Укрощение Рики

      Рядом кто-то стонал, и громко. Разлепив глаза, Рауль в замешательстве уперся взглядом в собственную руку, покрытую кровоточащими рубцами. Он осознал, что лежит на животе, его плечи и грудь саднит от соприкосновения с твердой поверхностью, а во всем теле пульсирует боль. Да еще эти жуткие стоны…       И тут блонди с ужасом понял: стонет-то, оказывается, он сам. Мало того — он обнаружил, что привязан за руки и за ноги, а легкое дуновение воздуха по коже означало, что он полностью обнажен. Краем глаза Рауль заметил движение — некто подошел к нему так близко, что видны были только ноги. И все же блонди с легкостью узнал изящную походку и очень светлые шелковистые волосы. Это был Ясон.       — Пришел в себя наконец? Ну и шума от тебя… Битый час хныкал как младенец.       Ясон слегка погрешил против истины — на самом деле Рауль только что очнулся с надрывным стоном, — но ему хотелось посильнее уязвить самолюбие блонди.       — Ясон, — прошептал Рауль, — прости меня!       — С какой стати мне тебя прощать? Не отыщи я вас вовремя, ты бы кастрировал и до смерти замучил моего Рики — по его собственным словам.       Рауль не пытался ничего отрицать, хотя в глубине души отнюдь не был уверен, что у него хватило бы духу выполнить все свои угрозы до конца. Он склонялся к тому, чтобы помучить монгрела, всласть понасиловать его, а после предложить хозяину вернуть пета в обмен на гарантии неприкосновенности. Правда, вряд ли Ясон теперь в это поверит…       — Я… сходил с ума от ревности… после того, как ты заявил, что любишь его, — признался Рауль. — Решил встретиться с тобой и поговорить. И тут я увидел картину и просто… потерял голову, Ясон!       Рики наблюдал за двумя блонди с дивана, на котором хозяин устроил его с максимальным удобством. Лежа на животе — чтобы поберечь спину и ягодицы, — он с удивлением прислушивался к разговору. Неужели Ясон и правда сказал Раулю, что любит собственного пета?       Ясон тем временем молчал: ему не хотелось признавать вслух, что вандализм монгрела любого художника довел бы до нервного припадка. Как бы то ни было, Рики — пет Ясона Минка, а не Рауля Ама, и хозяин должным образом наказал его за провинность. Для похищения и насилия не могло быть никаких оправданий.       — Как ты осмелился прикоснуться к моему пету — моему, Рауль? — резко спросил он, затем наклонился и прошептал на ухо бывшему любовнику: — Как ты посмел причинить ему вред, посягнув на то, что тебе не принадлежит?       — Если ты убьешь меня, то и сам пострадаешь. Даже тебе не позволено безнаказанно попирать законы.       Ясон понимал справедливость этих слов, но Рики впервые пришло в голову, что его хозяину не дано права распоряжаться судьбой Рауля по своему усмотрению.       — Ясон! — слабым голосом позвал монгрел.       Блонди тут же присел на корточки рядом со своим петом, устремив на него заботливый взгляд.       — Что такое, любовь моя? — прошептал он.       — Это правда — то, что он говорит? Что будет с тобой, если ты его убьешь?       Ясон улыбнулся, довольный, что Рики не безразлично будущее хозяина.       — Это решит Юпитер.       Рики прикрыл глаза, затем снова решительно их распахнул.       — Не убивай его. Я не хочу… тебя потерять. Давай просто… сделаем всё остальное, как договорились.       — Ты… не хочешь меня потерять, — медленно повторил Ясон, смакуя каждое слово.       — Конечно же нет! — поддразнил его монгрел. — А то достанется мне другой хозяин, еще похуже тебя.       Блонди мягко засмеялся. Он, казалось, был не в обиде на то, что пет ни в какую не желает продолжать разговор в романтическом тоне. В словах монгрела прозвучало нечто важное, чего сам он, по-видимому, толком не осознавал: он воспринимал себя как пета, чья сущность в том, чтобы принадлежать хозяину — если не Ясону, то кому-то еще. Более двух лет прошло в попытках укрощения Рики… и вот, наконец, хоть какие-то плоды.       Ясон поднялся на ноги и вернулся к Раулю, торжествуя при виде гордого блонди, связанного и унизительно выставленного напоказ. Он склонился к лицу бывшего любовника и заглянул ему в глаза.       — Тебе повезло, Рауль: Рики гораздо великодушнее тебя. По его просьбе я сохраню тебе жизнь. Только не думай, что он питает к тебе нежные чувства — его заботит лишь мое благополучие.       — Спасибо, — прошептал Рауль.       — Не спеши благодарить. Сначала выслушай мои условия. Отныне ты будешь служить мне, как раб служит своему господину. Ты будешь подчиняться мне в любом вопросе и выполнять все мои приказы. О наших особых отношениях никто не будет знать, только ты и я — и, конечно же, Рики. В напоминание ты получишь клеймо — такое же, каким пометил моего пета, но только с моими инициалами. И если ты хоть в чем-то нарушишь наше соглашение… — Ясон показал ему перехватчик, — Юпитер немедленно получит уведомление о том, что ты приобрел контрабандное устройство. А ты прекрасно знаешь, как она обходится с блонди, нарушающими ее законы об импортных технологиях.       С этими словами Ясон подошел к столу и взял прибор для выжигания клейма, Рауль же, оцепенев от ужаса, обдумывал положение, в котором оказался.       — Не надо! — взмолился он, когда Ясон приблизился с включенным выжигателем, кончик которого раскалился докрасна.       — С чего бы мне проявлять милосердие? Рики его от тебя так и не дождался!       — Подумаешь… какой-то монгрел! — возмутился Рауль.       — Даже если и так. Этот монгрел мой, а ты пометил его как свою собственность, разве нет?       Услышав, как блонди умоляет избавить его от наказания, Рики пришел в восторг и захихикал. Его радужное настроение взбесило Рауля, и тот начал извиваться и дергаться, тщетно пытаясь освободиться от пут.       — Ясон, прошу! Ты же любил меня… когда-то. Неужели ты всё забыл?       Ясон наклонился к бывшему любовнику, его бесстрастный шепот прозвучал как приговор:       — Да. Я всё забыл.       Выпрямившись, он коснулся раскаленным железом спины блонди над самой ягодицей — в точности там, где Рики теперь носил клеймо Рауля. Из чистой гордости Рауль поначалу старался сдержать крики, скрипя зубами и издавая низкие рычащие звуки, которые постепенно перешли в громкие, мучительные вопли.       — Теперь ты понимаешь, как страдал мой Рики? — прошипел Ясон — крики Рауля распаляли его гнев, напоминая о том, через какой ад его бедному пету пришлось пройти.       Рауль был не в силах отвечать, он закрыл глаза, содрогаясь всем телом. Закончив нанесение клейма, Ясон куда-то отошел, и Рауль понял, что он стоит у стола и демонстративно перебирает разложенные на нем орудия наказания. Наконец Ясон усмехнулся.       — И как тут вообще решить, с чего начать? Никак не могу сделать выбор…       — Лопатка! — Рики с энтузиазмом подкинул хозяину идею со своего дивана.       — Ах, да! — Блонди покрутил в руках лопатку, с возмущением отметив, какая она тяжелая. Неудивительно, что ягодицы Рики так почернели. — Будет больно, я полагаю!       — Я тебе не пет, чтобы шлепать меня лопаткой! — запротестовал Рауль. — Лучше уж кнутом выпори. Я же всё-таки блонди и заслуживаю хоть каплю уважения!       — Молчать! — рявкнул Ясон. — Ты не в том положении, чтобы диктовать мне условия. Если я считаю, что твой зад заслуживает лопатки, так он ее и получит. А я действительно так считаю.       Ясон медленно приблизился к лежащему блонди и улыбнулся, заметив, как того на глазах охватывает паника.       — Что такое? Любишь драться, люби и тумаки получать, как говорят в народе.       — Ты не посмеешь! — выдохнул Рауль, пожирая глазами лопатку, не в силах поверить, что все так обернулось.       — Я-то — да не посмею?       Теперь Ясон стоял совсем рядом. Он подбросил лопатку в воздух — так, что она несколько раз эффектно крутанулась вокруг своей оси, — затем ловко поймал и со всей силой своего гнева впечатал в обнаженные ягодицы Рауля под ликующий смех монгрела.       Бац!       Рауль что-то прорычал, зажмурив глаза.       — По другую сторону лопатки не так весело, я прав?       Бац!       Потрясенный и оробевший, Рауль не верил, что лопатка способна причинять такую боль. Он застонал и инстинктивно забился в своих путах.       Бац!       — Во имя Юпитер, Ясон! — вскричал блонди. — Сжалься!       — Прекрати унижаться. У тебя что, совсем гордости не осталось? Прими наказание как мужчина!       Бац!       Рауль уже не стонал — он вопил в голос. Однако, пристыженный словами Ясона, блонди больше не молил о снисхождении.       Бац!       Услыхав мольбы своего мучителя, Рики впал в неистовство. Как безумный, он покатывался от хохота на диване, почти позабыв про собственную боль.       Удар за ударом сотрясал беззащитные ягодицы, почти не знавшие сурового обращения. Когда всё наконец закончилось, блонди весь дрожал — таким Ясон его еще никогда не видел. Ему самому не раз доводилось попадать под горячую руку бывшего любовника — правда, рука та не держала лопатку, — и теперь в глубине души он чувствовал, что справедливость восторжествовала. Гордости Рауля был нанесен сокрушительный удар — его отлупили, словно какого-нибудь строптивого пета или взбалмошного ребенка. И это стало поворотным моментом в причудливых и извращенных отношениях Рауля Ама и Ясона Минка.       Взяв кнут, Ясон снова подошел к бывшему любовнику и сделал резкое движение запястьем. Раздался грозный щелчок, Рауль бы непременно его оценил, если бы его собственное тело не оказалось теперь в роли мишени для яростных ударов.       — Пожалуйста, Ясон! Ты же не оставишь на мне шрамы?       Это была уже не мольба, а смиренная просьба блонди, сдавшегося на милость победителя.       — Я включил акселератор, так что обойдемся без шрамов, — с улыбкой ответил Ясон, — зато будет больней.       Не успел Рауль открыть рот, чтобы возразить, как по спине его словно полоснула жгучая молния. Очередное унижение для прославленного на весь Эос повелителя боли и наказания, мастера кнута, который сам неожиданно для себя оказался в роли жертвы. Впервые Рауль познал на собственном опыте, каким мучениям он подвергал непослушных петов. Такую боль он и вообразить себе не мог, и по мере того, как удар за ударом рассекал его плоть, он постепенно терял всякую связь с реальностью; пространство для него исказилось, время повернулось вспять, и он вновь возвратился к своим детским шалостям и юношеским мечтам.

