***
Рауль с возрастающим беспокойством прочесывал пентхаус в поисках Юи, чертыхаясь себе под нос. Блонди и сам не смог бы сказать, кому адресованы эти проклятия, но в одном он был абсолютно уверен: кто бы ни обнаружился рядом с Юи, ему не жить. Он своими руками разорвет несчастного на мелкие кусочки. — Юи! — сердито выкрикнул он в сотый раз, наугад хлопая дверями в бесплодных попытках отыскать своего восстановленного петофурнитура. Вдруг до него донесся тихий сдавленный стон. Рауль замер как вкопанный и принялся крутить головой, чтобы определить, откуда идет звук. — Отзовись! — взревел он. — Отзовись немедленно, Юи! Слабый стон повторился, и на этот раз блонди не сомневался, что слышал голос Юи. Он повернулся, сделал несколько широких шагов по коридору и в нерешительности застыл возле одной из комнат, весь обратившись в слух. Третий стон подтвердил его подозрения. — Открыть! — скомандовал он, и дверь тут же отъехала в сторону — все двери в пентхаусе были по-прежнему запрограммированы открываться по его голосовому приказу. Ворвавшись в комнату, блонди обнаружил — к своему великому облегчению, — что Юи совершенно один. Гораздо менее радостным оказалось другое открытие: юноша сидел на кровати, расстегнув ширинку, и занимался самодеятельностью. Рауль замер на пороге, уперев руки в бока. — Что это ты тут, интересно, затеял? — грозно вопросил он. — И почему не откликался на зов? — А вам какое дело? — с вызовом бросил Юи, и его глаза яростно сверкнули. — Не пойти бы вам к своему новому пету! Не веря своим ушам, Рауль потрясенно разглядывал парня. Перечить хозяину было так не похоже на Юи, а уж то, что он решится на открытый бунт, Раулю и в кошмарном сне не могло привидеться. Блонди почувствовал, как внутри вскипает гнев, но в глубине души был доволен, что юноша ревнует его к новому пету. Кроме того, сидр продолжал свое черное дело, и в штанах Рауля наметилось нездоровое оживление, а тут еще этот красавец без тени стыда устраивает эротическое шоу… Голова блонди пошла кругом, им овладело одно единственное желание — наброситься на парня прямо здесь и сейчас. Однако возмутительное поведение Юи не могло остаться без ответа. Когда дело касалось его слуг, Рауль всегда настаивал на безоговорочном подчинении приказам. Он понимал, что первым делом необходимо назначить наказание, соответствующее тяжести проступка. В отличие от Ясона, Рауль свято верил, что кара должна настигать преступника без малейшего промедления, как только его вина обнаружилась, и здесь не может быть никаких смягчающих обстоятельств. Следовало применить к Юи усмирительную трость еще тогда, когда он впервые выказал открытое неповиновение хозяину — между прочим, в присутствии других блонди. Рауль твердо вознамерился впредь не повторять подобных ошибок. Он подошел к вазе, из которой торчали длинные прочные стебли тростника юши, — разумеется, в чисто декоративных целях. Выбрав один из них, блонди опробовал его на собственной ладони, чтобы проверить, годится ли стебель для порки. — Сначала ты бросил мне вызов перед лицом других блонди, — произнес он дрожащим от ярости голосом, — а потом отказался ответить, когда я тебя позвал. Юи с возрастающим ужасом смотрел на хозяина. Юноша хорошо знал это выражение лица — он видел его много раз, когда какой-нибудь очередной пет оказывался достаточно глупым, чтобы навлечь на свою голову хозяйский гнев. Эти безжалостные глаза обещали виновнику лишь одно — неотвратимую кару. — Теперь же, — продолжал блонди, — я застаю тебя за самоудовлетворением, и ты снова поднимаешь бунт, обращаясь ко мне в манере, не подобающей твоему статусу и, более того, оскорбительной для меня лично! Рауль медленно приблизился. Глаза Юи раскрылись во всю ширь, когда он понял, что у хозяина на уме. Юноша внезапно осознал, что перед ним не кто-нибудь, а блонди — внушительный, наделенный нечеловеческой силой, грозный блонди. Что для него какой-то фурнитур — ничтожная букашка, раздавит и не поморщится! Глядя на длинную хворостину, которой Рауль похлопывал по бедру, Юи понял — увы, слишком поздно! — какую беду накликал на себя сам. — Что ты можешь сказать в свое оправдание? — тоном грозного судии вопросил нависший над ним блонди. Юи, всегда являвший собой образец послушания, мгновенно преисполнился чистосердечного раскаяния и густо покраснел. — П-п-простите, хозяин! — заикаясь, пролепетал он. Увидев столь резкий переход от мятежа к покорности, Рауль с трудом подавил улыбку. Именно это всегда привлекало его в тихом, покладистом юноше. Бунтарский порыв, невероятный сам по себе, задохнулся в зародыше, чего и следовало ожидать. Перепуганное лицо, стыдливая дрожь — именно на такую реакцию блонди и рассчитывал. И всё же этого было недостаточно. — Спускай штаны, Юи, и становись лицом к стене. До сих пор мне не приходилось тебя наказывать, но теперь ты узнаешь, что может случиться, если вызвать мой гнев. — Слушаюсь, хозяин, — пробормотал Юи и уныло поплелся к стене. Не поднимая головы, он спустил брюки на