Укрощение Рики

      Рики прохаживался у павильона, наслаждаясь свободой, когда услышал знакомый низкий голос.       — Ты ведь Зет сто семь Эм, так? Ясонов полукровка?       Повернувшись, он столкнулся нос к носу с Раулем, внушительным блонди, приходившим в гости к Ясону в тот самый день, когда Рики своей буйной выходкой вывел хозяина из себя и нарвался на взбучку, которую забудет еще очень не скоро.       Монгрел коротко кивнул, задаваясь вопросом, что от него понадобилось этому типу, чья высокомерная физиономия уже начинала его тихо бесить.       — Я слышал, сцена наказания была весьма впечатляющей. Жаль, что не смог поприсутствовать. Думаю, тебе крайне повезло с хозяином. Посмей ты устроить подобный возмутительный дебош в моем доме, я бы использовал С-20 на всю катушку, ну а труп велел сбросить в залив Манатунг на корм кростам.       У Рики язык так и чесался расписать в красках, что бы он сам сделал с трупом Рауля, будь у него такая возможность. Однако, слишком хорошо помня уроки хозяина о вежливом обращении к элите, он сделал над собой титаническое усилие и смолчал.       Заметив, что монгрел еле сдерживается, Рауль продолжил с легкой улыбкой:       — Скажи-ка мне, Зет сто семь Эм, правда ли, что Ясон с тобой совокупляется?       Рики в замешательстве уставился на Рауля, уверенный, что это не тот вопрос, который блонди на каждом шагу задают петам.       — Выходит, так оно и есть — у тебя все на лбу написано. Удивляться тут нечему, Эос уже давно полнится слухами. Хотя это выше моего понимания — как он мог снизойти до какого-то грязного полукровки. Это же просто омерзительно!       Блонди наклонился вперед и ледяным тоном добавил:       — Если погубишь репутацию Ясона, я сделаю тебя моим собственным петом и буду каждый день выбивать, как коврик, пока не надумаю избавиться.       Рики затрясло от ярости, вся его бизонья натура так и рвалась накостылять этому куску элитного дерьма. Только страх перед гневом хозяина и память о недавней выволочке заставили его сдержаться.       Презрительно усмехнувшись, Рауль удалился, а монгрел провожал его взглядом, сжимая и разжимая кулаки. Неожиданная встреча испортила всю прогулку, и он вернулся в хозяйские апартаменты в пентхаусе в отвратительном расположении духа. Как ни странно, Ясон уже ждал внутри, хотя до вечера было далеко.       — А, Рики! Иди ко мне, мой пет, — позвал блонди, сидевший у окна, скрестив ноги, с бокалом вина в руке.       Рики приблизился.       — Садись на колени, — приказал Ясон, располагаясь поудобнее. Когда монгрел умостился на коленях хозяина, тот взял его за подбородок и заглянул в глаза.       — Ну, что случилось? Похоже, тебе есть, что рассказать.       Рики молчал, сомневаясь, стоит ли передавать Ясону подробности их встречи с Раулем.       — Все ясно. Пожалуй, начну за тебя. Дело в Рауле, так?       Глаза Рики расширились, он терялся в догадках, магия или технология помогла Ясону обо всем прознать. Он даже окинул взглядом собственную одежду в поисках хитро запрятанного жучка.       Ясон расхохотался.       — Бывает, все твои мысли видны как на ладони, — сказал он и шепотом добавил: — Жаль, не всегда.       Рукой, державшей бокал, он указал в сторону окна.       — Я видел тебя внизу, у павильона. И заметил, как подошел Рауль. Похоже, он много всякого тебе наговорил. Я хочу, чтобы ты рассказал мне о вашей беседе, мой пет.       Вздохнув свободнее, Рики поведал в деталях о своей встрече с Раулем. Лицо Ясона оставалось бесстрастным, но монгрел уже достаточно хорошо изучил своего хозяина и чувствовал закипающий под маской спокойствия гнев. Блонди сделал глоток вина и тихо засмеялся.       — Ох уж этот Рауль, — прошептал он и отдал приказ: — Вставай!       Когда пет подчинился, хозяин игриво шлепнул его по заднице. Эта привычка, которую он в последнее время приобрел, выводила Рики из равновесия.       — Я тебе не... ребенок! — взвился он. — Ты не можешь делать со мной все, что в голову взбредет!       