Стеклянное сердце

      — Мистер Поттер! Вы меня слышите? — донёсся до парня женский голос.       — Откройте глаза! — он послушно сделал, как его просят, в надежде, что тогда не придётся слышать эти режущие слух звуки.       Незнакомый потолок. Белый, с самой обычной лампой по центру.       Гарри понял, что сам от себя вряд ли добьётся ответа, и решил спросить у того, кто разбудил его.       — Где я? — вопрос не блистал оригинальностью.       В голове всплыли воспоминания о последних минутах перед аварией, и парень застонал.       — Вы в больнице.       Да, этого следовало ожидать. Он попробовал повернуть голову, чтобы разглядеть ту, что ответила ему, но почему-то не смог этого сделать. Хотя голос перестал казаться таким резким, и теперь не доставлял никаких неудобств.       — Я не могу двигаться? — Вопросы были всё так же оригинальны и неповторимы. Однако парню казалось, что он должен был реагировать на это как-то более эмоционально. Он смог разглядеть слева капельницу, идущую к его руке. — Вы ввели мне успокоительное?       — А вы быстро всё поняли, всё именно так. Вы не можете двигаться из-за наркоза, который ещё не кончился. И да, мы вводим вам успокоительное. — Не отрываясь от разговора, девушка, лет двадцати, в белом халате, склонилась над беспомощным телом Гарри.       Она задала ещё один оригинальный и неожиданный вопрос:       — Сколько пальцев вы видите? Как ни странно, но у вас не нашли сотрясения мозга, но проверить всё же надо.       — Два, — её рука выглядела несколько размыто. — Где мои очки?       — Думаю, они сломались в аварии. Вы помните? — Он помнил.       Гарри заинтересовала судьба дяди. Не сказать, что он сильно о нём беспокоился. Парень уже понял, что руль направо Вернон вывернул специально, чтобы подставить под удар часть автомобиля, в которой сидел племянник. И он его, в общем-то, понимал.       — Да, помню, скажите, а что с моим дядей?       — У него лёгкое сотрясение и сломана нога. Боюсь, ему какое-то время придётся провести у нас, — девушка улыбнулась и продолжила. — Давайте всё же о вашем состоянии. Для начала…       Она повернула какой-то рычажок на капельнице, и вернулась к разговору, неожиданно предложив:       — Давай перейдём на «ты», я ненамного тебя старше?       — Давай. — «Почему бы и нет? Судя по её аккуратности в обсуждении важных тем, мне здесь придётся лежать довольно долго».       — Хорошо, — она мило улыбнулась, — Для начала, тебе надо будет сделать некоторые дыхательные упражнения. Постарайся вдохнуть очень медленно, считая до шести. Потом — пауза, опять на счет шесть. И такой же медленный выдох. И снова пауза. И еще раз, и еще. Я пока отойду минут на десять, а ты делай, хорошо?       Гарри не ответил и начал дышать, одновременно думая над её странным поведением. «Почему бы не сказать мне всё сразу? Ладно, наверное, это зачем-то нужно».       Спустя некоторое время девушка вновь зашла в палату и подошла к койке.       — Итак, ты спокоен и расслаблен, да?       — Да, так и есть. Доктор, может, вы всё же расскажете, что со мной? — Судя по её молодости, называть доктором девушку было ещё рано, но Гарри подумал, что немного добрых слов ещё никому не вредило.       — Мы же договорились общаться на «ты»! — она нахмурилась. — Продолжай дыхательные упражнения, а я буду рассказывать. Хорошо?       