бедра. Впервые ему предстояло получить наказание от руки хозяина — настоящее, а не для развлечения, — и юноша чувствовал себя глубоко опозоренным. — Положи ладони на стену над головой, — велел Рауль. — Я больше не буду, хозяин! — жалобно протянул Юи, но приказ выполнил. — Конечно, не будешь. — Пожалуйста! — хриплым шепотом взмолился парень, когда ладонь блонди пришпилила его запястья к стене. — Вам не обязательно меня… наказывать. Я буду послушным, обещаю! — Каким бы я был хозяином, если бы не наказывал своих слуг, Юи? — Обнаженных ягодиц юноши коснулась прохладная хворостина, и по его дрожащим щекам покатились слезы паники. — Я всегда четко давал тебе понять, что ожидаю безупречного послушания. Разве не так? — Да, хозяин! — И я не потерплю ни малейшего своеволия. Или ты забыл, кто твой хозяин? — Нет, хозяин! — всхлипнул Юи, в ужасе от всего происходящего — и от обвинений блонди, и от прута, прижатого к обнаженной коже ягодиц. Никогда прежде Рауль не видел юношу в таком состоянии. Он обнаружил, что вкупе с играющим в крови афродизиаком мольбы юноши производят невероятно возбуждающий эффект. Блонди смаковал каждое мгновение. — Язык твой это помнит, а сейчас я заставлю запомнить и твое тело. С этими словами Рауль размахнулся и, по-прежнему прижимая запястья Юи к стене, устроил ему незабываемую порку. Блонди бил вполсилы, но непривычный к наказаниям юноша, который никогда не испытывал ничего подобного, даже вообразить не мог, что бывает такая боль. Каждый новый удар он встречал мучительным воплем, и вскоре его беззащитные ягодицы и бедра покрылись рубцами, которые на глазах вспухали и наливались яростным багрянцем. Под горькие рыдания и отчаянные мольбы Рауль наконец нанес последний удар, но запястья Юи не отпустил. Отбросив хворостину, он встал позади парня, дожидаясь, пока тот немного успокоится и потоки слез иссякнут. Член блонди затвердел, хоть гвозди забивай, и он с трудом удержался от насилия. Вид обнаженных половинок Юи со свежими следами порки казался таким притягательным, что Рауль, стянув зубами перчатку, погладил и смял раскрасневшуюся мягкую плоть. От прикосновения к чувствительной коже Юи поначалу весь сжался, но, когда хозяин начал его ласкать, немного расслабился. — Я приобрел пета по настоянию Ясона, — прошептал Рауль, и в его голосе зазвучали мягкие нотки. — Для отвода глаз. Ты же знаешь, какие длинные у сплетников языки. Так что у тебя нет повода ревновать. — Я вовсе… не ревновал, — фыркнул Юи. Рауль улыбнулся. — А я думаю, ревновал. Хотя… мне это понравилось. — Рука его переползла на бедро юноши и стала медленно продвигаться к его новообретенному «сокровищу». Блонди не терпелось к нему прикоснуться, но в то же время он опасался слишком торопить события. — Я рассердился на тебя по другой причине. Ты разговаривал со мной непозволительным тоном. Сам знаешь, я этого не терплю. От прикосновений хозяина по телу Юи пробегала дрожь. — Знаю, — подтвердил он. — Сам не пойму… что на меня нашло. Прошу, простите меня, хозяин! Подобное больше не повторится. — Очень на это надеюсь, — предупредил его Рауль, хотя на этот раз мягко, почти игриво. — Ты мой тайный пет, Юи. Мой настоящий пет. Но, я полагаю, мы могли бы вместе посмотреть… как он показывает шоу. Как тебе идея? Блонди прижался к парню вплотную и теперь шептал ему на ухо. Этот шепот и мощное воздействие тарнаксиевого сидра, достигшее к этому моменту своего пика, оказали на Юи магическое воздействие. Свежепришитый член начал подергиваться и расти прямо на глазах. — Неплохо, — согласился юноша, хотя в глубине души не испытывал особого желания впускать другого пета в их с Раулем личную жизнь. Лицо его помрачнело. — А вы… вы намерены совокупляться с ним тоже? Рауль улыбнулся и принялся покрывать поцелуями шею парня, наслаждаясь его неприкрытой ревностью. — А ты бы этого хотел? — Нет! То есть… — охнул Юи и прикрыл глаза, а блонди тем временем продолжал ласкать губами его горло, продвигаясь к уху. — То есть… лучше бы вы этого не делали. — Вот как? И почему же, Юи? — Потому что… я хочу, чтобы нас было только двое… вы и я. — Хм-м-м… Рауль был очень доволен, хотя и не показывал этого. Он уже представлял, как безжалостно будет мучить юношу этой неприятной для него темой. У блонди не возникло желания затащить нового пета в постель — какой же тогда получится «отвод глаз»? И вместе с тем ему понравилось дразнить ревнивого Юи, главным образом, потому что все чувства и мысли юноши он читал как открытую книгу. Однако сейчас блонди был слишком возбужден, чтобы продолжать свои игры. Ему отчаянно хотелось исследовать все тайные места восстановленного тела Юи — хотелось настолько сильно, что он дрожал от нетерпения. Осторожными пальцами он коснулся паха юноши и принялся нежно поглаживать его твердеющий член. — О, Юи! — выдохнул Рауль и закрыл глаза. Горячий налитой ствол судорожно подрагивал в его руке. — Почему ты не дождался меня? Почему уединился в этой комнате? — Я… ничего не мог с собой поделать, — задыхаясь, ответил