***
На следующее утро Ясон вышел в главный зал и присоединился к общему завтраку. Вся компания встретила его вздохами облегчения. — Да, попал ты в переплет, Ясон, — заметил Рауль. — Рад видеть, что тебе лучше. Блонди кивнул и занял место во главе стола. — Интерстазис, — пробормотал Хейку, с недоверием качая головой. — Меня всегда интересовало, как оно бывает. Когда я потерял руку, врачи надеялись, что я впаду в это состояние, но ничего не вышло. По правде говоря, я постоянно был в сознании, пока они не накачали меня опиатами. Ты что-нибудь помнишь после порки? — Очень смутно. Во всяком случае, до последних нескольких дней. Всё было словно во сне. — Могу я взять на себя смелость официально заявить, что публичные порки — полный отстой? — провозгласил Омаки. — Верно! Верно! — поддержали его остальные, постукивая чайными ложечками по стаканам. — Кроме шуток, я даже не представлял, что такая сильная боль в принципе возможна, — задумчиво сказал Хейку. — Это, пожалуй, даже хуже, чем когда тебе отрезает руку. По крайней мере, ампутация хотя бы открыла передо мной интересные профессиональные перспективы… Омаки кивнул. — Да уж, я думал, штаны обмочу. Это был… настоящий ад. — Даже не представляю, как вы это вытерпели, — сказал Ксиан. — Мне показалось, я умру на пятом ударе. Рауль кивнул. — Признаюсь, я тоже не был готов к подобной боли. И не только во время наказания, но и после. Ясон молчал, уставившись в тарелку. — Не знаю, чем бы для меня всё это кончилось, если бы не Рики, — признался он наконец. — Он поступил очень мужественно, — негромко сказал Хейку, и все блонди согласно закивали. Словно услышав их слова, из хозяйской спальни появился сам Рики, лохматый и заспанный. Его взгляд тут же приклеился к хозяину, словно в зале никого больше и не было. — А вот и он, герой дня! — приветствовал его Рауль, поднимая бокал. — Выпьем за Рики! — За Рики! — Под звон бокалов грянул дружный хор. Пет вздрогнул и неуверенно застыл столбом, глядя на Рауля и компанию и думая, что всё это ему снится. — Иди сюда, любовь моя! — с нежностью позвал его Ясон. Не говоря ни слова, монгрел подошел к хозяину и примостился у него на коленях. В объятиях блонди ему сразу же стало уютно и спокойно. — А где мой поцелуй? — шутливо потребовал Ясон и подставил монгрелу щеку. Рики чмокнул его и улыбнулся, затем снова перевел взгляд на Рауля, который смотрел на него с неожиданной теплотой. — Ты проявил невиданную храбрость, Рики, — с искренним уважением отметил Рауль. — Боюсь, прежде я тебя недооценивал. Отныне, я надеюсь, между нами не будет больше вражды. Во всяком случае, за себя могу поручиться. — Ништяк! — без особого энтузиазма отозвался монгрел и оглядел блюда на столе. — А где бекон?***
Бывшие заговорщики остались в пентхаусе еще на несколько дней — всё произошедшее словно связало их незримыми узами. Толпы, несколько дней осаждавшие Эос, мало-помалу рассосались — народ понял, что блонди предпочитают добровольное затворничество. Однажды после обеда в главном зале собралась вся компания — блонди, петы и фурнитуры, — и тут Рики внезапно ткнул пальцем в Катце. — Эй! Я же выиграл пари! — воскликнул он. — Ну, помнишь, мы с тобой поспорили? Ха-ха! Твоя задница теперь вся моя! Катце нахмурился. — Это не считается. Там были… смягчающие обстоятельства. — Нет уж, теперь ты не отвертишься! Сам напросился на пари! Лопатка… мне нужна лопатка! — У меня есть! — просиял Дэрил. — Сейчас принесу. Катце метнул в любовника возмущенный взгляд. — Предатель! — А в чем, собственно, дело? — заинтересовался Хейку. — Катце получит лопаткой! — с ликованием объявил Рики. — Потому что продул спор. — А о чем вы поспорили? — спросил Ясон, которого забавлял и восторг пета, и ужас кастрата. — Он поспорил, что я не продержусь и до вечера — всем растрепаю, что произошло… в тот самый день. — Монгрел наклонился к хозяину и шепотом добавил: — Ну, ты помнишь, с Восом. Тут уже любопытство взыграло и у остальных блонди. — И что же тогда произошло, Ясон? — пристал к нему Омаки. — Да, Ясон, расскажи нам! — присоединился Хейку. — Хотя, боюсь, Раулю лучше не знать. Рауль помрачнел, но продолжил с равнодушным видом листать ежеквартальный танагурский журнал. Ясон улыбнулся и загадочно промолчал. Дэрил вернулся вприпрыжку вместе с лопаткой и, сияя как медный таз, передал ее монгрелу. — Устрой ему, Рики! — попросил он. — Эй! — возмутился Катце и бросил на любовника испепеляющий взгляд. — А что? Ты же сам предложил пари! Все фурнитуры в подтверждение