Парень поспешно согласился и старательно задышал, желая поскорее услышать, почему он не может двигаться. Неожиданно пальцы правой руки поддались сигналам мозга и зажали простыню в кулаке.       Гарри обрадовался, но через миг побледнел.       «Почему я не могу подвигать левой рукой?»       Он попробовал ещё раз. Правая рука двигалась, как и правая нога, а вот левая часть тела не желала уступать. Сердце начало увеличивать темп, но как-то неуверенно, будто не понимая, стоит это делать, или же нет.       — Какая всё же отличная штука — эти дыхательные упражнения, — Гарри нервно улыбнулся. Скорее всего главную роль сыграли не они, а литры успокоительного, залитые в его бессознательную тушку.       — Ты уже понял, да? — Улыбка девушки была неестественна, будто она надела маску.       — Наверное. Что с моей левой рукой и ногой? Они у меня вообще есть?! — девушка резко кинула взгляд на запищавший приборчик и ещё раз что-то повернула на капельнице. Гарри снова задышал и попытался успокоиться.       — Твоя левая рука… Нет, наверное стоит начать не с этого. Когда вы с дядей попали в аварию, машина была сильно повреждена. Пришлось вызывать спасателей, чтобы достать тебя оттуда. Они потратили на это несколько часов, и всё это время твоя нога была зажата как в тисках. Были множественные переломы, и нам пришлось ампутировать левую ногу, начиная с середины голени. Кисть же, уже была потеряна, когда тебя достали. По счастливому совпадению, что-то прижгло её, так что ты не потерял много крови. Боюсь, теперь тебе предстоит долгий курс лечения и реабилитации. Конечности, разумеется, не вернуть, но сейчас люди живут и без них! — Гарри оценил попытки его успокоить в стиле: «Мне оторвало часть руки — отлично, хорошо, что не целую!»       — Что же, попробуем подумать трезво, — он успешно задавил смешок, рвущийся из груди. Вряд ли его мозг, затуманенный лекарствами, способен был к трезвому мышлению.       «Вопрос — зачем успокоительные? Ответ — есть что-то ещё, о чём мне не рассказали, для чего и нужны эти лекарства».       — Хотя нет, ты, наверное, хочешь сказать мне о чём-то ещё?       Девушка попыталась улыбнуться, но у неё не получилось.       Ему стало тяжело дышать. Мелькнула догадка, что потеря конечностей — не самая худшая новость на сегодня.       — Гарри… — она первый раз назвала его по имени.       — Когда тебя оперировали, мы обнаружили порок сердца, с сопутствующей аритмией. Ты чуть не умер на операционном столе.       «Сердце даже не дёрнулось. Видимо последним поворотом рычажка капельницы, мне ввели слоновью дозу лекарств. Почему я вообще думаю именно об этом, а не о том, на что будет похожа моя дальнейшая жизнь», — несмотря на успокоительные, Гарри всё ближе подходил к порогу неконтролируемой истерики.       — Ты, наверное, уже понял, что именно поэтому тебе дают лекарства. Теперь любое эмоциональное переживание опасно для тебя, так что делай дыхательные упражнения и будь хорошим мальчиком, ладно? Так, лежи, я ещё приду. Позже.       Она вдруг скомкала разговор, и, отвернувшись, встала и быстро вышла из палаты. Лишённый привычных очков парень не увидел, но почувствовал её слёзы. Девушка ещё не смогла нарастить эмоциональную броню как у опытного доктора, и сильно переживала.       — Дааа, Гарри, у тебя началась новая жизнь, — сказал он в потолок ещё не догадываясь, что был прав как никогда.