юноша и перевел взгляд на пальцы хозяина, уверенно ласкавшие его плоть. — Рики говорит… Он думает, в пунш что-то добавили. — Да, — подтвердил Рауль, — Ясон тоже так считает. Видимо, кто-то допустил ошибку. — Вы были наверху с другими блонди. И я… просто растерялся, только понимал, что нужно… что-то делать. Но я боялся оставаться в зале, когда все… словно с ума посходили. — А что там произошло? Юи в недоумении покачал головой. — Всё случилось в один миг. Сариус… внезапно схватил Ру, прижал к стене и давай целовать. Тут на него налетел Калан, и они… подрались. А Рики расстегнул ширинку и принялся ласкать себя в открытую — это было сразу после того, как Катце отшлепал Дэрила лопаткой. Аки и Суюки носились кругами совершенно голые — уж не знаю, почему, — а новый телохранитель, Аюда, молча подошел к Томе, утащил его в уголок и поцеловал взасос. Господин Омаки… совокуплялся со своим ксеронцем в спальне Ясона — и даже дверь не закрыл. А ваш… ваш новый пет… всё приставал ко мне… то ему пунша подай, то еще чего-нибудь, до печёнок достал. А потом… потом со мной начало происходить что-то странное, и я подумал, что лучше найти какое-нибудь тихое место и побыть… одному. В смысле… подальше от этого безумия. — Ты принял верное решение, — одобрил Рауль, радуясь, что у парня хватило сообразительности тихо исчезнуть, когда в пентхаусе разыгралась дикая оргия. Довольный похвалой хозяина, Юи с блаженной улыбкой откинулся к нему на грудь. — Но в любом случае… как только я тебя позвал, ты должен был ответить! — добавил блонди. — Знаю. Простите меня. Думаю, я ревновал… и злился на нового пета. На самом деле он уже успел возненавидеть парня. Спесивый наглец, по всей видимости, считал, что Юи существует лишь для того, чтобы выполнять его капризы. Теоретически он был в своем праве, поскольку Юи официально являлся фурнитуром Рауля и обслуживание петов входило в его обязанности. Однако подобное отношение выводило его из себя. Хозяйские петы и прежде, бывало, относились к нему с открытым презрением, но этот новый выскочка оказался совершенно невыносим. — А зовут-то его как? — поинтересовался Юи. — М-м? Не знаю. — Рауль помолчал. — Как-то об этом не подумал. «Назвать бы его Мудозвон», — подумал Юи, но озвучить столь радикальную идею не решился. — Допустим… Реджиланд. Это имя ему подходит, — сказал блонди. Юи состроил недовольную гримасу — по его мнению, такое величественное имя совершенно не подходило мелкому задаваке. Реджиландом звали легендарного принца Сорбуса, полумифического королевства, которое достигло расцвета после падения короля Чунаменхана, правившего в Венделский период на древней Амои. Юи самого назвали в честь легендарного принца, но одна мысль о том, что новый пет станет откликаться на столь благородное обращение, заставляла его сердце сжиматься от зависти. — Не нравится мне это имя. Как насчет Тошнотика? — предложил Юи, вспомнив, что тошнотиком окрестили населяющее пустоши ядовитое растение. Рауль пропустил его слова мимо ушей — ему было безразлично, как называть свое новое приобретение — и принялся ласкать Юи с удвоенным пылом. — Ты уже готов, Юи! Идем в постель, и сними наконец эти брюки. Я хочу, чтобы ты вернулся к своей прежней одежде. Юноша подчинился, отбросив ногой неугодные хозяину штаны. Это был редкий случай, когда он попытался сменить свой традиционный длинный халат на что-то более современное, и поначалу Рауль не возражал — главным образом потому, что обтягивающая одежда выгодно подчеркивала статную фигуру парня и делала его похожим на пета. В целом же блонди предпочитал, чтобы Юи носил традиционные одеяния, хотя бы потому, что они предоставляли легкий доступ к его самым сокровенным местечкам, при этом пряча их от посторонних глаз. Юноша в одной короткой тунике улегся на постель. — Снимай всё! — распорядился Рауль. Юи начал расстегивать пряжки, но блонди не стал дожидаться, пока он закончит. В мгновение ока он очутился рядом и принялся целовать парня и выкручивать его соски, срывая с него тунику. Юноша охнул, и хозяин тут же воспользовался тем, что он приоткрыл рот, и вторгся во влажную глубину своим языком. Он целовал парня горячо, страстно, до боли, не забывая оказывать внимание его набухшему члену. — Юи! — прошептал он, когда сумел наконец оторваться от желанных губ. — Я хотел сначала… доставить удовольствие тебе, но не могу больше ждать. — Всё в порядке. Хотите, чтобы я… В ответ блонди решительно перевернул его на живот и наскоро подготовил его вход лихорадочными движениями пальца, другой рукой размазывая по своему стволу выступившую на головке прозрачную каплю смазки. Он был настолько возбужден, что перед глазами всё плыло и качалось. Ягодицы юноши, румяные после наказания, выглядели так аппетитно, что блонди чуть не кончил от одного вида. Он вытащил палец и предложил ему достойную замену — собственный крепкий член, который скользнул вперед до упора. Рауль издал низкий сдавленный стон. Юноша был невероятно узким. Они довольно