закивали. — Так всё и было! — засвидетельствовал Ру. Катце повернулся к Ясону. — Пожалуйста, не мог бы ты… вмешаться? Иначе я потеряю уважение в этом доме. — Если у тебя хватило ума ввязаться в подобную историю, расхлебывай последствия сам, — холодно ответил блонди. Катце, всегда отличавшийся завидным хладнокровием, покраснел до кончиков ушей. Рики уселся на краешек дивана и похлопал ладонью по коленям. — Ну что, пора приступить к наказанию. И не забудь… спустить штаны! Сгорая от стыда, Катце неохотно поднялся на ноги и подошел к самодовольно улыбающемуся монгрелу. — Может, лучше обойтись… без свидетелей? — прошептал он. Его предложение было встречено громкими воплями протеста — все присутствующие с увлечением следили за развитием этой драмы. Рики пожал плечами и еще шире расплылся в улыбке. — Не судьба. Ты же слышал глас народа? Давай, хорош волынить! Ясон слегка улыбнулся — командные манеры пета напоминали его самого. Раздосадованный и глубоко униженный, Катце расстегнул молнию, спустил брюки и скрепя сердце расположился на коленях у монгрела. Увидев его в такой нелепой позе, фурнитуры и петы злорадно захихикали. Рики помедлил, наслаждаясь моментом, и покрутил лопатку в руке. Аки и Суюки, которые играли в другой комнате, теперь прибежали в главный зал, чтобы узнать, в чем причина поднявшейся суматохи. Мальчишки застыли на месте, не зная, как себя вести — оба слишком хорошо помнили, какую боль причиняет лопатка, чтобы потешаться над беднягой Катце. — Ну ты попал, — протянул Рики. — Сейчас я тебе припомню твою усмирительную трость! — Я только выполнял свою работу, — возразил Катце. — Не обязательно было выполнять ее с таким рвением. — Отделай его от души, — посоветовал Рауль, который с удобством расположился в кресле у камина, скрестив ноги и попивая чай. — Не премину, — подражая хозяину, пообещал Рики. С этими словами он изо всех сил приложил Катце лопаткой. Раздался звонкий шлепок, послышались смешки и сдавленное фырканье. Катце как мог старался сохранить самообладание во время жестокой пытки, однако рука у монгрела оказалась настолько тяжелой, что фурнитур с огромным трудом удерживался от крика. Он морщился, кривился и под конец всё же несколько раз громко охнул и вскрикнул, к полному удовлетворению пета. — Ага, пробрало! — съязвил Рики и с садистским удовольствием добавил еще пару-тройку мощных ударов. Когда он отпустил свою жертву, Катце поднялся на ноги с лицом, почти таким же красным, как его задница. — Отличная работа! — похвалил Омаки. — Кто следующий? — Эй, дайте-ка сюда эту лопатку! — щелкнув пальцами, потребовал Хейку. — Я придумал новую игру. Остальные блонди громко застонали. — Знаем мы твои игры, Хейку! — возмутился Ксиан. — Да ладно вам! Расслабьтесь. Будет весело, даю слово. — Я пас, — заявил Рауль. — Я тоже, — присоединился к нему Ясон. Хейку это нимало не смутило. — Вы все в игре. Рауль, я предоставляю тебе право быть первым. Ясон, у тебя есть счетный шарик? Блонди вздохнул. — Возможно, и есть… но играть я не собираюсь, имейте в виду! — Прикажи кому-нибудь его принести. Он понадобится нам для игры. — А в чем, собственно, ее суть? — заинтересовался Омаки. — Игра называется «Угости лопаткой». Мы будем крутить шарик, чтобы определить, сколько ударов сможет нанести Рауль. Потом он выберет себе жертву, и тот, кого он отшлепает, получит право на следующий ход. Рауль поневоле загорелся энтузиазмом — у него не было ни малейших сомнений насчет подходящей кандидатуры. — Прекрасно. Тома, будь добр, принеси счетный шарик! — Я не знаю, где его взять, — признался фурнитур. — Я принесу, — вызвался Дэрил. — Повторяю: я играть не буду, — сказал Ясон. — Будешь, будешь! — заверил его Рауль. — Потому что я намерен отшлепать именно тебя. Все засмеялись, и только Ясон не разделил общего веселья. — Да ладно тебе, Ясон! Ты это переживешь. Зато потом сможешь выбрать себе жертву, — утешил его Омаки. Взгляд Ясона сам собой переместился на Мегалу, который тут же заметно съежился. — Какая-то глупая игра, — заявил он, надеясь отвертеться. — Игра очень увлекательная! Ага, вот и счетный шарик! — Хейку забрал его у Дэрила и передал Раулю. — Давай, Рауль, крути! Шарик взлетел в воздух и начал бешено вращаться вокруг своей оси, коротко попискивая. Внезапно он замер, и над ним засияло голографическое изображение цифры «три». Рауль был слегка разочарован, но твердо вознамерился сделать каждый удар незабываемым. Он повернулся к Ясону. — Ну что ж, вставай! Ясон решил, что три удара он выдержит