С улыбкой Ясон поставил бокал на стол.       — Позволь мне в этом усомниться, — заявил он, хватая пета и укладывая к себе на колени, после чего отлупил до крайности возмущенного монгрела — сильно, но в меру.       — Я твой хозяин, а потому могу делать с тобой абсолютно все, что взбредет в мою голову! — добавил он, шлепая Рики все сильнее.       — Отпусти, Ясон! Чтоб тебя!.. Чертов засранец!       Ясон наклонился к своему пету.       — Вот как, ты осмелился бросить прямой вызов моему авторитету. Значит, настало время для серьезного наказания.       Теперь уже Рики стало по-настоящему больно, хотя он и старался этого не показать. Блонди на самом деле плохо умел рассчитывать собственную силу.       — Хватит уже, Ясон! — взмолился, наконец, монгрел, съежившись от боли.       Одной рукой хозяин поставил своего пета на пол.       — Ну вот, теперь ты должным образом наказан. Будь добр в дальнейшем слушаться, в противном случае придется прибегнуть к более жестким воспитательным мерам.       Рики прислонился к стене, засунув руки в карманы.       — Оттянулся по полной, да?       Ясон поднялся, накинув плащ грациозным, плавным движением.       — Я выйду ненадолго... повидать Рауля, — сообщил он, устремив на пета многозначительный взгляд, затем взял Рики за подбородок и добавил: — По возвращении я намерен отведать тебя с особым удовольствием.       — Ты каждый день только этим и занимаешься.       Ясон подался вперед.       — Нахальным петам причитается наказание вне очереди. Нетрудно предсказать, что один безнадежный неслух скоро заработает очередную трепку.       Рики только фыркнул в ответ, а когда хозяин отвернулся, послал ему вслед лукавую улыбку. Он бы отдал все на свете, чтобы послушать, что Ясон скажет Раулю, этой элитной дряни, которую монгрел всем сердцем презирал.       Чем больше Ясон размышлял о неожиданной выходке своего друга, тем сильнее закипала в нем злость. Рауля явно мучила ревность; но то, что он посмел допрашивать пета о подробностях личной жизни хозяина, уже не лезло ни в какие ворота. Завуалированная угроза убийством, обещание сделать Рики своей собственностью — Ясон и сам не знал, что из этого приводило его в бóльшую ярость. Рауль прекрасно понимал, что не имеет права даже заговаривать с чужим петом, а уж тем более — угрожать или пытаться вытряхнуть из него сведения личного характера. Ясон гордился Рики, сумевшим не поддаться на провокацию, и сознавал, как дорого это стоило гордому главарю «Бизонов».       В первый момент Рауль удивился, увидев Ясона в своих апартаментах, но, уловив крайнее недовольство незваного гостя, не сдержал ироническую улыбку.       — Вижу, малыш-монгрел уже нажаловался хозяину.       — Как ты посмел ему угрожать? Да еще… лезть в мою личную жизнь?       — Я беспокоюсь лишь о тебе, — с жаром ответил Рауль. — Ты никогда не задумывался, к чему все это может привести, если вовремя не остановиться? Юпитер…       — Моя личная жизнь тебя ни в коей мере не касается. И Юпитер, кстати говоря, тоже.       Рауль сделал шаг вперед, потянувшись к Ясону.       — Ты отдалился от меня. А ведь когда-то все было иначе.       — Дела давно минувших дней, — с раздражением бросил Ясон.       — Выходит, чувств больше нет? — зло вскинулся Рауль.       Ясон опустил взгляд.       — Чувства-то есть… только не к тебе.       В бешенстве Рауль схватил его за плечи и яростно, отчаянно поцеловал. Ясон оттолкнул своего друга недрогнувшей рукой.       — Не могу поверить, что речь идет об этом пете! Ясон, неужели ты хочешь сказать, что предпочитаешь мне грязного полукровку в своей постели?       — Я хочу сказать, что мои отношения с Рики — не твоя головная боль, и хотя я люблю и уважаю тебя как друга, наша страсть давно остыла.       Ясон развернулся и двинулся к выходу, но не успел он дойти до двери, как Рауль бросился за ним, обвил руками, прижался всем телом.       — Только один раз, последний, — шептал он, — прямо сейчас. Ты увидишь, я лучше.       Ясон ответил не сразу, но лишь потому, что взвешивал свои слова.       — Если уж ты так хочешь знать — да, это чистая правда. Я сплю со своим петом. И более того… Никто не может дать мне то, что дает он. Никто, даже ты.       Он возвратился в пентхаус, оставив Рауля зализывать глубокую рану, нанесенную его признанием.       Монгрел, по своему обыкновению, обосновался на балконе.       — Рики, иди сюда! — позвал хозяин. Когда пет оказался в пределах досягаемости, Ясон занес было руку для шлепка, но Рики с ухмылкой увернулся. Смеясь, Ясон схватил его, легко поднял в воздух и потащил к обеденному столу, где и разложил, раздвинув его бедра и прильнув к нему всем телом. Блонди принялся целовать своего пета, изнемогая от страстного желания.       — Снимай одежду, — скомандовал он, и монгрел охотно подчинился.       — Дэрил! — крикнул Ясон.       — Что?! — вскинулся Рики.       Ясон хмыкнул.       — Это не то, о чем ты подумал, мой пет.       — Слушаю, господин Ясон, — отозвался Дэрил, избегая смотреть в глаза обоим.       — Там, на тумбочке — флакон, давай его сюда.       Фурнитур бросился выполнять приказ, после чего мгновенно исчез в своей комнате, чтобы не мешать развлечениям хозяина.       Рики переводил взгляд с флакона на блонди. Такой напор, не свойственный обычно сдержанному Ясону, показывал, как сильно тот раздухарился. Монгрел задавался вопросом, что у них там с Раулем произошло. Он уже давно подозревал, что отношения двух блонди выходили за рамки дружбы. Рики умирал от желания узнать, что же на самом деле связывает их, и отчаянно надеялся, что это не секс. Поднаторел же где-то Ясон в искусстве удовольствия; но коль скоро с петами блонди не спят, выходит, он набрался опыта с кем-то еще.       — В чем дело, Рики? — со смехом спросил Ясон. — Ты как в воду опущенный. А я-то думал тебя порадовать.       Блонди с намеком покрутил в руке флакон.       — Ты и Рауль… у вас… — монгрел запнулся, подбирая слова, — близкая связь?       Улыбнувшись, блонди наклонился к нему.       — Неужели мой пет ревнует?       — С чего бы мне ревновать к этому куску элитного дерьма?       Ясон тихо засмеялся.       — Одно время мы были близки. Но это все… давно в прошлом.       Он одарил своего пета очередным жадным поцелуем и, стащив его со стола, поставил на ноги.       — Повернись-ка.       Рики выполнил приказ, и хозяин крепко прижал его грудью к столешнице. Удивленный монгрел почувствовал, как Ясон раздвинул его ягодицы и проник в узкий вход влажным, горячим языком. Он громко застонал и, обернувшись, увидел, что блонди присел позади него в изящной позе, а его волосы струятся на пол золотистой волной.       — Твою ж Юпитер! — выдохнул Рики, его глаза закатились в блаженстве.       Горячая, твердая рука Ясона теперь обнимала его член, умело поглаживая, и одновременные ласки пальцев и языка стремительно несли его к вершине удовольствия; столь мучительно-прекрасных ощущений он еще никогда в жизни не испытывал. Рики стонал без перерыва, полностью отдавшись на волю оргазму, что накатывал неотвратимо, как прилив, и грозил затопить с головой.       — А-а-ах, Ясон! — раздался вздох, затем, сквозь стиснутые зубы, прорвался крик невыносимо сладкого освобождения.       Покачиваясь на волнах удовольствия, Рики почувствовал, как в него проник палец, потом — второй, и вот уже сам Ясон плотно прижался сзади. Внезапно, крепко вцепившись в бедра своего пета, блонди одним толчком вошел в него до конца. Рики пронзительно вскрикнул от боли, на глазах выступили слезы.       — Прости, мой пет, — шепнул Ясон хриплым от возбуждения голосом. — Но сдерживаться я не стану.       Блонди начал вторгаться в него грубо и жадно, с необузданной животной страстью, торопясь достичь желанного пика. Спина его выгнулась, голова резко откинулась назад, отчего длинные волосы описали в воздухе полукруг, и Рики впервые услышал, как хозяин в момент разрядки кричит от наслаждения — низкий, чувственный звук, от которого по спине побежали мурашки. Кончив, блонди навалился на него сверху и не двигался несколько минут.       