Дитя Рунали

POV. Амирхан. Боль окутывала все тело, даже дышать было больно. Тело нестерпимо чесалось от трехдневного пота, пыли и засохшей крови. Нас гнали, как скот, вереницей, целый день без отдыха, закованных в колодку и связанных друг с другом веревкой. За эти несколько дней нас еще ни разу не кормили, только лишь иногда давали воды. Многие, не выдержав таких тягот, падали замертво, утягивая на землю связанных с собой; если они не могли самостоятельно подняться с земли, их убивали. Империи не нужны слабые рабы. Порой, когда мой сосед по веревке падал, я падал с ним, желая смерти, желая того, чтобы весь этот кошмар закончился, чтобы не чувствовать боли предательства. Но каждый раз меня как будто вздергивала вверх невидимая сила, не давая уже занесенному мечу рассечь мою плоть. Сейчас нас гнали по дороге к стенам большого монолитного города, утопающего в зелени деревьев. В его стенах сегодня окончательно и бесповоротно решится наша судьба. Судьба рабов. Глядя в их глаза, я вижу смиренное отчаяние, их воля уже сломлена, они теперь рабы не только империи, но и демонов своей души. Но я все еще не смирился, во мне живет надежда на свободу, хотя я и не могу из-за магического блокатора сказать что-то своим близким, но мысленные сообщения от них получаю постоянно. Нужно только подождать и выжить, даже тогда, когда совершенно не осталось сил. Каменная громада города нависает над головой, мы колонной проходим в железные ворота, гонимые своими надсмотрщиками по центральной улице к шикарному особняку. Его управляющий встречает нашу кавалькаду недовольно поджав губы, постоянно причитая о грязных тварях, пятнающих пресветлый род. Открываются резные витражные двери, и по ступенькам величавой неспешной походкой спускается образчик светлоэльфийской красоты и холодной надменности. Сморщив носик, хозяин особняка проходится вдоль нашей шеренги, смотря на нас с величайшим презрением. - На колени. Тем, кто сможет встать, я великодушно дарую жизнь. - изрек эльф, следящий за тем, как его приказ немедленно приводится в исполнение. С трудом пересилив свою вопящую матом гордость, опускаюсь на колени, готовый подняться в любой момент. Не для того я пережил переход, чтобы сдохнуть сейчас. Кажется, увидев нас коленопреклоненными, в глазах эльфа разгорелось ещё больше высокомерия и превосходства. Слегка махнув рукой, он дал сигнал. Но то, что было просто для мозга, оказалось непосильной задачей для истерзанных дорогой ног. Я бился, словно зверь, попавший в капкан, но чем больше усилий я прилагал - тем быстрее утекали мои силы, как песок сквозь пальцы. Главное - не давать волю эмоциям! Соберись, не наступай на те же грабли! Отдышавшись, стиснул зубы, вкладывая все оставшиеся силы на решающий рывок. И вот я, шатаясь, на подгибающихся от усталости ногах, все же оказываюсь в вертикальном положении. - Поднявшихся - в шахту, из остальных выбери посимпатичней и отправь в увеселительные дома, остальных - гоблинам. И не затягивай, сегодня же, чтобы не портили мне лужайку. - Отдав сие распоряжение светлый потерял к нам всякий интерес и, развернувшись, исчез за теми же, откуда пришел, дверями. - Вы, что не слышали, что сказал господин?! Расцепите их. - сказал управляющий, все так же поджимая губы. Глава надзирателей сделал несколько пассов руками, что-то шепча себе под нос. Колодка и веревка моментально спали, оставляя после себя красные полосы. Несколько самых отчаянных попытались дернуться в сторону кустов. Но тут же поплатились. Глупые. Ошейник - он же блокиратор - с нас никто не снимал, а он лучше любых оков не даст сбежать. Распределив нас на некоторое подобие кучек, конвоиры на этом успокоились, чего-то ожидая. - Еще и телепорт на них переводить?! - Возмутился управляющий, ломая какое-то украшение. Тут же засиял портал, в который нас дружненько погнали. По ту сторону оказалось большое круглое помещение, ярко освещаемое факелами, с четырьмя коридорами и человечком за добротным столом, оживившимся при нашем появлении. - О, новая партия! Так, этих в тот коридор, этих туда, вот этих - в северный, а остальные - за мной! - Скомандовал коротышка, бодро посеменив по одному из коридоров. Пришлось ускориться, чтобы успеть за ним. Так нас распределяли по камерам, причем, по какому-то только ему известному принципу. Сама камера была не такой уж и ужасной: серая и мрачная, но вполне сухая, с крохотным светильником и даже нарой, застланной подобием одеяла. Рухнув на нее, уснул тяжким сном без сновидений.