играючи, и спорить не стал. Он поднялся и повернулся к Раулю спиной. — Наклонись немного, — приказал Рауль. — Держись за спинку кресла. — Задай ему как следует! — настаивал Рики, за что удостоился от хозяина грозного взгляда. — Непременно, — пообещал Рауль. Держа лопатку обеими руками, он размахнулся и нанес увесистый удар. Раздался громкий шлепок. Ягодицы Ясона обожгло, словно огнем, он прикусил губу, но больше ничем не выдал своего дискомфорта. Получив остальные два удара, он повернулся и протянул руку за лопаткой. — И кого ты выберешь, Ясон? — спросил Хейку. — Мегалу, конечно? — Нет, — ответил блонди. — Я выбираю Рауля. Рауль помрачнел. Увидев его вытянувшееся лицо, остальные покатились со смеху. — Мудрый выбор, — одобрил Хейку. — Тогда крути шарик. — Хирург, по своему обыкновению, сам себя назначил на роль ведущего. Ясон с улыбкой крутанул шар, и тот показал шестерку. — Твоя очередь, Рауль! Повернись и наклонись. Юи пришлось зажать себе рот рукой, чтобы не захихикать в голос, когда важный блонди покорно принял требуемую позу. На лице Рауля явственно читалось глубочайшее отвращение к придуманной Хейку игре. Ясон, не сдерживаясь, отвесил ему шесть ударов, и Рауль, не удержавшись, потер избитые ягодицы, мечтая приложить к ним кусочек льда. Забрав у Ясона лопатку, он повернулся к Омаки, который всё это время потешался над ним в открытую. — Ты! — объявил Рауль и ткнул в него лопаткой. — Ну, если ты настаиваешь… Омаки засмеялся и с готовностью вскочил на ноги. Ему нравились шлепки лопаткой, и, хотя он предпочел бы получить их от Ясона, но и Рауль в этой роли его вполне устраивал. — Когда я с тобой закончу, тебе будет не до смеха, — пообещал Рауль и сердито крутанул шарик. На этот раз выпала восьмерка, и Омаки слегка поумерил свой пыл. Тем не менее он без возражений принял нужную позу, схватившись за спинку всё того же кресла, и получил от Рауля сполна. — Эй! — вскрикнул он после третьего удара. — Совсем не обязательно бить с такой силой! — Когда лопатка у меня в руках, тебе уже совсем не весело, да? — съязвил Рауль. Ксиан фыркнул, наслаждаясь каждым мгновением увлекательной игры. Аки и Суюки убедились, что в развлечении участвуют только блонди, а потому чувствовали себя в полной безопасности и как завороженные наблюдали за представлением, громко хихикая и подпрыгивая от восторга. Еще пять безжалостных ударов привели Омаки в ярость, которую он решил выплеснуть на Ксиана — тот постоянно отпускал ехидные комментарии вроде «Омаки пищит как петка» или «поджимай задницу сколько угодно — легче не станет». Семь ударов от Омаки здорово подпортили Ксиану удовольствие от игры, зато фурнитуры с петами продолжали веселиться вовсю. — Замечательно! — жизнерадостно объявил Хейку. — Кто следующий, Ксиан? — Я скажу тебе, кто следующий. Это ты! Ты, за то, что придумал эту дурацкую игру! Все блонди встретили его слова криками поддержки, а когда шарик показал цифру «шестнадцать», главный зал взорвался аплодисментами, смехом и торжествующими воплями. Аки и Суюки так воодушевились, что принялись беспорядочно носиться вокруг, выкрикивая: «Шестнадцать! Шестнадцать!» — Этот шарик с дефектом! — пожаловался Хейку. — Он не может показать шестнадцать. — Почему это? — не согласился Омаки. — Шестнадцать — тоже цифра. — Он должен показывать от одного до десяти! — Ты же не уточнил, что тебе нужен шарик на десять цифр, — заметил Ясон. — Этот рассчитан на двадцать, и мы все в равной степени рисковали получить не меньше. Только не говори мне, что намерен выйти из игры, ведь этот полный идиотизм — твоя затея! Хейку нахмурился, но, увидев, что вся компания ополчилась против него, принял позу для порки, что-то ворча себе под нос. Он получил шестнадцать полновесных ударов — уж Ксиан об этом позаботился, пока остальные блонди считали хором. К концу экзекуции лицо хирурга напоминало перезрелый помидор. — Кто следующий, кто следующий? — заголосил Аки. Хейку так и подмывало отплатить Ксиану сторицей за его неумеренный энтузиазм, но в глубине души он боялся, что позже тот заставит его еще раз пройти через подобную пытку. Избитые ягодицы жгло так немилосердно, что хирург не отважился пойти на риск. — Это была глупая игра, — пробормотал он и осторожно уселся на краешек кресла. — Мне жаль прерывать развлечение, — немного нервно сказал Мегала, — но, думаю, мне пора возвращаться к себе. — Повезло тебе, Мегала! — заметил Рауль. — Тебя бы тоже следовало отшлепать — хотя бы за то, что утаил от нас информацию о тайных проходах