Нянька для Принца

Тишину нарушил громкий детский крик. Немного хрипловатый – у ребенка ломался голос - но от того не менее пугающий. Дверь в комнату распахнулась, и внутрь вбежала запыхавшаяся Фригг. Волосы её растрепались от бега, а внутри все бешено стучало, да так, что асинья положила руку на высоко вздымающуюся грудь, словно пытаясь его унять. Материнское сердце чуяло неладное. Так оно и оказалось. Маленький Хёд сидел на полу, закрыв руками глаза, отчаянно крича от боли, запрокинув голову назад. Он был бледен, как лист бумаги, а на попытки охранников отвести руки от лица отпирался, пряча лицо. Мальчик уже не орал, а хрипел, не понимая, что произошло, как это остановить, и почему ему настолько больно. Глаза словно прижгли горящим прутом, и те, расплавившись, вытекали из глазниц. Фригг схватилась за сердце и подбежала к сыну, обнимая его и раскачиваясь из стороны в сторону, пытаясь его успокоить. Минутное помешательство – и мысли быстро пришли на свои места. - Несите его к лекарю! – чуть ли не кричит она. Глаза асиньи уже были на мокром месте. Маленького Хёда берут на руки и как можно скорее уносят – королева бежит вслед за ними, пытаясь унять дрожь в руках. Грузные шаги охраны и хрипы мальчика слышны еще долго, становясь тише по мере того, как они удалялись от библиотеки. Атмосфера во дворце стала напряженной, настолько, что холодила душу, заставляя волноваться за принца. Жизнь вокруг остановилась, сконцентрировавшись в лазарете, где вовсю трудились знахари, плакала Фригг, и бился в конвульсиях юный ас. Воздух был пропитан холодящим страхом. Локи выполз из своего укрытия. Он спрятался под столом в тот самый миг, как Хёд начал вопить. Он подошел к раскрытой книге, что лежала на полу, и сделал пометку на полях. Лицо его не выражало ничего лишь хладнокровный расчет. Лофт закрыл учебник и взял его в руки, как услышал громкий приближающийся топот. Не прошло и пары секунд, и в комнату влетел Тор и схватил младшего брата за шкирку, притянув к себе. Он уже в таком юном возрасте обладал не дюжей силой, чем мог похвастаться среди остальных братьев. - Что ты наколдовал? Какого черта ты с ним сделал? – шипел он, свирепо пронзая брата взглядом. Локи схватил его руки, пытаясь как-то отбиться, но тщетно. Выражение его лица не выражало особой паники за сохранность собственной жизни – Тор не сможет его ударить. Он знал это, как никто другой. Злиться? Да. Ругать? Да. Но не бить. Сейчас его больше волновала помятая рубашка и оброненная книга. - Я к этому не причастен. Он сам виноват, - коротко ответил Локи. – А теперь отпусти меня. - Да черта с два! Ты понимаешь, что он может остаться слепым? Ты это понимаешь?! – орал на него брат, тряся брюнета, как игрушку. - Я ничего не делал. Он прочитал то, что я велел ему не читать. Как я к этому причастен, по-твоему? – шипел Локи, потихоньку теряя свое хладнокровие. В сравнении с Тором он чувствовал себя мизерным и ничтожным. Он ненавидел это чувство беспомощности и незначительности. Как тряпичная кукла в руках громилы. Захочет – швырнет, захочет – порвет. Его успокаивало только знание того, что это не произойдет. - А кто у нас тут чертов фокусник?.. - Какой мне резон его так калечить, а? - Прекратите оба! Как малыши, ей Богу! – закричал появившийся в дверном проеме Бальдр. Его взгляд был непривычно серьезным, а тон не терпел никаких пререканий. Такие резкие перемены в Одинсоне были вполне объяснимы, но оттого они становились не менее непривычны. Тор и Локи одновременно обернулись на его голос. Старший брат чуть ослабил хватку. – Это явно просто случайность. В душе Тора поселились нешуточные сомнения, терзавшие юного аса. Все улики, все догадки ясно говорили – он был виноват. Кто был в комнате вместе с Хёдом? Локи. Кто держит в руках книгу с заклинанием? Локи. Однако брат был дорог старшему Одинсону, и пусть младший был падок на проказы и злые шутки, вряд ли он мог совершить что-то подобное. Тор смотрел на его детское, круглое лицо с серьезными зелеными глазами, которые никак не подходили ребенку, и не мог увидеть там братоубийцу. Старший принц поджал губы и опустил мальчишку на землю. - Извини, - сказал он. - Забудь, - пробурчал Локи, поправляя воротник и с некой злостью глядя