***

Я в шахте уже неделю. Монотонная работа каждый день невероятно изматывает, кормят плохо. Ломоть черствого хлеба и кружка воды в сутки, иногда бывает еще и каша, больше напоминающая серую клейковину. Стук, стук. Стук, стук - высекает кирка искры из камня. Звук гонга. Рабочий день на сегодня окончен. Сложив инструменты под стену, выстраиваемся колонной. Идем в большой зал, объединяющий в себе помывочную и столовую. Сначала нас прогоняют под потоком воды, потом мы идем к лотку с кормежкой. Там древний, словно время, раб, выдает в руки хлеб и воду. Едим здесь же, сидя на полу. После кормежки нас разводят по камерам, предоставляя самим себе. Ложусь на нару, настраиваясь на мыслительные потоки в надежде поймать хоть один образ от своих родных. Скрипит отворяемая дверь камеры, заставляя моментально напрячься. Поднимаюсь, натыкаясь взглядом на коротышку, которого здесь называют господин распределитель. - Ты же воин, так?! - важно спрашивает он. Киваю согласно. - Значит, тебя должно заинтересовать мое предложение. Дело в том, что на верхних уровнях шахты ведутся бои без правил, на которых можно заработать неплохие деньги. Вот только у меня есть только два бойца, а взнос ты платишь только за участие, соответственно, чем больше у тебя бойцов, тем больше твой шанс на победу... - Какая мне с этого выгода? - хрипло от долгого молчания, спрашиваю я. - Ты не будешь работать в шахте, да и если будешь часто выигрывать - некие блага тебе обеспечены. Я - довольно щедрый человек. - Расплывчатые перспективы. Но я согласен. - Пойдем, тебя нужно привести в более-менее надлежащий вид, а то на грязных измученных рабов никто не ставит. Несмотря на свой маленький рост, по коридорам он передвигался весьма шустро. Пропетляв по этой лабиринтоподобной системе, мы вышли в большой коридор со множеством дверей в стенах. Подойдя к одной, он открыл ее ключом, пропуская меня внутрь. Это оказался кабинет, напрочь заваленный бумагами и книгами. Аккуратно подтолкнув меня к двери с резным узором, коротышка проговорил: - Иди, вымойся хорошенько, одежду найдешь там же, она, вроде бы, должна подойти по размеру. Вот же хитрый жук! Знал, что я не откажусь. Ну конечно - кто в добром уме и светлой памяти откажется от даже малых благ в таких условиях? Ванная была крохотной - только местный аналог душа, раковина с зеркалом и шкафчик. Сорвав с себя грязную, замызганную напрочь, когда-то добротную одежду, залез под горячие струи воды. Хорошенько отмокнув, взял бутылочку с мылом, усердно оттирая себя им. Блаженство. Где-то тут, он говорил, должна быть одежда. Как вариант, остается только ревизия шкафа. О, вот и штаны, а рубаха мне, наверное будет слегка маловата. Так, как я понимаю, в качестве обуви - вот это вот недоразумение, отдаленно похожее на сандалии. Ладно, это все хотя бы чистое, да и обувь, какая-никакая, все же лучше, чем её полное отсутствие. Надев вещи на себя, взглянул в зеркало. И как он собирается заставить людей делать ставки на мою измученную морду? Выйдя обратно в кабинет, обнаружил перебирающего свои бумажки карлика. - Ешь, и пойдем. - сказал он, указывая на кресло в углу, на котором стоял поднос. Слюна наполнила рот от созерцания таких аппетитных кусочков мяса и свежего мягкого хлеба. Захомячив все до крошки, запил это дело, вроде бы, остывшим чаем. Вот теперь и умереть не страшно. Из сытой неги меня вывел голос распределителя: - Рубашка все-таки маловата, ну ладно, все равно эту не снимут, и другую не дадут. Ты каким видом оружия дерешься лучше всего? - Сабля, меч. - Тогда тебе надо будет бежать в правый верхний угол от входа, ну ещё, может, что-то найдешь в левом нижнем. Главное - не умри в первые две минуты, успеешь добежать одним из первых - доживешь до боев, нет - значит умрешь в толкучке. Пойдем, пора представить тебя публике. Арена, напоминающая Колизей, только вылитый из камня в скале, встретила нас гулом и воем сотен голосов. Пройдя к стойке регистрации, коротышка внес плату и записался на бои. - Советую придумать себе прозвище на будущее. Новички бьются группами, а вот ветераны - уже парами, поэтому их представляют. - Пробухтел карлик, снова начиная движение, пришлось идти следом. Мы спустились вниз по лестнице, попав в довольно большой зал, уже забитый, судя по всему, хозяевами и рабами. - Снимай рубашку, она тебе мала, будет стеснять движение. - прибившись к свободному участку стены, вполголоса пробубнил господин распределитель. Молча выполнил требуемое, отдавая уже такую родную рубашку ему в руки. - Здравствуй, Матиас! - прозвучал рядом неприятный дребезжащий голос. Говорившим