в пентхаусе. — Может, заставим его поучаствовать? — предложил Ксиан. — Отличная идея! — кивнул Рауль. Мегала залился краской, не осмеливаясь поднять на него глаза. Омаки расхохотался. — Не думаю, что результат будет таким, на который ты рассчитываешь, Рауль! Если ты его отшлепаешь, ему, скорее всего, понравится. Остальные сдавленно зафыркали. Поняв, что Рауль не настроен всерьез выполнить свою угрозу, Мегала с легким поклоном обратился к Ясону: — Ясон, благодарю тебя за… гостеприимство. — Да, всё было просто восхитительно! — съязвил Ксиан. — Мы получили столько удовольствия от публичной порки, а потом нам без всякой причины добавили лопаткой… Пора сделать такие мероприятия регулярными! — Нам и так придется регулярно встречаться, — возразил Омаки. — По крайней мере, раз в неделю, когда нас будет ожидать смертная казнь через выслушивание лекций директора Конами. — Не напоминай! — простонал Рауль. Слегка поморщившись, Омаки поднялся. — Полагаю, мне тоже пора. Уверен, Ясону уже давно хочется снова получить пентхаус в свое распоряжение. — Что за чушь! Вы можете оставаться, сколько захотите, — запротестовал Ясон из чистой вежливости — ему и правда уже не терпелось остаться наедине со своим Рики. — А когда ты опять придешь? — расстроился Аки. — Я буду заходить каждый день, специально, чтобы повидаться с тобой, — пообещал Омаки и, наклонившись, поцеловал мальчика. — И я ожидаю от тебя примерного поведения, чтобы твой новый опекун всегда оставался тобой доволен! Аки кивнул — обещание Омаки заходить каждый день его немного подбодрило. Дружба с Суюки помогла ему почувствовать себя непринужденно в новой обстановке, и всё же будущая жизнь по установленным опекуном правилам вселяла в него некоторые опасения. Все блонди поднялись на ноги, понимая, что настало время прощаться. Никто из них не горел желанием предстать перед прочей элитой после публичного унижения, но все понимали, что невозможно отсиживаться в пентхаусе вечно. Кроме того, пора было вспомнить о своих обязанностях и о работе, которую они забросили на целую неделю. Фурнитуры и петы жалели, что затянувшаяся «вечеринка» подошла к концу — но вместе с тем хотели снова оказаться в знакомой домашней обстановке и полностью завладеть вниманием своих хозяев. Итак, гости забрали свои корзины с подарками и откланялись. Наконец-то Ясон получил передышку. Он был исключительно щедрым и гостеприимным хозяином, и всё же предпочитал наслаждаться тишиной и уютом собственного дома в отсутствие посторонних. Ему не терпелось остаться наедине с Рики — ведь в последние дни их состояние не позволяло активно заниматься сексом. Как он мечтал наконец сжать своего любимца в настоящих, крепких объятиях! Мальчишки убежали играть в комнату Аки. Ясон решил воспользоваться моментом и направился к себе в спальню, бросив на Рики многообещающий взгляд. Монгрел сразу разгадал намерения хозяина и молча последовал за ним. В спальне оба, не мешкая, разделись и нырнули в постель. — Рики, Рики! — вздохнул Ясон, тиская своего пета. — Я так тебя люблю! Рики прикрыл глаза, наслаждаясь близостью обнаженного горячего тела. — Я тоже тебя люблю, Ясон, — прошептал он. — То, что ты для меня сделал… — начал блонди — и замолчал, не в силах подобрать слова, чтобы выразить внезапно нахлынувшие чувства. Он осторожно провел пальцами по шрамам на спине Рики. Заживали они неплохо, но Ясон понимал, что полностью они не исчезнут никогда. — Спасибо, что не заставил меня терпеть акселератор еще раз, — прошептал Рики. — Я знаю, на шрамы тебе плевать. — Ничего ты не знаешь, — с улыбкой возразил Ясон. — Я люблю эти шрамы и ни за какие сокровища мира не позволил бы им исчезнуть. Они будут вечно напоминать мне о твоей жертве… и твоей покорности. — Моей покорности? Значит, вот как ты обо мне думаешь? — Рики нахмурился. — Ясон, я рвался под кнут вовсе не для того, чтобы… показать, какой я идеальный раб, а потому что люблю тебя! Блонди был счастлив услышать такие слова, он улыбнулся и прижал к себе пета еще крепче. Затем он повалил его на постель, улегся сверху и нашел губами губы монгрела. Это был долгий, нежный, полный бесконечной любви поцелуй, в котором оба дарили друг другу свою страсть без остатка. — Ох, — отстраняясь, вздохнул блонди, — мне так этого не хватало. — Мне тоже, — признался Рики. — Мой член сейчас взорвется. — Взяв руку Ясона, он направил ее к своему твердокаменному стволу и застонал, когда блонди обхватил его ладонью. — А-а-ах! Твоя рука такая теплая! Только имей в виду — дольше пары минут мне не продержаться. — Неважно. Я буду любить тебя снова и снова, — пообещал Ясон, с улыбкой наблюдая, как сквозь пальцы просачивается густая белая жидкость. Он размазал ее по собственному члену, пошире развел бедра Рики своими коленями и вошел, не дожидаясь, пока монгрел перестанет плавать на волнах оргазма. Секс получился коротким, но жарким: блонди неожиданно для самого себя понял, что, подобно Рики, из-за длительного воздержания не сумеет надолго растянуть удовольствие. Махнув на всё рукой, он кончил, содрогаясь, в узкие, горячие глубины своего пета. Своего пета… Своего неподражаемого, пылкого маленького монгрела, которого он наконец-то укротил, и который отныне, по велению Юпитер, принадлежит ему навеки. Блонди наслаждался моментами безоблачного счастья, он снова и снова шептал имя Рики, целовал его шею и плечи и чувствовал, что ему нечего больше желать. Они ласкали друг друга часами и всё не могли насытиться, ни на миг не желая покидать постель. Еще никогда в жизни они не были настолько близки — их сердца и души неразрывно сплетались, как и тела, становясь единым целым.***
Проходили дни, и жизнь постепенно возвращалась в нормальную колею. Рики скучал — Ясон заперся в библиотеке, чтобы без помех закончить какую-то важную работу. Монгрел наблюдал, как Дэрил, уткнувшись в компьютер, вводит коды доступа для Аки. — И чем это ты, интересно, занят? — наконец не выдержал Рики. — Ввожу данные Аки в систему, чтобы он мог открывать двери комнат. — Ух ты! — внезапно оживился монгрел и уставился через плечо фурнитура на экран. — А я там есть? — Дэрил! — позвал Тома из гостевого крыла. — Мне нужна твоя помощь! — Я ненадолго, — сказал фурнитур. — Даже не думай залезть в свой профиль, Рики! Как только вернусь, сразу проверю! — Вот бля! Ты за кого меня держишь? — огрызнулся монгрел. — Не такой уж я идиот! — Хм-м-м… — протянул Дэрил и бросил на него многозначительный взгляд, прежде чем поспешить на помощь Томе. Рики посмотрел на экран, и его губы тронула коварная улыбка. — Ну-ка, поглядим… — прошептал он. — Что ты делаешь? — раздался взволнованный шепот Аки. — У тебя будут неприятности! — Не дрейфь. Всё пучком! Рики быстро отыскал то, что ему было нужно и, ткнув пальцем в экран, внес маленькое изменение в настройки доступа Ясона. Подняв брови, он посмотрел на Аки и прижал палец к губам. Аки зажал себе рот ладошкой и затрясся от беззвучного смеха. Он не совсем понял задумку Рики, но не сомневался, что будет весело. Он чуть ли не преклонялся перед монгрелом, а тот, в свою очередь, обнаружил, что ему нравится восторженное внимание парнишки. Рики завел традицию каждый вечер перед сном развлекать Аки историями из своей прошлой жизни в Мидасе, которые тот слушал, разинув рот и засыпая монгрела вопросами, которые льстили самолюбию бывшего главаря «Бизонов». Было так здорово найти благодарного слушателя, который смотрит на тебя снизу вверх, и Рики казалось, что Аки напоминает его самого, каким он был когда-то в далеком детстве. Вернувшись в зал, Дэрил окинул Рики подозрительным взглядом и тут же проинспектировал настройки безопасности в профиле монгрела. Не обнаружив никаких изменений, он закрыл программу и отправился к себе. Рики подождал несколько минут, прежде чем позвать хозяина, но сначала предупредил Аки, чтобы тот его не выдавал. — Сыграем над Ясоном шутку, — прошептал он. Аки постарался сохранить невозмутимое выражение лица. От идеи подшутить над опекуном он пришел в восторг, хотя пока не представлял, что именно задумал монгрел. Блонди, конечно же, рассердился — он ведь строго-настрого запретил себя беспокоить — и появился в дверях библиотеки, уперев кулак в бедро. — В чем дело, Рики? Я же просил мне не мешать! — Ох, извини! Я просто хотел сказать тебе, что та ваза в твоей спальне… ну, такая оранжевая… как ее там, Спагетти, что ли? В общем, я ее разбил. Очень сожалею. На миг Ясон утратил дар речи, на его лицо набежала тень. Он молча ринулся в спальню. Он не мог поверить, что пет расколотил еще одно бесценное произведение Вергатти. Его мысли были настолько заняты вазой, что он не успел вовремя затормозить, когда дверь не открылась, как всегда делала при приближении хозяина. Блонди впечатался в нее со всего разгона, и на его лице отразилось такое потрясение, что Аки в приступе неудержимого смеха повалился на пол. Ясон резко развернулся и в ярости крикнул: — Рики!!! Монгрел ухмыльнулся, бросился вон из зала и помчался в гостевое крыло. Ясон задержался лишь на пару