***

      Рауль то терял сознание, то опять приходил в себя. Он не сразу заметил, что Ясон отошел, чтобы позаботиться о своем Рики, подарив измученному блонди спасительную передышку. Терзаемый болью и унижением, Рауль отдался течению собственных мыслей, и единственным связующим звеном в этой цепи обрывочных картин из прошлого был Ясон. Рауля никогда в жизни не наказывали, за исключением двух случаев. Еще совсем ребенком он как-то потискал одноклассника. Учитель спустил его штаны и высек розгой перед всей группой. Опыт оказался таким болезненным — во всех отношениях, — что юный блонди и думать забыл про запретные забавы… пока не встретил Ясона Минка.       С того момента, как красавец-блонди ворвался в его жизнь, Рауль уже не мог противиться его очарованию. Он преследовал Ясона неотступно как тень, пока в один судьбоносный день не припер к стенке, когда они оказались совсем одни в планетарии после уроков. Рауль и сам не ожидал, что ему удастся сорвать с губ красавчика поцелуй. Осмелев, он скользнул рукой в штаны Ясона и был вознагражден за настойчивость, обнаружив там возбужденный член весьма достойных размеров. Ясон же совершил нечто невероятное: он не только не воспротивился, но благосклонно отнесся к приставаниям одноклассника. Его губы с готовностью раскрылись и впустили язык Рауля, он нащупал набухший ствол партнера и принялся гладить его дрожащими, торопливыми пальцами. Недозволенные ласки разбудили в юнцах такую похоть, что оба тут же кончили — неумело, впопыхах, перепачкав спермой одежду друг друга.       И, конечно, в один прекрасный день упорному Раулю удалось-таки овладеть юным Минком. Как-то раз после полудня он по своему обыкновению выслеживал Ясона и застал его одного в лаборатории. Они принялись ласкать и целовать друг друга, как делали уже много раз, несмотря на строгое взыскание, которое грозило бы им, если бы их застукали. Рауль развернул партнера к себе спиной, уложил его руки на стол и проворно скользнул ладонями по желанному телу. Прежде чем Ясон успел дать отпор, Рауль резко сдернул с него форменные брюки и коленом развел бедра. Тот попытался было оказать сопротивление, но Рауль с намеком погладил его ствол, игривым шепотом обещая сделать Ясону минет, если юный блонди его примет. Его собственный затвердевший член резко подергивался между ног партнера, и, разведя в стороны округлые половинки, Рауль начал мягко подаваться вперед и соблазнительно тереться между ягодиц Ясона. Он так сильно жаждал проникнуть внутрь, что не сдержал стона. Его руки в нетерпении скользили по бедрам партнера, а головка решительно уткнулась в плотно сжатое кольцо мышц.       — Это запрещено, — прошептал Ясон, и голос его дрогнул.       — Всё, чем мы с тобой занимаемся, запрещено, — возразил Рауль. — Это еще один шаг, только и всего. Если уж рисковать, почему бы не пойти до конца?       Ясону и хотелось, и кололось. Пока он колебался, Рауль времени не терял и вломился внутрь без приглашения, зажав рукой рот партнера, когда тот резко вскрикнул.       — Ох-х-х, Ясон! — выдохнул блонди, вгоняя свой член до упора в узкий туннель, ломая сопротивление упругой плоти. — Ты просто потрясающий!       Его партнер отозвался болезненным вскриком, который Рауль тут же приглушил ладонью.       — Прости, любовь моя, — прошептал он. — Ты не пожалеешь, обещаю! Только постарайся не шуметь.       Рауль уже был полностью внутри, и Ясон решил, что дальнейшее сопротивление бессмысленно. Он терпел вторжение партнера, хотя и досадовал, что тот не дождался однозначного согласия — позже в их отношениях подобные истории будут повторяться не раз. Уступив сперва с неохотой, вскоре Ясон начал получать удовольствие от ощущения члена другого блонди внутри своего тела. Рауль почувствовал, что любовник смирился, перестал зажимать ему рот и обеими руками потянул бедра Ясона на себя, с силой толкаясь вперед.       — Что ты делаешь? — задыхаясь, прошептал он, расставив ноги еще шире, чтобы проникнуть еще глубже, и замер от восторга, когда внутренние мышцы Ясона внезапно сжались и принялись эротично стискивать и гладить его ствол. — Ох-х-х… так приятно!       — Я и сам не знаю, как это получается, — ответил Ясон, прикрыв глаза. Ощущение оказалось неизведанным для обоих — никто из них не был посвящен в сокровенные тайны элитной физиологии. Они точно знали лишь одно: от недозволенных действий оба получали огромное удовольствие.       — Продолжай… это потрясающе, ты так меня сдавливаешь!       — Да я понятия не имею… как это выходит! — запротестовал Ясон, хватая воздух с каждым толчком. Теперь он и сам распробовал секс и прогнул спину, предлагая партнеру погрузиться в самую глубину.       — Ох-х-х… Ясон… это просто… прогнись еще немного… да, вот так!       С каждым движением Рауль хрипло, коротко стонал и долбился в юного Минка со всей своей мощью. После того, как блонди впервые наполнил Ясона своим семенем, он выполнил обещание и ублажил любовника губами и языком. Тот отдался его ласкам с энтузиазмом, широко расставив ноги и прикусив губу. В глазах его плясали похотливые чертенята, он тяжело дышал, крепко вцепившись в волосы Рауля и плавно подаваясь бедрами вперед, пока, наконец, не кончил прямо в рот коленопреклоненного партнера. Оба юнца уже сознавали, что не сумеют с легкостью отказаться от отношений, которым положили начало в тот памятный день.       Конечно, они были не единственными, кто нарушал запрет Юпитер на сексуальные отношения между блонди, но в то время им казалось, что лишь они двое осмелились бросить вызов закону, и это только подливало масла в огонь их взаимного притяжения и делало запретный плод еще слаще.       Но однажды любовники всё-таки попались. Когда они занимались сексом в комнате Ясона, мимо случайно проходил староста общежития и, заслышав подозрительные звуки, потребовал открыть дверь. Так Рауль был наказан второй раз в жизни — на этот раз бок о бок с Ясоном. Оба заработали беспощадную, унизительную порку. Директор не жалел ремня, пока они стояли со спущенными до колен штанами — спасибо, хоть не на публике, а в личных директорских покоях. Это был их собственный выбор — и тот, и другой предпочел физическое наказание записи в школьном журнале, к которому Юпитер имела свободный доступ.       