Сеансы психотерапии

— Итак, Уилл… — доктор Скотт чуть останавливается, стараясь поймать внимание своего пациента. Уилл что-то строчит в своем телефоне и иногда улыбается — он просто проверяет доктора Скотта на прочность. Они сидят уже двадцать минут, и между ними так и не создалось контакта, который бы способствовал нормальному сеансу. — Как прошла твоя срочная встреча на прошлой неделе? — Все хорошо, — отвечает Уилл и продолжает тонуть в своем телефоне. — На сеансах запрещены телефоны, и ты это знаешь. Уилл вскидывает на доктора Скотта сияющий взгляд. Он ждал именно этого, чтобы почувствовать собственную власть хотя бы в этом маленьком событии. Уилл убирает телефон в сумку и улыбается. — Это было важное сообщение. — И приятное, — кивает медленно доктор Скотт. — Ты улыбался. Уилл невнятно пожимает плечами. — Сегодня мы потеряли много времени… Уилл вновь лишь пожимает плечами. — На прошлой неделе меня обманули. У Ганнибала не было времени ни на что, — недовольно произносит Уилл, опуская голову так, что его вьющаяся чёлка начинает скрывать глаза. — Так ты звонил Ганнибалу… — Я думал позвонить Фредерику, как узнал… ну, о том, что Ганнибал не может. Но я был уже у Ганнибала, — Уилл неопределенно машет рукой, будто все было и так понятно. — И чем же ты занимался дальше? — чуть с опасением уточняет доктор Скотт. — Ты пошел домой? — Его родители позвали меня ужинать с ними, — Уилл морщится презрительно, но взгляд его становится печальным, а в уголках рта прячется горечь. — Потом мы собирали вещи в комнате Ганнибала. Его родители считают, что я его друг. — А ты его…? — Никто, — машет головой Уилл и обнимает себя руками. — Я говорил уже, что у нас нет никаких отношений. Доктор Скотт качает головой в знак понимания. — И как же ты чувствовал себя за ужином, Уилл? — Словно слугу пустили за стол с господами, — усмехается Уилл, но и эта усмешка коротка. — На самом деле они были милы. — Для господ? — Как люди. Они излучали почти тошнотворные спокойствие и любовь. Красивые глянцевые картинки американской семейки аристократов, — пояснил Уилл образно. — Они спрашивали меня про моего папу, про то, как я учусь, что мне нравится, чем бы я хотел заниматься… — И ты видишь что-то неправильное в их вопросах? — Зачем люди притворяются, что им интересно? — Тебе показалось, что им было неинтересно узнать о тебе? Уилл покачал головой и вздохнул глубоко. В кабинете вновь повисло молчание. Уилл повернул голову и стал рассматривать ряды книг по психиатрии на полках. Доктор Скотт очень гордился своей библиотекой. — На самом деле миссис Лектер казалась искренне заинтересованной, — Уилл тихо посмеялся над каким-то воспоминанием. — О чем ты подумал, Уилл? — О том, как в начале ужина она так воодушевленно сказала, что счастлива познакомиться хоть с кем-то из друзей Ганнибала, потому что она уже начала подумывать о том, что он их воображает. — И тебе показалось это смешным? — Ганнибал ни минуты своей жизни не бывает один, — улыбается Уилл. — Он всегда окружен своими почитателями. Он любит купаться во всеобщем внимании. Его матери не о чем беспокоиться. — Ты говоришь о почитателях, но не о друзьях. Разве ты не видишь разницы, Уилл? — теперь образ Ганнибала Лектера представляется доктору Скотту немного иначе. Видимо, у этого мальчика есть тоже некоторые проблемы с близким общением, наблюдается некоторая замкнутость и изолированность чувств от остальных. Он считает, что они с Уиллом похожи? — У Ганнибала есть друзья, — настаивает Уилл. — У него есть своя постоянная компания таких же снобов, как и он. — Ты презираешь богатых людей, Уилл? — Ганнибал не богат, материальное положение его семьи чуть лучше, чем у остальных, но он не коронованный принц, — Уилл отчего-то считает важным объяснить это. — Просто иногда он ведет себя как сноб. Его друзья такие же. — Разве Фредерик не один из его друзей? Уилл кивает бездумно. Своими мыслями он все еще на ужине с семьей Лектер. — Тебе не кажется, что ты выбираешь для себя определенный сорт партнеров, которые изначально ставят себя выше тебя? — доктору Скотту интересно, насколько Уилл осознает, к чему он идет. — Намекаете на то, что я мазохист? — брови Уилла приподнимаются чуть иронично. — Мне кажется, Уилл, что все это нужно тебе для того, чтобы поддерживать в тебе веру о том, что ты неправильный, поэтому с тобой можно обращаться, как человеку захочется… Уилл невольно сжимает себя руками сильнее. Он качается вперед, потом назад, вновь вперед. Он поднимается с дивана и начинает слоняться по комнате, все еще обнимая себя руками. — Я не какой-то там псих, доктор Скотт… — Я не считаю тебя психом, Уилл, но этот шаблон повторяется в тебе из раза в раз. Сначала с парнями из гей-бара, имен которых ты не помнишь, с Мэтью, с