На другом берегу Австралии.

Стоило Элайзе коснуться губ Алисии, как за считанные секунды в голове брюнетки пролетели сотни мыслей и тысячи всевозможных сценариев. Хороших и плохих. Счастливых и несчастных. Волнующих сердце и беспокоивших разум. Было трудно разобраться в происходящем и просчитать какой-то следующий шаг. Чувство страха и непреодолимого счастья с головой накрыло брюнетку, и она машинально отвечала на мягкий и даже слишком нежный поцелуй Тейлор, будто бы боявшейся спугнуть девушку. Наверное, случись бы это днём, расклад был бы совершенно другим, но вечерняя атмосфера всегда вынуждает человека быть честнее, чем обычно. Как бы не было холодно в городе, вечер — самое тёплое время дня, ведь даже если мёрзнет тело, душа всегда согрета лёгким ветерком и ярким сиянием уличных фонарей, сливающихся с блеском звёзд. Казалось, что поцелуи длится слишком долго, и даже когда в легких стало недоставать воздуха, девушки не отстранялись друг от друга, предпочитая задохнуться, чем прервать самый светлый момент за последнее время. В жизни обеих сейчас происходили вещи, которые, возможно, были слишком непосильны для двух юных и светлых девушек. Ссоры, интриги, измены, депрессия, проблемы прошлого — сейчас всё это казалось незначительным и запредельно далеким. Даже для Алисии, считавшей зарождение этих отношений чем-то не совсем правильным, этот поцелуй стал спасательным кругом, и стоило Элайзе негромко выдохнуть прямо в губы брюнетке, как её сомнения медленно начинали рассеиваться. Блондинка медленно отстранилась от Алиши, убрав руки с её плеч и неуверенно посмотрев ей в глаза. Взгляд Дебнем-Кэри значительно изменился, и в отражении её лица можно было разглядеть сомнение, спутанное со страхом и радостью. В общем, микс, который в голове Тейлор никак не укладывался. — Я, наверное, не должна была этого делать, прости, — скомкано выдала Элайза. — Не извиняйся, ты не одна участвовала в процессе, — во взгляде Алиши даже в темноте можно было разглядеть сожаление, что просто убивало Тейлор. — Я не должна была отвечать. — Почему? Неужели ты так боишься того, что тебе это понравилось? — Элайза искренне была зла и обижена, потому что с самого начала предвидела такой финал. — Пора уже признать это. — Признать что? Ты знаешь, что очень дорога мне, и я действительно ценю нашу дружбу, но сейчас мы переходим границу, — Алисия отвела взгляд в сторону, чтобы у Элайзы не было ни малейшего шанса разглядеть её лицо. — Дружбу? Тогда пусть это будет дружеский поцелуй, и ревновала ты меня, наверное, тоже по-дружески, не так ли? — блондинка хотела уйти, но что-то заставляло её недвижимо сидеть на скамейке и слушать оправдания Дебнем-Кэри. — Я не знаю, что это было. Честно, я не знаю, — брюнетка громко выдохнула, прикрыв лицо руками. — Наверное, ты мне нравишься, но я точно не хочу, чтобы это продолжалось и переросло во что-то большее. — В таком случае я знаю, как тебе помочь, — вопросов не оставалось, Элайза просто хотела свалить от всего этого. — Куда ты? — Дебнем-Кэри видела, что блондинка собирается уйти, и попыталась остановить её. — Помогаю тебе избавиться от моего присутствия. Чем меньше мы будем общаться, тем меньше вероятность того, что твои чувства перерастут во что-то большее, — Тейлор сказала это так спокойно, что создавалось впечатление, будто она заранее готовилась к чему-то подобному. — Считай, что это моя тебе услуга. — Элайза, подожди, — брюнетка схватила девушку за руку, преграждая ей проход. — Не благодари, — Тейлор резко выхватила свою руку и направилась обратно в сторону площадки, где была припаркована её машина. Дебнем-Кэри осталась стоять на месте, не решаясь что-либо предпринять. Было очевидно, что Элайза не собирается ничего обсуждать, поэтому догонять её не имело никакого смысла. Возможно, Алиша и побежала бы за ней, но брюнетка и сама понятия не имела, что сказать. В какой-то степени девушке казалось, что Тейлор была права. Чем больше времени они проводят вместе, тем больше Дебнем-Кэри привязывается к блондинке. Если ещё несколько недель назад Алиша, не ответив на признание Элайзы, была уверена в своём выборе, то сейчас всё далось ей гораздо сложнее. Страшно было представить, что могло бы быть ещё через пару недель такого близкого