на братьев. Несмотря на то, что конфликт был завершен, Бальдр не спешил успокаиваться. Для него все это было еще далеко не окончено. Он подошел к младшему брату, и положил руку ему на плечо, сжав пальцы так, что побелели костяшки. Лофт зашипел от неприятного чувства, и уже собирался было возмутиться, но Баль не позволил ему это сделать, наклонившись к уху и прошептав: - Сейчас же бежишь к Хёду и просишь прощения. Внутри Локи что-то сорвалось вниз. У младшего принца перехватило дыхание Это все пришло ему в голову не просто так. Воспоминания вспыхивали, как пламя в костре, от одной единственной искры. Внутри все жгло, невыносимо припекало, а картины из прошлого проносились перед глазами словно нескончаемый цветной поток. Слышались отдельные слова, реплики, а все остальное сливалось в противный, зудящий шум. Локи поморщился. Искрой, разжегшей пламя воспоминаний детства, была искра в глазах Тора. Ас держал в руках чашу, полную змеиного яда, и не давал ни единой капле попасть на кожу трикстера. А тот не понимал, в чем причина такого поступка. Он же убийца, изменник. А без пяти минут царь сейчас держит над его головой сосуд, полный яда. Будь Лофт на его месте - просто перевернул бы чашу, вылив содержимое на преступника и заставив его извиваться от боли, моля о скорейшем прекращении этих ужасных мук. Секунды шли. Йотун ждал, когда первые капли коснутся его спины, и жжение, несравнимое с укусом самой ядовитой змеи, пронзит насквозь его кожу, мышцы и кости. Ткани начнут разлагаться и в тот же миг снова восстанавливаться, чтобы дать почувствовать эту боль вновь. Но Тор не делал этого. Он смотрел на брюнета суровым и жестким взглядом, от которого хотелось отвести глаза. Лишь бы не видеть этого вновь. Самым страшным была не строгость и не властность его взора. На глубине голубых глаз читался немой вопрос, вперемешку с жалостью. Зачем? Почему? Ради чего?.. - Что ты тут делаешь? Какого черта? - трикстер снова засыпал принца вопросами. Голос его был полон негодования и ярости. Локи ненавидел чувство беззащитности и неведения. Обычно он знал все на пару шагов вперед, тем самым планируя собственные шаги. А сейчас он был словно слеп. Слеп и беспомощен перед непредсказуемым Тором. Сигюн так и осталась сидеть на коленях, опустив трясущиеся руки на землю. Пальцы дрожали, мышцы ныли от усталости. Ей было не до самобичевания по поводу собственной никчемности - она также, как и Лофт, ничего не знала о намерениях Тора. Но с его прибытием на душе стало неестественно легко. Асинья не могла объяснить природу этого чувства. Она, по сути, тоже была изменницей, и должна быть наказана. Но интуиция говорила совсем о другом. - Молчи, - коротко и грубо прервал его Тор. - Ты сам осознаешь тяжесть своего поступка. Сигюн, - он повернул голову в сторону девушки. - Зачем ты здесь? В его вопросе не слышалось ни упрека, ни агрессии. Обыкновенное любопытство. Это успокаивало девушку. Она промолчала пару секунд, обдумывая свой ответ, а затем сказала: - Моя задача - следить за Локи. Всегда. От моих обязанностей меня никто не освобождал. Сигюн серьезным взглядом смотрела на аса, показывая всю свою непоколебимость и уверенность. За пару месяцев с ней произошли значительные перемены. Тор помнил её юной, неопытной девицей, которая дрожала от каждого шороха и каждый шаг делала с такой неуверенностью, словно мысленно задаваясь вопросом – а можно ли ей вообще ходить? Сейчас перед ним была уверенная девушка, которая была готова на все, чтобы защитить йотуна. Она не боялась змея, который сейчас недовольно шипел и капал ядом. Она боялась того, что с Локи может что-то произойти. Бог Грома поджал губы, о чем-то задумавшись. Однако его раздумья не длились слишком долго. Уже через миг он одним ударом отбросил змея в сторону. Тот, ударившись о скалу, обмяк и больше не шевелился. Чаша полетела вслед за ним, расплескивая все содержимое, но, к счастью, на достаточном расстоянии от троицы. - Я тут не для того, чтобы унижать тебя, Локи. И не для того, чтобы судить. Я слышал твои слова. Я знаю, что это сделал ты. И я тут для того, чтобы задать тебе вопрос. Сигюн и Локи одновременно напряглись, смотря в глаза аса. Девушка незаметно даже для самой себя протянула руку