Суровая экзекуция на время остудила их страсть, и дело было не только в боли: оба сгорали от стыда за то, что не смогли сдержать жалобных криков. Рауль твердо задался целью произвести на любовника впечатление своей несгибаемой выдержкой перед лицом жестокой боли. Он уже представлял, как Ясон будет покорен его силой и мужественностью, но все его сладкие мечты развеялись в прах от соприкосновения директорского ремня с изнеженными элитными ягодицами. Любовник услышал его пронзительные вопли — худшего унижения нельзя было себе и вообразить. То же чувствовал и Ясон, искусавший губы до крови в безуспешных попытках подавить болезненные вскрики. Директор Конами хлестал обоих по очереди, вкладывая в удары всю силу своих мышц: он понимал, что лишь самые безжалостные воспитательные меры смогут отвратить юных любовников от этой предосудительной связи. Он видел, какими взглядами обменивалась парочка, и тревожился за них, особенно за Ясона, лучшего ученика школы. Острый ум, обходительные манеры и неотразимое обаяние прирожденного лидера — за все эти качества юному красавцу Минку прочили блестящее будущее. Конами не сомневался, что после выпуска Юпитер возьмет Ясона под свое крыло, и потому вздохнул с облегчением, когда проштрафившийся ученик выбрал физическое наказание, а не запись в журнале. К Раулю же директор никогда не питал особенно теплых чувств, хотя и сам толком не мог объяснить, почему. Возможно, из-за его насмешливой ухмылки и высокомерно-презрительных манер, или из-за того, что он вечно допекал учителей чуть ли не по всем предметам — а может, потому, что как бы это ни раздражало, юный Ам почти всегда оказывался прав. Тем не менее, Рауль несомненно был талантливым художником, и Конами полагал, что он тоже числится в списке кандидатов в избранники Юпитер.       После наказания директор Конами с удовлетворением заметил, что Ясон и Рауль, по всей видимости, принялись обходить друг друга стороной. Так оно и было — несколько недель незадачливые любовники от одного взгляда друг на друга готовы были сквозь землю провалиться от стыда. Но постепенно пережитый ими позор потускнел и стерся из памяти, и Рауль снова взялся за старое — правда, теперь бывший партнер встречал его домогательства отпором, без устали давая ему от ворот поворот.       Кончилось тем, что Рауль принялся ходить за любовником по пятам и как-то раз выследил свою добычу во время прогулки у озера на территории школы. Зайдя с тыла, он неожиданно всем телом прижался к Ясону сзади. Тот вздрогнул и сразу же опознал его, но к играм был не расположен.       — Отпусти меня, Рауль! — с раздражением потребовал он.       — Ну уж нет. Сначала я возьму тебя — хоть силой!       — Я не шучу! — резко бросил Ясон.       — Я тоже!       С этими словами Рауль закрыл ему рот рукой и потащил на близлежащую полянку, окруженную живой изгородью, а там грубо повалил на траву.       Ясон засмеялся.       — Ты не посмеешь!       — Я-то — да не посмею?       Расстегнув ширинку, Рауль представил опешившему любовнику свой мощный, напряженный ствол и внезапно набросился на него и впился в губы жарким поцелуем. Ясон обнаружил, что его тело само отвечает на ласки партнера, и не прошло и пары минут, как он уже лежал лицом вниз, крепко придавленный к мягкой траве, а Рауль стягивал с него штаны с такой силой, что они разве что по швам не трещали.       Увидев побледневшие полосы от ремня на ягодицах Ясона, упорный блонди неожиданно возбудился еще сильнее. Обеими руками разведя мягкие половинки в стороны, он застонал — крошечная, розовая, узкая дырочка так соблазнительно заманивала его внутрь. Он склонился ниже и нежно тронул ее языком. Распростертый под ним блонди тихо ахнул.       — Что ты делаешь?! — воскликнул перепуганный Ясон, пытаясь вырваться и удрать. Рауль без труда пресек попытку бегства, схватив его за бедра и приподняв их так, чтобы удобнее было проникать вглубь.       — Разве тебе не нравится? — прошептал он в полном восторге и продолжил свои изыскания. На этот раз кончик языка пробрался внутрь.       Ясон пару раз рванулся, но быстро затих. По мере того, как Рауль становился все более умелым и откровенным в своих ласках, его партнер расслабился и даже, против обыкновения, перестал сдерживать стоны. Когда юный Минк извиваясь подался назад и теснее прижался к лицу любовника, требуя большего, Рауль не выдержал.       Без дальнейших прелюдий он устроился поудобнее и с низким горловым стоном скользнул в туннель своего до предела возбужденного партнера. Весь дрожа, он ощутил, как его член сжимают горячие тиски.       — Мне так тебя не хватало! — прошептал он на ухо любовнику.       Тот содрогнулся и ничего не ответил, но Рауль чувствовал, что тело партнера отзывается на каждое его движение. Он улыбнулся: ему уже не терпелось языком заставить Ясона задыхаться и стонать, что он и проделал после того как кончил сам. Оргазм был таким сладким, что Рауль застонал в голос, явно громче, чем следовало бы. К счастью, парочку никто не обнаружил, и позднее Рауль достиг таких вершин в искусстве ублажения Ясона языком, что партнер совершенно не мог ему противиться… по крайней мере, до истории с Анори.       Как только Ясон раскрыл измену Рауля и объявил, что между ними всё кончено, отношения двух блонди изменились сразу и навсегда. С того самого дня Рауль не оставлял бывшего любовника в покое, но все его усилия пропадали даром. Теперь же он был наказан Ясоном так унизительно, по-варварски — но, как ни странно, ему самому это казалось почти справедливым. Он словно получил физическое подтверждение тому, что чувствовал уже давно: роли поменялись, и Ясон наконец полностью утвердил над ним свою власть. Было слишком больно, чтобы возбуждаться, но командирская повадка бывшего любовника во время наказания выглядела такой сексуальной — и Рауль непременно осмыслит всё это позднее, в одиночестве и в более спокойной обстановке.       Я.М. — эти буквы горели на коже блонди, и, корчась от боли, он понял, что его бывший партнер лишь формально утвердил то, что и так давным-давно не вызывало сомнений: Рауль был рабом Ясона… и теперь они оба об этом знали.