Фредериком, с Ганнибалом, — доктор Скотт говорит ровным тоном, чтобы Уилл не реагировал слишком резко на фразы. — Как только Мэтью стал относиться к тебе иначе, что ты сделал? — Я же сказал, что просто устал от него! — выпаливает Уилл и замирает возле окна. Он сильно хмурится, иногда облизывает губы нервно. — На этой неделе я ни с кем не спал. Это резкое оправдание Уилла немного удивляет доктора Скотта. Ему казалось, что их терапия практически не работает. — Вы поражены, — надсмехается Уилл, поворачиваясь в сторону доктора Скотта. — Не очень хорошо меня знаете, — эта мысль явно успокаивает Уилла, потому что он направляется обратно к дивану. — Я никогда не был убежден, что знаю тебя, Уилл, — кивает осторожно доктор Скотт, чтобы не вспугнуть своего пациента. — Я знаю лишь то, что говоришь мне ты. — Ваша теория не верна, потому что иначе я бы искал постоянного унижения, — Уилл пожимает плечами легкомысленно. — Но ничего не было. Я всю неделю помогал отцу в мастерской. Первые мгновения доктор Скотт чувствует гордость за себя, но он быстро одергивает себя. Во всей этой истории была огромная несостыковка, учитывая, чем закончился прошлый сеанс. — Рад слышать. Вы теперь лучше общаетесь? — интересуется доктор Скотт. — Ага, — кивает Уилл. — Я забыл, насколько весело проводить с ним время. Мне нравятся все эти механизмы, и у меня неплохо выходит. Будто я вернулся на семь лет назад, и папа впервые привел меня в гараж. На этих выходных мы планируем выйти в море на нашем паруснике. Доктор Скотт дает ответную улыбку Уиллу. — Ты всегда был ближе к отцу, чем к матери? — Моя мать постоянно работала, знаете, этим помощником нотариуса, — Уилл задумчиво вертит браслет на запястье и жует нижнюю губу. — А на выходных она предпочитала общение с подругами, чем с нами. Мой отец всегда был инициатором всех барбекю, потому что она предпочитала летние вечеринки у знакомых. Ее сложно судить, ведь она так уставала на неделе. Доктор Скотт делает пометку в своей голове о том, что необходимо позволить злости на мать проявиться в Уилле, иначе его вина не уйдет. — Именно это напомнил тебе ужин у Лектеров? Ваше семейное барбекю? — Нет, то есть… есть некоторая наигранность в их семье… — Ты считаешь, что они не могут быть просто счастливой семьей, которой интересен их гость? — Счастливых семей не бывает, — уголки губ Уилла грустно опускаются. — Особенно тогда, когда они выглядят так, словно их снимают для журнала. Уилл вновь закрывается, и доктор Скотт не хочет заканчивать свой сеанс с ним, как в прошлый раз. — Не все семьи одинаковые, Уилл, — нейтрально сообщает доктор Скотт. — Теперь ваша маленькая семья с отцом кажется мне вполне счастливой. Уилл позволяет себе тающую улыбку и ленивый кивок. И все же доктор Скотт так и не добрался до сути того, отчего же поведение Уилла так резко изменилось. — Что-нибудь случилось еще за тем ужином, Уилл? — Нет, потом мы с Ганнибалом просто пошли в его комнату. — Ты, кажется, упоминал о том, что ты помогал ему собраться… — Да, они с семьей на неделю улетели к родственникам в Литву, — Уилл разваливается на диване поудобнее и внимательно разглядывает доктора Скотта. — То есть на этой неделе его нет в стране? — Десятки учеников из моей школы страдают, — саркастично хмыкает Уилл. — А что чувствуешь ты, Уилл? Ганнибала нет уже неделю, и в последний раз ваше уединение так и не произошло нужным образом… — Ничего, — настороженно отвечает Уилл. — Вы полагаете, я должен расстраиваться по этому поводу? — А ты расстроен? — Нет, мне все равно. Доктор Скотт молчит. Определенно есть взаимосвязь между тем, что Ганнибал уехал, и тем, что Уилл перестал вести беспорядочный образ жизни. — Знает ли Ганнибал о том, что есть кто-то помимо него? — Конечно, мне нечего скрывать, — взгляд Уилла темнеет, в нем загорается вызов. Это ли видит каждый раз Ганнибал в его глазах? — Я же говорил, что он любит всё грязное. — И ты нравишься ему, пока ты неразборчив? Какая-то дополнительная стимуляция? — Он конченный извращенец, — улыбается Уилл, но ничего не добавляет больше. — Что ты имеешь в виду, Уилл, называя его подобным образом? — Наше время вышло, — кивает Уилл на часы, и он прав. Время сеанса закончилось. Уилл создал интригу и остался этим доволен. Он хватает свой рюкзак и вскакивает с дивана. — До следующей недели? Доктор Скотт поднимается с места, чтобы проводить Уилла. Трудно признаться, но ему действительно интересно, что же это за отношения между Уиллом и Ганнибалом. Доктор Скотт чувствует себя глупо. Словно у него отобрали книгу на самом интересном месте. Но как только Уилл выходит в приемную, там уже сидит другой пациент доктора Скотта. Не было времени дочитывать. Доктор Скотт желает Уиллу хороших выходных, на что Уилл кивает с благодарностью.