секунд. Он открыл дверь и убедился, что ваза в целости и сохранности. Теперь он смог вздохнуть с облегчением и в полной мере оценить шутку пета. Улыбаясь, он бросился вслед за монгрелом и настиг его у бассейна. Рики пронзительно завопил и засмеялся. Ясон крепко обвил его руками сзади и прижал к себе. — Непослушный пет! — прошептал он, не в силах сдержать улыбку. Игривое настроение монгрела вдохновляло хозяина, кроме того, блонди был доволен, что с его любимым Вергатти ничего не случилось. — Круто получилось! — заявил Рики. — Видел бы ты свое лицо! — Как бы мне тебя наказать? — прошептал Ясон, покусывая пета за ухо. — Что-то ничего в голову не приходит… — Да ладно тебе! Я получил за тебя кнута, так что на будущее ты должен освободить меня от любых наказаний. Ясон закрыл глаза, пытаясь справиться с бурей чувств. — О, Рики! Ты так мне дорог. — Если уж я такой дорогой, — возразил монгрел, — то почему бы тебе не купить мне обещанный «Зеровиан»? Ясон улыбнулся. — Если хочешь, поедем сегодня в город, и ты сам сможешь выбрать тот, который тебе больше понравится. — Правда? Офигеть! Я хочу… серебристый. Блонди поцеловал шею монгрела, а его руки скользнули по бедрам пета. — Но сначала — раздевайся. Давай окунемся в бассейн. — Ладно, давай, — согласился Рики, тяжело дыша — рука хозяина как раз добралась до его паха. И вот уже они оба оказались в бассейне, наслаждаясь теплой водой и близостью обнаженных тел друг друга. Ясон загнал пета в угол, прижав к стенке, и Рики почувствовал, как ему в бедро упирается твердый член. — Мокрый ты такой сексуальный, — прошептал монгрел хрипловатым от желания голосом. В ответ Ясон раскрыл его губы настойчивым, медленным поцелуем. Его язык закружился, сплетаясь с языком Рики, а ладони заскользили под водой вниз по телу монгрела. — Я люблю тебя всем сердцем, — прошептал блонди. — И ты теперь всегда будешь со мной. — Я тоже люблю тебя, Ясон, — пробормотал Рики. — Только не жди, что я буду всё время повторять это как попугай. Тысячу разных эмоций не впихнешь в пару коротких слов. Но ты знаешь, что я люблю тебя, иначе не разделил бы с тобой наказание. Ясон улыбнулся. — Ты заслужил уважение самой Юпитер. И как оно тебе — быть петом класса «А»? Рики пожал плечами. — Не вижу тут ничего из ряда вон выходящего. В смысле, для меня ничего не изменилось. Я пет, а значит — никто. Блонди нахмурился и пальцем подцепил подбородок монгрела, чтобы заставить его поднять взгляд. — Ты — мой пет, — уточнил он. — А это делает тебя особенным. — Ну-ну… Ясон внимательно изучал его лицо, чувствуя, как его сердце охватывает необъяснимая печаль. — Что такое, Рики? — Просто… да ладно, тебе всё равно не понять. Я хочу, чтобы ты смотрел на меня… не как на пета, а как на любовника. Как на равного тебе мужчину. — Но ведь именно так я к тебе и отношусь, — возразил блонди. — Разве нет? — Ты только что сказал: я особенный, потому что я твой пет. Твои слова говорят сами за себя. Ясон свел брови к переносице и задумался. — Я не имел в виду ничего такого. — А если бы я не был твоим петом, ты бы любил меня по-прежнему? — Рики, я всегда буду любить тебя, независимо от того, пет ты или просто монгрел. Эта любовь чуть не стоила мне жизни. Рики немного смягчился, его губы тронула легкая улыбка. — Лады, понял, о чем ты. — Вот и хорошо, — сказал Ясон и снова поцеловал его — страстно, почти отчаянно. Потом они долго занимались любовью в воде, и чувственные вопли монгрела звучали в унисон с протяжными стонами блонди. Ясону казалось, что он стремится к чему-то, но никак не может достичь желаемого, и даже когда он забился в сладких судорогах экстаза, это не принесло ему полного удовлетворения. Он никак не мог стряхнуть с себя неясную тоску, что по капле разъедала душу, проникала в сердце и охватывала всё его существо. В тот же день Ясон, как и обещал, повез Рики покупать аэромобиль. Он с улыбкой на губах наблюдал, как пет в восторге носился вокруг «Зеровиана», заглядывая в окна. Продавец пришел в такой же восторг — не так уж часто дорогому авто приходилось покидать автосалон, да еще с таким покупателем, как знаменитый пет Ясона Минка. Появление главы Синдиката собрало целую толпу зевак, которые глазели в витрину с любопытством и завистью. Покупателей сопровождали Оди и Аюда, которых не на шутку встревожил всеобщий ажиотаж. Охранники блокировали вход в салон на всё время, пока там находились Ясон и Рики. Но когда настало время выйти наружу, они оказались бессильны. Для того чтобы аэромобиль мог выехать