***

      Рики подозвал Ясона, умоляя дать ему что-нибудь от боли, и блонди решил как следует позаботиться о ранах своего пета, прежде чем продолжить разбираться с Раулем. Он связался с медицинской службой, чтобы заказать опиаты и аптечку.       — Вам необходима бригада врачей? — скучающим, равнодушным голосом поинтересовалась администратор.       — Нет. Только лекарства и средства для оказания первой помощи.       — Чтобы наилучшим образом удовлетворить ваш запрос, необходимо прояснить все детали касательно повреждений, требующих лечения, — забубнила она. — Имеются гематомы, рубцы или отеки?       — Да.       — Ссадины, разрывы кожи или открытые раны?       — Да.       — Ожоги огнем или металлом?       — Да.       — Переломы костей?       — Нет.       — Кастрация, ампутация конечностей, удаление глазного яблока?       — Нет.       — Жалобы на непереносимую боль?       Ясон улыбнулся: этот издевательский вопрос наверняка был добавлен с подачи Омаки Гана.       — Да. Обязательно включите в заказ «Опиат-6».       — Имеются ли иные, не упомянутые мной травмы?       — Нет.       — Напоминаю, что в случае летального исхода «Башня Усмирения» не несет никакой ответственности. Настоятельно рекомендуем воспользоваться помощью нашей медицинской бригады или обратиться в клинику «Мидас Медикал», если состояние вашего пета не улучшится. Желаете заказать что-нибудь еще — сигареты, масло, вино?       — Сигареты, — ухитрился прошептать Рики, который снова впал в полубессознательное состояние.       — Всё перечисленное. «Темный Баккалиас» и «Белую луну». Масло — любое подойдет.       — Что-нибудь еще?       — Нет.       — Ваш заказ составил десять тысяч пятьсот кредитов. Пожалуйста, введите код и положите подбородок на подставку для сканирования сетчатки.       После того, как Ясон все это проделал, связь бесцеремонно оборвалась. На экране высветилась эмблема «Башни Усмирения» и появилось сообщение с подтверждением заказа и приблизительным временем ожидания — 4 минуты 58 секунд. Ясон уже собрался отойти, как вдруг на мониторе возникло лицо Омаки Гана.       — Добрый день, Ясон! — с улыбкой приветствовал его хозяин «Башни». — На всякий случай решил убедиться, что тебе больше ничего не нужно. Как насчет сумки для переноски тела?       — В другой раз, — мрачно усмехнулся Ясон.       — Тогда, возможно, тебя заинтересует дополнительная услуга, а именно, уничтожение видеозаписи твоего весело проведенного денька в «Башне Усмирения»?       Ясон обернулся и закрутил головой в поисках камеры. Омаки негромко рассмеялся.       — Ты, конечно, не думал, что я упущу возможность понаблюдать за тем, что происходит в моей «Башне» за закрытыми дверями? Ты же знаешь — ничего не могу с собой поделать, питаю слабость к наказаниям. Кстати, то, чему я сейчас стал свидетелем, достойно всяческого восхищения. Извини, что не сразу с тобой связался — пришлось переодеться, запачкал свою любимую накидку.       Ясон вздохнул.       — И сколько ты хочешь?       — Сто тысяч кредитов.       — Как я могу быть уверен, что ты уничтожишь запись, не сняв копию?       — Ты не доверяешь людям, а это признак ума, — ответил Омаки. — В Мидасе всем известно, что я не без греха. Но ты-то лучше прочих должен знать, что моему слову, по крайней мере, верить можно.       — Ладно, идет.       — Превосходное решение. Я прекрасно понимаю, какой конфуз может приключиться, если подобная запись попадется на глаза кому не следует… к примеру, Юпитер. Я замаскирую нашу сделку под покупку изготовленной по спецзаказу серии орудий наказания и на днях пришлю тебе коробку игрушек — для отвода глаз. Непременно положу туда парочку весьма полезных штуковин. Думаю, они придутся очень кстати.       — Если шантажировать клиентов, так и бизнес недолго потерять.       Омаки расхохотался.       — Ясон, ты бываешь таким забавным! Как думаешь, на чем на самом деле зиждется моя маленькая империя? Ты что, настолько не от мира сего и не знаешь, как тут дела делаются? Моя сфера — запретное. Ты хоть представляешь, сколько сенаторов, послов и даже консулов имеют весьма специфические наклонности? Или уже забыл, как сам явился ко мне, чтобы впервые попробовать…       — Хватит! — прошипел Ясон. — Давай покончим с этим.       Омаки хмыкнул и внезапно заговорил сухо, по-деловому:       — Пожалуйста, введите код и положите подбородок на…       — Совсем не обязательно всё это повторять.       Ясон ввел свой код, и Омаки, подмигнув ему, исчез с экрана в тот самый момент, когда прибыли медицинские средства.       Получив заказ, Ясон поспешил к Рики, который стонал все громче и громче.       — Хочу домой, — прошептал он.       — А что насчет Рауля? Ты разве не…       — Да ну его! Забери меня домой.       Теперь, когда блонди знал, что за ними наблюдают, он порадовался, что Рики потерял интерес к наказанию своего похитителя. Ясон и сам не хотел здесь больше оставаться. Выдав монгрелу таблетку «Опиата-6», он решил позвонить Юи, фурнитуру Рауля.       Юи ответил на звонок и удивился, узрев на экране Ясона.       — Мне жаль, господин Ясон, но хозяина Рауля в настоящий момент нет дома.       Откровенно говоря, Юи уже начинал беспокоиться — было довольно поздно, а его хозяин все еще не вернулся.       — Он здесь, со мной. Мы в «Башне Усмирения», этаж восемьдесят девять, номер Z542. Ему… необходима кое-какая первая помощь. Ты мог бы его забрать?       — Конечно, господин! — без колебаний согласился Юи, хотя в глубине души сомневался, сумеет ли добраться до места по танагурским и мидасским автострадам. Водить автомобиль он, конечно, умел, только ему редко приходилось садиться за руль.       — Установи автоматический режим и введи код M-EZ556, чтобы навигатор привел тебя к «Башне Усмирения». И никаких звонков в полицию и медицинские учреждения. Всё ясно?       — Да, господин.       