долго избегали близости, и блонди уже сходил с ума от желания. Он даже не пытался сдерживаться и рвался вперед со всей своей безудержной страстью, сопровождая каждый толчок громким рычащим стоном. Юи улыбался, радуясь, что может доставить хозяину такое удовольствие. Он обнаружил, что привычные действия ощущаются теперь совершенно по-новому — ведь он получил всю необходимую «оснастку». Юноша непроизвольно застонал и выгнулся, чтобы хоть немного облегчить тянущее напряжение в паху. Рауль почувствовал его состояние и резко перевернулся на бок, потянув парня за собой. Продолжая вколачиваться в его узкий туннель, он потянулся рукой, чтобы приласкать жаждущий внимания член. Юноша отозвался таким эротичным воплем, что Рауль почувствовал, как стремительно подступает оргазм. — Юи… ты такой сексуальный, — задыхаясь, прошептал он. — Хозяин! Сейчас… что-то произойдет! — И пусть произойдет, — подбодрил его блонди. — Не сдерживайся. — Так хорошо! О-о-оу! А-а-а! Рауль тоже застонал в ответ и прикрыл глаза, чувствуя, как внутри зарождается мощная волна. — Ох, Юи… Ты просто чудо! В этот миг, словно по мановению волшебной палочки, обоих одновременно накрыл оргазм, и два голоса слились в единой песне, полной страсти и наслаждения. Они продолжали лежать, нежась в объятиях друг друга. — Ну как, оправдались твои ожидания? — после долгого молчания спросил Рауль. Юи покачал головой. — У меня даже слов нет… это было просто невероятно. Впервые в жизни юноша осознал, как много потерял когда-то, став фурнитуром Рауля и пройдя модификацию. — Ты быстро достиг разрядки, — заметил блонди. — Знаю… У меня уже снова… мурашки по всему телу. — Отлично! Мне бы хотелось насладиться тобой не спеша. Они еще полежали молча, потом Юи осторожно погладил бедра Рауля, и его пальцы нащупали след от оставленного Ясоном клейма. — Хозяин! — Да? — Вы всё еще любите Ясона? Рауль не ответил, задумавшись над этим нелегким вопросом. Он старался держать подобные мысли на задворках сознания — они причиняли слишком сильную боль. С той самой ночи в «Башне Усмирения», когда инициалы «Я.М.» навеки въелись в его плоть, он знал, что отношения между ним и Ясоном изменились раз и навсегда. Кнут и клеймо поставили точку в его погоне за несбыточной мечтой, но он бы покривил душой, если бы сказал, что больше не питает никаких чувств к бывшему любовнику. — Да, — признался он наконец. Юи был разочарован, но не слишком-то удивлен. Помолчав, он задал еще один вопрос: — Вы бы сразу бросились к нему, если бы он позвал, ведь так? — Он не позовет. — Но вы бы согласились? Блонди притянул к себе юношу, удивляясь, что за странный приступ любопытства на него нашел. — Не знаю, — ответил он. — Я об этом не задумывался. Это была правда — и это была ложь. Правда в том, что блонди действительно об этом не задумывался — точнее, запрещал себе подобные мысли, — но он солгал, когда сказал, что не знает ответа на вопрос. Он отлично понимал, что оказался бы в постели Ясона в тот же миг. — Уверен, вы бы согласились, — печально сказал Юи. — Тема закрыта! — решительно объявил Рауль. — Сейчас я с тобой. И вот что я тебе скажу: это был едва ли не лучший секс в моей жизни. — Но самый лучший был с Ясоном? — Юи! — нахмурился блонди. — Я повторяю: вопрос закрыт! Юноша скривил губы. Пришлось отступить, но сердце мучительно болело. Ни ответ хозяина, ни его молчание не стали для Юи сюрпризом. Просто он так отчаянно хотел, чтобы Рауль любил его — только его, и никого больше. — Хозяин! — прошептал он наконец. — Хм-м-м? — Я люблю вас. Рауль улыбнулся, закрыл глаза и обнял его покрепче. — А я люблю тебя, мой маленький петофурнитур, — прошептал он парню в ухо. Сердце Юи зашлось от восторга, он вздохнул с облегчением и отбросил в сторону мрачные мысли, наслаждаясь этим дивным моментом. Хозяин любит его, а больше ему и желать нечего.***
Востан проскользнул в свою комнату и обрадовался, обнаружив там Азку, который явно дожидался хозяина. Под набедренной повязкой у парня обозначилась заметная выпуклость, и он, смущенный внезапным и необъяснимым наплывом похотливых желаний, умостился на краешке кровати, сидя на собственных руках, чтобы удержаться от соблазна приласкать себя. — Хозяин! — просиял Азка и вздохнул с огромным облегчением. Командор улыбнулся в ответ. — Зачем ты уселся на свои ладони? — спросил он, хотя прекрасно знал ответ. — Ох… у меня… проблема. Юноша вытащил руки и энергично потряс ими, чтобы восстановить кровообращение. Бросив взгляд на свой пах, он густо покраснел. — Хм-м-м… Вижу. И ты хочешь сказать, что просидел тут всё это время и даже ни разу до него не дотронулся? — Я не знал, разрешено ли мне трогать себя, и поэтому решил подождать вашего возвращения. — Хороший мальчик. — Востан приблизился, не выпуская из рук сумки, которую принес из центра проведения торгового конвента. — У меня есть для тебя подарок. — Подарок? — С замирающим сердцем Азка ждал, пожирая сумку любопытными глазами. — Скорее, это подарок для меня. Хотя и для тебя тоже. Для