Рики слегка досадовал на Ясона за столь резкий напор. Тот никогда еще не врывался в него так стремительно, без подготовки. И все же монгрел не мог отрицать, что прежде всего хозяин позаботился об удовлетворении своего пета. Хотел бы он знать, продумывал ли Ясон заранее каждый свой шаг.       Когда блонди вышел из него, Рики поморщился от боли.       — Прости, любовь моя, — сказал Ясон.       Пет молчал, не зная, как отзываться на это новое обращение — «любовь моя», смущенный тем, какой сладкий трепет вызвали у него эти слова.       Раздался входящий звонок, и Ясон ответил на вызов. По напряженному лицу и голосу хозяина Рики догадался, что звонит Рауль. Усилием воли подавив проснувшуюся было ревность, он быстро оделся и вышел на балкон покурить.       Монгрел чувствовал, что все идет наперекосяк. Похоже, за время, проведенное с Ясоном, он слишком… расслабился. Ревнует к Раулю, не способен даже дать отпор его вечным подначкам и оскорблениям. И секс… черт, этот потрясный секс! Гордый полукровка превратился в тряпку, в готовую на все подстилку. Согласен даже терпеть боль и насилие — только чтобы послушать, как блонди кончает, только чтобы эти мурашки побежали по коже. И его реакция на новое обращение хозяина к своему пету… Нет, все это никуда не годится!       Рики запустил пальцы в волосы и вздохнул. Вот дерьмо! Он утратил самого себя, превратился в покорного раба. Как такое могло произойти? Когда он опустил руки?       Рики знал ответ. Все началось в тот самый день, когда Ясон жестоко наказал его за неповиновение. С тех пор он так и празднует труса, не решаясь лишний раз вздохнуть, чтобы не навлечь на себя хозяйский гнев. Блонди поставил его на колени, как и обещал. Монгрел превратился в ручного зверька Ясона Минка.       Нет, этого нельзя… просто нельзя так оставлять. Ни за что не сдаваться, держать удар. Пусть даже навлечь на себя новое наказание. Сделать хоть что-нибудь. Что угодно. Внезапно Рики осенила идея, он метнулся в комнату, схватил со стола флакон и, бросив взгляд на Ясона, озадаченно наблюдавшего за его передвижениями, кинулся обратно на балкон. Монгрел держал флакон над бездной, собираясь разжать пальцы, когда сильная рука Ясона словно клещами ухватила его за запястье.       — Только попробуй! — с вызовом прошипел блонди.       Рики ответил хозяину мятежным взглядом, раскрыл ладонь, и флакон полетел вниз.       — Ну что за дурацкий способ бунтовать! — вздохнул Ясон. — Прямо как ребенок. В чем тут удовольствие — сбрасывать вещи с балкона?       Хозяин еще крепче сжал запястье Рики, повернулся и широкими шагами направился в комнату, волоча пета за собой.       — Отпусти меня, долбанутый ушлёпок!       — Что на тебя накатило, Рики? Причина — звонок от Рауля?       Монгрел молчал, прожигая Ясона дерзким взглядом.       — Ну, все ясно. Похоже, мы снова облачились в бизоньи доспехи. — Блонди покачал головой, не в силах понять своего пета. — Вот так с тобой всегда — шаг вперед, два назад. — Он с улыбкой наклонился ближе. — Я начинаю подозревать, что наказание, вероятно… доставляет тебе удовольствие.       Собравшись с духом, Рики плюнул прямо в лицо своему хозяину. Ясон молча вытерся затянутой в перчатку рукой и выпрямился, пытаясь справиться с внезапной волной ярости, готовой захлестнуть его с головой. До сих пор он скорее развлекался играми в подавление мятежей, по большому счету, вполне безобидных; ему казалось, что пету достаточно для счастья лишний раз привлечь внимание хозяина, подразнить его и получить заслуженный нагоняй. Но теперь, похоже, игры кончились — Рики поднял восстание всерьез.       Ясон сорвал с руки перчатку, отбросил прочь, схватил пета за волосы на затылке и залепил ему крепкую пощечину.       — Ты об этом пожалеешь, — прошипел он, отвесив еще один удар. — Дэрил!       Фурнитур примчался немедленно: он уже давно украдкой наблюдал за развитием событий.       — Судя по всему, Рики ждет не дождется очередного наказания. Он снова вошел в роль необузданного дикаря, а дикарей следует держать в цепях. Помоги мне раздеть его и принеси ошейник.       Рики отчаянно сопротивлялся, но что он один мог поделать против двоих? Ясон потащил пета в спальню, вставил его запястье в одну из манжет, свисающих с перекладины Т-стенда, и защелкнул ее; затем проделал ту же операцию с другим запястьем. После пришла очередь лодыжек, которые блонди закрепил у основания конструкции. Так Рики и стоял, обнаженный и распятый, а хозяин надел на него ненавистный металлический ошейник, да еще и затянул потуже.       — Некоторое время спустя тебе станет слегка неудобно. Тогда и продолжим.       С этими словами Ясон повернулся и вышел, оставив Рики беззащитным, словно выставленным на лобном месте. Блонди оказался прав — вскоре руки монгрела начали затекать, легким стало не хватать воздуха.       Ясон вышел на балкон, чтобы поразмыслить о событиях дня. Неожиданный мятеж пета привел его в замешательство. Блонди не мог унять гневную дрожь. В него еще никогда не плевали, и подумать только, на это осмелился не кто-нибудь, а пет… Он изо всех сил старался подавить злость и обиду. Совсем недавно у них был, казалось, самый жаркий секс с момента их знакомства. Ясон не сомневался, что Рики по достоинству оценил его старания. Звуки, которые он издавал, сводили блонди с ума, а когда монгрел простонал его имя… он не смог устоять и взял своего пета силой, утолив, наконец, неистовое желание, которое держал в узде все эти годы. И столь ослепительным был экстаз, что блонди даже закричал в голос — чего доселе никогда себе не позволял. Почему же и получаса не прошло, как Рики превратился в капризного мальчишку и устроил очередной праздник непослушания? С какой стати он… плюнул в хозяина? Было ясно, пет по какой-то причине сознательно его провоцировал.       Ясон перебрал в памяти последние подвиги Рики. Монгрел выкинул с балкона флакон — зачем? Так сильно рассердился на то, что хозяин взял его без подготовки? Или же ревнует к Раулю? Вторая причина даже слегка порадовала Ясона — нет, если уж начистоту, чрезвычайно порадовала, — хотя он и не был до конца уверен, что вспышку мятежных настроений вызвала именно она. Темное пламя в глазах Рики не оставляло места для теплых чувств. Казалось, все усилия хозяина по приручению непокорного пета пошли прахом, и все часы, проведенные вместе в сладких объятиях, не стоят и ломаного гроша.       Ясон вздохнул. Сколько же еще времени понадобится, чтобы укротить темноволосого монгрела? Целых два года прошло, и Ясон начинал терять терпение. Что еще придумать? К каким еще средствам прибегнуть, чтобы заставить Темного Рики склонить голову?       Рики казалось, что Ясона нет уже целую вечность. Мышцы рук и ягодиц сводили судороги, но, несмотря на неудобную позу, монгрел гордился собой: по крайней мере, сохранить крупицу самоуважения ему удалось.       Вернувшись в комнату, блонди прислонился к стене и скрестил руки на груди.       — Ну что, хоть немного раскаиваешься?       — Пошел в зад, тупой извращенец!       — Именно к тебе в зад я и пойду — если уж выражаться твоим плебейским языком.       Ясон расстегнул ширинку, подошел к своему пету сзади и за волосы рванул его голову на себя.       — Приношу свои извинения, — шепнул он на ухо Рики. — Следовало бы нанести побольше смазки, но, кажется, мой флакон куда-то пропал. Ничего не попишешь, придется компенсировать отсутствие смазки силой и скоростью.       — Конченый садист!       Рики почувствовал, как руки в перчатках потянули его бедра назад, насколько позволяли пружины Т-стенда. Он собрал волю в кулак, твердо вознамерившись не проронить ни звука. Но, когда блонди тараном вломился в него, от адской боли монгрел не сумел сдержать крик. У него внутри и так все жгло после предыдущего вторжения хозяина, и вытерпеть новую атаку было выше его сил.       — Пощади, — прошептал Рики.       — Что я слышу? Уже молишь о пощаде? Куда же подевалась вся твоя гордая решимость?       — Знал бы ты… как я тебя ненавижу! — зло ответил монгрел.       Эти слова наполнили сердце Ясона ядовитой горечью. Он начал ломиться вперед, жестоко, напропалую, извлекая из терзаемого болью пета мучительные стоны. Но вскоре боль сменилась удовольствием, и Рики начал задыхаться от желания. И тут он понял, что кольцо пета настроено на запрет оргазма: оно позволяло возбудиться до предела, но получить разрядку пет не мог.       Ясон внезапно застыл, и Рики почувствовал, что блонди достиг вершины наслаждения. Монгрел заскрипел зубами, горько завидуя тому, чего сам был лишен; лихорадочные вздохи выдали его разочарование.       — Ах, да. Я подумал, если ты не сможешь кончить, это будет пикантной приправой к основному блюду. Не согласен?       С этими словами Ясон принялся целовать шею пета, одной рукой лаская его твердый член, и Рики застонал сквозь стиснутые зубы. Это была чистейшей воды пытка. Монгрел уже люто ненавидел проклятый Т-стенд. Даже хлыст, и тот был лучше — порка, по крайней мере, так долго не длится. Все тело пета скручивали судороги, возбуждение стало непереносимым, а безжалостный хозяин все не переставал его дразнить.       — Выпори меня уже, — не выдержав, взмолился пет, — и избавь, наконец, от этой штуки.       — А может, лучше… выпороть тебя прямо здесь? — предложил Ясон.       Рики замолк, поняв, что не взял в расчет такой крайне непривлекательный вариант. Однако после происшествия с хлыстом С-20 Ясон зарекся пороть его собственной рукой. Он вытащил из Рики свой член и посмотрел пету в лицо.       — Раз уж ты ведешь себя как малое дитя, то и наказание получишь соответствующее, — сказал он, наклоняясь ближе. — Помнится, я предсказывал, что сегодня тебе не миновать хорошей трепки.       — Ты засранец!       Блонди улыбнулся.       — Неразумно подталкивать руку, которая собирается тебя побить.       — Долбаный ублюдок!       Ясон встал поудобнее и обрушил на беззащитную задницу монгрела мощный удар. Раздался сдавленный вопль. Блонди знал, что причиняет пету сильную боль — даже его собственная ладонь загорелась огнем. Второй удар — и Рики закричал еще громче. Это были самые жестокие шлепки, которые Ясон когда-либо выдавал своему пету. Когда он закончил, Рики рыдал, как дитя; голова его в бессильном отчаянии свесилась на грудь.       Блонди прижался к монгрелу сзади.       — Ну что, будешь подчиняться? — прошептал он.       Рики всхлипнул. Ягодицы пылали огнем, но была и другая, куда более неотложная проблема. Ему мучительно хотелось в туалет, бедняга уже и так терпел, сколько мог.       — Ясон, — начал пет, — мне нужно… Мне правда очень нужно…       Ясон зашел спереди и, наклонившись, заглянул ему в лицо.       — Тебе хочется справить нужду? Я только и ждал, когда ты попросишь.       Блонди извлек откуда-то контейнер и, придерживая член Рики рукой, направил его внутрь.       — Давай, не стесняйся.       От горького унижения монгрел не знал, куда себя девать.       — Ясон… не могу же я так… на твоих глазах. Ты не мог бы позвать Дэрила?       — Я мог бы. Но не собираюсь.       — Только не так… когда ты меня держишь… Пожалуйста, Ясон! Неужели ты… не понимаешь?       — Непростой выбор, да? Хочешь — цепляйся за глупую гордость и продолжай страдать, а хочешь — урони свое достоинство и облегчись.       Ясон тонко улыбнулся, его взгляд сверкал холодными голубыми искрами. Рики сглотнул и закрыл глаза, остро переживая свой позор. Он все-таки облегчился, и острый запах мочи только усилил и без того невыносимый стыд.       Открыв глаза, он увидел, что блонди победно сияет.       — Хороший мальчик, — похвалил он шепотом и ненадолго вышел.       