общения. Алисия понимала, что глупо отдаляться от человека из-за того, что чувствуешь к нему влечение, поэтому буквально через пару минут стала названивать Элайзе, которая, как ни странно, трубку не брала. Постояв ещё какое-то время в парке, брюнетка направилась домой, решив, что на сегодня лучше оставить это дело и дать Тейлор прийти в себя. Сама Элайза в этот момент была далеко не в самом лучшем настроении. Блондинка нисколько не жалела о том, что ушла, считая это абсолютно логическим завершением сегодняшнего вечера. Девушке стоило больших трудов, чтобы продолжить дружеские отношения с Алисией после их первого разговора, но сейчас для неё уже был перебор. То ли обида, то ли гордость не позволили Тейлор остаться в парке и сделать вид, что ничего не изменилось после того поцелуя. Было много раздражающих факторов, но главным для Элайзы было непонимание того, почему Дебнем-Кэри ведёт себя подобным образом. Тейлор готова была поклясться, что брюнетка искренне и с огромной охотой ответила на поцелуй, но буквально через мгновение в её глазах появилось непонятное сожаление. В любом случае, блондинка была обижена и даже зла, что для неё не особо характерно. Элайза твёрдо решила оставить все свои мысли об Алише и начать строить личную жизнь с нуля, не бегая за стремительно убегающей брюнеткой. На часах было почти одиннадцать вечера, когда Тейлор вернулась домой. Заварив себе крепкий горячий чай, девушка повалилась на кровать, не забыв прихватить печенек. Взяв в руки сценарий на первые две серии, Элайза быстро пробежалась по нему глазами и откинула в сторону. Как бы нелепо это не звучало, но блондинка действительно искренне относилась ко всему, что было связано с её персонажем, поэтому кривая жизни Кларк так или иначе оставляла отпечаток на Тейлор. Вспомнив сегодняшний разговор со сценаристами и актерами, девушка полезла в шкаф и достала оттуда блокнот с ручкой и карандашами. Возможно, те упреки продюсеру и команде выглядели слегка фанатично, но Элайза на самом деле хотела видеть другую Кларк, даже если сценарий будет говорить об обратном. Вспомнив слова Линдси о том, что у Кларк может быть дневник с рисунками и стихами о Лексе, блондинка схватилась за карандаш и старательно стала вырисовывать знакомые черты. Художник из Элайзы был не самый талантливый, поэтому приходилось постоянно орудовать ластиком, что позже привело к огромной дыре в блокноте. Решив, что художественное искусство не для неё, Тейлор принялась за стихосложение, что выходило, честно говоря, более удачно. Наверное, все люди умеют писать стихи. Нет ничего лучше, чем выложить все свои мысли на чистый лист бумаги, попутно отпуская все свои переживания и проблемы. Несмотря на то, что стихотворение шло лучше, чем портрет Лексы, девушка долго мучилась над завершением, чем приводила себя в тихое бешенство. Элайза около часа потратила на то, чтобы подобрать последнюю строчку, но вскоре, смирившись, оставила все как есть. Девушка быстро переписала получившееся творение на отдельный лист и поудобнее улеглась в кровать, чтобы прочесть то, что вышло в итоге. На белой странице, изрисованной разными символами, красивым почерком было выведено: «На перебой разбросаны картины, В которых я запрятала ключи. Замок закроет сотни разных комнат, Что без тебя уже давно пусты. Все было слишком быстро и красиво, Так не бывает с кем-то вроде нас. «Когда ты воин, вся земля — могила», — Сказала бы ты тихо мне сейчас. Я все ещё храню твои портреты, Надеясь не забыть эти черты, Но твой любимый так и не закончен. Я не успела, ты уж извини. Я столько раз пыталась не сломаться, Чтоб быть достойной той твоей любви. Но ведь принцессам можно ошибаться, Когда их слепо душат короли. Дрожащими от холода руками Я проведу по кончику листа, Обрисовав для нас другую реальность, В которой ты могла бы быть жива. И обещаю, что бы ни случилось, Я сберегу тебя внутри себя: Я слышала, что люди всегда живы, Когда их помнят и по ним скорбят. А ты сидишь за мной, устало сложив плечи, И теребишь в руках забытый нож, Как в предначертанную нам когда-то встречу. Только вот случай, правда, не похож. Слегка подует зимнею прохладой, И, оглянувшись на меня и наш народ, Ты растворишься стройным снегопадом, Оставив в мире лишь наследие своё».