***

      Гарри лежал на койке и чертил в блокноте новую рунную связку. После того, как он узнал подробности той аварии, а именно всю невозможность своего выживания, он с удвоенными усилиями занялся рунами. Только щит тогда спас его и дядю Вернона, приняв на себя весь импульс многотонного грузовика. Он же пережёг пополам левую руку в момент выплеска всей запасённой энергии. Правда, даже его не хватило, чтобы полностью защитить носителя, но это было лучше чем ничего.       Наверное, только занятия рунами помогали ему не скатываться в пучину депрессии. Гарри много думал над тем, как же ему жить дальше, ведь кто он теперь? Инвалид. Палочка сломалась во время аварии. Хорошо хоть набор для рун остался в целости.       — Да, альтернативный оптимизм — это заразно, — с кривой улыбкой вздохнул парень, переворачиваясь на живот.       Вчера выписали дядю Вернона, до этого он изредка заходил, с каждым разом всё лучше управляясь с костылями. Он рассказывал племяннику, что лечение оплатила фирма — владелец грузовика, что всё будет хорошо, и скоро привезут заказанные протезы.       Гарри понимал, что дядя чувствует свою вину перед ним. Тот никак не мог понять, что теперь племянника мало волновал вопрос «Кто виноват».       Каждое утро парня начиналось с пригоршни анальгетиков, антидепрессантов, и кучи других таблеток с непонятными названиями. Гарри не интересовался этим. Ему сказали, что нужно это принимать — он это делал.       Из-за своего постоянного меланхоличного состояния, парень сдружился с врачами, которые только и делали, что радовались такому послушному пациенту, да удивлялись скорости его восстановления. Всё же у обладателей магии были свои плюсы.       После нескольких просьб и звонков Дурслям, ему привезли его набор для рун и пару книг по маггловской медицине. Гарри серьёзно заинтересовался возможностью создать себе нормальные протезы. То, о чём ему рассказывали врачи, как-то не внушало доверия.       Так прошёл весь август, завтра парня выписывали, и он должен был посетить Косой переулок, чтобы купить новую палочку и учебники. Также надо было хоть как-то оповестить друзей о своём состоянии. Странно, но они, казалось, не знали о произошедшем.       «Смог же Рон послать письмо Дурслям, да и Букля должна была прилететь в Нору. Почему же теперь никто из них не написал?» В этом было много непонятного, и Гарри решил пока не забивать себе голову. Что толку от пустых догадок?       От раздумий его отвлекла открывшаяся дверь, через которую вошёл молодой, коротко стриженый парень по имени Марк, являющийся специалистом по протезам.       — Привет! Как я и обещал — я принёс твою новую ногу. Рука пока лежит в коридоре. — Гарри каждый раз удивлялся такому специфическому чувству юмора, но постепенно начал находить в нём что-то интересное.       Парень достал из коробки что-то похожее на детскую прыгалку с пружиной. Когда-то Гарри видел такую у Дадли, но так и не попробовал.       Протез состоял из «разъёма» для культи, металлического поршня и пружины вокруг него. Кончался он «ступнёй» на шарнире. Крепился ремнями к специальной резинке, надевающейся чуть выше колена. Сверху на этот каркас Марк быстро прикручивал пластиковые чехлы, имитирующие форму икры и ступни.       — Что же, выглядит не так страшно, как в прошлый раз, — слабо усмехнулся Гарри, вспомнив самый первый показанный ему протез. Он был похож, скорее, на деревянную ногу пирата. Впрочем, судя по всему, это тоже была своеобразная шутка.       — Ну, если тебе так понравилась обновка — надевай быстрее, — нет, Гарри абсолютно точно радовал такой юмор. Это было единственным, что оставалось людям, не желающим жалости по отношению к себе. С недавних пор Гарри, по его собственному мнению, тоже относился к данной категории.       Протез оказался довольно удобен. Мягкий верх гарантировал, что даже после долгой ходьбы он доставит минимум неприятных ощущений. Гарри даже смог ходить без костылей, с тростью, после всего лишь десяти минут практики. «Наверное, сработало чувство равновесия ловца. Ха! Какой из меня теперь ловец, с одной рукой-то». — Гарри даже не задумывался над вопросом, продолжать ли ему летать. Он, конечно, слышал в начальной школе о легендарном лётчике Бадере Дугласе, летавшем без ног, но понимал, что война и мирное время — две большие разницы.       — Слушай, а тебе идёт! — Марк ходил рядом, и радовался успехам пациента. А может и собственным талантам по подбору протезов. В своей неповторимой манере конечно, но явно радовался. — Я пойду, принесу руку.       Спустя пару минут он вернулся, неся ещё одну коробку, насчёт содержимого которой у них недавно был жаркий спор. Марк настаивал, что лучше будет попробовать экспериментальный протез с сервоприводами, позволяющими сгибать и разгибать пальцы. Гарри же, зная, что в Хогвартсе не работает электроника, уговорил его на протез из вспененного материала с металлической основой. Он позволял устанавливать пальцы в любое нужное положение, в котором они потом и оставались.       Как и ожидалось от Марка, с рукой проблем тоже не было, и Гарри, отстегнув свои новые конечности, лёг спать, готовясь к завтрашнему походу в Косой переулок.