Необычные инструкции озадачили фурнитура, но он мог только гадать, почему хозяину потребовалась первая помощь. Сам того не желая, он разозлился на Ясона Минка. Какое отношение имеет Ясон к травмам Рауля и почему не желает обратиться к профессионалам? Разумеется, Юи умел оказывать первую помощь, но он же не врач! А вдруг с хозяином что-то серьезное? Он немедленно бросился вон из апартаментов, отыскал на стоянке запасной автомобиль хозяина и дрожащими пальцами ввел команды для автоматического перемещения в Мидас.       Закончив разговор с Юи, Ясон переключил всё свое внимание на Рики, который выпрашивал у него сигарету.       — Ты так слаб, что она у тебя из пальцев выпадет.       — Тогда поднеси ее к моим губам. Ну пожалуйста!       Ясон выполнил просьбу своего пета и помог ему насладиться одним из любимейших удовольствий — и только после этого налил себе вина, без которого, он чувствовал, никак не обойтись. Затем хозяин принялся смывать с тела монгрела кровь и заботиться о его ранах, что вызвало у пета бурные протесты. Рики даже схватил блонди за руку в жалкой попытке ему помешать.       — Прекрати! — прикрикнул на него Ясон. — Ты же знаешь, раны необходимо продезинфицировать!       Монгрел набычился, и хозяин с облегчением улыбнулся: его строптивый пет по-прежнему оставался верен себе.       — А нельзя продолжить дома?       — Я жду Юи. Как только он появится, мы сразу же уедем.       Услыхав эти слова, Рауль, который, казалось, всё это время дремал, приподнял голову и спросил:       — Что, сюда едет Юи?       — Да, он о тебе позаботится.       — Развяжи меня… избавь меня от этих кандалов! — взмолился Рауль. — Он не должен видеть меня таким. Ясон, ты же знаешь, если я предстану перед ним в таком виде, он перестанет меня уважать!       Ясон понимал справедливость слов бывшего любовника и потому внял его просьбе и освободил блонди от пут. Однако тот настолько ослабел, что так и остался лежать на кровати без движения.       Войдя в номер, Юи охватил взглядом всю эту сцену, переводя глаза со своего хозяина на Ясонова пета и обратно. Он вопросительно посмотрел на Ясона, но тот до объяснений не снизошел. Фурнитур мог только смутно догадываться, что здесь произошло, но слишком хорошо знал свое место, чтобы проявлять любопытство. Быстро, но без лишней суеты он подошел к хозяину и опустился рядом с ним на одно колено.       — Вам что-нибудь принести, хозяин Рауль? Может, хотите пить? — спокойно спросил он, и по его голосу блонди сразу понял, что фурнитур никого здесь не судит и не осуждает.       — Воды, Юи! — попросил он.       Когда парень направился за водой, Ясон указал ему на аптечку, которую собирался оставить в номере.       — Здесь всё, что тебе потребуется. Остальное я заберу с собой.       — Да, господин Ясон, — ответил фурнитур, кланяясь в знак уважения, хотя в глубине души ему совсем не хотелось гнуть спину перед этим блонди.       Ясон кивнул, сложил все необходимые ему лекарства в контейнер, поднял на руки своего монгрела, который при этом издал болезненный вскрик, и покинул номер, не попрощавшись. Он отнес обнаженного пета, завернутого в накидку, на крышу здания, к автомобилю.       — Ух ты! — оживился Рики. — Это что, твоя тачка?       — А ты, что же, ее не узнаешь? — улыбнулся Ясон.       — Так… она еще и летает?       — При необходимости.       — Крутяк!       Столь благосклонная оценка монгрелом летных качеств автомобиля от души позабавила его хозяина. Впрочем, при первой же попытке блонди устроить его в салоне, Рики заметно скис: обивка сиденья причиняла избитым ягодицам и спине жгучую боль.       — Почему нельзя полежать на животе на заднем сиденье? — заныл пет.       — Потому, что я не смогу тебя должным образом зафиксировать. Мне меньше всего хотелось бы, чтобы ты отправился в полет через лобовое стекло.       — С чего вдруг такому случиться? Ты же хороший водитель, разве нет?       — Вопрос закрыт для обсуждения, Рики! — твердо сказал Ясон. — Давай же, постарайся расслабиться. Несколько минут — и мы уже дома.       — Какой ты гадкий! — надулся пет.       Ясон только улыбнулся.       — Я настаиваю лишь потому, что забочусь о тебе и не хочу, чтобы ты пострадал.       — Я и так уже пострадал! — буркнул Рики.       — Помолчи!       Блонди завел двигатель, и аэромобиль поднялся в воздух. Однако не прошло и нескольких минут, как Ясон внезапно чертыхнулся. Рики разинул рот: он никогда еще не слышал, чтобы хозяин сыпал проклятиями.       — Что такое? — спросил пет.       — Извини, Рики. По пути домой придется сделать короткую остановку.       — Что?! — вскричал монгрел.       — Ничего не поделаешь: приказ Юпитер.       — Просто охренеть, до чего здорово! Я тут окочуриться собираюсь, а ты бегаешь на посылках у этой тупой коробки с микросхемами!       Ясон улыбнулся — с такой откровенной наглостью еще никто не смел говорить о Юпитер.       — Скоро ты почувствуешь эффект опиата в полной мере, пет, — сказал он и как бы между прочим добавил: — Насколько я понимаю, ты бы не слишком расстроился, если бы от Юпитер удалось избавиться.       — Да ни фига! — отозвался Рики и тут же испуганно уставился на хозяина. — Ясон… ты что это, всерьез?       — Если кто-нибудь узнает, что мы обсуждаем подобные вопросы, ты понимаешь, что нас ждет?       — Да, — кивнул притихший пет.       — Тогда ни слова! — велел блонди и бросил на Рики многозначительный взгляд. Пет понял, что дискуссия откладывается до лучших времен.       — А куда мы летим?       Ясон вздохнул.       — В «Темную Лошадку». Нужно там кое-что забрать.       — От Юпитер?       — Да.       — А правду говорят, что Юпитер в тебя влюблена?       — Не уверен… что она вообще способна любить, — тихо ответил блонди.       — Зато она способна кому угодно изгадить жизнь!       