Записки неудачника

- Что за чертовщина?! -Цунаде сбила птицу вздумавшую приземлится на ее письменный стол, от чего и все документы что попали под руку оказались в воздухе и с шорохом заполнили собой все помещение. Женщина нахмурилась смотря на ворону, которую чуть не размазали по столу, и поднялась на ноги. Анбу не успели среагировать как еще одна ворона, после и еще одна, и еще... их слетелась куча, и они заполнили собой все пространство, женщина нахмурилась готовясь к действиям, как все это закончилось: птицы слетелись в кучу, а после закаркали, черные, угольные перья мелькали тут и там, бумаги медленно приземлились на пол, как вороны, будто бы что-то оставив, бросились прочь. Тогда взору окружающих предстала ясная картина.. Цунаде подавила вскрик, прижав ладонь к губам, практически шепотом оборонив какое-то беспомощное "Джирая" а после закричала: - Шизуне! ... На полу лежал Джирая. Сама женщина бросилась к нему, тут же бухаясь на колени, один из ее телохранителей уже направлялся к госпиталю. Двери с грохотом распахнулись, в комнату практически ввалилась Шизуне, тут же найдя ее взглядом и обеспокоенно воскликнув: - Цунаде-сама, что случилось?! - после она опустила глаза ниже, переводя взгляд на руки Цунаде опутанные зеленоватым светом и испуганно залепетала: - Джирая-сан?? Теперь уже двое медиков боролись с последствиями боя с Пейном, кратко переговариваясь между собой. Когда к Хокаге явились и двое медиков в униформе, с переносками, Джирая был все также в критическом состоянии. Цунаде приказала готовить операционную, покидая свой кабинет. По пути ее нагнала Шизуне. - Цунаде-сама я не понимаю, что случилось? Откуда здесь появился Джирайя-сан? Блондинка нахмурилась задумчиво переводя взгляд на окно, мимо которого они в данный момент проходили. Солнце буквально мигнуло, окатив своими яркими лучами, будто в противоположность, лицо Хокаге помрачнело выражая всю серьезность, и она, произнесла: - Призыв... его перенесли благодаря призыву. - Ч-что?... - И похоже... я даже знаю чей. Но сейчас это не важно. Операционная скорее всего уже готова. Поторопимся, Шизуне. ... Сегодня ночью было особенно тяжело. Лежа после изнуряющей тренировки на полу, я мысленно пребывала где то далеко-далеко... сегодня я буквально переступила через грань, выжав из себя все, досуха. Я никогда не доводила себя до изнурения на тренировках, пускай даже в детстве, подстегиваемая страхом что я слаба, что сейчас меня может зажать в углу озлобленная толпа и я ничего не смогу сделать... я не переходила собственных рамок, установленных в моем мозгу. ...Детство действительно было тяжело пережить, казалось, самый короткий промежуток в моей жизни, самый короткий период Детство, оно проходит так быстро, так стремительно... но мне казалось что один год тянулся сотни лет, холод собственного дома, отягащенная одиночеством (я всегда тянулась к людям, я нуждалась в друзьях) Не самая вкусная еда, потрепанные шорты и майка, отсутствие мало мальски опытного человека, который научил бы меня всему. Человек... который подарил бы мне те крохи тепла, получая которые я бы полюбила жизнь на одну капельку больше. И теперь когда я получила это - у меня это столь же стремительно отняли? Разбить сердце в самом деле, очень-очень легко. Не то чтобы мне разбивали сердце, по крайней мере, что бы из-за этого выросла целая трагедия, но каждый мой прожитый день, неделя, год, каждое событие которое как либо дарило мне разочарование или причиняло боль, будто бы отщипывала из моего сердца по кусочку, и в итоге все это... грозило когда нибудь меня уничтожить? Я не знаю. Взрослая жизнь такая страшная, кто бы мог подумать. И сейчас как-то не к месту... Даже, припомнилось то что прочитала когда-то: В детстве ты плачешь как можно громче что бы все тебя услышали, а когда становишься подростком то плачешь подавляя всхлипы, где-нибудь у себя в комнате, поздней ночью... Лишь бы тебя случайно не услышали, лишь бы не вторглись в твою душу. Джирая... Волосы разметались по подушке, в полном хаосе: они опутали все мое тело, разметались по постели, по подушке, они лезли в рот... от слез, от соплей, липли, но я упрямо не трогала их, я не стирала дорожки слез, слезинки которые скатываясь по щекам, попадали в уши, стекали по подбородку щекоча кожу. А после впитывались в подушку оставляя темнеющие пятна. Ночь слабо освещала комнату в которой я ночевала. Лежа на спине, я немигающим взглядом долго-долго смотрела на потолок, иногда переводила взгляд на окошко наблюдая за ночным небом, но мысли мои витали, шли где-то далеко далеко... некоторые люди даже если они были с тобой совсем короткое время, способны оставить большой след в твоей жизни... ... Все-таки ты умер? "- ... Слушай меня внимательно Наруто. Серьезный голос Джираи привлек мое внимание, от чего я оторвалась от своих дел и повернула голову в его сторону, с вниманием уставившись. - В любом случае оставайся человеком, несмотря на жестокость окружающих. Вот что важно. А Любовь... Любовь это прекрасная штука... однажды она спасет мир. Я недоуменно вскинула бровь, (любовь?) но молча послушала что он скажет дальше. -...Я не говорю только про любовь между мужчиной и женщиной, я говорю в целом. Про родственные узы, про дружбу, про привязанность к кому-либо. Они все.. имеют очень большую ценность. - Это понятно.. Но спасет мир? - Именно, - Джирая кивнул, - и тогда мир шиноби перестанет быть таким жестоким... я не перестаю надеяться, что однажды я смогу изменить этот мир к лучшему, пускай даже если мои действия будут влиять по крупинке... а если я не успею, то я передам эту миссию тебе. - Он улыбнулся мне, - наша идея... она как воля огня, она не угаснет, пока мы несем ее в наших сердцах, понимаешь? Своим существованием мы влияем на окружающих. Оставайся собой Наруто, и вдохновляй окружающих. Поэтому будь сильной Наруто, не дай своему огню погаснуть." Я не погасну, Джирая. Я медленно протянула руку вперед, поднимая ее, и направляя на безмолвное небо. Расправив ладошку, я смотрела на луну сквозь растопыренные ладони и тихо пообещала самой себе... хотя, наверное не себе. Я буду сильной, учитель... ведь ты меня этому и учил? ... - Можем начать отсюда. Рыжеволосый мужчина со своей группировкой остановился около высоких, белых стен прикрывающих собой деревню, полный кипящей жизни, пока еще даже не подозревающей что ждет его спустя пару минут. Своим ринненганом он видел белесый огромный купол прикрывающий свободный доступ внутрь, Пейн прекрасно знал что стоит ему переступить невидимую границу как о его приходе станет известно. Он покосился на Конан, невозмутимо стоявшую рядом с ним. - Что насчет Итачи? Вопрос с ним так и остался нерешенным. - Думаю... Он не сможет стоять и смотреть на разрушение собственной деревни со стороны, - с некоторой долей холодной задумчивости ответил все тот же тип, - стоит нам сделать ход, он объявится следом. Конан пускай и не оспорила его аргументов, все равно на лице у нее мелькнуло недоверие к словам Нагато. Человек собственноручно перерезавший своих родных не станет смотреть со стороны? Скорее Конан считала что он бы лично помог бы им... если бы не его предательство лидера, свидетелем которого она стала сама. Тем более он вмешался чтобы спасти Джираю. Конан кивнула. - Начнем же... Пора им познать настоящую боль.