нас обоих. — А что там? Востан сунул руку в сумку и вытащил загадочного вида устройство, всё в ремешках и рукоятках, с длинной штуковиной в форме фаллоса посередине. Азка растерянно посмотрел на него и улыбнулся: — Красиво. Это такое искусство, да? Востан откинул голову и расхохотался. — Да, определенно. Весьма практичное искусство. Полагаю, ты никогда раньше таких не видел? — Нет. — Это роботизированная анальная пробка «Платинум Х700», последняя модель. Она с Альфа Зен. — О! — Азка не сводил глаз с устройства, начиная понимать его назначение. — О-о-о! — Именно так. Ты же знаешь, для чего используются анальные пробки? Юноша кивнул. — Конечно. Только я никогда не видел… ничего подобного! — Насколько я понял, ты, будучи петом класса «А», имеешь опыт в сексуальных вопросах, но всё еще остаешься девственником. Я прав? — Да. — Что ж, это устройство поможет мне подготовить тебя для… хм, для меня, если говорить напрямик. Оно будет постепенно растягивать твой вход в течение нескольких часов. С ним тебе будет намного комфортнее. Давай, снимай свою повязку, ложись на живот, и мы приступим. — Слушаюсь, хозяин! Одним движением пальцев Азка избавился от кусочка ткани, и его член гордо выпрямился во весь рост. — С другой стороны, — сказал Востан и бросил устройство на кровать, — сначала, пожалуй, стоит позаботиться о твоих нуждах. — О! Спасибо, хозяин! — Хочешь еще раз показать для меня представление? Или лучше мне самому доставить тебе удовольствие? Азка издал какой-то невнятный звук, чувствуя, как щеки запылали жаром. — Всё… что пожелаете, хозяин. — Тебе не обязательно обращаться ко мне так официально. Забудь, чему тебя учили в Академии, и скажи прямо, чего ты хочешь. — Я хочу, чтобы вы… доставили мне удовольствие. Востан улыбнулся. — Ага, я бы тоже выбрал именно такой вариант. С этими словами командор опустился на колени перед своим новым петом и развел его бедра в стороны. У Азки перехватило дыхание, от прикосновений хозяина по всему телу прошла дрожь. Обхватив ствол юноши рукой, Востан принялся изучать его своим языком и для начала нежно поцеловал и пососал головку. — О-о-о-о… — протяжно застонал Азка. — Хозяин, простите! Простите, я сейчас… А-а-а! Юный пет излился горячей струей прямо в глотку командора. Тот посмотрел на него снизу вверх и с улыбкой проглотил густую солоноватую жидкость. — Простите! — твердил Азка в ужасе от того, что не смог сдержаться. — Тебе не за что извиняться. Ты очень вкусный. — Я так сильно… возбудился. Со мной такого раньше не бывало… — Это всё из-за сидра. Повар Ясона сказал, что в пунш случайно попал тарнаксиевый сидр. Знаешь, что это такое? Азка потрясенно кивнул. В Академии каждый пет слышал про знаменитый сидр, хотя юноша и надеяться не мог когда-нибудь его попробовать. На Амои тарнаксию ввозили контрабандой, достать ее можно было только на черном рынке, и применялась она лишь для фурнитуров. — Ты пил пунш? — спросил командор. — Пару стаканов выпил, — припомнил юноша. — Его действие не закончится еще несколько часов, это ясно. У нас полно времени, чтобы… растянуть удовольствие. Ну что ж. — Востан поднялся на ноги и взял альфазенское чудо техники. — Давай, укладывайся на живот! Азка с готовностью подчинился, и командор приладил ремешки устройства таким образом, чтобы оно плотно прилегало к соответствующим местам. Потом он отрегулировал обитые чем-то мягким рукоятки, чтобы они раздвинули ягодицы юноши для лучшего доступа к его дырочке. Наконец он прижал наконечник пробки к тесному входу и включил устройство. — Оно автоматически выделяет смазку, — заметил Востан, когда пробка медленно завибрировала, — и будет медленно продвигаться вперед в течение нескольких часов. Постарайся расслабиться. — Хорошо, хозяин. Пет закрыл глаза, наслаждаясь стимуляцией. После недавнего оргазма его клонило в сон. — Я вернусь, когда ты будешь готов принять меня, — пообещал командор и вышел из комнаты. Он направился в главный зал, но тут ему навстречу откуда ни возьмись выскочили Аки и Суюки. Оба сорванца были почти голыми. На голове у Аки красовался шлем, а на плечах — плащ. Он натянул ботинки на голую ногу и вооружился водяным пистолетом. Суюки вместо шлема водрузил на голову кастрюлю, а по полу за ним волочилась длинная накидка, явно позаимствованная у одного из блонди. Увидев командора, мальчишки замерли на месте, глядя на него с восхищением и страхом. — Так, так! И что это тут у нас? — спросил Востан, стараясь не рассмеяться. — Ты командор? — решительно спросил Аки, округлив глазищи. — Если ты имеешь в виду командора Хоси, тогда да, это я. — Присев на корточки, Востан широко улыбнулся мальчикам. — Насколько я понимаю, один из вас — Аки? — Это я! А это Суюки. Он мой лучший друг, мы только сегодня познакомились. Суюки кивнул, не решаясь открыть рот в присутствии овеянного славой командора. — Понятно. А могу я… поинтересоваться… столь необычным выбором обмундирования? Или, точнее, почти полным его отсутствием. — Нам нравится ходить голышом! — заявил