на улицу, огромные стеклянные створки раздвинулись, и толпа хлынула внутрь, перегораживая проезд. Рики пришлось выйти наружу. — Эй, расступитесь! — сердито крикнул он. — И не трогайте тачку! И тут откуда ни возьмись из толпы вынырнул Гай. Лазерный пистолет смотрел Рики прямо в грудь. — Это тебе за Кея, — прошипел бывший любовник. Рики нападения не ожидал, но уличные инстинкты не подвели — в последний момент он успел уклониться от смертоносного луча. Раздался громкий вскрик, Гай рухнул на колени, на пол между его ног закапала кровь. Аюда и Оди выстрелили одновременно. Бывший партнер Рики завалился на спину. Раны оказались смертельными, и жизнь быстро покидала его тело. — Гай! — воскликнул монгрел, бросаясь вперед. — О, Гай! — Он смотрел на лицо любимого когда-то человека, и по щекам его текли слезы. Гай поднял на него удивленные глаза — он ожидал чего угодно, только не слез. — Рики! — прошептал он. — Почему? Почему ты убил Кея? — Это была случайность! Я не хотел причинить ему вред, клянусь! Я бы никогда не поступил так с тобой. Гай боролся за каждый глоток воздуха. — Случайность? Рики взял его за руку, умоляя не сдаваться. — Держись! Помощь скоро придет! Гай сжал его руку и посмотрел ему прямо в глаза, и Рики показалось, что в них промелькнуло что-то похожее на прощение. Но этот взгляд тут же угас, как и сам Гай, а Рики только и мог, что, оцепенев от ужаса и отчаяния, беспомощно смотреть, как он умирает. Монгрел плакал в открытую, не замечая ничего и никого вокруг. Наконец Ясон опустился с ним рядом на колени и попытался заставить его подняться, но Рики лишь бросился в его объятия, сотрясаясь от рыданий. Блонди как мог утешал его, прижимая к груди, однако столь бурные эмоции поставили его в тупик — внезапно ему показалось, что он совсем не знает своего пета. Рики отстранился и посмотрел на него заплаканными глазами. — Пожалуйста, давай увезем его отсюда! Они придут и заберут его… Я знаю, что делают с мертвыми монгрелами… Выкинут его в залив Манатунг. Прошу тебя, он такого не заслужил! Ясон помолчал, потом кивнул. — Ну, хорошо. Сбросив накидку, блонди завернул в нее безжизненное тело, поднял его на руки и положил на заднее сиденье аэромобиля. Рики был не в состоянии сесть за руль, поэтому устроился сзади рядом с Гаем. — Куда мы его отвезем? Обратно в Церес? — спросил Ясон, включив генератор. — Нет, — прошептал Рики. — Его место… рядом с Кеем. Давай отвезем его к океану. Туда, где ты нашел меня… в тот день. Блонди кивнул, и они молча отправились в путь, только Рики продолжал тихонько всхлипывать. Когда они добрались до океана, Ясон помог перенести тело к кромке воды. Монгрел протянул руки. — Давай его мне. Блонди передал ему мертвого Гая, и Рики с тяжелым сердцем отнес его в воду. — Прости, Гай, — прошептал он. — Ты и Кей… возможно, теперь вы сможете отыскать друг друга. Он бережно опустил тело в воду и подождал несколько минут, пока волны не отнесли его подальше от берега, так что Рики уже не различал его лица. Затем он повернулся и медленно побрел к берегу, где ждал его блонди. — Ты замерз, — с беспокойством сказал Ясон и обнял дрожащего пета. — Нужно тебя согреть. Блонди оглянулся вокруг и внезапно осознал, что они находятся недалеко от его виллы, куда он еще ни разу не приводил своего пета. Вот и нашелся подходящий повод… Рики обмяк в его объятиях. Ясон с легкостью подхватил его на руки, отнес к аэромобилю и устроил на сиденье. Блонди еще никогда не видел пета настолько убитым горем, и сердце его обливалось кровью. Чувства Рики к Гаю, его бурная реакция на смерть полукровки — всё это не давало Ясону покоя. Несколько минут — и они уже на вилле. Ясон внес Рики внутрь, с удовлетворением отметив, что в комнатах идеальный порядок. Хотя блонди заглядывал сюда крайне редко, он не забывал распорядиться, чтобы запасы всего необходимого регулярно пополнялись и каждую неделю производилась уборка. В спальне Ясон раздел и вытер монгрела, после чего завернул его в теплое одеяло и разжег камин. Положив своего любимца на постель, он устроился рядом, заключил пета в объятия и крепко прижался к нему всем телом. И так они долго лежали в тишине. Наконец блонди не выдержал и грустным шепотом задал вопрос, свинцовой тяжестью давивший ему на сердце: – Ты так сильно его любил? Рики покачал головой. — Дело не в этом. Всё это так горько — Кей… и вот теперь Гай. Будто часть моей души умерла вместе с ним. Знаешь, мы ведь выросли вместе. Гай был… хорошим другом — прежде чем мы стали любовниками. А