особенный

Тебя не трогают чужие песни о любви и чувствах, тебе на все на это, наверное, наплевать, лишь море в твоем сердце тихой болью дышит, и в потолках стеклянных отражается кровать, ты долго плачешь ночью, засыпая на качелях, тебе всего лишь девятнадцать лет, затеи бренны и тщетны все твои попытки уложиться спать. Твоё спокойствие нарушено страданьем, тягой к высшему, моё же море так по нам скучало, оно же взвыло после долгой столь разлуки, но не увидев, кровью разразились руки, в ладони лезвие взяло своё начало. «Я так люблю тебя, зачем ты сделал больно?», во мне ты всех моих китов убил. Найтивыход, море.

Мы снова сходимся, мы снова, блять с х о д и м с я, и я, словно карапуз с сорок седьмой хромосомой, бегу тебе на встречу, бегу, радостно расправляя руки, а тебе все еще наплевать. Ты пишешь, что правда испытываешь чувства, но максимум — ты влюблен, на большее не способен. Я машу рукой, шепчу «не говори так» и мы лежим, на кровати, вместе. Будто нас ничему не учила жизнь. Сколько проходит? Неделя? Меньше. И твой друг, твой любимый радостный друг, с которым ты виделся только лишь раз, один-единственный, к черту, разочек коротко ведет со мной диалог. Да, я поступил как мудак, но с его стороны, Пашку же я не «предал». Что за глупости, я умираю от этого, ну как можно воспринимать интернет за реальные ощущения? Мне больно от этого, и свежепорванное сердце скулит, в истерическом припадке избивая ребра содранными коленями, подставляя глаза какому-то жгучему солнцу, светящему, но гаснущему изнутри же. Сколько уже можно заливать глаза кровью из разорванных вен, вместо того, чтобы адекватно смотреть? Ты пишешь, что тебе просто обидно за родного человека, что мне, вероятно, это незнакомо, но потом, что не хочешь делать больно снова. Фыркаю и думаю, что у тебя раздвоение, но, конечно, об этом не пишу, никак же. Мой аппарат, качающий кровь, разрывается. Мы как-то переводим тему, забываем, не вспоминаем, и ты засыпаешь, а я до четырех утра не могу заснуть, ощущая себя больным по-настоящему. Хочу написать твоему любимому другу, или кто из нас ненормальный? Мы помиримся? — Нет, все умрут. Я пишу, ломая преграды и гордость, он отвечает «лол», и строчит тебе что-то злобное. Пишет, что еле меня выносит, понимает тебя и едва удержался от того, чтобы не послать надоедливого парнишу. Обожаю его, просто невероятно, ощущая, как по-свински он поступил, рассказав тебе, зная, что ты пе-ре-жи-ва-ешь. Я его ненавижу. Всеми фибрами своей души, хрипло не смеясь, но каркая. Ты просишь меня молчать, просто молчать и вообще ничего писать, «пожалуйста», конечно, но мой телефон садится, а я и не пробую ставить его на зарядку, зачем? Опять всё то же, опять та же боль, интересно только, сколько раз разум готов симулировать, прежде чем умереть наконец от любви? Я не знаю. Здорово будет узнать.