Аки и ткнул пальцем в потолок, словно намекая, что получил вдохновение свыше. — Это была идея Аки, — добавил Суюки. — И, должен признаться, я одобряю ее всей душой. По моему глубокому убеждению, все командоры должны с удовольствием ходить голыми. Вижу, у тебя высокие карьерные амбиции, Аки? Парнишка моргнул от неожиданности, пытаясь сообразить, что такое «амбиции». — Да, я хочу стать командором, как ты! — Я тоже! — поддакнул Суюки. — Весьма польщен. Что ж, тогда с моей стороны будет уместным пригласить вас к себе для стажировки после соответствующего курса обучения. Мальчишки обменялись изумленными взглядами. — То есть, полететь на Альфа Зен? — Да. Разумеется, когда придет время. Думаю, это случится… лет через семь, так? Ну как, мое предложение вас заинтересовало? — Да! — выпалили друзья хором. — Но при одном условии, — с улыбкой добавил Востан, и в глазах его замерцали веселые огоньки. — В моем дворце вы должны будете одеваться точь-в-точь как сейчас. Оба будущих командора захихикали. — Обещаем! — заверил его Аки. — Вот и чудесно. — Востан поднялся на ноги. — А теперь прошу меня простить, у меня срочное дело. — Мы тебя прощаем, — ответил Аки. — Тебе ведь нужно в туалет, да? Востан рассмеялся. — Это слишком личный вопрос, тебе не кажется? Ну, бегите, продолжайте свои занятия. — Мы ищем тайные проходы, — поведал Суюки. — Вот как? Желаю вам их непременно найти! — Пока! — крикнул Аки и с воодушевлением рванулся вперед. Суюки бросился вдогонку. На бегу Аки разразился импровизированным представлением: торжественная песнь «Едем мы на Альфа Зен», сочиненная экспромтом в честь командора Хоси и его любезного приглашения, сопровождалась гимнастическими трюками, такими как прыжки и беспорядочное дрыгание ногами. Суюки старательно подпевал.***
— Эй, где там Таи застрял? Он обещал принести нам чего-нибудь пожевать, — возмутился Аскель. Фрейн пожал плечами. — Пёс его знает! Неплохо бы, кстати, и горло промочить. — Может, сходишь внутрь и раздобудешь чего-нибудь? — Сам сходи. Я устал, подняться сил нет. Вдруг Аскель замер и прислушался. — Какой хренью они все там занимаются? — Я похож на ясновидца? — Почем я знаю, на кого ты похож? — Ну, я же не могу пронзить взглядом стены и посмотреть, что происходит внутри! Давай, принеси чего-нибудь освежающего, заодно всё разузнаешь. Аскель всесторонне обдумал предложение, но лень была сильнее его. — Вот бы мы могли с помощью магии переноситься в другие помещения! — сказал он. — Тогда я с помощью магии перенес бы тебя отсюда куда подальше. — Неужели тебе совсем не интересно, что там у них за шум? — Единственное, что меня интересует — куда сгинул Оди. — Так позвони ему. — Он пригрозил, что если мы еще раз ему позвоним, он затолкает телефон нам в задницы. — Вообще-то, — подумав, рассудил Аскель, — он не сможет затолкать один телефон в обе задницы. По крайней мере, одновременно. — Ну вот ты ему и позвони. — Хотя… если только… мы встанем спина к спине… — Тебе обязательно произносить вслух любую ересь, какая приходит в твою голову? — возмутился Фрейн. — По крайней мере, в мою голову хоть что-то приходит. В отличие от некоторых других. — Можно подумать, ересь — это что-то ценное. — Я о том, что в твоей голове только ветер свищет. — Да ну? Я думал, ты у нас не ясновидец. Откуда тебе знать, что у меня в голове? — Не нужно быть ясновидцем, чтобы понять, что ты идиот. — Это я — идиот? — Фрейн расхохотался. — А кто из нас двоих пытался написать письмо, засунув ручку себе в зад? Аскель покраснел. — Я же не думал, что она там застрянет! А ты заставил меня на нее сесть! — Кто же сует в задницу ручку? Только полный идиот! — А, так, значит, ты не ручкой меня трахнул в тот единственный раз? — Засранец! — пробормотал Фрейн. Аскель засмеялся. — Ручкочлен! — Мы, кажется, установили, что мой больше, чем твой. — Правда? Насколько я помню, этот вопрос так и остался открытым. — Это потому, что никому неохота рассматривать твой член, чтобы его измерить. — Ты же сказал: мы, мол, это установили. — Мы это установили, потому что это аскиома. — Аскиома? А что, есть такое слово? — Я имею в виду, это априорный факт. — Что это за хрень — «априорный факт»? — Это нечто… которое просто есть, и всё. То, что было правдой с самого начала. — С начала чего? — С начала… времен. Аскель покопался в функциях коммуникатора и вывел на экран словарь. — «Аскиома»… Не-а. Нету такого слова! — Ты его неправильно набрал. — Я его не набирал, а произнес, тупица! Это голосовой словарь, прикинь? — Дай сюда! — потребовал Фрейн и схватился за портативное устройство. После недолгой, но ожесточенной борьбы коммуникатор отправился в полет через весь коридор. — Придурок! Ты его сломал! — заорал Аскель. — Да что ему сделается! — возразил Фрейн. — Эти штуки хрен сломаешь. Аскель подобрал устройство и принялся нажимать кнопки. — Ты реально сломал его, кретин! Фрейн раздраженно вздохнул. — Дай его мне! — сказал он, щелкнув пальцами. — Щас тебе! Ты сломаешь его еще сильней. — Как можно сломать «еще сильней»? Вещь либо сломана, либо нет. — Ничего подобного. Есть разные степени… сломанности. — Ну, в какой бы степени он ни сломался, он по-любому не работает, так что дай мне посмотреть. Аскель со вздохом бросил ему коммуникатор. Фрейн протянул руку, чтобы поймать его, но гаджет попал ему в колено и шлепнулся на пол. — Вот видишь! Теперь он еще сильнее сломался! — А что я сделаю, если ты бросаешь как девчонка? — проворчал Фрейн, потирая колено. — Почем ты знаешь, как бросают девчонки, ты же, кроме своей сеструхи, ни одной не видел. — Да я видел больше девчонок, чем ты! — Ха! Всем известно, что ты их на дух не переносишь! Это априорный факт! Фрейн покраснел до ушей и сделал вид, что поглощен починкой коммуникатора. — Или нет? — не отставал от него братец. — Что — нет? — Тебе нравятся девчонки или нет? Фрейн равнодушно пожал плечами. — Ну, ничё так… Аскель победно улыбнулся. — Вот и я о том же! Фрейн нахмурился и не удостоил его ответом. Немного помолчав, Аскель продолжил: — Вообще-то, нам вовсе не обязательно пронзать взглядом стены, чтобы посмотреть, что творится в пентхаусе. Можно просто включить камеры и всё записать. Фрейн откинулся на спинку стула и с отвращением вздохнул. — Вот, о чем я и говорил. Ересь. Ты даже не умеешь поддержать нормальный разговор, вечно скачешь с одной ереси на другую. — А ты умеешь? Чтобы поддерживать нормальный разговор, нужно самому быть нормальным. — И что такое «нормальный»? — ворчливо спросил Фрейн. — «Нормальный» — это… — Так ты пойдешь внутрь или нет? Аскель вздохнул и поднялся. — Ладно уж. Но к моему возвращению тебе лучше всё починить. Фрейн показал ему средний палец. Аскель сделал шаг вперед, но потом обернулся. — «Нормальный» — это твоя полная противоположность. Типа, априори с начала времен был ты — и была норма, то есть, всё остальное, кроме тебя. А поскольку ты весь такой ненормальный, ты нарушаешь баланс вселенной. Это что-то вроде… — Аскель! Посмеиваясь, Аскель повернулся и осторожно вошел в пентхаус. Он понимал, что, строго говоря, не имеет права покидать свой пост, но, проторчав снаружи несколько часов, умирал от жажды. Оглядевшись, он заметил перевернутый столик и несколько разбитых стаканов для пунша. Главный зал оказался пуст, хотя где-то слышался глухой стук и шорох. К тому же — или это ему только мерещилось? — со всех сторон доносились страстные стоны и вздохи. Покачав головой, Аскель высмотрел стол с напитками и направился прямиком к нему. — Ух ты, пунш! — в восторге воскликнул он. Заглянув в объемистую чашу, охранник нахмурился — она была на две трети пуста. На поверхности пенистого янтарного напитка всё еще плавали мелкие кусочки льда. Решив, что они с Фрейном это заслужили, Аскель ухватил чашу и потащил ее за дверь. Увидев его, Фрейн громко фыркнул. — Вот свинья! Я что, просил тебя принести целое корыто? — Это всё, что осталось. А еды там не было. — А стаканы где? — Битые валяются. — Думаю, обойдемся половником. Фрейн зачерпнул пунша и сделал глоток. — Только весь не выхлебай! — Что?! Я только попробовал! — Дай мне тоже! Фрейн вручил ему половник. — И чем они там занимаются? Аскель пожал плечами. — В главном зале никого. Только… всё… вверх дном. И звуки такие… будто там весь народ… ну, ты понимаешь… вроде как трахается. Фрейн фыркнул и зачерпнул еще пунша. — Размечтался, извращенец! — Я только сказал, что звуки похожи. — Хм-м-м… — Ну как, починил ты мою штучку? — Аскель, твою штучку не починишь. Она безнадежна. — Я имел в виду коммуникатор! Фрейн заржал. — Да всё пучком! Я же сказал, сделаю. В этот момент дверь лифта открылась, и появился Оди. — И где тебя черти носят? — накинулся на него Фрейн. Оди покачал головой и вздохнул, затем подошел к братцам и уселся на скамью у стены. — Пунша хочешь? — предложил Аскель, протягивая ему половник. — Еще бы! Оди пригубил напиток и тут же осушил весь черпак. Фрейн внимательно посмотрел на него. — Тебе хоть вздремнуть удалось? — Нет. Тут, знаешь ли… то одно, то другое… — А что там за фигня со взломом? — поинтересовался Аскель. — Странное дело… Похоже, это связано с несанкционированным проникновением в систему безопасности на нижнем уровне. Речь идет… как я понимаю, о некоем блонди, который пробрался сначала в здание, а затем в апартаменты Мегалы. По всему выходит, он активировал автоматическую систему пропуска — ну, вы знаете, она запрограммирована на генетический код блонди. Но потом — это уже просто дичь какая-то — система не смогла его опознать. В действующей базе данных такой блонди не значится. — Быть не может! — воскликнул Фрейн. — В этой базе есть все блонди, поголовно. Ее же создала сама Юпитер. — Я в курсе. Тут концы с концами не сходятся. Но тот же генетический код зафиксирован и на входной двери Мегалы, только в этом случае злоумышленнику пришлось взломать панель управления, чтобы получить доступ. — Твою мать! — выругался Аскель. — Я и не знал, что такое возможно. Оди покачал головой. — Да и я тоже. — Не может это быть блонди, раз его