Virgin

- Так это правда? - издевательски тянет Итан, опустошая очередной бокал янтарной жидкости. Виктор напрягается, чувствуя насмешку. - Не понимаю, о чем Вы, мистер Чендлер, - говорит он поспешно и поднимается из глубокого кресла, собираясь выйти, сбежать от неудобного разговора. - О том, что Вы девственник, доктор. Итан воздвигается одним слитным движением, нависает сверху, не давая отстраниться. Его пальцы самыми кончиками касаются напряженных бедер Виктора, чувствуются даже через слой теплой брючной ткани. Он выше, он физически сильнее, в глубине его глаз, когда Франкенштейн решается поднять взгляд, горит дьявольский огонь. - Тогда давайте поговорим и о том, что произошло между Вами и мистером Дорианом Греем, - он бьет словами наотмашь, надеясь перевести разговор, но Итан не ведется. - Правда, что Вы никогда не целовали женщину? Не чувствовали ее запах, ее дрожь, то, как ее грудь вжимается в Вашу, рождая то чудовищное напряжение внизу живота? Когда не в силах отпустить ее, но и оторваться не можешь... Скажите. Даже шлюхи не положили на Вас глаз? Ухмыляется, придвигаясь на самую малость, но совершенно перекрывая свет. Виктор чувствует, как его губы трясутся, а от унижения хочется заплакать - глаза и так на мокром месте. - Чшшш, доктор, не бойтесь, - шепчет Чендлер, прикасаясь ладонью к его щеке. Он слишком большой, понимает Виктор. Слишком красивый. Слишком напористый. Все в Итане Чендлере - слишком. Они напиваются уже третий день, вдвоем, заперев дверь на замок. В нужный момент они все равно услышат душераздирающие крики Ванессы, мисс Айвз, чертовой невесты, одержимой... И вот, к чему это в итоге приводит. Виктор думает, что не стоило приходить сегодня. Он должен был забраться в кресло в разгромленной гостиной, вколоть морфий и отдаться на растерзание своим снам. У Виктора трясутся пальцы, когда он берется за запястье Итана, чтобы убрать его руку. Чендлер молча сжимает его пальцы, прижимает их к своей груди. Обхватывает затылок доктора своей огромной ладонью, прижимает его лицом к плечу и зарывается носом в волосы. Ведет кончиком носа по шее, жарко выдыхая на кожу. Виктор, тяжело дыша, бездумно кладет руку на его талию, прижимаясь ближе. Итана становится невероятно сложно оттолкнуть. Да и не хочется. Виктор мог бы стоять так вечность. А потом Ванесса истошно кричит, и мгновение заканчивается.

***

- Сделайте мне одолжение, мистер Чендлер, - негромко говорит Виктор с порога. Итан тут же откладывает в сторону газету и поднимается с дивана. Он закончил свое дежурство несколько часов назад, а Виктор только что спустился с верхнего этажа, где царит чудовищная, угнетающая атмосфера. - Для Вас что угодно, доктор, - ухмыляется Итан. - Кроме переливания, конечно. Виктор подходит близко-близко, так, что можно почувствовать запах пота, алкоголя и оружейного пороха - всего, что так идеально переплетается с запахом Итана, заставляя колени подгибаться. Это слишком для молодого доктора. - Поцелуйте меня, - просит Виктор, отводя глаза. Он уверен, что Итан сейчас высмеет его прямо в лицо, но что-то все равно заставляет желать общества американца. Редких прикосновений к ладоням недостаточно. Виктор хочет больше. Чендлер приближается к нему в два широких шага, обхватывает ладонями лицо и прижимается губами к губам в яростном поцелуе. Виктор теряется, не знает, что делать, ему стыдно за свою неловкость, за трясущийся рот. Итан успокаивающе гладит его за ушами, как животное, но от этого и правда легче. Понемногу Виктор понимает эти мягкие тягучие касания губ, пытается повторить следом, и это увлекательно. Нежные движения, мягкие выдохи, короткие стоны удовольствия и те приятные звуки, с которыми их губы разъединяются, прежде, чем снова слиться в поцелуе. Он вздрагивает, когда Итан широко лижет его губы, а затем раздвигает их языком, проникая внутрь, и гладит язык Виктора. Руки сами собой взлетают, оплетая затылок Чендлера, вжимая в себя, чтобы не смел отстраняться, чтобы это потрясающее скольжение никогда не прекращалось. Виктор усердно дышит через нос, втягивая в себя чужой язык, трахающий его податливый рот. Это похоже на секс, хоть доктор и никогда им не занимался. Но он уверен, что это будет точно так же. Горячо. Нежно. Влажно. Когда Чендлер отстраняется, тяжело дыша, Виктору хочется закрыть лицо руками. Спрятаться от этой улыбки, от вида влажных распухших губ с мелькающим между ними языком. - Я не думал... - голос подводит его, и, прежде чем продолжить, он откашливается. - Не думал, что это может быть так... - Не можете подобрать слов, доктор? - ласково говорит Итан, и Виктор понимает, почему женщины вешаются на него гроздьями. За такой улыбкой и на край света пойдешь. Ванесса наверху заходится в крике, по лестнице слышен топот Сембене и сэра Малькольма. Итан стремительно двигается к двери, распахивая ее, а Виктор задерживается на секунду, чтобы взять саквояж. Если Амонет сболтнет лишнего, он заткнет ее поганый рот. Итан оборачивается на ходу и улыбается Виктору, прежде чем войти в комнату, где Ванесса пытается задушить сэра Малкольма. На край света, думает Виктор. Он готов.