Полковнику никто не пишет

Когда они оказывались у Хьюза, полковник незначительно, но всё же менялся. Маэс говорил Стальному на ухо, что, если честно, Мустанг — добрый ужасно, словно Эдвард и сам такого не знал. И когда Алисия видела Роя (неважно, в форменном кителе или штатской одежде), то всегда тянула к нему свои руки и здоровалась звонким: — Дядюшка Рой! Словно полковник был не полковник, а плюшевый мишка. В этот раз всё случилось как раньше, хотя Алисия уже отмечала шестой день рождения и вымахала. Бросив связку шаров, она примчалась на голос из коридора и нырнула Мустангу под руку, чтобы обняться. Эд стоял рядом и видел, как полковник оттаивает. — Ты принёс попугая, да? — спросила девчонка, обрадовано сверкая глазами. Ведь она уже заметила клетку, которую тот пытался скрыть в складках пальто. Затем они праздновали — как всегда шумно и до упаду; взрослые в одной части комнаты, дети — в другой, а полковник Мустанг — где-то посередине: Алисия часто брала его за руку и уводила играть. Рой, конечно, не очень смыслил в таком, не умел изображать животных из зоопарка («как папочка!»), не дышал гелием из шаров и не знал детских сказок, но всегда честно слушал всю болтовню и придумывал захватывающие сюжеты. Эдвард краем уха улавливал суть: всё было связано с армией. Между тем, Алисия к такому привыкла — и уже обожала. Пока Маэс показывал всем семейный альбом (уже третий по счёту), Эд тайком наблюдал, как полковник раскинулся в кресле, подвернув рукава рубашки, и с полуулыбкой командовал штурмом поезда. Кажется, Алисия была генералом, и ей льстило ужасно то, что она походила на «папочку». — Ну, дорогая, пойдёшь к нам работать, когда подрастёшь? — гордо спрашивал Маэс, заранее зная ответ. — Конечно! И все смеялись, ведь, по сути, Алисия была маленькой кнопкой, а уже хотела что-то решать. — А что ещё сделаешь, когда вырастешь? — подала голос Хоукай, которая весь вечер была молчалива и отвлекалась на кипу бумаг, взятых из штаба (а заодно отвлекала полковника). Взрослые, снова перебравшись за стол, готовились ударить бокалы в честь именинницы и замерли в ожидании. Ответ был слегка предсказуем: — Выйду замуж… — поделилась со всеми Алисия, а лицо Хьюза так славно перекосило, что остальные загоготали над этим ревнивцем, — за папочку. — Я согласен! — тут же обрадовался подполковник. — Малышка, ты не можешь этого сделать, — возразила ей Грейсия, — нужно выбрать кого-то другого. — Алисия, не выбирай! Папочка никогда не предаст те…бя… И кто-то услужливо прикрыл Хьюзу рот, чтобы его отцовские чувства не затопили ребёнка. Тем временем полковник подремонтировал рельсу у поезда и наконец-то поднялся, чтобы присоединиться к застолью. Алисия заметила это, глянула на него снизу вверх и выдала беспрекословное: — Тогда я выйду за дядюшку Роя! И заулыбалась широкой улыбкой, сверкая, — это уж точно был верный ответ! Эд запомнил, как сменилось выражение лица Мустанга: от удивления до беззлобной надменности. С последним он обратился к Хьюзу, конечно, но вскоре искренно рассмеялся вслед остальным. — Действительно, хороший выбор, — признался Маэс, подвинувшись, чтобы полковник мог поставить стул рядом. — Наконец-то мне будет от тебя какая-то польза, — намекнул Рой в ответ. И все зашумели, запраздновали, наговорили тостов в честь Алисии (и немного — в честь шуточной свадьбы), нахохотались; Эду наливали лишь чай и совали пирог — по привычке, наверное, — пока остальные распивали шампанское; Мустанг отдыхал от работы, и только Хоукай всё над чем-то раздумывала и отвлекалась. Эдвард понимал: что-то случилось в штабе. Однако сам задумался о другом.

***

Ближе к ночи все начали расходиться, а они остались убирать со стола (словно дома). Полковник складывал тарелки и, кажется, мыл их, перекинув полотенце через плечо, пока Хьюз нёс Алисию в спальню, а Грейсия собирала игрушки. Эд помогал, но больше — путался у полковника под ногами. И когда они чуть не разбили блюдо, Рой обо всём догадался. — Ты не о том думаешь, Стальной, — спокойно сообщил он, а Эд сделал вид, что не понял, но покраснел. Тогда полковник, наконец, наклонился к нему и прижал тёплый сомкнутый рот вначале к губам, а затем — поцелуем ко лбу. — Никакой свадьбы. — Я не… — сконфузился пойманный Эд. — Тогда помоги мне вернуться домой до утра. Было глупо (на Эдварда всё ещё находило такое, словно он не взрослел) поддаваться подобным мыслям, но когда Рой это заметил, а заметив, всё опроверг, стало намного легче. Мустанг прошёл мимо со стопкой тарелок, рассеянно улыбнувшись, а Эд смущённо погладил шею. И перестал, наконец, мешать. В тот день он убедился (вот, действительно, тугодум!), что расслабленным и счастливым Рой выглядит только здесь, в доме Хьюзов. А ещё, конечно, наедине с ним.