оказался толстый человек с маленькими крысиными глазками. - Здравствуй, Теодор! - сделав крайне воинственное выражение лица, ответил коротышка. - Неужели ты надеешься, что этот дохляк сможет победить?! Не надоело проигрывать деньги? - пренебрежительно глядя на меня, выдал толстяк. - Какое твое дело, Теодор? Деньги - мои, и считать их не нужно, сам справлюсь. - с достоинством ответил Матиас. По-видимому, толстяк хотел ему возразить, но раздавшийся звук барабанов остановил его, и, развернувшись, он ушел в сторону своего раба. - Запомни, основная масса рабов в этих битвах - отморозки, отправляемые сюда в качестве мяса, поэтому убивай их без зазрения совести. Сегодня участвуют пятьдесят шесть рабов, всех делят на четыре секции, соответственно, и победителя будет четыре. Ты - в третьей. Не подведи меня. - Так же вполголоса протараторил карлик, подталкивая меня в сторону открывшегося зева прохода. Это оказался огромный лифт, который опустил нас на уровень ниже. Матиас действительно сказал правду: большинство здесь присутствующих рабов хоть сколько-то цивилизованно не выглядели; единственное, что сдерживало их от нападения сейчас, был ошейник. На несколько мгновений наступила оглушительная тишина, а после - толпа взорвалась громкими воплями, и открылись ворота, выпуская нас на песок арены. От основной площадки нас огораживал прозрачный, слегка зеленоватый щит. Толпа снова стихла, и над трибунами пророкотал голос местного рефери на неизвестном мне языке. Он замолчал, ударил гонг, и зеленоватый щит упал, как исчез и контроль, оказываемый ошейником. В кровь ударила бешеная порция адреналина, заставляя прийти в полную готовность каждый мускул и орган. Я резко сорвался с места, словно взведенная пружина, оставляя соперников позади. Успокойся! Включи голову! В каком там углу, Матиас говорил, нужное мне оружие? Кажется, в левом нижнем... Сделав дугу, ускорился в нужном направлении. И вот где здесь мечи или, хотя бы, их подобие?! Тут только лишь древковое оружие: алебарды, секиры, копья и многие другие мало известные мне виды оружия. Черт, сюда уже почти добрался добрый десяток других рабов! Не видя другого выхода, схватил глефу, как наиболее близкую альтернативу. Отбежал с ней в сторону не отходя от стены, пусть хоть она тылы прикрывает. Не успел я даже затормозить, и занять более выгодную позицию, как заметил несущегося на меня качка выше меня на две головы. Вот это туша! Не иначе, как из разряда "пушечное мясо"! К счастью, туша большая, а мозгов оказалось мало, поэтому этот индивид самостоятельно напоролся на выставленное вперед лезвие. Как только сталь окрасилась кровью, а бездыханное тело осело перед моими ногами, глефа словно ожила, раскаляясь в моих руках и запела слышимую только мной песню, сразу же смолкшую. Наверное, мне показалось. Обвел взглядом площадку, из пятидесяти шести на ногах было уже двадцать четыре. Ну что же, надо вступать в бой. Не зря Рафкат на тебя пятнадцать лет потратил! Собравшись с духом, атаковал ближайшую ко мне группу рабов, снося сразу несколько особенно дурных голов. Кружа и уворачиваясь, нанося быстрые рубящие удары, я словно танцевал. Пот тек по лицу и спине, о себе начала давать усталость. И вот, остался я и орк с массивным топором в руках. Обошли друг друга по кругу, высматривая слабые места. Он напал первым, резко и непредсказуемо. Я успел уклониться, но его топор, тем не менее, задел мою грудь, по которой сразу потекла горячая кровь. Меня замутило и закружилась голова. Пришлось, стиснув зубы, ускориться, нанося серию жалящих коротких ударов. Он пропускает последний - и сталь вонзается в его грудь, задевая аорту, его кровь брызжет на меня, задевая лицо и туловище. Звучит гонг - и снова голос судьи, толпа аплодирует и улюлюкает. Достаю оружие из чужой плоти, тяжело дыша, словно загнанный зверь. Наконец-то всё, бой окончен. Бреду заплетающимися ногами в сторону лифта, стараясь не замечать залитого кровью песка арены, как и тел некогда бывших живыми, рабов. Зайдя на платформу, оседаю на ее пол, пока она медленно ползет вверх. Звенит цепь открываемой двери, и ко мне вбегает довольный карлик, что-то весело щебечущий, но смысл его фраз до меня совершенно не доходит, как будто обухом по голове стукнули. Поняв, что от меня сейчас нет никакого толка, коротышка отдал кому-то распоряжение, и на платформу вошли двое крепких рабов, переложив мою тушку на носилки и, подхватив, понесли вслед за господином распределителем. Первую половину пути я еще помнил, но на второй в глазах начало темнеть, и, приняв решение лишний раз не париться, я просто уснул.