Ясон улыбнулся, но промолчал. Они подлетели к «Темной Лошадке». На крыше здания вставал на дыбы темно-лиловый голографический жеребец, один из символов Мидаса. Когда аэромобиль пошел на посадку, хозяину и пету одновременно пришла в голову одна и та же мысль: «Темная Лошадка» — это ведь петский бордель, почему же Юпитер направила Ясона именно сюда?       Не успели они приземлиться, к ним тут же подскочил какой-то служащий: на крыше здания парковались только особо важные персоны.       — Господин Ясон! — Служащий склонил голову. — Мы вас ожидали.       — Я тороплюсь. Для меня здесь кое-что оставлено, мне нужно это забрать.       — Разумеется. Одну минуту.       Служащий вызвал кого-то по мобильной связи и распорядился доставить на крышу подарок Юпитер. Через несколько минут дверь в бордель загудела и открылась. Появились еще несколько работников, один из них вел на поводке юного раба.       Блонди нервно моргнул.       — Только не говорите мне, что это пет…       Юноша смотрел прямо на Ясона огромными светло-зелеными глазищами. Его красота завораживала с первого взгляда: тонкие черты лица, светло-каштановые волосы до плеч, уложенные в нарочито небрежную, но стильную прическу. Парень застенчиво улыбался и, к неудовольствию блонди, был явно рад его видеть.       — Хозяин Ясон! — с поклоном сказал он. — Это честь для меня!       Блонди с раздражением кивнул, не желая признаваться самому себе, что внешность пета произвела на него сильное впечатление.       — Его зовут Энью. Юпитер велела передать, что вы должны принять этот дар в знак ее особого расположения.       Со вздохом Ясон взял поводок из рук служащего и довольно грубо потащил пета к аэромобилю. Выбора ему не оставили: отказаться от подарка Юпитер было просто немыслимо. Он знал, что новый пет вряд ли поладит с Рики, который привык к тому, что все внимание хозяина достается ему и никому больше. Возможно, стоит поселить новичка в другом месте, но в этом случае каждый раз, когда Ясон соберется навестить Энью, сцена ревности со стороны монгрела ему будет обеспечена.       — На заднее сиденье, — скомандовал блонди, подтолкнув пета в спину. Когда тот грациозно садился в автомобиль, Ясон вдруг ощутил приятный запах волос юноши и легкий притягательный аромат его тела. Внезапно блонди поддался мимолетному порыву, его рука скользнула вниз и погладила упругие ягодицы пета. Ясон почувствовал неожиданный жар в паху и резко отдернул руку, словно обжегшись. Не хватало еще потерять голову от вожделения к очередному пету!       Как только блонди устроился на водительском месте, он заметил, что монгрел сидит, точно муху проглотил.       — Что это еще за хрен с горы? — буркнул Рики.       — Этот пет — подарок Юпитер. Его зовут Энью. Я надеюсь, что ты, Рики, окажешь ему учтивый прием.       Петы долго сканировали друг друга оценивающими взглядами. Новичок с изумлением и любопытством рассматривал знаменитого Темного Рики, того самого пета-полукровку, с которым по слухам Ясон делил постель, и который без конца нарушал приказы хозяина и без конца получал за это нагоняи. Вот и теперь, судя по всему, блонди только что закончил вправлять ему мозги: лицо монгрела сплошь покрывали синяки и ссадины, и было заметно, что под накидкой он совершенно голый. Энью пытался представить себе, что мог натворить этот Рики, чтобы заслужить такие жестокие побои. И еще один вопрос не давал ему покоя: будет ли Ясон брать его так же, как монгрела? Энью надеялся, что будет, и твердо вознамерился добиваться этого всеми средствами. Уж во всяком случае, хозяин скоро сам убедится, что новый пет послушен ему во всем.       Рики кипел от ревности. Он то и дело переводил взгляд с красавчика-пета на хозяина и обратно и тихо бесился, когда Ясон избегал смотреть ему в глаза.       — Ты же не собираешься и правда оставить его себе? — прошептал монгрел.       — У меня нет выбора, — сухо ответил блонди и, смягчившись, добавил: — А ты, похоже, ревнуешь?       Рики фыркнул.       — К кому — к этому куску петского дерьма?       Он повернулся и метнул в Энью ядовитый взгляд. Новый пет молча улыбнулся — все это казалось ему забавным. У него дух захватывало при мысли, что он войдет в дом Ясона Минка и составит компанию пету-полукровке. На подначки монгрела он совсем не обижался, уверенный, что сумеет найти к нему подход, ведь с другими это ему всегда удавалось с легкостью.       Рики же пребывал в самом мерзопакостном настроении. Этот Энью вломился в его жизнь и нарушил близкие, доверительные отношения, которые только-только установились между хозяином и петом. Монгрел был так счастлив, что Ясон примчался к нему на помощь, и уже предвкушал, как они проведут тихий вечер наедине, и блонди окружит его заботой и вниманием. А потом, возможно, они бы занялись… еще кое-чем. Теперь же, когда появился новый пет, неизвестно, каких еще сюрпризов можно ожидать. Этот Энью… слишком уж он смазливый. Конечно, Рики ревновал, да еще как! К тому же… его ужасно… клонило в сон…       Монгрел зевнул, его голова откинулась на спинку сиденья. Он почувствовал, как спинка плавно отклонилась назад — это хозяин нажал кнопку на панели управления, заботясь о том, чтобы его любимцу было удобно.       — Вот так, — мягко сказал Ясон. — Закрой-ка глаза и поспи немного.       Энью потрясенно взирал на эту сцену. Как мог блонди разговаривать с петом таким тоном? Словно… с любимым человеком. Неужели… все эти слухи об их отношениях не врут?       Монгрел издал тихий стон, что-то невнятно пробормотал и, по всей видимости, погрузился в глубокий сон.       Подняв взгляд, Энью заметил, что Ясон наблюдает за ним в зеркало заднего вида. Сердце пета пропустило удар-другой — синие как сапфиры глаза блонди пристально глядели ему прямо в душу.       — Ты амоец? — заговорил наконец Ясон.       — Нет. Я с Ксерона.       — Так я и думал.       И, к полному изумлению Энью, блонди обратился к нему на разговорном ксеронском наречии.       — Где вы… выучили мой язык? — спросил взволнованный пет.       — У меня всегда была тяга к языкам. Они легко мне даются.       — Как я слышал, ксеронский язык считается довольно трудным.       — Мне он таким не показался.       — А как вы поняли, что я родом с Ксерона?       — По глазам, конечно же. Зрачки у тебя вытянутые по вертикали.       — Мало кто замечает вот так, сразу…       Энью поднял бровь, поражаясь наблюдательности нового хозяина и его прекрасному владению ксеронским — пет не слыхал звуков родного языка с тех самых пор, как покинул свою планету.       — Значит… ты вырос во дворце Хироши? И у тебя отсутствует врожденная покорность?       Энью улыбнулся.       — Вам не о чем беспокоиться. Уверяю вас, я выполню любой ваш приказ, хозяин Ясон. — Понизив голос, он добавил: — Абсолютно… любой.       Услыхав столь откровенный намек, Ясон едва заметно приподнял верхнюю губу, и его сердце забилось чаще. Выходит, Юпитер никак не желает смириться с монгрелом, но считает приемлемым подарить ему для сексуальных утех ксеронского пета? Блонди озадаченно покачал головой. Возможно, Юпитер предлагает компромисс: она снабдит его игрушкой по своему выбору с тем, чтобы он отказался от пета-полукровки.       Ясон знал: этому не бывать. С Рики он никогда не расстанется. Тем не менее, почему бы не развлечься с этим новым петом — раз уж таково желание Юпитер? Однако не слишком ли он торопится с выводами насчет «готового на всё» Энью?       — Тебя выставляли на публике? — спросил он в лоб.       — Только во дворце, в приватном шоу для сановных гостей.       — А как ты попал на Амои?       — Меня купили на Ксероне на время перелета и продали здесь по прибытии.       — Ясно. — Блонди улыбнулся и помолчал, прежде чем задать следующий вопрос: — Твой хозяин с тобой совокуплялся?       Энью отвел глаза.       — Прошу меня простить, хозяин Ясон, но я обязан хранить в секрете всё, что касается моего бывшего хозяина.       — Хорошо сказано, — кивнув, похвалил его блонди.       — Однако, — продолжил Энью, встретив взгляд Ясона в зеркале заднего вида, — могу вас заверить, что, если вы, хозяин Ясон, пожелаете получить сексуальное удовлетворение, я приложу все усилия, чтобы вам услужить.       — Вот как, значит, — выдохнул блонди. Это был не вопрос, а утверждение. Ясон уселся поудобнее, слегка раздвинув бедра. — А что, если мне доставит удовольствие увидеть тебя с Рики?       Удивленный Энью собрал в кучу разбежавшиеся мысли, прежде чем ответить:       — Я готов выполнить любое ваше требование, в чем бы оно ни заключалось.       В глубине души он мечтал, чтобы требование заключалось в ублажении красавца блонди, а не его чернявого монгрела, который явно успел уже заиметь на Энью зуб.       Угодливое сладострастие красивого юного пета не оставило Ясона равнодушным. Он замолчал и отвел глаза. Блонди припомнил все известные ему сведения о ксеронцах. У мужских особей регулярно, в новолуние, случается гон. Интересно, какое влияние на их цикл могут оказать амойские луны-близнецы? Ясон всегда хотел посмотреть на ксеронца в охоте — по слухам, в это время они совершенно неотразимы и ненасытны. Говорят, что весь пятидневный период гона ксеронских петов приходится держать в цепях. Теперь идея поселить Энью в пентхаусе начала казаться блонди весьма привлекательной. Забавно будет наблюдать за вспышками ревности монгрела. Во всяком случае, с этими двумя не соскучишься.

***

      — Дэрил! Открой глаза, любовь моя! Пожалуйста!       Катце не прекращал свои мольбы, из его глаз на лицо возлюбленного падали и падали слезы.       Наконец Дэрил застонал и шевельнулся.       Вне себя от волнения, Катце наклонился к нему поближе.       — Ну, вот! Очнись, дорогой мой!       Глаза фурнитура понемногу открылись. Прищурившись, он с удивлением уставился на любовника.       — Катце?       — Да! Ох… да, радость моя! Я здесь.       Наконец-то Дэрил пришел в себя, и счастливый Катце принялся покрывать поцелуями его лицо.       Фурнитур улыбнулся.       — Что… случилось?       — Ты разве не помнишь?       Сероглазый юноша задумался. Фигуры Рауля и Рики внезапно всплыли у него перед глазами.       — Рики! Он забрал Рики! — вскричал Дэрил и попытался сесть.       — Не двигайся! Ясон всё знает и отправился спасать парня. Он его обязательно найдет.       На самом деле Катце вовсе не был уверен, что блонди удастся отыскать пета без следящего устройства, но он не хотел давать любовнику лишний повод для волнения.       — Рауль… швырнул меня об стену, — припомнил фурнитур.       — Похоже на то, — отозвался Катце и вполголоса добавил: — Мерзкий ублюдок!       — У меня… в груди болит.       — Поэтому тебе и нельзя двигаться. Помощь скоро придет. Врачи вот-вот будут здесь, обещаю!       — Выходит… сегодня останемся без наказания?       Оценив шутку, Катце негромко засмеялся. Не было смысла отрицать, что его тоже порадовала неожиданная отсрочка. Он вовсе не рвался под Ясонов кнут.       — Нет, потому что, если ты еще раз шевельнешься, я сам тебя накажу, — пригрозил он Дэрилу, который попытался было приподняться.       — Обещаешь? — улыбнулся фурнитур и прикрыл глаза.       — Не закрывай глаза! Смотри на меня, любовь моя!       В ответ Дэрил только вздохнул.       — Дэрил! Делай, что я говорю, иначе уложу на колени и отшлепаю — и на этот раз всерьез!       Фурнитур открыл глаза и хитро улыбнулся.       — Обожаю, когда ты грозишься меня отшлепать.       — Дэрил, не пугай меня так! — ответил Катце дрожащим от волнения голосом.       — Со мной всё будет в порядке. Я так рад… снова тебя увидеть, Катце.       Вздохнув, Катце наклонился, чтобы оставить невесомый поцелуй на покрытых запекшейся кровью губах. В этот момент явилась долгожданная бригада врачей, которая тут же отправила Дэрила в клинику «Танагура Медикал». Катце ни на шаг не отходил от любовника и ни на миг не выпускал его руку. Он проплакал над Дэрилом весь вечер, но только сейчас внезапно понял, что едва его не потерял.