теперь всё пошло прахом, словно весь мой мир, каким я знал его раньше… словно его больше нет. Задумавшись, Ясон ничего не ответил. Он продолжал размышлять даже после того, как Рики погрузился в сон. В ушах блонди вновь и вновь звучали слова, сказанные петом в бассейне. В конце концов, больше всего на свете он хотел, чтобы Рики был по-настоящему счастлив… Монгрел проснулся в пустой кровати и озадаченно закрутил головой, пытаясь сообразить, где он находится и куда подевался Ясон. Ему удалось вспомнить, как они с хозяином прибыли сюда накануне вечером, но воспоминания были какими-то размытыми. Отыскав ванную комнату, он освежился, после чего заметил, что его вещи аккуратно разложены возле камина. Одевшись, он отправился на поиски Ясона. Рики обошел виллу, не уставая восхищаться роскошными интерьерами. Но то, что он обнаружил в центре этого великолепного дворца, поразило его воображение. Круглое помещение, отделенное от окружающих комнат стеклянными стенами, представляло собой огромный сад с плакучими вишнями. Отыскав дверь, монгрел вошел внутрь. Он сразу заметил, что температура воздуха изменилась — здесь было намного теплее. Сад защищал стеклянный купол, а специальная установка создавала движение воздуха, подобное легкому ветерку. Длинные ветви цветущих вишен плавно качались, словно приветствовали проходящего мимо монгрела. На скамейке у маленького пруда сидел Ясон. Увидев Рики, он улыбнулся и спросил: — Тебе уже лучше? — Это просто… потрясающе! Эй, да тут и птицы есть! Такие красивые, желто-голубые! — Да, они очень редкие. Их привезли с Аристии. — А где это мы, кстати? — На моей вилле. — Ух ты! Трудно поверить, что всё это находится… внутри здания. На плечо монгрела присела бабочка — и тут же вспорхнула вновь. — Рики, иди-ка сюда. Пет уселся на скамейку рядом с хозяином. — А почему ты никогда меня сюда не привозил? — Даже не знаю, — ответил блонди. — Тут здорово. Ясон вздохнул. — Рики, я хочу, чтобы ты был счастлив. — А? Ого! Я только что заметил… алую бабочку! Никогда раньше таких не видел! Монгрел вскочил и хотел было броситься за ней, но блонди схватил его за руку и встал. — Рики, я пытаюсь тебе кое-что сказать. — Хм, ну что? Монгрел смотрел на блонди большими темными глазами. Ясон пытался справиться с собственными эмоциями. Он и сам не ожидал, что трудное решение отзовется в сердце такой резкой мучительной болью. — Я хочу, чтобы ты был счастлив, — снова повторил он. — Я ведь по-настоящему тебя люблю. И не только потому, что ты мой пет, а потому что ты — Рики, самый дорогой для меня человек. Любовь моя, я готов подарить тебе то, что ты столько раз у меня просил. Я отпускаю тебя на свободу. Рики был так потрясен, что лишился дара речи, и молча смотрел на блонди, не веря собственным ушам. — Ты можешь… уйти, если хочешь. Можешь вернуться в Церес — или отправиться туда, где найдешь свое счастье. — Ясон, — наконец выдохнул Рики. — Ты правда отпускаешь меня на свободу? — Да, — просто ответил блонди, не в силах скрыть охватившую его тоску. В этот миг монгрел почувствовал, что тяжелые цепи, которые приковывали его к хозяину, разлетелись в пыль. Отныне его удерживала лишь любовь — любовь к этому великолепному блонди, любовь, которая оказалась сильнее самых прочных оков и самых стойких предрассудков. — Я счастлив уже потому, — ответил Рики, — что ты готов подарить мне свободу. Но куда мне идти, Ясон? Мое место — здесь, с тобой. Я люблю тебя и хочу быть рядом. — О, Рики! — прошептал блонди, и в глазах его блеснули слезы. — Ты уверен? Ты правда так думаешь? — Сомневаешься в моих словах? — Но пойми, любовь моя, ты можешь остаться со мной лишь в качестве пета. Иных вариантов Юпитер не потерпит. Губы монгрела тронула озорная улыбка. — Знаю. Но я ведь не обычный пет, я — пет класса «А»! Ясон схватил его и обнял так крепко, что Рики отчаянно запротестовал: — Задушишь! — Извини! — Блонди тут же умерил свой пыл. — Я просто… я так счастлив, Рики! Значит, ты твердо решил остаться со мной? — Да, — с хитрой улыбкой ответил монгрел, — но только если ты будешь каждое утро приносить мне завтрак в постель. Метель вишневых лепестков закружила блонди и его пета, а они не размыкали объятий и губ. Их поцелуй был таким же горячим и нежным, как и их любовь, которую они дарили друг другу свободно, не ведая больше сомнений и границ, отбросив гордость и себялюбие, отдавая всё без остатка и не требуя ничего взамен — идеальная любовь, исцеляющая любые душевные раны теплым прикосновением сказочной мечты.