Вернувшись, он, к великой радости Рики, отстегнул одну из манжет, и рука пета бессильно повисла. Хозяин освободил вторую руку, затем — ноги. Он отнес монгрела в угол у кровати и посадил на цепь. Рики рухнул на пол, свернулся калачиком и вскоре провалился в сон.       Блонди с улыбкой смотрел на своего пета. За одним единственным исключением, гордый монгрел вытерпел наказание, не сдавая позиций. Непокорство пета ставило в тупик, но его решимость вызывала восхищение.       Несколько дней Рики провел в цепях. Ясон вернулся к прежней практике, заставляя пета сношаться на его глазах — он прекрасно знал, что монгрел ненавидит это занятие всеми фибрами души. Хотя сам он изнемогал от желания, блонди хотел, чтобы Рики изнемогал еще сильнее.       Как-то раз, проходя мимо своего пета, он услышал, как монгрел тихим шепотом произнес его имя. Ясон застыл на месте, по звону цепей догадавшись, что тот подходит ближе. Рики обвил хозяина руками и крепко прильнул к его спине.       Блонди прикрыл глаза, словно вбирая в себя этот миг, потом стремительно обернулся, отстегнул цепь и потащил своего пета в кровать. Монгрел загорелся желанием не меньше, чем его хозяин, и оба наконец-то достигли в постели полного взаимопонимания. Рики удивил Ясона не свойственным ему энтузиазмом: он сам так и тянулся к члену хозяина, покрывая все его тело дразнящими ласками.       Ясон распалился дальше некуда. Его возбуждение все нарастало, и он целовал монгрела жадно, почти безжалостно. И все же, покорность, завоеванная с таким трудом, заслуживала особой награды. Перевернув пета на спину, блонди прижал его бедра к плечам, чтобы обнажить соблазнительный вход.       — Тебе ведь нравится, когда я так делаю? — прошептал он, проникая языком внутрь.       Стон Рики не оставлял сомнений в том, что ответ положительный. Блонди дарил ему удовольствие любящими, неторопливыми движениями, хотя его собственная жажда становилась почти нестерпимой. Забрав член своего пета в рот, он продолжил ласкать его анус пальцем, уже по опыту зная, что такое сочетание не оставляет темноволосого монгрела равнодушным. Рики застонал чаще и громче, поднимаясь к заоблачным вершинам, все мышцы сжались так сильно, что его чуть ли не подбросило на кровати, и с криком, полным животной страсти, он провалился в бездну наслаждения.       Ясон улегся на него, покрывая поцелуями шею, давая возможность прийти в себя. Наконец, монгрел открыл свои сияющие темные глаза, и легкая улыбка тронула уголки его губ.       — Ну как, хорошо было? — спросил Ясон.       Рики не ответил, только улыбка зажглась ярче. Ясон перекатился на спину и протянул своему пету руку.       — Садись на меня, — пригласил он, другой рукой поддерживая свой член.       Рики оседлал хозяина и начал медленно опускаться на его напряженный ствол. Почувствовав легкую боль, он остановился, но Ясон дрожащими от нетерпения руками схватил его бедра и опустил на себя, не в силах дождаться, когда пет привыкнет к необычным ощущениям. Гримаса боли на лице Рики, как ни странно, только сильней раззадорила его хозяина; он смежил веки, слегка приоткрыв рот. Полностью погрузившись во влажные объятия своего пета, блонди приподнял его и снова резко опустил, одновременно подаваясь бедрами вверх, пробуя новый способ получения удовольствия.       Неожиданно Рики уперся ладонями в грудь хозяина и начал подниматься и вновь опускаться ему навстречу, так что Ясон смог направить все силы на то, чтобы толкаться вверх. И все же он не отпускал бедра Рики, подчиняя себе скорость и ритм. Так они наслаждались друг другом, хозяин и его пет, за эти минуты восстановив то, что было разрушено, и простив то, что заслуживало прощения. Беспредельный экстаз нахлынул на блонди, в заоблачную высь унес хозяина взгляд его пета, такой мягкий и любящий, какого он никогда прежде у Рики не видел; и взгляд этот говорил сердцу Ясона те самые слова, которые он всегда так отчаянно хотел услышать.