нет в базе данных, — заметил Фрейн. — Как же он тогда получил доступ по элитному коду? — Может, использовал какое-нибудь неизвестное устройство? — Нет, сканер работает только с генетическим материалом. На самом деле для входа необходимо лишь подтвердить, что ты блонди, а программа идентификации запускается позже, чтобы сохранить данные в архив. — Выходит, он предъявил генетический материал блонди и прошел внутрь, но потом программа идентификации дала сбой? — Точно. Аскель покачал головой. — Дело дрянь. — Погоди еще, Юпитер узнает! — заметил Фрейн. — Да она уже наверняка в курсе. — Ты что, не читал «Руководство по безопасности», Аскель? — возмутился Фрейн. Аскель покраснел. — Ну, читал… местами. — Данные загружаются в архив центрального процессора только раз в неделю, — объяснил Оди. — Это помогает лучше организовать трафик, поскольку они не являются жизненно важной информацией и нет смысла передавать их постоянно. Поэтому у нас есть еще время… до послезавтра, чтобы разобраться с этой проблемой, прежде чем о ней станет известно Юпитер. Откинувшись на спинку стула, Фрейн пытался сопоставить факты. — Итак… он блонди. Но такого блонди мы не знаем. Следовательно, он не блонди. — Вот именно. Выходит, он блонди, и в то же время — нет, — согласился Оди. — А что он взял в апартаментах Мегалы? — Здесь чудеса продолжаются. Мегала утверждает, что грабитель взломал сейф, но похитил только одно — чертежи этого здания. — Зачем они ему? — удивился Аскель. — Их же можно скачать с любого общественного терминала. — Только не эти чертежи, — возразил Оди. — Не забывайте, именно Мегала спроектировал Эос, и, насколько я понимаю, здесь есть помещения и тайные проходы, о которых не знает больше никто, даже Юпитер. — Это тебе сам Мегала сказал? — Нет, но слухами земля полнится. Мегала выглядел очень подавленным, хотя объяснений я от него не добился. — Нужно его прижать, пусть выкладывает, — предложил Фрейн. — Возможно, он запирается потому, что боится Юпитер, — выдвинул версию Оди. — Стоит ей заполучить планы здания, сразу откроется, что он без ее ведома понастроил тут черт знает чего и всё это время прятал настоящие чертежи. Аскель кивнул. — Наверняка он со страху наложил в штаны. — Что ж, — продолжил Оди, осушив очередной половник пунша, — по крайней мере, кое-что мне сделать удалось. — Он поднял вверх устройство размером с ладонь и продемонстрировал братцам. Фрейн удивленно выпучил глаза. — Сканер остаточного излучения! Где ты его раздобыл? — Съездил в центр проведения торгового конвента. — Собираешься просканировать пентхаус? — Ага, а то Ясон мне уже плешь проел. Только сначала покурю. — Тебе бы поспать, — заметил Фрейн. — Выглядишь — краше в гроб кладут. — Спасибо за комплимент, — скривился Оди. — Ладно, я внутрь пошел. — Спасибо тебе, что весь пунш вылакал, — поддразнил его Аскель, сунув нос в пустую чашу. — Ну, извини. Умирал от жажды. — Эй, послушай, а есть такое слово — «аскиома»? — Да фиг его знает! Оди пожал плечами и оставил братцев, увлеченных очередным горячим спором. Войдя в пентхаус, он огляделся и помрачнел, увидев разгром, учиненный в главном зале. — Куда все подевались? — пробормотал он и двинулся через гостевое крыло в направлении сада. Проходя мимо многочисленных дверей, он слышал явственные звуки секса, доносившиеся из комнат. Оди покачал головой. Неудивительно, что на вечеринке у Ясона гости предаются запретным удовольствиям. В саду он присел на каменную скамью у пруда и позволил себе немного расслабиться. Кто-то поднял защитный экран на балконе, и Оди стало зябко. Снегопад прекратился, но зима была в самом разгаре. Охранник не спеша, с наслаждением выкурил сигарету и включил сканер — ему не терпелось посмотреть, сможет ли хитрый прибор что-нибудь определить. Увидев, как на экране замигал красный огонек, показывая крайне высокий уровень излучения, он разинул рот. Дэрил оказался прав. Швырнув окурок через балконные перила, Оди направился к бассейну, не сводя глаз с прибора, чтобы узнать, где именно остались самые явные — и самые свежие — следы. Он остановился на краю бассейна и озадаченно почесал в затылке. Если верить прибору, именно здесь уровень зашкаливал, причем, след был свежее некуда и опоясывал бассейн огромным кольцом. Кольцо… Внезапно Оди в голову пришло петское кольцо, затем он представил себе кольцо, надетое на член. Следующая мысль была о Таи… в постели… и о его маленьком нежно-розовом колечке, которое так и манило своими неисследованными тайнами… Он перевел взгляд вниз и убедился в том, что его член, видимо, вознамерился проткнуть штаны. В панике он начал задаваться вопросом, не излучает ли сканер G-волны. Он явно подвергался какому-то воздействию — и невероятно мощному! Сердце Оди отчаянно забилось. Не отдавая себе отчета в своих действиях, он направился в сторону кухни, а сканер до лучших времен засунул в карман — сейчас было не до поиска ответов на вопросы. Он мог думать лишь об одном — о нарастающем, как снежный ком, желании. И о Таи.