и сжала ладонь йотуна. Его руки были непривычно грубы – мужчина впивался пальцами в землю каждый раз, когда яд прожигал его спину. Асинья боялась, что сейчас он может её одернуть. Шанс этого был велик – даже больше, чем обычно. Она и сама не понимала, что сейчас думает Лофт по поводу того, что она сделала. Ей нужен был хоть один знак, хоть один взгляд, один жест. И он это сделал. Осторожно сжал её руку, провел пальцами по внутренней стороне ладони. А у Сигюн словно камень с души упал. - О чем ты хочешь меня спросить? – Локи не выдавал и капли волнения в своем голосе, но глаза его были полны боли и глубокого отчаяния. Видеть брата он хотел в последнюю очередь. Особенно его взгляд. Тот самый, который он видел в читальне после несчастного случая с Хёдом. Локи нечасто чувствовал себя виноватым. Наверное, только тогда и сейчас. И всему виной опять был Тор. И опять йотун не понимал, как он поступит дальше. - Ты готов искупить свою вину? Сигюн резко повернулась к трикстеру, а тот все также смотрела на Тора, чуть приоткрыв рот от изумления. Но Локи быстро взял себя в руки. - Разве моего наказания не достаточно? Разве мои муки не доставляют вам достаточного удовольствия? Мои крики недостаточно громкие? - Нет. Я предлагаю тебе вернуться. Все будет как раньше. Ты просто должен все исправить. - Как я это сделаю, по-твоему? Пойду и извинюсь перед безутешной Нанной? Она только и ждет момента, чтобы меня выпотрошить. И не только она. - Ты можешь вернуть Бальдра. Только ты. Вопрос в том, хочешь ли ты это сделать. - Хочет. Ведь так? - наконец подала голос Сигюн, выпрямив спину. Лофт посмотрел на неё немного удивленно, но шок быстро исчез, оставив лишь смирение. Йотун склонил голову и долго молчал, а Тор не отводил от него выжидающего взгляда. - Это ничего не изменит, - сказал Локи, нарушив тишину. – Один поступок не сотрет все то, что я уже сделал. Они все также будут меня ненавидеть. - Возвращение Бальдра – изменит. Это не просто благое дело. Ты спасешь брата. Человека, который спас однажды тебя. И простил за то зло, что ты сотворил с Хёдом, - Тор особенно выделил последнюю фразу. Лофт оскалился и подался вперед – но цепи его остановили. Лязг металла и его крик казался слишком громким в этой тишине. - Мне не нужно было его прощение! - Если бы не он, где бы ты был сейчас? Один вернул бы тебя обратно в Йотунхейм. Потому что он верил тебе, а ты выжег глаза его родному сыну. Как ты думаешь, на чьей стороне он бы был тогда? Сигюн ошалело следила за ссорой двух братьев. Она не знала ничего о причине слепоты Хёда. Теперь узнала. Узнала более, чем достаточно. В горле её пересохло, но она не могла даже сглотнуть, боясь сделать хоть одно лишнее движение. Но она все еще не отпускала руку Лофта. А тот сжимал её все крепче, снова молча что-то раздумывая. - Хорошо, - наконец, сказал трикстер. Лицо Сигюн просияло. – Я помогу вам вернуть Бальдра. - Я верил в это, - Тор присел на колени рядом с Локи, освобождая его от тугих цепей. Как только руки его были освобождены, йотун осторожно встал, не без поддержки брата и компаньонки, и принялся растирать кисти. А ас тем временем продолжал: - Сиф уже ждет нас в Хельхейме. Нет времени на то, чтобы приводить себя в порядок, каждая минута на счету. Сигюн, возвращайся домой. - Я иду с вами! – возразила она, но Локи схватил её за запястье и сурово посмотрел. - Нет, не идешь. То, что ты явилась сюда, было очень безрассудно и глупо с твоей стороны. В Хельхейм я точно тебя не пущу. - Я не могу оставить тебя. Клянусь, я обещаю вас слушать, и не буду вам мешать. Прошу. Если я останусь тут, то не смогу найти себе места. Умирать – так вместе, - сказала она, и, осознав, что ляпнула, закрыла себе рот рукой. Этот жест показался Лофту настолько родным и привычным, что тот ухмыльнулся и чуть смягчился. - Если я скажу убежать – убежишь? - Да. Убегу. - Если я скажу прятаться – спрячешься? - Спрячусь. Локи кивнул, и, ослабив хватку, повел девушку за собой. Тор спорить не стал, так как за сохранность Сигюн теперь не волновался. Йотун её защищал. Значит, ей наверняка ничего не грозит. Ас знал, что если йотун захочет – йотун сделает. И защитит даже ценой своей жизни. P.S. Прошу обратить внимание на ссылку в описании