким блином раскатать и ещё много благ, то… А через мгновение понял: что-то грядёт… Что-то нехорошее, уже начиная беспокоится. На мысленный его вопль слабо откликнулась Лея, а после на пороге совершенно внезапно появился тот голубоглазый парень, Люк Соло, стискивая в кулаке какую-то вещь. Окинув взглядом комнату, он опустил напряжённые плечи, сгорбившись.  — Вам здесь не место, молодой человек, — указал на его статус Ауш, но парень его проигнорировал, падая на ближайший диванчик.  — Не успел… Какого дьявола?.. — он вглядывался в пол, словно ища там ответ. А потом раскрыл кулак и показал адъютанту брошь с опалом, — Это могло её выручить. Я знаю, видел. Голубые глаза бестрепетно встретили изумлённый взгляд Ауша: парень горазд преподносить сюрпризы! И кончиками пальцев коснулся нагретого телом камня, вздрогнув от странного ощущения… Знакомая эманация любви, боли, горя. Когда успел Вейдер подарить это парню?  — Это не он, — тихо отозвался Люк, склоня голову и смотря внутрь камня, — его мне королева Бреха дала. На Чандрилле, когда помогла мне улететь оттуда. Ауш поражённо вгляделся в это юное лицо, полное отчаяния: вот этого в деле, что они подняли на этого парнишку, не было, маленький факт, но какую массу информации давало. Кажется, его, Ауша, только что поймали в ловушку: парень доверился в отчаянии от того, что не смог помочь женщине, однажды выручившей его. Голубые глаза вновь глянули в зелёные, прямо, отчаянно. Целитель, продолжавший сидеть возле этого одарённого, посмотрел на закрывшуюся за Брехой недавно дверь. Бреха шагнула через порог, сжав себя, словно пальцы — в тугой кулак. Казалось, любое неосторожное движение, острое слово — и она рухнет без сознания. Ушла в себя настолько, насколько можно было, оставив лишь оболочку себя самой.  — Милорд? Он не стал смотреть на неё, уголки губ королевы скривило в усмешке: правильно, зачем? Сила скажет.  — На столе дека. Прочтите информацию, выведенную на экран. Бреха двинулась к столу тщательно сохраняя невозмутимое лицо и вертикальное положение тела. Но едва глаза прочли первую строчку, как в груди заныло: началось… Губы судорожно дёрнулись, словно желая опровергнуть прочтённое, но женщина пересилила желание начать опровергнуть всё, что видела своими глазами. Анализ ДНК Леи Антиллес и Э.Скайуокера.  — Есть что сказать? — глухой голос сквозь вокодер шлема заморозил её до глубины души. А глубокий вздох системы фильтрации свёл желание увидеть в этом закованном человеке того, кто не так давно шептал глупости на малиновое от смущения ухо супруги.  — Бейл не говорил, кем были родители Леи. Я спрашивала, он сказал, что это не важно. Что её родители мертвы, погибли…  — Кому как не ему знать, — в голосе Вейдера прозвучала первая искра злости. Бреха зажмурилась, не смея ему возразить. Неужели Органа кому-то сказал про Лею? Некоторым достаточно одного намёка, призрачной надежды… Она попыталась ухватиться за кодекс Ордена.  — Но разве джедаям было позволено иметь детей? Воздух стал неожиданно ледяным, женщина втянула воздух, не посмев запротестовать.  — Пытаетесь найти лазейку? — он навис над нею, пришпилив к креслу тяжёлым взглядом. Бреха медленно покачала головой, не пытаясь оттереть капли на бледной щеке:  — Более восьмидесяти процентов совпадения… Толку? Но, милорд, она моя дочь! Я качала её на руках, была возле неё, когда она болела… Она — моя!  — Сожалею, — он разжал уцепившиеся в его рукав пальцы супруги, отворачиваясь. — Приказом Императора… Бреха почувствовала себя так, словно лорд только что со всей силы ударил её в солнечное плетение, выбив из лёгких воздух, согнулась, вцепившись в подлокотник. «НЕТ!!!»  — …она будет препровождена на Корусант. Дыши! Бреха заставила себя сделать вздох, сквозь боль, сквозь звон в ушах, сквозь застилающие глаза слёзы… Она выдержит. Она выдержит?  — Тогда я поеду с нею. Губы произнесли это тихо и просительно. Сознание почти отсутствовало: остались одни рефлексы. Она готова была ползать на коленях, умолять. За неё, за Лею… Последнее, что осталось от прошлого… Бреха стиснула зубы, запретив себе лишнее. Медленно подняла на непоколебимого лорда залитое слезами отчаяния лицо.  — Разрешите мне проводить её… Я — мать. Прошу вас. И категоричный ответ, столкнувший качавшуюся над бездной ужаса душу Брехи в пропасть:  — Вам не позволено. Вейдер внимательно наблюдал за женой. Он на мгновение почувствовал, словно в ней что-то надломилось, что в какой-то миг она почти открыто сказала ему что-то важное, чтобы в следующий момент ситх ощутил невозможное и бесконечное спокойствие женщины. На Корусанте в своём кабинете застыл на месте Император, остановившимся взглядом уставившийся в пространство. Волна Силы с силой цунами швырнула его сознание в видение, слишком резко, без плавности, свойственной медитации. Мёртвый Вейдер, до последнего пытавшийся выйти из поединка с каким-то смутным силуэтом форсъюзера победителем… Воспрявшее из небытия восстание, во главе с одетой в снежно-белое платье женщиной… Снежно-белое — цвет мести на Набу… Женщина с мёртвым сердцем, мёртвым для эмоций лицом… И противостояние двух воль: белое и чёрное. А точкой столкновения была мёртвая Лея Антиллес, с раной от сейбера… Палпатин тяжело осел в своём кресле. Только не так, только не это… На губах стало влажно, Император провёл пальцами по ним, глянув вниз: кровь. Сидиус осторожно вытер пальцы о мантию, начиная приходить в себя, медленно, словно нехотя. Жутко хотелось что-нибудь раздавить: жаль виновников этого рядом не было. Пейстаж вошёл в кабинет повелителя в незыблемым видом вершителя судеб, хотя в глубоких глазах человека застыло напряжённое внимание к обстановке в целом.  — Что?  — Королева Альдераана подала просьбу о личной встрече с вами, мой император. Палпатин вскинул голову, вперив в осторожного канцлера пронзительный взгляд: плевать, что губы вымазаны в крови, не впервые таким его видит Пейстаж.  — Немедленно установите связь с Альдерааном. Пейстаж на миг замялся, подавая владыке Империи деку, где символ лорда Вейдера настойчиво крутился в уголке. Палпатин ввёл свой код и округлившимися глазами уставился на сравнительный анализ двух ДНК. Так и хотелось выругаться на чистом набуанском: вот нашёл тоже время! Губы подёргивались от сдерживаемых ругательств: как не вовремя! Вейдер-Вейдер, когда же ты перестанешь рубить с плеча?  — Установите связь с Альдерааном! Немедленно!!! — сверкнул на собеседника взглядом Палпатин. Ауш встал на ноги, когда в приёмную вернулась королева, невольно сделав к женщине шаг. Но не приблизился: ледяные пальцы замершего позади младшего Соло внезапно стиснули его за локти сзади.  — Не смейте! Посмотрите в её глаза, — прошипел парень тихо. Целитель дёрнулся, но пальцы мальчишки словно налились под его усилием мощью, едва не ломая кости. А потом Ауш понял, о чём его хотел предупредить пацан: карие глаза на мертвенно-бледном лице были полны пустоты даже не космоса, они словно провалы чернели на этом лишённом эмоций лице. И только лёгкая улыбка на губах… просто какой-то ужас. Целитель уже самостоятельно застыл на месте, когда Бреха внезапно повернула к двум молодым людям лицо, поравнявшись с ними. В чёрных провалах глаз скользнула какая-то эмоция, но она вновь продолжила движение. Напряжённо выпрямившаяся, надменно-спокойная. Когда-то Ауш признался Вейдеру, что ситх мог нагнать такого страха, что желалось слиться со стеной, чтобы не попасться на глаза ему в момент, когда у него не было настроения. А сейчас, вот только что, почувствовал, что младший Соло его от смерти спас. Нет, Бреха не владела Силой, но в списки её врагов Ауш точно бы попал. С летальным исходом, пусть и человек Вейдера. Что между этими двумя там, за дверями произошло? Ауш ожил лишь когда дверь кабинета распахнулась и ситх появился в проёме.  — Готовьте шаттл. Целитель уставился на деку, где никакого приказа не было видно, зато мерцал, привлекая внимание, символ личного канала связи с Императором.  — Милорд… — напряжённым тоном окликнул адъютант уходившего лорда. Зелёные глаза глянули в линзы маски, одновременно военный протянул ему деку: — С вами на связи Корусант. Сдавленный рык и стремительный разворот на месте, чтобы следующий момент лорд, хлопнув дверью, скрылся в кабинете. Голограмма Палпатина возникла над пластиной в тот же момент, когда Вейдер активировал вызов, что дрожью невольного страха отозвалось в позвоночнике: Император, выходит, ждал? Преклонив колено, лорд воззвал к своему спокойствию. Злить Сидиуса…  — Повелитель, я…  — Ты вновь играешь в игры, которых не понимаешь, ученик! — скрипучий голос Императора острыми гранями процарапал в охваченной воодушевлением душе младшего ситха.  — Я нашёл ребёнка Скайуокера…  — Тебе позволили его обнаружить! Вейдер, ты как последний олух пошёл у них на поводу! Ребёнок Скайуокера всё время был у тебя перед глазами: фамилия лишь фамилия, она ничто! Ты — её отец, да. По Брехе Антиллес. Или забыл? Разлучишь мать с дочерью — пожинать плоды будешь долго, а Империя падёт! Ты понимаешь, что я хочу сказать тебе? Бреха своего ребёнка будет защищать до последнего, ты её хоть немного понимаешь? Отвечай мне! Лорд всем телом вздрогнул, когда Сидиус не сдерживаясь, применил удар Силы.  — Повелитель, но Лея — мой ребёнок… — оправдание прозвучало слабо. С губ Палпатина сорвалось рычание, он протянул руку вперёд — и Вейдера выгнуло в спазме боли.  — Лейя Антиллес останется там, где есть сейчас. Это приказ, Вейдер. Не смей меня разочаровывать. В следующий момент младший ситх рухнул на приёмную пластину, пытаясь дышать и приподняться. И вновь рухнул, выгнувшись дугой. В зал вбежал Ауш, по коммуникатору вызывая реанимационную бригаду. Королева Бреха встала на голографическую пластину несколькими минутами позже своего мужа, в другом крыле дворца, плавно опускаясь на колени и склоняя покорно голову. Отдельные искры над голопроектором сложились в фигуру сидевшего в кресле императора Палпатина, покачавшего головой над её коленопреклонённой фигурой, полной покорности судьбе или обстоятельствам:  — Ваше величество, поднимитесь, это недостойно вашего статуса.  — Статус можно и изменить, повелитель, — проговорила Бреха, не поднимая взгляда.  — Можно, — покладисто соизволил подтвердить Палпатин, — но нужно ли? В голосе Императора проскользнула новая нотка, женщина замерла, обдумывая эту игру интонацией, поднимая медленно взгляд просветлевших глаз на голограмму набуанца.  — Лорд Вейдер слишком… — Палпатин помедлил, словно подыскивая правильное слово, — прямолинеен для подобного дела. Вы мать этого ребёнка, — и вновь на лице Императора появилась его всезнающая улыбка. — Я не вижу смысла разделять то, что и без того едино.  — Но я… Милорд приказал…  — Милорд уже осознал свой промах, — Император внезапно хищно улыбнулся, подался к ней, — Вскоре он принесёт вам свои извинения по данному инциденту. Голопроектор уже прекратил свою работу, а Император не спешил покинуть кресло, о чём-то задумавшись.  — Распорядитесь, чтобы приготовили мой корабль, — ровным тоном произнёс он в окружавшую его тишину. Палпатина несколько тревожило видение, всё ещё стоящее перед глазами. Лея Антиллес и тот неизвестный, владеющий Силой настолько, что смог переломить бой с Вейдером в свою пользу. Ох, не зря это видение настигло его перед разговором с Вейдером, не зря. Будущее конечно в движении, но и предупреждения Силы — это вам не детские шалости.